Глава первая Колонна из двадцати человек в полосатых куртках, штанах, шапочках и тяжелых ботинках катила телеги на деревянных колесах с песком по такому же деревянному настилу, проложенному от песчаного конуса на берегу моря к строительной площадке. Точнее, к последнему строящемуся дому одинокого безымянного городка острова Ургедон на северо-западе Германии. Надзиратели из числа эсэсовцев охранной роты с собаками подгоняли их: – Быстрее, скоты, быстрее! Плетки захотелось? Узники концлагеря ругались между собой. Ускорить движение можно было только всем вместе, по отдельности не получится. – Ну чего вы там тянетесь? Катите быстрей. Получим от надзирателей плетей, вечером отдадим должок. Всем отдадим. Надсмотрщики явно издевались. Заключенные и так работали на износ весь последний месяц, но этого эсэсовцам было мало. Вернее, скучно. Один из них отпустил поводок, и овчарка схватила узника за ногу. Бедолага закричал от боли, бросил тачку, она перевернулась. – Черт бы тебя побрал! – заорал эсэсовец, не ожидавший такого поворота. – А ну, быстро взял тележку и назад к конусу! За его спиной раздался голос: – Развлекаешься, солдат? Тот подтянул поводок: – Виноват, герр гауптштурмфюрер, пес сам сорвался. Начальник концлагеря повысил голос: – Сам? Да я все видел, Краус. А ну, марш в казарму, доложи командиру охранной роты, что я наказал тебя. Пусть отправит тебя чистить сортир. – Но, герр гауптштурмфюрер, за что? Ведь это, – он указал на узников, – сброд мерзавцев и предателей, заслуживших виселицу… Начальник лагеря заорал, что есть мочи: – Ты плохо понял? Передашь оберштурмфюреру Риделю, что я приказал посадить тебя на ночь в карцер после того, как ты вычистишь сортиры. И если ты снова откроешь свой рот, я добьюсь твоей отправки на Восточный фронт. Бегом марш к командиру роты! Солдат, согнувшись, поспешил к казарме, которая стояла на противоположной стороне острова, обнесенная колючей проволокой. Начальник лагеря обвел суровым взглядом остальных надзирателей: – Прекратить травлю и издевательства! Сегодня должен быть закончен последний дом, завтра приезжает инспекция. Если вы своим желанием развлекаться сорвете график, я поставлю вас в строй вместе с арестантами. Где командир взвода? Подбежал молодой унтерштурмфюрер: – Я, герр Шрайдер! По вашему приказанию… Начальник лагеря оборвал взводного: – Ты где шляешься, Фишер? – Извините, но я должен контролировать работу и у конусов, и на объекте. – А то, что на дорожке между ними черт-те что творится, тебя не касается? Эсэсовец вздохнул: – Касается. Виноват. – Знаешь, что делают с виноватыми? – Так точно! – Навести порядок и обеспечить бесперебойную работу. Вон, смотри, твой коллега из второго взвода прекрасно с этим справляется. Начальник лагеря имел в виду командира взвода охранной роты, надзирающего за узниками, которые подавали группе бетонщиков и каменщиков цемент, щебень, каменные блоки, деревянные конструкции. – А у Линке работы больше. – Я все исправлю, герр гауптштурмфюрер. Начальник концлагеря рассмеялся: – Конечно, исправишь, Фишер, иначе останешься здесь навсегда. Эсэсовец побледнел: – Так точно, герр гауптштурмфюрер! – Работать! Унтерштурмфюрер набросился на подчиненных, те кинулись подгонять узников, но уже без плеток и собак. Работа пошла быстрее. В концлагере Ургедон было собрано сто человек, осужденных к большим срокам, а несколько человек – к смертной казни, позже замененной на тюрьму. Но вместо того, чтобы отправить врагов Рейха в другие лагеря, их собрали здесь на острове, в месте, которое и концлагерем-то можно было назвать лишь условно. Всего два барака, в них – сто узников, привлеченных к строительным работам совместно с инженерами военно-строительных частей. Сначала среди заключенных это вызвало недоумение, затем сработала пропаганда, мол, им предоставили возможность частично искупить вину, если в течение месяца они построят на острове небольшой городок. В это верилось с трудом, но другого объяснения не было. Гауптштурмфюрер прошел к помещению между торцом казармы и кухней-столовой. В этом здании были и штаб объекта «Ургедон», и комнаты проживания офицеров. Шрайдер козырнул дневальному у входа и направился в кабинет начальника объекта штурмбаннфюрера Георга Динера. – Разрешите? – спросил он, приоткрыв дверь. – К чему этот формализм, Анкель, заходи, конечно. Был на стройке? Шрайдер присел на стул у рабочего стола начальника и улыбнулся: – К сожалению, на острове нет ни ресторанов, ни борделей, ни даже паршивой пивной. Только стройка. Одна сплошная стройка. – Ты помнишь, что сегодня мы должны закончить город? – Помню. Осталось немного – достроить второй этаж, накрыть крышей, вставить оконные рамы и застеклить. Бетономешалки работают исправно, материал подвозят безостановочно. Да заката должны успеть. А если нет, то заставим это быдло работать ночью, правда, придется задействовать и солдат, хотя они и не заключенные. Начальник объекта усмехнулся: – Долго ли перейти из одной категории в другую? Быдло будет работать столько, сколько надо. Обед следует сократить до пятнадцати минут и провести его в две смены, чтобы не останавливать производственный процесс. Но это уже моя забота. – А стоит? Узники устали, это заметно, им надо отдохнуть и подкрепиться. Сократив обед и отдых, мы рискуем получить то, что они начнут валиться с ног прямо на работе, и никакими угрозами их уже будет не поднять. Расстреливать или травить их собаками у нас нет права. Нет самой эффективной возможности заставить быдло работать через силу. – Надо уметь выполнять задания даже в условиях ограниченных возможностей. – Мы выполним это задание. – Значит в 14.00 я могу звонить в Ольденхорст? Там уже ждут. – Думаю, можете. – Это не ответ! – Можете, герр штурмбаннфюрер. – Хорошо. После завершения объекта, пусть это будет даже глубокая ночь или ранее утро, рота Риделя должна обойти весь остров. Здесь остались старые лодки, прикажите их уничтожить. – Да, герр штурмбаннфюрер. – Хорошо, соглашусь с тобой. Обед и отдых – по распорядку. Если нет больше вопросов, жду тебя в нашей столовой в 13.30. – Да, герр штурмбаннфюрер. – Ох, Анкель, знал бы, как ты надоел мне своей официальностью. – Извините, но я, видимо, иначе не могу. – Ну, ничего, нам вместе осталось работать не более суток. Потом у каждого своя дорога. – Да, герр штурмбаннфюрер. – Свободен! В 12.30 прозвучали команды офицеров-надзирателей: – Закончить доставку материала! Новый не загружать! Тележки, тачки – к конусам и площадке! Там же строиться на обед!