– Твоя история менее… пугающая? – с едва заметной усмешкой спросил он. – Моя история… – Я почти рассмеялась. – Моя история в сравнении с твоей – пыль, Акихиро. Просто пыль… И в отличие от тебя, мне… мне некому было мстить. Хотелось бы, очень хотелось, но… некому. – Мстить за себя? – Не знаю, почему он задал такой вопрос. И все же я ответила: – За себя? Нет. Того, кто причинял боль мне, убили люди Исинхая и тем, собственно, спасли мою жизнь. А за родителей, бабушку, за брата и сестру… Ошибка пилота унесла не только их жизни, но и его. Мне изначально было некому мстить, Акихиро. Единственной, кто виноват во всем, была я. И я не знаю, почему сказала ему об этом… В сравнении с его историей моя трагедия казалась… А впрочем, разве можно измерить трагедию? У Акихиро осталась семья, у меня – нет. Ему есть ради кого жить, а я живу исключительно потому, что Исинхай попросил об этом. И вот сейчас мы идем по устью ледяного ручья, и я не знаю, кому из нас хуже, а кому лучше. – Ты выглядишь так, словно думаешь о смерти, – несколько напряженно произнес Адзауро. Я усмехнулась и тихо ответила: – Смерть давно стала для меня чем-то вроде подруги. Она всегда рядом. Она всегда за спиной. Она за каждым поворотом. И я… не расстроюсь, если мы встретимся. Адзауро вдруг остановился, заставив остановиться и меня. Я удивленно взглянула на него, а в его глазах медленно разливалась тьма, когда он произнес: – Я… расстроюсь. Странный ответ. Странная ситуация. Такая неправильная, почти нереальная, и от подкрадывающихся мыслей хочется отмахнуться, не заметить, свести все к шутке… – Пошли, если мы оба не хотим, чтобы кто-нибудь расстроился. – Кажется, мне даже удалось улыбнуться. Кажется… но, быть может, и нет. * * * Еще некоторое время мы шли по ручью молча. В местах, где вода доходила мне выше колен, Акихиро без слов и, невзирая на мое сопротивление, подхватывал на руки и нес. И если сначала я негодовала и пыталась вырваться, то в какой-то момент начала засыпать у него на руках, под мерный такт шагов. В какой-то совершенно безумный момент. * * * Я проснулась от запаха гари. Распахнула глаза и посмотрела на Адзауро, который продолжал нести меня и нес, похоже, весь день – солнце клонилось к закату. И я не знаю, когда мы вышли из ручья, но место, где находились сейчас, было болотом. – Торфяники горят, – заметив мой встревоженный взгляд, произнес Акихиро. – И это к лучшему – сможем нормально поесть. Проигнорировав эту часть фразы, я потрясенно спросила и так очевидное: – Ты нес меня на руках весь день?! Он странно улыбнулся и очень тихо ответил: – Я буду носить тебя на руках всю жизнь, хочешь ты того или нет, Кей. Я открыла было рот, собираясь высказать в довольно грубой форме, что я по поводу всего этого думаю, но… внезапно вспомнился его рассказ, краткий, без подробностей рассказ монстра о том, как он сидел и ждал, пока его врагов засосет трясина… Несколько дней сидел и ждал… И я передумала грубить. – Не устал? – спросила с самой вежливой улыбкой. Просто… мы уже были на болотах, а я как-то не так представляла себе свою смерть. – Нет, не устал. Мы почти пришли. Поспишь еще? Я бы прошлась, мне очень хотелось бы пройтись, и… мне было некомфортно от осознания, что он нес меня на руках весь день. – Мне нужно побыть одной, – смущенно солгала я. Чи лишь кивнул, но прошел еще метров пятьдесят, прежде чем осторожно опустил меня на ноги и указал, в каком направлении я могу двигаться. И я даже пошла, куда указал, но врожденное чувство противоречия чуть не заставило свернуть с едва заметной тропинки, и я бы, к слову, свернула, но… там лежал труп. В темной одежде шиноби, держась за проткнувший его насквозь рог какого-то животного… труп. – Я же показал, куда нужно идти, – раздалось настолько близко, что я вздрогнула всем телом от испуга. Обернулась – Адзауро совершенно спокойно стоял позади меня. Я едва ли уже могла сохранять спокойствие – на этом трупе была одежда клана Синар, и умер он максимум пару часов назад. – Сунулся на чужую территорию, – как что-то само собой разумеющееся произнес Акихиро. Подавив внутреннюю дрожь, осторожно спросила: – А чья это территория? Он странно посмотрел на меня и сообщил: – Я рассказывал. Болота… Алые повязки… вспомнила, да. Но, насколько я помнила, здесь же всех убили. Вопросительно посмотрела на Акихиро, он пожал плечами и пояснил: – Я ушел, остальные остались. Поторопись. Я поторопилась. Сходила в кусты, после к ручью вымыть руки и умыться, но затем снова к трупу. Не то чтобы я была любительницей трупов, но… боевики клана Синар сбили нас противоракетными установками, то есть не такой уж и дремучий образ жизни вели те, кто засел в густых лесах. И быстрый обыск только подтвердил мои выводы – на мужике имелся кинжал, который я даже брать не стала, не было смысла, а вот джишка с капсулами, содержащими жидкий раствор, заинтересовала. Я вытащила патронник, достала одну из капсул, деактивировала и с удивлением обнаружила хлорик. Не самый действенный из всей группы транквилизаторов, но доза была убойная, в том смысле, что в такой концентрации хлордиазепоксид вызывал почти мгновенную мышечную релаксацию, и не более. Не более… А вот это было уже не весело. Вообще, я предпочла бы обнаружить яд или джишку, заряженную боевыми патронами, но хлорик… Эти не хотели нас убивать. Ничуть и никак. Они, как и все те, кто ходит по лезвию, отлично знают – есть вещи пострашнее смерти. Гораздо страшнее! К примеру, лежать без возможности шевельнуться и чувствовать, как от тебя отрезают кожу по кусочкам. Именно чувствовать. Хлорик никак не блокировал нервные окончания, он воздействовал исключительно на мышцы. Что ж, у меня и так было мало сочувствия к данному трупу, теперь его не осталось и вовсе. Но джишку я забрала. И ее, и дополнительный патронник. Сейр… До него добрались до меня, так что все, что сейчас собой представляло устройство связи, – это кусок изломанного пластика. – Я смотрю, тебя ни на секунду нельзя одну оставить, – раздался насмешливый голос надо мной. Вздрогнула с перепугу. Опять вздрогнула! И это я… я вообще не помню, когда последний раз кого-то боялась. – Не надо так ко мне подкрадываться, – потребовала, разрывая рубашку на трупе. – Я не подкрадывался, я шел. И прекрати лапать мертвого мужика. – На второй фразе мне послышалось почти рычание. И я прекратила. Вскинула руки в жесте «сдаюсь на месте», одновременно пряча две капсулы с хлориком в рукаве, и даже отошла, как самая послушная девочка. Тем обиднее было наблюдать, как у меня отбирают и джишку, и патронники. После оружие полетело в болото, а у меня спросили: – Как ты относишься к рыбе? – Положительно, – осторожно ответила я. Адзауро кивнул, молча подхватил меня на руки и понес куда-то туда, где пахло уже не только гарью. * * * Удивительная штука – за то время, пока я успела сходить в туалет, умыться и обыскать труп, Акихиро вымылся, поймал рыбу, выпотрошил ее и поставил жариться на костре. И это при том, что я не особо медлила. – Ты меня пугаешь, – присаживаясь на поваленное бревно, нервно сказала я. – Да, я монстр, – абсолютно спокойно заявил Чи. Дальше мы ели. Он – быстро и жадно, я – крайне осторожно и боясь напороться на кости. Причем не только рыбьи. После обнаружения трупа я нервно оглядывалась, подозревая… что тот труп явно не один. Шиноби с опознавательными знаками на руках одни не перемещаются. Это если бы никаких татуировок не было, тогда одиночка, а так… – Ты не голодна? – внезапно спросил Адзауро. – Нас приучают к тому, чтобы в экстремальных условиях мы могли обходиться без еды, – ответила, продолжая вынимать кости из рыбины. Между тем младший господин вынул следующую рыбину из золы.