Оу. – И как много ты знаешь? – осторожно спросила. Чи яростно сузил глаза и уведомил: – Твои новые документы порвал. Вылет на Гаэру отменил. С Исинхаем… побеседовал. Ага, то есть не все знает. Ну, тогда норм, справлюсь. Чи, словно прочитав мои мысли, хищно улыбнулся и добавил: – Космопорт контрабандистов снес ко всем дерсенгам. Бракованный навигатор… – И да, – теплые сухие губы накрыли мои, – радость моя, о том, куда ты моталась в мою прошлую командировку, я теперь тоже знаю, так что на Дженерийский саммит полетишь со мной. И знаешь, я думаю, это будет мой лучший полет в жизни. На счет тебя не уверен, но вот лично мне будет очень хорошо. И мы начнем делать мне хорошо уже прямо сейчас. Считай это местью. И вот что-что, а мстить Адзауро умел. Догонит, отомстит, еще раз отомстит, снова отомстит и в целом, кажется, готов мстить не останавливаясь. Вообще не останавливаясь. – Между прочим, непомерные сексуальные аппетиты свойственны сексуальным маньякам, – процитировала я последнее исследование Суна. Знаменитый кот редчайшей породы Царский Золотой перешел работать в аналитический тринадцатый отдел и теперь специализировался на поиске серийных убийц с нездоровыми сексуальными наклонностями. Чи приподнялся, нависая надо мной на вытянутых руках, усмехнулся и поинтересовался: – Так я теперь маньяк? Мм-м, какие широкие просторы открываются для моей неуемной сексуальной фантазии, не говоря о практике… Зря сказала. Он же теперь возьмется оправдывать почетное звание маньяка, а мне и монстра более чем хватает. – Прости… – прошептала, глядя в его черные глаза. – Не прощу, – с предвкушением прошептал Чи, проводя пальцами по моей щеке, обрисовывая линию губ, подбородка, скользя ниже. А я с замиранием сердца следила за его уверенными движениями, стараясь не выдать просыпающегося во мне желания, которое накатывало теплой волной, стоило лишь вспомнить, насколько чувственными могут быть прикосновения моего монстра, с какой неумолимой нежностью способен он ласкать часами, доводя до чарующе-нереального удовольствия. И можно было бы злиться, и даже повод немного был, но так каждый раз – стоит ощутить его рядом, и хочется прижаться сильнее, обнять крепче, тихо тонуть в нем, его запахе, его полном бесконечной влюбленности взгляде, в пламени его безудержной страсти. – Ну и… не прощай, – с тихим стоном выгибаясь, решила я. – Даже не собирался, – с предвкушением гарантировал Чи. Последними моими вменяемыми словами было: – Окно… – Закрыл, звукоизоляция включена, – прошептал мой монстр и сорвался с цепи. * * * В итоге рассвет мы встретили все так же в гостиной – я, уже вообще не способная даже пошевелиться, и Чи, вспомнивший про ужин и сейчас радостно кормивший нас обоих, попутно рассказывая про свой вчерашний день. День у него оказался насыщенным, и все бы ничего, но, активируя систему безопасности в своем кабинете, он украдкой посмотрел, где я и чем занимаюсь, и на этом и спалил. Сначала мой сеанс пси-связи, потом во время пробежки переговоры со Слепым. Дальнейшее было делом техники, и Чи выяснил все. Все, включая мой недавний полет с тем же Слепым на Эсхатру. И вот когда Адзауро рассказал об этом, он посмотрел на меня так, что я невольно посмотрела на часы, прикидывая, сколько примерно времени у него еще осталось на меня. До звонка будильника оставалось пять минут… Слава небесам, жить буду. – Дыхание мое, вообще-то целью найма прислуги для детей было дать тебе возможность отдыхать побольше, а не мотаться по криминальным планетам! – зло произнес Чи. Четыре минуты… – Любимый, я предпочитаю активный отдых, – сделала громкое заявление. Адзауро перехватил мой взгляд на часы, затем очень внимательно посмотрел на меня, достал сейр, позвонил в свою администрацию и, все так же не отрывая взгляда от моих глаз, сообщил секретарю: – Сэдоу, отмените все мои встречи на сегодня. И выключил сейр. Мне конец… Мне просто конец. Одним из весьма неприятных открытий в моем монстре оказалось то, что Чи действительно умел заставить говорить. Я раньше считала, что умела тоже, я по пыткам прошла два спецкурса – криминальный, когда обучали Слепой с Полудохлым, и военный – когда Исинхай достал программу обучения десантников. Но из нас двоих виртуозно владел пытками именно Чи. И ему для этого не нужны были препараты, не требовался скополамин, и даже инструменты были не нужны – ему хватало просто его самого. И пытал он сладко и мучительно, с неумолимой нежностью истязая часами и получая упоительное удовольствие как от процесса, так и от того, насколько чувственной в его руках становлюсь я. В общем, за всю нашу супружескую жизнь я поняла, что проще рассказать все самой, чем исповедоваться стоном и хриплым шепотом, срываясь на крик от очередного опытного касания, а Чи умел довести до состояния, когда от любого прикосновения накатывала феерия удовольствия. Вот только в изнеможении опадая на смятые простыни, на пощаду рассчитывать не стоило. Адзауро был искушенным, ненасытным, порочным, умелым, каким угодно, но только не милосердным. Об этом знала я, об этом знал он. И то, что ночью это был лишь секс без изощренной пытки безжалостным удовольствием, говорило лишь об одном – Адзауро просто меня хотел, меня, а не правду. Но теперь, когда удовлетворен был голод по мне, а следом и насущный голод остатками остывшего ужина… – Мне показалось или ты хочешь мне что-то рассказать? – Ироничный, многозначительный, влюбленный, но абсолютно неумолимый взгляд яторийского социопата и усмешка такая, ни разу ни на что не намекающая. Твою мать! Я села, прикрываясь даже не покрывалом – его рубашкой, ничего другого тут не было, а до спальни мы так и не добрались. Глянула на Чи – мой монстр всем своим видом выражал, что он весь одно сплошное внимание. – Сволочь! – высказала я. – Интересное начало исповеди, нестандартное, я бы даже сказал. Но ты продолжай, я слушаю, – съязвил он, вернувшись к поеданию давно остывшего ужина. Гад монструозный. – Что ты знаешь об ИсКинах? – спросила я. Чи, перестав есть, вопросительно изогнул бровь. – Пять лет назад, – начала я, – когда я рассказала Сейли, что меня отравили возбуждающим средством, способным повлиять на S-класс, она высказала мысль, что информацию о характеристиках и возможностях S-класса слили. То есть, понимаешь, слухи, разговоры и домыслы – это одно, но то, что в меня влил император Изаму, было рассчитано конкретно на возможности S-класса. Уже после нашей свадьбы, когда мне стало получше, я начала копаться в информационной базе императорского сейра, который ты так любезно для меня взломал. – Всегда, пожалуйста, – издевательски вставил Чи. – Чудовище! – Я не про взлом, я так, вообще про всю эту ночь. – Так вот, далеко не сразу, но я нашла у него информацию по S-классу. Всю информацию. Со всеми параметрами, точными характеристиками, навыками, делением по категориям и даже спецификацию. У него был правительственный файл. Один из первых, на тот момент значительно устаревший, но был. Чи молча влил мне в рот ложку супа, потом еще одну и только после этого милостиво позволил продолжить. Продолжать, правда, не было желания. Существовали события, о которых я не хотела рассказывать, то, о чем я никогда никому не рассказывала, даже шеф знал не все. А Чи… впрочем, вероятно, стоило объяснить ему, почему у меня, светловолосой и синеглазой, темноволосые и темноглазые дети. Конечно, можно было бы списать на то, что они пошли в Чи, в принципе они и пошли, оба были его уменьшенными копиями, но… – Я слушаю, – тихо напомнил Адзауро. С сомнением посмотрела на него. Мы женаты пять лет, я люблю его больше жизни и с каждым днем, кажется, люблю все сильнее и сильнее… Вот только Чи мне рассказал свою историю еще тогда, в лесу, когда мы шли по устью ручья, а я… я полностью рассказать свою не решалась до сих пор. – Очень внимательно слушаю, – заверил без тени улыбки Чи. Мой судорожный вздох и: – Папа был родом с Антеры, – начала я, – маленькая аграрная планета, в климате которой большая часть населения приобрела характерные черты внешности – низкий рост, смуглую пористую кожу, темные волосы, коренастость. Отец переехал с Антеры на Гаэру, где встретил мою маму, и они поженились. Мама была выше папы на полголовы, ее предки являлись выходцами с Навьентра, и мама полностью соответствовала их расе – она была высокой, светловолосой, с синими глазами. Мои младшие брат и сестра тоже. А я пошла в отца… Мы жили в элитном районе столицы Гаэры – Гатантене. Родители поселились там, потому что бабушка с дедушкой были рядом и могли присматривать за нами, пока папа и мама изо всех сил старались нас обеспечить и почти круглосуточно находились в лавке. У папы был свой овощной магазин. Маленький, но свой. И для семьи, для нашей семьи, жизнь в Гатантене была удобной, радостной и счастливой… для всех, кроме меня. Тяжело ходить в школу, особенно старшую школу, и понимать, что ты самая уродливая среди трех тысяч подростков. Не просто понимать – едва ли не каждый одноклассник считал своим долгом сообщить мне это. Я замолчала. Говорить дальше становилось все сложнее… – Хм, представил тебя маленькой, коренастой и темненькой… – задумчиво произнес Адзауро. И, оценивающе оглядев, добавил: – Я б тебя… хм… как бы так помягче… – Послал? – тихо спросила я. – Поимел, – коварно-издевательски улыбнулся он. Но затем серьезно добавил: – Кей, в тебе притягивает не внешность. Абсолютно не внешность. И кому, как не призеру по спортивному обольщению, знать об этом? Возможно… Чи внимательно посмотрел на меня, отставил тарелку, подхватил и одним движением усадил к себе на колени, обнял и, целуя мои волосы, попросил: – Рассказывай дальше. Рассказывать о том, как я рыдала по ночам, почти физически ощущая себя уродом? Ощущение собственного уродства давно ушло. Оно не покинуло меня, когда я встала после всех операций, не оставляло, даже когда я получала золотую медаль на состязаниях по спортивному обольщению, но оно схлынуло напрочь, сметенное волной любви, нежности и ласки моего монстра, оно истаяло от его прикосновений, от его поцелуев, от его желания. Ведь совершенно не важно, как ты выглядишь, если кто-то на этом свете дышит тобой.