— Прекрасно! — съязвил босс. — Медяк на сдачу... Анель, некогда ерундой заниматься. Пойдём... Филипп Борисович приобнял меня за плечи и повёл за собой, иронизируя над моей доверчивостью. — Мда-а-а... У беременных точно всё благоразумие испаряется без следа, — фыркнул начальник. — Да что вы привязались к моей беременности? — вспылила я. — И отцепитесь!.. Без вас дойду. — Да пожалуйста!.. — босс резко отодвинулся, словно я в него кипятком брызнула, и зашагал впереди меня. Пришлось пытаться поспевать за ним. Но босс был не отягощён бременем живота, так что шёл очень быстро. Филипп Борисович удалялся горделивой походкой хищника. Я перевела дух, остановившись у небольшого фонтана в парке. Монетка жгла мне пальцы. Я подставила пальцы под прохладную струю воды и отёрла горевшее лицо. — Догоняйте, Анель!.. Рабочая неделя моей беременной секретарши ещё не закончилась! — раздался голос босса далеко впереди. «Да чтоб ты на себе испытал, каково это, быть беременной!» — в сердцах подумала я. И только секунду спустя поняла, что цыганская монетка выскользнула из пальцев в фонтан... Анель Я всегда любила спать на животе. Когда животик начал расти, спать на животе стало неудобно. Подушка для беременных мне только мешала, я не могла уснуть, лёжа на ней. Так что приходилось во сне перекатываться то с бока на бок, то на спину. Но сегодня впервые за несколько месяцев я спала на животе и блаженствовала... Какой кайф!.. Я уже почти проснулась, лениво подумав: наверняка, мне просто снится, что я сплю на животе. Но какой же, чёрт побери, приятный сон!.. Я потянулась всем телом, чувствуя необыкновенную лёгкость. Рано обрадовалась. Дискомфорт, всё- таки был. Создавалось впечатление, что я спала на чём-то твёрдом. Наверное, я просто уснула с пультом от телевизора. И именно он сейчас лежит подо мной, причиняя неудобства. Я села на кровати и потянулась. Осмотрела комнат}’ одним глазом, второй ещё никак не хотел открываться. Босса в комнате не было. Наверняка он уже охраняет ванную комнат}'. Интересно, ему полегчало?.. Может, дать ему таблеточку? Я-то вооружена на все случаи жизни, а он, бедолага, мучается. Конечно, он за дело мучается, но всё равно жаль мужика. Отощает ещё больше, а босс и без того — сухой и жилистый, поджарый, как гончая. Так... Что-то не то. Почему я сплю на кровати у окна? Я засыпала на той кровати, что стояла ближе к двери... Неужели я стала лунатиком и начала ходить во сне?.. Вот только этого мне не хватало!.. Беременность и без того преподнесла мне очень много сюрпризов, о существовании которых я и не подозревала раньше. Становиться лунатиком на последних месяцах беременности мне очень не хотелось. Извинюсь перед начальником, что оккупировала его кровать — и дело с концом. Всё равно мы скоро перестанем с ним видеться. И позориться мне будет не перед кем. Так... А что это на мне надето? Серые хлопковые брюки... Мало того, что я начала ходить во сне, так я ещё каким-то образом умудрилась натянуть мужские пижамные штаны!.. Вот позорна мою беременную голову!.. Я не только хожу во сне, но ещё и обворовываю чемоданы босса. Лунатик-клептоман. Прекрасно, просто прекрасно!.. На этом сюрпризы не закончились. Я тупо уставилась на свои ступни. Фу... Я, конечно, понимаю, что иногда ноги отекают, но чтобы они вот так успели растоптаться до размеров ног хоббита!.. С длинными пальцами, без признаков педикюра. Только не говорите мне, что я ещё и лак с ногтей ног сгрызаю ночами. Нет. Это не мои ступни. Я пошевелила пальцами ног. Или всё-таки мои?.. Странная каменная резь внизу живота усилилась. Я перевела взгляд туда, где всё звенело от напряжения, и присвистнула. Брюки картинно оттопыривались в паху. И самое главное... У меня не было моего беременного животика!.. — Вот это да!.. — потрясённо выдохнула я, ощупывая себя. Моему изумлённому вздоху вторил отборный мат, доносящийся из ванной комнаты. Самым приличным словом было слово, начинающееся на «п» и заканчивающееся на «ц». И это явно была не белая арктическая лисица... Я вскочила. Чёрт, забыла, когда последний раз подскакивала вот так, как резиновый мячик. Я понеслась в ванную комнат}’ отеля. Я распахнула дверь, уставившись на... себя. — Блядь!.. Что за на хуй!.. — материлась я, щупая свою грудь. Я протёрла глаза: как я могла видеть себя, не стоя перед зеркалом?.. И тем более видеть, как это не моё отражение делает жесты, не принадлежащие мне. Потом я обратила внимание на свои пальцы рук. Мужские. С длинными пальцами и золотой печаткой на указательном пальце левой руки. Такой перстень с чёрным камнем носил мой босс!.. И тут до меня дошло. Догадка обожгла сознание!.. Я ещё раз ощупала себя: ни груди третьего размера, стремящегося к четвёртому', ни моего беременного животика, ни даже, блин, длинных волос!.. Вместо этого я стала плоской как доска, очень твёрдой и жилистой доской. Доской со стояком в штанах. Я оттянула пижамные штаны с трусами и охренела. Из трусов мне приветственно махнула головка мужского прибора. — Блядь!.. Что за на хуй!.. — а вот это утке произнесла я сама, но почему-то мужским голосом. Позор-то какой! Никогда не материлась так грубо, а тут меня словно прорвало!.. — А ну отойди! — я двинула плечом... даже не знаю, как сказать, кого я двинула: себя или босса. Скажем там, босса в своём теле. — Сама отойди! — услышала я в ответ. Мы синхронно шагнули к зеркалу и застыли. Я была боссом, а босс был мной. Я всё ещё не могла поверить. Я щупала пальцами лицо с колкой щетиной и впалыми щеками. Немного волнистые светлые волосы босса были растрёпаны. Я автоматически пригладила волосы пальцами, понимая, что жест — инстинктивный. Мужское тело само его машинально выполнило. Я пощупала себя ещё раз, остановив пальцы на груди. Вернее, на её отсутствии... — Да, теперь твоя грудь висит на мне! — зло рявкнул босс женским голосом. — Не висит, Филипп Борисович. Висит это то, что у вас между' ног болтается. — Болтается? Уверена, Анель? I [ощупай, как следует, — съязвил босс. — Болтается верёвочка в голове, которая уши соединяет!.. Блядь!.. Теперь босс начал ощупывать себя. — Блядь!.. — Сами вы!.. И не лапайте моё тело! — я перехватила запястье босса и сжала его. Начальник взвыл, капризно сморщив носик. — Больно-о-о!.. Садистка!.. Отцепись!.. В моём теле сил больше, чем в твоём. Босс растёр запястье, ещё раз взгляну'в на себя в зеркало. — Да быть такого не может!.. Сколько я вчера пил, Анель? — требовательно спросил начальник. — Вы вчера не пили!.. Вас после позавчерашнего носило к унитазу, как на реактивной ракете. Так что вы вчера ничего не пили из спиртного, воду' и соки пили непосредственно из только что распечатанных бутылок, — отчиталась я по привычке. Ну а что?.. Босс же спросил? Спросил! Значит, надо ответить. — Я тем более не пила! — добавила я. — Потому' что мне нельзя. Я беременна. — Теперь уже нет! — саркастично ответил начальник и вдруг замер, испутанно окрутлив глаза. Женское лицо побледнело. Босс опёрся рукой на стену, перевёл взгляд на живот, а потом жалобно посмотрел на меня. — А... А это что... такое?.. До меня дошло практически мгновенно. Наверное, это мой малыш активно пинается. По утрам он всегда особенно бодр и весел, словно делает разминку. Мне стало ужасно грустно. Я мгновенно опустилась на колени, прижавшись к беременному животу' щекой и положив на него свои пальцы. Мне захотелось плакать. У меня перехватило горло, но ни одной слезинки не выкатилось из глаз. — Мамочка рядом... — произнесла я мужским севшим голосом.