Глянув как дела у Ли, он увидел что она уже преодолела половину пути, но теперь замедлилась, потому что уступ сильно сузился. Должна будет успеть. Главное соблюдать правило, один выстрел, один труп, тогда есть шанс. Ждать пока враги приблизятся, оставалось недолго, считанные секунды. Когда они подобрались на расчётное расстояние, он начал ритмично стрелять из стволов по очереди. Чтобы каждая пуля находила цель, нужно было хоть и чуть-чуть, но прицелиться. Метод сработал, он держал их на некотором удалении, пока не кончились патроны. Времени на перезарядку не было. Поэтому он швырнул пистолеты с обрыва, вслед за всем остальным, после чего достал свои. Лиана была уже в четверти, от конца пути. Ещё немного, и она окажется на соседней скале, поросшей лесом. А там уже для неё не будет проблем скрыться и исчезнуть. Они никогда её не найдут. Внезапно на него обрушился град камней. Те, кто оказался поближе, хватили их с земли и швыряли в Сёму. Внезапно ему вспомнились «котозяны». Те кидали лучше. Он начал разряжать последние обоймы, стараясь не обращать внимания на камни. Некоторые из них попадали даже по голове, но поскольку были не очень большими и брошены не достаточно сильно, то большого вреда не причиняли. Один попал в лоб, и он почувствовал, что вниз начинает стекать кровь, перемешиваясь со струями воды. А вообще, ему было очень легко. Он уже решил, что не выберется, что его основная задача, просто дать Лиане как можно больше времени. Он принял смерть как данность, от этого мысли вдруг очистились, и он даже почувствовал себя счастливым. Возможно от того, что умирает не зря, а спасая любимого человека, и что его жертва не напрасна. Это придавало осмысленность каждому его движению. Наполняло значением каждый жест. Было что-то завораживающее в том, что не нужно думать, что будет после. После ничего! Конец! Патроны кончились. Пистолеты улетели с обрыва, он достал нож и топорик, но под градом камней был вынужден пятиться назад. Противники были уже совсем близко, оказавшийся впереди других здоровяк вдруг метнул в него свою дубину, она врезалась тупым концом ему в грудь, отчего у него перехватило дыхание, он шагнул назад, но земли там уже не было, и Сёма полетел вниз с обрыва. Лиане оставалось пройти совсем чуть-чуть, но когда она краем глаза увидела падение Сёмы, то непроизвольно дёрнулась и соскользнула с тонкого и мокрого выступа. Падая, она успела ухватиться за него руками, и если бы не узкая трещина в нём, в которую она успела вставить пальцы, то сорвалась бы и улетела следом. Оставалось уже меньше двух метров. Она не стала пытаться выбраться обратно, это было вряд ли возможно, а стала перехватываться руками. Когда Сёма летел вниз, он кричал что-то, ей показалось, что даже как-то неуместно радостно. Что-то на Л. То ли хотел что-то ей сказать, и кричал её имя, то ли что любит её. Когда он долетел до деревьев находящихся внизу, то послышался треск ломаемых веток и крики боли. Он летел сквозь кроны, ломая сучья и кости. Потом всё стихло. Она решила, что не будет его считать мёртвым. Нет и всё! Мало что ли они пережили? Но пока что она и сама висела не мокрой скале и судьба её была не определена. Спасло её то, что этот уступ находился с противоположной стороны скалы от врагов. То есть, они не видели, что она по нему перебирается на другую сторону. И даже когда они уже заняли верхнюю площадку, где Сёма до этого держал оборону, то Лиану не сразу заметили, а начали смотреть с обрыва туда, куда он упал. Это дало ей дополнительные секунды. Если бы они заметили её хоть чуть раньше, то забросали бы камнями, и она бы тоже улетела вниз. Но ей немного повезло. Её заметили, когда она уже добралась до конца и забросила своё тело на плоскую поверхность. Крики досады и разочарования разорвали воздух. Они видели её так близко, но не могли никак достать. Лиана спокойно и хладнокровно достала из-за спины лазерную винтовку, прицелилась и начала методично, через каждые три секунды отстреливать беснующихся на противоположном куске скалы бандитов. В ответ полетел град камней. Она так же спокойно отошла и встала за ствол ближайшего дерева, совершенно не обратив внимания, на камень, попавший ей в плечо. Внезапно на неё накатило острейшее ощущение одиночества, как будто внутри образовалась огромная дыра, и она не знала, как её заполнить. – Господи, я ведь даже не успела ему сказать… – прошептала она. Лиана не знала, что чувство одиночества испытывает сейчас не только она. Вся их команда, включая даже Руди, Рыбу и Папашу, была сейчас рассеяна по одному. Странную шутку сыграла с ними тюрьма. Единственным исключением был, пожалуй, Никитка, компанию которому составлял Барсик. Когда град камней стих, Лиана вышла из-за дерева и опять начала отстрел. Спокойно, методично и хладнокровно, пока они, наконец, не попрятались. У неё ушёл на это весь остаток дня, но она убила их всех. Всю банду. Нашла и убила. Это была даже не месть и не истребление. Это, по эмоциям, больше походило на уборку в доме. Когда по углам собралась пыль, и она её выметала. К вечеру дом был чистым. Чего она не смогла найти, так это тело Сёмы. Она нашла всё, что он бросал с обрыва. Нашла вроде бы те деревья, через которые он летел, ломая ветви. Но внизу не было никаких следов. Она облазила всю территорию на четвереньках. Когда стемнело и искать стало невозможно, она просто повалилась без сил там, где ползла в этот момент, и отключилась. С первыми лучами солнца она проснулась и продолжила поиски. Она использовала все свои навыки, всё своё мастерство охотника и следопыта, но всё было тщетно. Она старалась найти хоть какой-то след, но то, что его не было, внушало определённую надежду. Она пока что не видела Сёму мёртвым. Все её чувства были обострены до предела, поэтому она знала, что за ней наблюдали с горы, потом, через некоторое время кто-то стал приближаться с другой стороны. Это наблюдатель спустился и теперь шёл к ней. Её это не волновало, она знала, что это кто-то из своих. Вскоре из леса вышли Папаша с Игорем. Папаша сразу сел на большой камень и ничего не говоря, уставился перед собой. Игорь с каменным лицом остался стоять. Лиана в очередной раз обследовала пятачок земли, по её мнению, находящийся на предполагаемом месте падения Сёмы. Когда её товарищи приблизились, она села на землю и, привалившись спиной к дереву, закрыла глаза. Многих она убила ножом, в рукопашной. Некоторых вообще голыми руками. Теперь она вся была перемазана засохшей кровью, волосы были растрёпаны, перепутаны и висели одеревеневшими сосульками. На грязном лице блестели только глаза. – Его нигде нет, – сказала Лиана, – ни одного следа. Ни малейшей зацепки. А я видела, что он упал как раз сюда, в это место. Вон, на дереве вверху ветки переломаны все… Папаша и Игорь ничего не спрашивали, но им и так всё было понятно. Идя к Лиане, им много раз пришлось перешагивать через трупы. – Прости, – сказал Папаша, – это я вас сюда послал… – Нет, – Лиана отрицательно покачала головой, – твоей вины здесь нет, ты же не знал, что здесь целая банда обитает. Вина только моя. Я вовремя не сориентировалась, потеряла концентрацию, и в результате вот… – она внезапно заплакала как обычная девчонка, навзрыд. Все молчали. Когда Папаша с Игорем дошли до этой скалы, то смогли примерно восстановить картину произошедшего, потому что были опытными военными. Они видели, где всё началось, видели склон, по которому уходили вверх Лиана и Сёма, осмотрели место, где всё закончилось. Сверху они увидели Лиану, и пошли к ней. Пока спускались со скалы и обходили её, то кругом натыкались на трупы. Их было невероятное количество. Как будто прошла волна и убила всё живое. Путём умозаключений они поняли, что что-то произошло с Сёмой, и Лиана за него отомстила. В худшее верить не хотелось, но всё шло к тому, что его они потеряли. Сидя на камне и глядя на плачущую Лиану, Папаша не мог поверить, что эта девчонка устроила такую бойню. Что за яростная сила скрыта в этом теле, созданном не для войны, а для семьи? Почему она не могла следовать своему женскому предназначению и ей приходится проходить через всё это? Что это вообще за мир, в котором всё так перемешалось? И зачем он потащил их сюда? После этой мысли сердце его болезненно сжалось. Нельзя раскисать! Папаша попытался скинуть с себя налетевшую печаль. Если они падут духом, то это плохо кончится и для всех остальных. А на кону стояло много жизней, и миссия у них не ради наживы и удовольствия, у них благородная цель. Хотелось как-то утешить Лиану, но он не знал как. Да может пока и не стоило. Нужно было дать ей выплакаться. Папаша посмотрел на скалу, с которой упал Сёма. Нет, выжить после такого падения было нереально. Но, даже если предположить, что он остался жив, то без квалифицированной медицинской помощи он долго вряд ли протянет. Травмы должны быть очень серьёзными. Отсутствие тела озадачивало. Маловероятно, что он отсюда ушёл. Значит, его унесли. Но кто? Все бандиты были вроде бы перебиты. Дикие звери? Утащили и съели? Но зверей здесь уже практически не осталось. Тем более, если здесь обитала целая орава дикарей. Ни один хищник бы не выдержал такого соседства. Вопросов было больше чем ответов. – Ли, что нам делать? Как тебе помочь? – спросил Игорь. – Не знаю, помогите найти его, хотя бы тело. Я должна знать, что с ним случилось. Даже если его больше нет. Неизвестность хуже. Она перестала плакать, ещё пару раз всхлипнула, и, встав на четвереньки, продолжила свои поиски следов. Это всё было странно и не совсем нормально. Было заметно, что Лиана поплыла и не вполне отдаёт себе отчёт в своих действиях. Как будто лёгкая форма помешательства. Если следы и были, то она уже увидела и узнала всё что могла. Ползанье на четвереньках вокруг дерева не добавляло никакой новой информации. Возможно, она делала это от безысходности, потому что не знала, что ещё предпринять, и потому что мозг сейчас очень плохо соображал. Сознание сузилось до одной важной для неё темы и не воспринимало ситуацию объективно. Ни Папаша, ни Игорь не решались ей помешать. Постояв ещё немного, Игорь повернулся и пошёл в лес. Нужно делать хоть что-то. Постараться найти Сёму. Хотя, если его нет здесь, и Лиана не обнаружила никаких следов, то что он тогда может найти? Но всё одно это лучше, чем просто стоять на месте. Через пару минут Папаша тоже встал и решил заняться тем же самым. Глава 30 Мина уже не понимала, сколько времени здесь находится, день сейчас или ночь, жива она до сих пор, или это уже происходит после смерти. Всё смешалось в одну сплошную кашу из образов, мыслей и боли, которую она испытывала постоянно. Шелест оказался редкостным садистом. Видимо это был его способ получать удовольствие. Он бил её плёткой регулярно. Она уже даже не представляла, во что превратилась её спина и ягодицы. Одежды на ней давно уже не осталось, всю давно срезал этот садист. Она всё также сидела привязанная у столба. Когда приходило время очередной экзекуции, то Шелест поднимал её и накидывал петлю на шею, чтобы она стояла, но потом неизменно снимал её, чтобы она села. Позволить ей умереть, было не в его планах. В туалет она ходила под себя. Сначала терпела, сколько могла, но потом сдалась. И если поначалу испытывала жуткий стыд, то со временем эти чувства притупились, как и все остальные. Периодически Шелест вызывал кого-то из своих людей, и они убирали под ней. На эту, казалось бы, грязную работу, была большая конкуренция. Те, кому выпадало убираться, всячески норовили потрогать девичье тело, за что получали плёткой от Шелеста. Для него это было элементом той же самой садистской игры. Король теперь старался держаться от неё подальше. Он вообще её игнорировал, не вступал ни в какие взаимодействия, только обходил по широкому кругу место, где она была привязана. Челюсть она ему, наверное, всё-таки не сломала, но повредила сильно. Она у него сильно распухла и как будто съехала на бок. Хотя, возможно, это только казалось. Говорил он поначалу с трудом, а когда ел, так вообще сильно мучился. Но постепенно опухоль спадала, речь становилась всё более внятной После того, как она повредила Королю челюсть, Шелест хотел сразу объявить поход на долину, но немного успокоившись, поступил по-другому. У них, видно, был определённый план, и они не стали его нарушать. Как поняла Мина, прибыли ещё не все банды, которые они ждали. Они хотели ударить наверняка. Хотели захватить долину с одной попытки. Не считая первой, пробной атаки. Они не знали точно, сколько сил у людей внутри долины. Они знали, что тысяча, которую туда послали, сумела пробиться внутрь, но на этом всё и закончилось. Их там перебили. Больше разбазаривать человеческий ресурс смысла не имело. Шелест пытался выяснить у Мины, какими силами они располагают, но его план сломать её не сработал. Точнее сработал, но наоборот. Она ушла в себя и перестала реагировать на окружающее. Даже кормить её приходилось силой, запихивая ей в рот что-то из еды. Так же насильно её и поили. Чтобы объяснить своим людям, что произошло с Королём, Шелест придумал историю про нападение. Якобы в лагерь проникли сородичи Мины, чтобы её освободить. Король с ними сражался и победил. Потом устроили даже ритуальное сожжение перед королевским шатром. Кого или что жгли на самом деле, осталось для неё неизвестным. В тот момент Мина ещё следила за происходящим. Старалась узнать и запомнить как можно больше. Пыталась придумать способ освободиться и сбежать. Но постепенно надежда таяла, она всё больше уходила в себя и теряла интерес к окружающему, как будто она просто сторонний наблюдатель, который искренне сочувствует ей, но помочь ничем не может. Это была защитная реакция. Так она пыталась сохранить разум, чтобы не сойти с ума от боли и стыда. Внезапно сознание Мины очистилось и стало с кристальной чистотой воспринимать происходящее. Ей даже показалось, что так чётко и ясно она не мыслила никогда в жизни. Она вспомнила, что не так давно, возможно с час назад, в шатёр пришёл человек и разговаривал с Шелестом и Кролём. Суть разговора была приблизительно следующая: это был гонец от довольно большой банды, которую они хотели присоединить к своему войску. Предводитель этой самой банды опасался ехать в их лагерь, и предлагал встретиться и обсудить сотрудничество на нейтральной территории. Шелест с Королём выпроводили его из шатра и обсудили произошедшее. Им было необходимо присоединить эту банду к себе. Она представляла из себя серьёзную силу на этом острове и оставлять их за спиной было опасно. Если нападение на долину женщин окажется тяжелее, чем они рассчитывают, то эта банда может ударить им в спину, чтобы самим захватить власть. Такая опасность была. Поэтому было решено отправиться на переговоры. Ехать предстояло относительно далеко. Это было точно, потому что Шелест с Королём были этим особенно недовольны. Были недовольны, что не пришли к ним на поклон, а пытаются разговаривать на равных. Но, взвесив все за и против, они всё же решили пойти на этот шаг, а потом, при случае, ликвидировать верхушку и подчинить эту банду себе. Вернуться они должны были только завтра. Всё это вдруг вспыхнуло в мозгу Мины, несмотря на то, что от событий прошло уже больше часа. Подсознание обрабатывало информацию и наконец, осознав всю важность этого шанса, включило мозг на полную мощность. Вместе с реальностью накатила большая волна боли и стыда, как будто прорвалась плотина, но Мина, теперь уже усилием воли, постаралась заглушить все эти чувства. Первое, что она решила, так это не подавать признаков просветления. Со стороны она должна выглядеть так же, полубезумной и униженной. Это было совершенно не трудно, учитывая её состояние. Она постаралась восстановить все, что происходило после этого диалога с гонцом. Смутно вспоминались крики и сборы снаружи. Было совершенно очевидно, что Шелест с Королём поехали не одни, а взяли с собой часть войска. Скорее всего, это были самые преданные и проверенные люди, которые стояли лагерем вокруг шатра. Личная охрана. Но часть этой самой охраны осталась. Были слышны голоса и смех. Конечно, ставка Короля не может остаться без присмотра. Мина сидела и ловила каждый доносившийся снаружи звук. Постепенно у неё стала складываться картина происходящего возле шатра. Личная охрана, которая находилась поблизости, была всё время на виду и не имела возможности лишний раз расслабиться. Теперь же, когда Король уехал, у них намечалась гулянка. Запасы пойла у них были, они ждали только темноты, чтобы было меньше лишних глаз и ртов. Это было и хорошо и плохо. С одной стороны это шанс для побега. С другой стороны, если они сильно перепьются, не завалятся ли они в шатёр? За это их могли сильно наказать, судя по местным нравам даже убить, но если они потеряют над собой контроль, от этого тоже нельзя зарекаться. По прикидкам Мины, возле шатра было от десяти до двадцати человек. Точнее она определить не могла. Так же не знала она, насколько далеко находятся остальные стоянки. Судя по всему не очень далеко. Но ночью этого расстояния должно будет хватить, если она сделает всё тихо. Как она будет выбираться из глубины стойбища варваров, она пока не думала. Задача номер один была освободиться, номер два решить вопрос с охраной. Она была далека от мысли, что сможет их перебить в таком ослабленном состоянии. Да и на шум схватки могут прибежать другие варвары, а тогда у неё шансов точно не будет. Для начала нужно освободиться. Мина пошевелила руками. Она уже не помнила, перевязывали ей верёвки или нет, но если и перевязывали, то было это давно, они успели несколько разболтаться. Судя по всему, Шелест довольно сильно ослабил за ней контроль, решив, что она сломлена и почти безумна. Так оно и было. Если бы она захотела это сыграть, то у неё не получилось бы. Рано или поздно она бы прокололась. Она действительно на некоторое время потеряла рассудок. Но теперь он вернулся, и мозг работал отлично. Чего нельзя было сказать о теле, которое было сильно ослаблено. Но Мина решила, что лучше ясный ум при слабом теле, чем безумие при сильном. Весь остаток дня она перебирала и анализировала варианты, а так же пыталась освободить руки из верёвок. Когда пришла ночь, верёвки по-прежнему были у неё на руках, их обманчивая разболтанность не дала возможности вытащить руку. Перетирать тоже было нечем. Она пыталась об столб, но это было нереально. Попойка снаружи началась по плану. Охрана пила осторожно, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. Но со временем громкость разговоров повысилась вместе с агрессивностью. Вспыхнула даже ссора и потасовка, но потом всё успокоилось. В шатёр никто не заходил, это видно была запретная территория. Поскольку от верёвок освободиться не удалось, то ей было нужно, чтобы кто-то пришёл. Это был единственный шанс. Нужно было улучить момент, когда они уже достаточно перепьются, чтобы на призыв среагировали не все, но если перетянуть, то они могут все поотрубаться, и она уже никого не сможет дозваться. Мина терпеливо ждала. Вот разговоры уже почти стихли, вот стали доноситься только отдельные возгласы. Через некоторое время поблизости от шатра воцарилась тишина. Мина решила что пора. Приняв позу, близкую к той, в которой она провела последние дни и напустив безумие во взгляд она громко застонала. Снаружи тут же возникло оживление. Она различила три голоса. Говорить старались тихо, но по интонации ей казалось, что один порывался пойти внутрь, вспомнив, что в шатре есть женщина, а двое других пытались его удержать. Наконец тот, что хотел войти, похоже, нашёл аргументы, чтобы убедить остальных ему не мешать. Мина слышала, как откинулся полог шатра, и кто-то вошёл нетвёрдым шагом. Те, кто остался снаружи, начали спорить с новой силой, стоит ли им тоже присоединиться. Мина чувствовала, что они долго не продержатся и тоже войдут, когда накрутят себя как следует и страх наказания уйдёт на задворки сознания. Нужно постараться всё сделать быстро. Шаги приближались. Тот, кто вошёл в шатёр, приблизился к ней, взял под мышки и рывком поставил на ноги. Как только его руки отпустили ее, и он зашуршал своей одеждой, стягивая штаны, Мина резко шагнула и оказалась с противоположной стороны столба. Она схватила его связанными руками за грудки и, что есть силы, приложила лбом об столб.