Сверкнув глазами-бусинками, змея опустила голову и растворилась в подлеске. Лори схватила младенца на руки. Он гулил, глядя на нее сияющими глазами. Бедная Холли! Эта женщина родила Сонни, любила больше жизни и погибла, обхватив его колыбельку руками, пытаясь защитить. Теперь ответственность за ее сына перешла к Лори, и она не справляется. – Я постараюсь, постараюсь, – прошептала она, давая клятву Сонни, Холли и бдительному оку джунглей. Глава 21 Теперь | ЭРИН После ухода консула я возвращаюсь в прохладу вестибюля и направляюсь к лифту. Замечаю у входа в ресторан сестер, которых встретила раньше: они оживленно разговаривают. Та, что повыше, берет другую за руку и привлекает ее ладонь к себе, внимательно разглядывая, – наверное, ногти или кольцо, – и говорит что-то, от чего ее сестра хохочет, закинув голову. Меня тянет к ним, они напоминают о нашей с Лори легкости общения. Подхожу и встаю в небольшую очередь ожидающих места в ресторане. Приближаюсь к ним на минимально приемлемое в обществе расстояние, до меня долетает аромат их духов. Сестра повыше указывает на две тарелки с едой, которые несут к соседнему столу. – Вот это закажу, – решительно говорит она, у нее британский акцент. – Похоже на красного окуня. Соус из манго, не видишь? – Лучше посмотри, что ест тот парень, – предлагает другая, кивая в сторону столика, где вилка гостя парит над карри, украшенным свежими травами и лепестками. – А я, наверное, закажу что-то из индийской кухни или снова суп из лобстера. – Как, опять то же самое? Так нельзя! – Но он же такой вкуууусный! Ммм… Мы с Лори любили поговорить о еде. Если шли в ресторан, обязательно долго копались в меню, подзывая официанта, спрашивали, что он порекомендует. Я уговаривала ее на обмен тарелками, потому что никогда не могла остановиться на чем-то одном, и мы пробовали блюда друг у друга, а в итоге выбирали одно и то же, жалея, что не заказали два. – Как дела? – улыбаясь, спрашивает у меня одна из сестер: видимо, я пялилась на них слишком долго. Я засовываю руки в карманы и отвечаю: – Спасибо, хорошо. – Коротко и неуклюже. За светское общение у нас отвечала Лори. Уж она могла направить разговор так, что никто не замечал мою неловкость и угловатость. – А мы глазеем на еду, – признается та, что повыше. – Меню здесь – пальчики оближешь, правда? – Да, – односложно отвечаю я и опять замолкаю. В голове ни одной подходящей фразы. Совсем одичала. – С кем отдыхаете? Я не собираюсь говорить: «Ни с кем» или «Я здесь одна». Не могу произнести эти слова. Не хочу, чтобы они были правдой. Тогда на их лицах промелькнет жалость или фальшивая радость, и они скажут: «это здорово», но на самом деле подумают: «бедняжка». Так что я неожиданно для себя самой говорю: – Мы здесь с сестрой. – Обалдеть! – восклицают они хором, потом смотрят друг на друга и смеются. – Да, она еще в номере, собирается, – добавляю я, хотя они не спрашивали. – Вы из Англии? – спрашивает другая сестра, та, что пониже. – Да, выросли в Бате. Сейчас в Лондоне живем. Как приятно говорить «мы». – Вы живете вместе? Счастливицы! Мы раньше тоже вместе жили, а сейчас обе замужем. – В доказательство девушки поднимают руки, демонстрируя обручальные кольца. – Но каждый год стараемся выбираться куда-то вдвоем. Раньше ездили в начале января в Лондон: посмотреть новогодние шоу, пройтись по магазинам, развеяться после рождественской суеты. А в этом году решились на отдых посерьезнее. – И ревнивые мужья нам все время названивают. – Они весело, по-доброму смеются, и я невольно к ним присоединяюсь. – Мы собираемся пойти выпить после ужина. Тут минутах в десяти уютный пляжный бар. Приходите с сестрой. Вот бы сказать им «с удовольствием!», вот бы Лори сидела за туалетным столиком в нашем номере, припудривала щеки румянами, надувала губки, глядя в зеркало, как она обычно это делала. Как же я скучаю по тем временам! Для выхода Лори готовилась по особому распорядку – делала маску для лица, принимала ванну, сушила и укладывала волосы, тщательно наносила макияж, оформляла лицо румянами. Я, конечно, дразнила ее за долгие сборы и все же с удовольствием за ней наблюдала. Бывало, сижу в ее спальне, играет музыка, мы попиваем недорогое вино, ставя бокалы прямо на ковер. Лори, склонившись к зеркалу, водит помадой по губам, а я с ручным зеркальцем и черным карандашом для подводки, скрестив ноги, лежу на кровати. В воздухе витают ароматы духов, лосьона для тела, всяких штучек для волос. Лори переодевается и то и дело спрашивает: «Это платье или черный топ? Пойти без лифчика? Соски не просвечивают?» Встанет боком к зеркалу и примеряет то одни шпильки, то другие. На полу яблоку негде упасть: баночки-флакончики, выпрямитель для волос, брошенные после примерки наряды, разные сумочки, испачканные черной подводкой ватные палочки и салфетки с пятнами губной помады. Душу готова отдать за любой миг из той жизни. Вот бы сейчас появилась Лори! Мы бы посидели с этими сестрами в баре на пляже. Услышать бы еще раз ее смех. Вспомнить, как я была счастлива, почувствовать себя живой. В глазах горячо. Не плачь. Не смей, черт возьми! Я до боли закусываю внутреннюю часть щеки, но слезы не отступают. Ком в горле нарастает, в висках стучит. Из уголков глаз вытекают горячие слезинки. Одна из сестер подходит ближе и спрашивает: – Что с вами? Сгорая от стыда, закрываю лицо ладонями. Потом поворачиваюсь, бормочу какие-то извинения и, хлопая вьетнамками по мраморному полу вестибюля, спешу к лифту, желая поскорее скрыться в номере. Подойдя к лифту, нажимаю на кнопку и слышу, как меня зовут по имени. Стою, не двигаясь. Дверь лифта открывается, я хочу войти. – Эрин? – слышу тот же голос. Волосы на затылке дыбом: я же никого на Фиджи не знаю, и меня никто не знает. Оборачиваюсь – Натан Брасс: мрачнее тучи, смотрит прямо на меня. Глава 22 Тогда | ЛОРИ Лори оглянулась, проверяя, нет ли неподалеку мужчин, затем расстегнула шорты и присела над ямкой, которую только что выкопала при помощи палки. Ходить в туалет в лесу стало обыденностью. Жизнь Лори продолжала стремительно меняться, все больше отдаляясь от того, к чему она привыкла. Шел четвертый день жизни на острове, и никаких признаков спасателей: ни поисковых вертолетов в небе, ни катеров в океане. Ничего. Кожа на голове зудела. Собранные в хвост на макушке волосы пересохли на солнце и спутались. Пестреющие синяками и струпьями ноги покрылись грязью и поросли тонкими пеньками щетины. Сев на корточки, Лори остановила взгляд на пальцах ног: неоново-розовый лак облупился по краям, гротескно выделяясь на фоне черных полумесяцев грязи. От ходьбы босиком кожа на покрытых сухой грязью ступнях потрескалась и кровила. Подумать только, меньше недели назад Лори стояла в крошечной ванной Эрин и мазала бледные после зимы ноги кремом для искусственного загара. Теперь же все ее заботы в основном крутились вокруг Сонни: вовремя покормить-напоить; проверить, нет ли на земле змей; хватит ли чистой воды из ручья; сколько на острове фруктовых деревьев. Каждое действие и решение сводились к единственному слову – выживание. В животе заурчало. Еда из самолета закончилась, и теперь они ели то, что добывали на острове: бананы, плоды хлебного дерева, кокосы, иногда попадалось манго. Лори прикинула, что в банке осталось смеси на четыре недели. Надо, чтобы к этому времени их спасли. Нащупав в кармане пачку салфеток, она вытащила последнюю. Завтра к ее услугам только листья. Она оправилась, засыпала ямку землей, притоптала и пошла обратно в лагерь – так они называли свой новый дом. Огонь в костре старались поддерживать весь день: и от комаров помогало, и не приходилось каждый вечер заново разжигать новый из отсыревших дров. К тому же единственную на острове зажигалку нужно было использовать экономно. Лори заглянула в сооруженное из остатков спасательного плота убежище, где стояла люлька Сонни: малыш мирно спал, плотно сжав губки и вытянув шею, что придавало ему почти царственный вид. Обычно он редко устраивался в люльке и предпочитал висеть в слинге, плотно прижавшись к Лори. Ночью же она вообще отказывалась от переноски, и Сонни спал у нее на груди или под боком, положив голову на ее локтевой сгиб, если вообще спал. Что касается змей, Майк заверил, что та, которая приползала два дня назад, неядовита, и Лори уже не так волновалась, когда приходилось класть Сонни на землю. Она в который раз инстинктивно взглянула на линию горизонта над деревьями, едва различая океан вдали – не покажется ли поисковый катер. Впрочем, Лори сомневалась, что он сможет подобраться к окруженному рифом острову. Даже на расстоянии волны казались огромными, они возвышались над рифом, как исполины, а потом откатывались, обнажая выступы скал и кораллов. Как-то они обсуждали строительство спасательного плота. На острове вдоволь дерева для постройки и лиан для скрепления, но Лори понимала, что даже если они соберут и опустят плот с припасами на воду, проплыть мимо рифа, не разбившись о скалы, шансов мало. Если им все же повезет и они выйдут в открытый океан, придется плыть под палящим солнцем с риском упасть за борт – не лучшие условия для четырехмесячного ребенка. К тому же, не зная своего местоположения, заблудиться в бескрайних просторах Тихого океана ничего не стоит: их может отнести течением абсолютно в любом направлении. Лори видела, как выглядят острова архипелага Фиджи на карте – крошечное скопление точек посреди океана, за сотни километров от ближайшего материка. Отправляться в такое путешествие – чистое безумие.