Лори словно падала в черную, непроглядную тьму, из которой боялась не вынырнуть, а может, и не хотела этого. Он прервал поцелуй так же внезапно. Отшатнулся и, не глядя на нее, сказал: – Извини. Глава 32 Теперь | ЭРИН Стою под душем. От похмелья все тело ноет. Так даже лучше, хоть что-то чувствую – в голове грохочет, сердце бешено стучит, кишки крутит: знакомые ощущения. Дверь на лоджию закрыта и задернута шторами. Я напилась, вот и сглупила. На этом – все. Выключаю душ, замираю на секунду в облаке пара. Поворачиваю голову туда-сюда – грохот никуда не исчез. Звонит смартфон. Выхожу из душа, роняя капли воды на кафельный пол, иду в спальню. На экране неизвестный номер, из Англии. – Да? – говорю я, держа телефон подальше от мокрого лица. – Эрин Холм? – Да. – Это Кира Тайлер, мачеха Феликса. Вы оставили мне сообщение. – Оставила, да, – говорю я, пока вода стекает с тела на пол, образуя небольшую лужицу. Когда появилась новость о выжившем пилоте, я снова попыталась связаться с родственниками других пассажиров. Два года назад мне удалось поговорить только с дочерью Джека и Рут Бэнток Сарой, которая жила в Майами. Остальные не ответили, и я их понимаю. Удивительно, что Кира Тайлер перезвонила. – Мне прислали письмо из консульства Британии о том, что прошлой ночью умер пилот, – говорит она. Это электронное письмо разослали всем родственникам. Кроме новости о смерти пилота, консул заверил, что «на поиски обломков самолета брошены все силы». Да-да, прямо с ног сбились. – Я тоже его читала, – говорю я, предпочитая не упоминать о своих поездках в больницу и общении с Майком. – Снова устроили цирк в прессе, – сетует Кира. – Лучше бы этот пилот скрывался и дальше – никакого покоя. Зажав телефон между плечом и щекой, я надеваю джинсовый сарафан. Не могу вести разговор голышом. – Спасибо, что откликнулись, – говорю я, натягивая нижнее белье. – Я хотела узнать получше, кто летел в самолете с моей сестрой Лори Холм. Слышу, как она двинула стакан по столешнице, что-то налила. – Вы ведь там? На Фиджи? Я теряюсь с ответом. – Почему вы так решили? – Под сообщением голосовой почты стоял номер с иностранным телефонным кодом. И я знаю, что вы журналистка. – А вы навели справки. – Точно так же как и вы. Я улавливаю, что у нее слегка заплетается язык, смотрю на часы: здесь полдень, значит, в Англии одиннадцать вечера. С чего бы ей звонить так поздно? Наверняка ее что-то гложет. – Я так понимаю, вы пытались поговорить с пилотом. – Э… да. – И что он сказал? – То же, что было в стенограмме. Какое-то время она молчит, возможно, раздумывая, стоит ли мне доверять. – Значит, кроме него, никто не выжил? – спрашивает наконец она. – По его словам. Я привыкла сама задавать вопросы, поэтому меняю тактику и перехожу в наступление: – А вы с Феликсом были близки? Раздается резкий смех. – Близки? Да я была классической злой мачехой! Я подхожу к столику, на котором лежит папка с материалами об исчезнувшем самолете. Пролистав до раздела о пассажирах, читаю о семье Феликса: мать погибла в автокатастрофе, когда ему было четырнадцать; в том же году отец женился на Кире; в семнадцать Феликс ушел из дома, бросил вуз. – Каким был Феликс? – Нашли у кого спросить. Мы постоянно ругались с мужем из-за этого парня. Мальчишка и в детстве проявлял характер. Если найти с ним общий язык, то он сама прелесть. А если что не по нем… тут уж… – она замолкает. – Кажется, он сорвался во время восхождения, – я меняю тему. – Ну, учитывая, как он рисковал, рано или поздно это должно было случиться. Эти спортсмены-экстремалы не такие, как все: вечно ходят по краю, обожают опасность. Так и есть, не зря их называют адреналиновыми наркоманами. Для них это как наркотик, вечная охота за кайфом. Она замолкает. Слышу, как женщина отпивает и глотает. Неужели она выпила для храбрости? О чем на самом деле хочет поговорить? – Зачем Феликс прилетел тогда на Фиджи? – закидываю я удочку. – Его наняли работать инструктором по водным развлечениям в отель. Дайвинг, снорклинг и все такое. – По фальшивой лицензии дайвера? – Тоже думала, поймают или нет. Но в этом весь Феликс – правила не для него. Вечно играл с огнем. Думал, он особенный. – В каком настроении Феликс отправился на Фиджи? – Он вечно куда-то вляпывался, – ее голос зазвучал серьезно. – Если бы тогда не уехал, за ним пришла бы полиция. – Почему? – Кто-то в конце концов осмелился и заявил на этого хулигана. Капля с мокрых волос скользнула по затылку, как чей-то холодный кончик пальца. – В любом случае, к чему эти расспросы о Феликсе? – серьезный тон сменился на подозрительный. – Просто интересно узнать немного больше о попутчиках моей сестры. – Но зачем? Что это меняет? Они же все мертвы. Я молчу. – Вы считаете, были другие выжившие, не так ли? За этим вы приехали на Фиджи и всех нас обзвонили, – заключает она с удовлетворением, как будто доказала теорему, над которой долго трудилась. – Да, поначалу я так и думала, – подтверждаю я. – А теперь? – шепчет она, прижав телефон к самым губам. – Считаете, остальные мертвы? Я наконец понимаю: Киру интересует, погиб ли Феликс.