– Вернуться… Баранов засмеялся, следом захохотал Слепой. Даже я скупо улыбнулся, узнав голос Ставра. – Тройка – центру. Принял, – ответил я. Раньше связь в Зоне была значительно лучше, даже сталкерские наладонники работали шустро, показывали соседей. Я еще с Трофимычем застал те времена, когда можно было вести переписку. Грешили на Всплески, потому что после каждого связь становилась все хуже и хуже. Вот и наша рация, которая без труда должна была ловить сигнал с НИИ, только стрекотала и шипела. – Минута на сборы, – распорядился я, встал, не прекращая взглядом контролировать территорию, размялся, разгоняя кровь по сосудам. Сложились мы очень быстро, и, перед тем как выдвигаться, я остановил Рената и сказал: – Бара, забудь. Ты хорошо отстрелялся, а они… уже давно разжалованы. – Шахматист, ты вообще странный стал. На Фабрику двинулся нормальный солдат, а вернулся… Он замолчал, подбирая слова. Такое с ним редко случалось. – Забей, Бара, – сказал я снова. Подставил ему кулак, и он ударил по нему в ответ. – Ничего, я тебя завтра на тренировке угрохаю. Жим лежа, соточка и четыре подхода по десять раз. – Баранов, мужик должен жать свой вес. И поверь, мне трех подходов хватит, – отказался я, а сам подумал: «Нет, братанами с Ренатом мы точно не станем. Такое случается, Зона решает все сама, смешивает нас, людишек, по своему усмотрению. Остается или стать бешеной собакой и кидаться на всех или найти с коллективом общий язык. До поры до времени. Друзей здесь нет и быть не может, зато есть враги, причем двух видов. Одни сейчас – активные противники, другие – временные союзники. Но все равно и те, и другие – враги». – Ну, чего стоим? Надо быстро бежать, раз Ставр вышел на связь, – вмешался Слепой. Снайпер был человеком майора. Преданным псом. Как и Шмель, который уже отжужжался. Да и Ренат, как мне казалось, становился таким же. Командир для каждого из нас готовил свою роль: Слепой – снайпер, Ренат – замена Шмеля, боевик с автоматом; а я, сержант Новиков, – разведчик и просто убийца, а если говорить языком сталкеров, то «отмычка» и стрелок. – Так топай. Кто мешает? – спросил я и тут же добавил: – Ладно, не бойтесь. Это моя работа – водить вас по полям и лесам Зоны. Потом попрыгал еще для сугреву, достал болты из кармана и сделал первый бросок. 6 На пути нам попалась всего одна аномалия – и та самая безобидная. Я даже остановился, с ностальгией вспоминая первую встречу с ней – на болоте. Зимой Зона изменилась до неузнаваемости. Снег выдавал множество скрытых в другое время года ловушек. Надо было только проявить внимательность и знать, что конкретно искать. Ветерок, который играл с нами в «догонялку», поднял в сторонке сухой снег, смешал его с дымкой, висящей над рогозой, и аномалия преобразилась, заискрилась. – Слева, на девять. Аномалия «кислотный студень», – предупредил я. Согреться никак не получалось, двигались мы медленно, иногда останавливались. Мне казалось, что моя кожа потихоньку покрывается тонким слоем льда. – Что будем делать? Идем в другую сторону? – забеспокоился Ренат. – Стоим. – Или идем в другую сторону? – переспросил Слепой. – Нет, стоим, смотрим и любуемся. – Чем любуемся? – снова поинтересовался Ренат. – Аномалией, конечно. Глянь, как смешались дымка и снег. Искры вылетают, как бенгальские огни. Красота, Новый год скоро… Я вспомнил дом, елку, которая пахла на всю квартиру, иголки на паркетном полу. Вспомнил родителей. Они все же разъехались. Мама написала, что, признайся отец в измене, она его простила бы. А отец все отрицал. Упрямо и без колебаний. Бара шумно высморкался, выдергивая меня из раздумий. – Что, налюбовался? У меня ноги уже замерзли. – Не надо экономить на обуви, тогда и копыта мерзнуть не будут. Двинули, черствые людишки. Не способны вы видеть и ценить красоту. Я заметил, как Слепой покрутил пальцем у виска, а Баранов недоуменно пожал плечами. Снег снова заскрипел в такт нашим шагам, словно жалуясь, что такие тяжелые лбы топчутся, портят его белый покров. Скоро мы выбрались из болотистой местности. Рогоза и камыш остались позади, наконец-то показалась дорога. Я кидал болты, которые безвозвратно уходили в снег. Послышались звуки выстрелов со стороны свалки – Полигона отходов. Опять кто-то воевал. Только Бар был объявлен нейтральной территорией, хотя я мало этому верил. Мы добрались до блокпоста. Укутанный в тулуп боец вытоптал целое поле перед перегораживающими проход плитами. Солдат смотрел на нас с интересом, чуть ли не открыв рот от удивления. Год тому назад и я так же, с придыханием и восхищением смотрел на разведку. В его глазах мы сейчас были вооруженными до зубов хищниками. – Раз-два, вольно. Ты чего тут один стоишь? Приказ Ставра: дежурить только парами. Да и то мало будет. Вас вообще надо толпой выгонять. – Приказ на приказ: всем собраться и начать штурм коллектора, – произнес солдатик и зашелся в сухом кашле. – Тля, – выругался я. – Афигеть, – добавил Ренат, и лишь Слепой промолчал. – Зайдешь после, таблеток отсыплю, – сказал я караульному и ринулся к зданию НИИ. Ставр, словно поджидая нас, стоял на входе. Настоящий военный: в бронежилете и каске, с автоматом, подсумком с патронами, с гранатами и сигнальными ракетами, – брутальный дядька, в общем. Он властно раздавал указания, показывал на коллекторный колодец. – Товарищ майор, учебно-тренировочное задание выполнено. Цели уничтожены… – доложил я, отдав честь. – Чего так рано? – спросил Ставр. – Задача выполнена и, согласно учебному плану, мы вернулись на базу, – сказал я. И тут влез Баранов: – Так, это, товарищ майор, вы ж по радейке сами сказали – вернуться. Ставр поманил его пальцем, и, когда Ренат приблизился, втянул воздух носом и, внимательно посмотрев на красное лицо бойца, тихо спросил: – Ты чего, солдатик, не в себе? По какой радейке? Я уже забыл, когда по ней связывался в последний раз. – Эээ, – Ренат обернулся, ища у нас поддержки. Слепой сразу начал демонстративно заниматься винтовкой, бережно осматривать оптику. – Что ты экаешь? Баранов, не мычи. Знаю я вас, спортсменов, опять, небось, протеина наглотался?! – Товарищ майор, мы все вместе слышали по рации приказ вернуться на базу, – сказал я, делая акцент на слове «вместе». – Прохиндеи, – пробурчал майор. – Слепой – на крышу, вы – со мной в коллекторные подвалы. – Зачем нам туда? – спросил я настороженно. Хотя все уже понимал: разворошил кровохлеб осиное гнездо, завел нашего командира, разозлил. – Коллектор требуется обследовать и зачистить. Вот ты и будешь помогать его вычищать. Я ж тебе пообещал, что приму меры. Я отметил про себя, что вокруг царила какая-то неестественная суета. Солдатики с испуганными лицами бегали по заброшенной территории с оружием в руках. Я заметил, что всем выдали усиленный боекомплект. Все было серьезно. А значит, Ставр решил прошерстить коллектор полностью. – Товарищ майор, я думал, вы одобрите мой план действия… Командир вместо ответа толкнул меня плечом и двинулся от ворот к открытому люку, раздавая на ходу указания. – Бойцы, я не понял, почему еще на поверхности? Быстро на выполнение задания! А ты куда канистру тянешь? Давай все вниз спускай! Самому страшно – бери старшину! Слепой шустро побежал в сторону здания, и только Ренат остался на месте. – Товарищ майор! – крикнул я. Слова, как пули, полетели в широкую командирскую спину. Но тот даже не обернулся. Таким Ставра я не лицезрел со времен срыва операции на Фабрике. Накрыло его тогда хорошо, и, как оказалось, это безумие очень удачно вписалось в его план по захвату бандитов и сталкеров. Вот и сейчас я понимал: вся эта суета с коллектором – это новый приступ посттравматического синдрома. И в этот водоворот своего умопомешательства Ставр затягивал и солдатиков, которые кровохлеба видели только в кошмарах. Снег мешал быстро двигаться, но я не отставал от майора, и к отверстию, ведущему в подземный мир, мы подошли вместе. – Что, вспомнил устав? Чего загавкал: товарищ, товарищ… Ты у нас кто, разведка? Вот и давай, шуруй. – Ставр посмотрел мне в глаза. Я вдруг понял, в чем дело: корил себя Ставр за потерянного ночью пацана. Я себе тоже места не находил, но сыскал все же силы отсечь мысли о случившемся, а он, командир, не выдержал. – У меня другой план. – Да знаю я тебя, Кузьма. План: взять сталкера, а лучше – много сталкеров. Да? Сами мы не справимся, не одолеем мутанта? Ты что, себя крутым считаешь, молокосос? Мы тут их убиваем и будем убивать. Ставр не кричал, не повышал голос, и именно от этого становилось не по себе, но я все же не сдавался. – Это странный кровохлеб. И да, малой группой с опытным сталкером у нас есть шанс убить эту тварь. – Сержант, у вас две минуты на то, чтобы привести себя в порядок и заняться делом. Или вы настаиваете на своем предательском плане? Хотите, как и в прошлый раз, привести крысу в наши ряды? Ставр ринулся к колодцу, заглянул в него, оценил обстановку. Перед тем как исчезнуть в недрах канализации, он добавил: – Говорю откровенно: еще раз посмеешь гнать пургу про помощь от сталкеров, я тебя выкину из части, как глистного котенка. И никто меня не заставит тебя дальше терпеть. Солдатики, стараясь не смотреть на меня, полезли за майором.