— Снова, — я посмотрел на темнеющий на юге лес. — Кажется, идея новых деревень тебя всерьез захватила, — догадался он. Я ничего не стал отвечать. Чтобы понять, сколько мне нужно строить, надо понять масштабы «безработицы» в Рассвете. Глава 9 Все хотят Бавлера Первым был Орек. Он опередил Баризона, к которому я шел. И хотя нормированность моих визитов начала подбешивать даже меня самого, выбора не оставалось — время нужно было делить между всеми плюс-минус ровно. — Бавлер, — кузнец словно сам был горном. От него тянуло металлом и жаром. — Тебе ведь уже показали телегу с металлом? — Естественно. — Мне понадобится ученик, — поспешил сказать Орек. — Многим понадобятся ученики, поэтому сделать это надо сейчас, — сказал я сам себе. — О чем ты? — Писать умеешь? — спросил я. — Да, немного. — Отлично. На стройке мы взяли обрезки досок, нашли буквально пару гвоздей. Я красноречиво показал Ореку, что его ученику предстоит колошматить гвозди, как дятлу. Кузнец обреченно вздохнул: — Тогда двоих. Отолью еще пару наковален. — С тебя еще формы для стекол, — напомнил я. — Но это разовое. Мы сколотили щит и вбили его рядом со входом в таверну. Получилось пристойное дощатое основание, а чтобы дождь не заливал объявления сразу же, сверху мы сделали небольшой навес. — Вот и объявление повесишь. Сколько надо учеников? Уже три? — спросил я. — Только смотри, у меня на людей свои планы. — Не драться же мне с тобой из-за них, — выжал улыбку Орек. — Но мало одного кузнеца на Рассвет. Очень мало. Если бы не строились — и то работы полно было бы. Мы ведь еще ничего толком не посеяли. Инструмент… — Кстати, ты ведь инструмент весь ковать умеешь? — спросил я. — Косы, топоры, ножи, серпы — это можно выковать довольно быстро. С пилами чуть дольше. Лопаты и заступы тоже. Все плоское и острое делается легко. — Отлично, — я пожал мозолистую руку кузнеца и отправился к Баризону, как и планировал. Пакшенский дворянин по-прежнему отказывался выходить на улицу, гадил под себя в металлический горшок, но исправно выносил это дело вниз — ибо пахло, несмотря на открытые окна. — У нас здесь прислуга не водится, — ответил я. — Но кто-то же моет горшок, — дерзко произнес барон. — А еще еду готовят, что ваше баронейшество с голоду не подохло, — грубо продолжил я. — Надо было зайти пораньше, раз такие дела пошли. — Мне твоя рожа здесь даром не нужна! — Ну, так хотя бы о здоровье позвольте справиться, — спросил я нарочито вежливо. — Прекрасно все, — процедил барон. — Рад слышать, — ответил я и вышел, добрался до мординских солдат, нашел Килоса и Леверопа, взял с собой и вернулся к барону: — господин желает убраться отсюда. — Нет! — тут же заявил барон, а солдаты поcмотрели на меня: желаю ли я повторить свой приказ? — Долой его, — махнул я. — Нахлебники и наглецы в одном лице нам не нужны. Солдаты кивнули, подхватили Баризона под руки и скинули с кровати. Первый раз я почувствовал свой авторитет и упивался им. Барон с четверенек поднялся на ноги, отряхнулся и встал: — Я не намерен никуда уходить. — Это еще почему? — спросил я, жестом остановив солдат. — Я уже сказал, что места наглецам и нахлебникам здесь нет. — То есть, наглецом быть можно? — уточнил Баризон. — Если делать достаточно для других жителей, иногда можно. Иногда, — на всякий случай добавил я. — Боюсь, это не про вас. Или барона всерьез испугала перспектива остаться на улице? — Нет! — по-рыцарски заявил Баризон. — Меня ничто не испугает. — Даже работа? Мне не помешает человек на валке леса. — Нет! — тем же тоном ответил барон. — Долой его, — я махнул рукой и два брата выволокли Баризона на улицу. — Могу еще и ославить на весь Рассвет, — тихо шепнул я у дверей. — Пока никто не видит, могу вернуть вашу лошадь — и бегом домой. Если будете и дальше сопротивляться, нам вами будет смеяться каждый. Это моя последняя милость. — Никак не остаться? — Бездельничать? Нет. — Приведите мою лошадь, — негромко, но все еще приказным тоном выдал Баризон. Лошадь ему вернули, имущество — небольшую сумку — Килос спустил из его комнаты. Барон, не прощаясь, ускакал прочь. — У нас здесь были свои дворяне? — спросил Левероп. — Не свои. Для нас они чужие. — Не враги, но чужие? — Странная ситуация, — прокомментировал его брат. — Совсем нет. Неделю с небольшим тому назад десяток дворян из Пакшена прискакал к нам с воплями вернуть людей на родину и прекратить удерживать их силой. Мы бы их попросту отправили восвояси, но Баризон решил, что он и один тут все порешает. И получил стрелу в спину. — В спину? — дернул бровями Килос. — Хотел наехать на лошади на мирных. Наши стрелки его опередили. — Значит, все по чести разрешилось, — заключил Левероп. — Вы взяли его пленным? Или просто подлечить? — Подлечить. Я понадеялся, что он посмотрит на происходящее, поймет, что здесь все люди чувствуют себя вполне нормально. И сам прекратит вести себя так. Но нет, он ни разу не вышел из дома и так торчал в кровати. — Не верю, что остальные решили бросить своего, — сказал Килос. — А вообще ты мог бы за него выкуп затребовать. Как… — Я же видел, — улыбнулся я. — А, да, — смущенно ответил он. — Я и забыл. — Мне нужен был мир, а не выкуп. У вас могут быть свои счеты с Пакшеном. У меня их пока что нет. Но, судя по тому, что мне пообещали сотню солдат у ворот — я жду, что эти счета появятся. — Значит, для нас будет работа, братец, — довольно проговорил Левероп. — Знал, куда идти нужно! — Я надеюсь, все-таки, что работы для вас не будет, — ответил я. — И пакшенские дворяне просто языком молоть любят без толку. — Не всегда. Но они могут отправиться на выручку большего числа пленных. И, быть может, вас это минует. И, раз уж мы заговорили о делах военных… — Бавлер! Бавлер! — спотыкаясь и вопя, по улице промчался мальчишка лет восьми, заметил меня с солдатами и остановился: — Вам срочно нужно в Валем! Срочно! Отля просит. И Вардо. Там что-то случилось. Пришлось извиниться, оставить солдат, найти первую попавшуюся лошадь и мчать в Валем вместе с парнишкой, который жил там вместе с семьей. Ветер бил в лицо, загоняя обратно все, что хотелось спросить у мальчишки, сидящего сзади. В поселке я сразу же обратил внимание на толпу людей, которые размежевались… солдатами? — Что здесь происходит? — спросил я, спрыгнув с лошади и сняв с нее мальчишку.