Ленка задумчиво ковыряла пальцем выбоину в столешнице. И я с опозданием пожалела о сказанном. – Лен, – виновато начала я, – не хотела тебя обидеть. Я имела ввиду… – Рит! – прервала она меня, – Не парься! Меня невозможно обидеть. А знаешь, почему? Я вскинула брови. – Потому, что я все о себе знаю! Все свои проблемы и всех тараканов в лицо. Так что обидеть себя могу только я сама! – с гордостью констатировала подруга, – Но я себя слишком люблю. Потому все себе прощаю. И снова я посмотрела на нее с плохо скрываемой завистью. Я по-доброму завидовала ее самообладанию, умению расставить все по местам, взять под контроль свои эмоции. Хотя, кто знает, что на самом деле творилось у Ленки в душе. – А если честно, – вдруг сказала она, – я уже и не помню, любили мы, или нет. Так давно это было. – А я все помню! – горько усмехнулась я. – Так ты и помоложе будешь, – подытожила Ленка. И мы засмеялись. Я и в самом деле помнила все. Хотя некоторые моменты наших отношений мне хотелось бы забыть и больше к ним не возвращаться. Когда Вадим взял на себя руководство компанией, его задержки на работе стали чем-то само собой разумеющимся. Я видела, как много сил он отдает делу, как болеет им! И мне хотелось поддержать своего трудоголика. Как преданная жена, я заботилась о том, чтобы дома его встречали послушные дети, ухоженный быт, вкусный ужин, покой и уют. Закономерными стали регулярные неформальные встречи, где мой муж, в компании деловых партнеров вершил большие дела. И это тоже было неизбежно! Скрепя сердце, я уступила свое место его работе. Той сопернице, что оказалась сильнее меня. Как я наивно полагала, единственной. Однажды, так и не дождавшись мужа домой, я задремала. Когда проснулась, за окном уже сияла, в окружении звезд, полная Луна. Все обещанные сроки минули, и я в нетерпении набрала его номер. Трубку сняла какая-то девушка. «Секретарша?», – предположила я. – А Вадик в душе, – одной короткой фразой она расставила все точки над «й». – Тогда передайте ему, пожалуйста, чтобы перезвонил жене, как помоется! – еле сдерживая ярость, нарочито громко произнесла я. И нажала «отбой». Меня трясло, руки нервно подрагивали. И я бросила телефон на диван, как будто услышанное только что было на его совести. Налив себе солидную порцию коньяка, я уселась за стол и принялась гипнотизировать дверь. «Скорее всего, эта дрянь ему все расскажет», – размышляла я. Крепкий напиток заструился по венам теплой волной, снимая подступившее к горлу напряжение. Я сразу отмела идею устраивать скандал, бить посуду и кидать в его лицо разорванные в клочья семейные фото. Во многом потому, что наверху в сладком неведении спали наши дочери. Разумнее было отложить все разборки на потом. К тому же, выяснять отношения «под градусом» – заведомо проигрышная стратегия. Потому, накатив, взамен снотворному, еще одну стопку, я отправилась спать. Утром, еще не открывая глаз, я услышала в комнате запах цветов. На полу, у подножия кровати, стояла гигантская корзина алых роз, моих любимых… Я встала и равнодушно прошла мимо. Уже распахнув плотные шторы, я заметила на прикроватной тумбочке открытку. До боли знакомый мелкий почерк. «Как курица лапой!», – скривилась я и достала из тумбочки очки. «Маргаритка, прости меня. Я сволочь!», – всего-то и сумел написать Вадим в свое оправдание. Я раздраженно отбросила в сторону лаконичное послание и отправилась в ванну. Пока я умывалась, созерцая в зеркале свое помятое отражение, в голове кружились мысли. «Прощать?», – задала я вопрос самой себе. И, обреченно закрыв глаза, кивнула. Иного ответа не было. Стоило представить свою жизнь без Вадима, а его – рядом с другой женщиной. Стоило мне лишь на миг вообразить, как я скажу своим дочерям, что их отец нас бросил. От этих мыслей закружилась голова, и я прислонилась к стене. Ощущая спиной холодный кафель, я поняла безвыходность своего положения. «Так вот, почему говорят – утро вечера мудренее? Утро отрезвляет, ставит перед фактом». Внизу, как ни в чем не бывало, пил утренний кофе мой муж. Предатель и изменщик! Перед тем, как выйти из сумрака, я закрыла глаза и трижды глубоко вдохнула. «Я спокойна», – мысленно произнесла я заклинание, – «я – пострадавшая сторона. Я ни в чем не виновата. Он виноват!». С этим девизом, и гордо поднятой головой, я спустилась вниз. – Доброе утро! – встрепенулся Вадим. – Доброе, – спокойным тоном ответила я. Молчание буквально повисло в воздухе. Но я не спешила нарушать его. Открыв холодильник, я извлекла кефир, фитнес-булочки, ягодный джем, и яйца. Нинке – тосты, Зойке – глазунью. Этот привычный утренний ритуал вернул мне самообладание. И я, разогревая на огне сковородку, на секунду забыла о случившемся! Но лишь на секунду… – Рит, – Вадим обошел столешницу. Я тем временем, разбила яйца, наблюдая, как равномерно меняет цвет яичный белок. – Рита! – чуть громче произнес он, – Повернись, пожалуйста. – У меня яйца! – коротко ответила я, убавляя газ. – Это у меня яйца, – Вадим предпринял попытку разрядить обстановку. Попытка не удалась. – Это заметно, – бросила я через плечо. Он громко вздохнул. Спиной я почувствовала его внимательный взгляд. И развернулась. – Я слушаю! – ответила я, и сложила руки на груди. Вадим взъерошил волосы. С минуту он стоял, глядя в окно. «Изобретает оправдание», – думала я, наблюдая работу его мысли. – Рит, – он поднял глаза, – Я уже написал, а теперь произнесу вслух. Я сволочь! Ты могла бы прямо сейчас выгнать меня к чертовой матери. Но позволь мне сказать. – Я уже позволила, – раздраженно напомнила я. Вадим кивнул и продолжил: – В моей жизни есть только одна самая важная вещь. Ради которой я живу. Это моя семья. Это ты и девочки. Все остальное – чепуха! – Н-да, – цинично подытожила я, – когда вкусно ешь, на дерьмо потягивает? Он усмехнулся: – Скажем так! Бывают моменты, когда хочется съесть какую-нибудь вредную гадость. Ты понимаешь, что это хреново, что будешь жалеть потом. Но ничего не можешь с собой поделать. – Любопытно! – заметила я, – Следуя твоей логике, выходит, что я – это полезная и безвкусная овсянка, а секс на стороне – это, вроде как, мороженое? Я выключила газ, и решительно направилась к холодильнику. Но он преградил мне дорогу. – Рит, это все ничего не значит. Это… Это… просто секс. На одну ночь. Он признался! До меня вдруг дошло: сказав это, он признался, что секс имел место быть. Секс с другой женщиной. Он трогал ее, он был в ней, он любил ее тело! Я стояла, не поднимая глаз. Боясь, что, блестящие от слез, они могут выдать меня. Однако, зря старалась! Он чуть коснулся моего плеча, и я невольно вздрогнула. – Рит, ты моя жена! Ты – моя любовь! Ты – мое все! Я никогда тебя не оставлю. Я никогда не брошу вас. Ты – моя семья. А это… это просто шлюха. – Ну, так скажи своим шлюхам, чтобы они не брали трубку, когда звонит твоя жена! – сквозь зубы процедила я. Он собирался ответить. Но тут в комнату, опережая их самих, ворвались детские крики. И Вадим отпрянул. Наверное, уже тогда что-то внутри меня сломалось… Едва ли женщина может не знать, что ей изменяет муж. В таком случае – либо она законченная дура, либо их отношения слова доброго не стоят. Наши отношения стоили… Они стоили целой жизни! И никакая чертова шлюха не заставит меня ими жертвовать. – Мужчины, как дети, – произнесла Ленка, выслушав мой пламенный, полный слез и ярости, рассказ, – Если малыш хочет вкусняшку, он ее получит. В противном случае он будет топать ногами, уйдет в свою комнату, расплачется и сбежит из дома. – Но ведь не обязательно потакать всем капризам! – возразила я. – Да, – кивнула Ленка, – но каждая любящая мама, рано, или поздно, даст своему малышу заветную сладость. Но! – Ленка сделала паузу, – Только после того, как он съест супчик, приберет игрушки, и выучит уроки. Я нахмурилась. И Ленка отбросила в сторону язык аналогий. – Господи, Рит! Ну, сыграй ты на этом! Игрок из меня был паршивый. И я простила Вадима. Пожалуй, слишком быстро. Однако была в словах подруги доля правды. Чувствуя вину, он стал чаще приходить домой к ужину, без причины дарил мне цветы и подарки. Уже без повода мы вместе выбирались в свет. Он нежно и горячо любил меня в постели. Я наслаждалась минутами, проведенными вместе. И так было каждый раз, когда его снова тянуло на сладкое. Глава 14. Анечка «Вечер, ресторан и мы с тобой. Я сижу в тени большого зала. Просто не хотелось быть одной, и я решила все начать сначала», – возник в памяти, Бог знает откуда взявшийся отрывок стихотворения неизвестной поэтессы. Иногда Вадим вез меня в тот самый ресторан, где мы впервые сидели друг напротив друга. И не только пытаясь воссоздать вечер нашего знакомства. Просто именно это место было наиболее подходящим для тайных встреч. Прямо за парадным входом коридор разделяли несколько рукавов. И каждый посетитель, стоя на распутье, решал, чем закончится его вечер. Готов ли он быть в центре внимания, или хочет уединиться? А быть может, минуя трапезу, жаждет отправиться прямиком в «нумера»? Вадим не раздумывая, поворачивал налево. За массивной дверью яркий свет уступал место полутонам, погружая вновь пришедших в атмосферу таинственной ночи. Как будто пробираясь сквозь джунгли в кромешной темноте, мы шли вслед за официантом, ориентируясь только на его флуоресцентный передник. Поворот, еще один… И вот, стыдливо жмется к стеночке, ожидая своих гостей, наш романтический уголок. Он распахивает дверцы резной беседки, словно объятия. Обволакивает мягким бархатом широких диванов, ароматом свежих цветов на столе. Вокруг ненавязчиво кружится знакомая мелодия, а в моем бокале, отражая теплый свет настенной лампы, искрится красными пузырьками игристое вино. Вадим глотнул янтарный напиток из своего стакана, едва заметно скривился и расслабленно откинулся на диван. Я внимательно изучала меню. – У меня командировка через пару дней, – сказал он, наблюдая муки моего выбора. – Надолго? – Дня три-четыре, – ответил Вадим и снова сделал глоток. Я вернулась к изучению перечня блюд. – Не грусти, – он облокотился на стол и взял меня за руку, – время пролетит быстро. Я натужно улыбнулась кончиками рта, и кивнула. Ощущая, как уютно устроилась моя рука в его ладони. – Что тебе привезти? – как обычно накануне отъезда, спросил Вадим. Я секунду подумала, потом подняла на него глаза: – Ничего, только себя привези поскорее. – Это я тебе обещаю! – Вадим поднес мою руку к губам, и я почувствовала короткое, но нежное прикосновение. Высвободив ладонь, я в ответ коснулась его щеки. Где-то в складках пиджака, разрушая очарование момента, громко запел телефон. Вадим вынул его из кармана, взглянул на экран и беззвучно выругался. – Я сейчас, пока выбирай, – он торопливо встал.