«Зачем я это сделала, – подумала она. – Зачем взвесилась именно в этот момент? Я что, хочу окончательно испортить себе настроение?» Стоя под душем и взяв в руку бутылку с шампунем, она прочитала: «Для дополнительного объема и полноты». «Возможно, – подумала Анна, – мне стоит мыться нашим средством для посуды, чтобы похудеть. На нем написано: «Удаляет самый сложный жир». К чему мне еще дополнительный объем и полнота?» Она принялась мыть голову. Веллер приоткрыл дверь в ванную комнату и закричал: – Вообще-то, сейчас уже не летают, но один самолет еще на месте. Они сказали, только ради тебя! Анна Катрина заторопилась. – Мне поехать с тобой? – спросил Веллер. – Наверное, сегодня ты уже не вернешься, да? – Мне нужно просто поговорить с Уббо, понимаешь? Он прекрасно понимал, что она хочет поехать одна, и уже предвкушал глинтвейн из киоска Тео. Анна получила сообщение от Петера Гренделя: «Хаотичная фирма называлась ООО Пауль Дикопф». «Спасибо», – написала она в ответ. * * * Это был короткий, но сложный полет против ветра. Анне Катрине показалось, что ветер защищает остров от всех вторжений. Казалось, что Вангероге только что родился прямо из моря и оно может в любой момент проглотить его обратно. Ей было немного не по себе, когда она вышла из самолета. Анна Катрина наслаждалась прогулкой от аэродрома к верхнему прибрежному променаду. Ветер пробирался ей под одежду и гладил кожу. Ей нравилась прохлада. И дождь. Светлый песчаный берег, словно нежная защищающая рука, лежал вокруг острова, который, казалось, спал. У Уббо Гейде горел свет. Дверь открыла Карола Гейде. В доме пахло свежезаваренным черным чаем и миндальным печеньем. Уббо сидел у окна в мягком кресле с подголовником и смотрел на море. Не поворачиваясь, он сказал Анне Катрине: – Посиди со мной, моя девочка. Анна Катрина задалась вопросом, перепутал ли он ее со своей дочерью Инзой или теперь, выйдя на пенсию, наконец смог дать волю отцовским чувствам. Кресло рядом с ним было свободно. Несомненно, на нем только что сидела Карола. Теперь она показала на него Анне Катрине, чтобы та заняла ее место. Эти двое, подумала Анна Катрина, сидят здесь рядышком и просто смотрят на море, как другие семейные пары смотрят в плоские телеэкраны, когда показывают телешоу. Лицо Уббо отражалось в оконном стекле, на которое падали капли дождя, оставляя за собой соленые следы. Он похлопал правой рукой по спинке кресла. Анна Катрина села. И увидела блюдце, на котором лежал разрезанный марципановый тюлень. – Хочешь? – предложил он. Она уже думала отказаться, вспомнив про свои жировые валики, но устоять перед марципановым тюленем было очень сложно. К тому же, ей очень хотелось разделить с Уббо это маленькое удовольствие. Она положила кусочек себе в рот одновременно с ним. Пока марципан таял у нее во рту, а Карола Гейде разливала горячий чай, окна дрожали от порывов ветра. Леденцовый сахар с треском опустился в чашки. – Когда я сижу здесь и смотрю на могущество природы, то понимаю, что большинство наших забот и проблем – надуманная чушь. Все иллюзии, которые терзают нас и кажутся очень важными, исчезают там, в волнах прилива, – он показал на море. – Оно уносит все прочь. Анна Катрина не стала с ним спорить, хотя была почти в полном тупике от мучительных сомнений и вопросов. Она посмотрела на море вместе с ним и просто процитировала ему свои записи: – Друга убитой зовут доктор Вольфганг Штайнхаузен, и с ним явно что-то нечисто. Он исчез с горизонта, и, что гораздо хуже, создается впечатление, что его никогда и не было. Он словно призрак. Да, я будто имею дело с призраком. У него есть пентхаус. Женщина. Уборщица. Но такое впечатление, что его вообще не существует. Он даже не покупал эту квартиру и не оплачивал никаких счетов за аренду. Прекрасный пример для учебника по защите свидетелей. Но особого рода. Немыслимо, чтобы без организованной поддержки кто-то вроде него… Она не смогла подобрать подходящего слова. Уббо положил руку ей на предплечье. Карола пододвинула поближе свой стул. – Здесь пересекаются три морских пути, – сказал Уббо. – Практически всегда можно увидеть корабль. А чаще всего несколько одновременно. Например, посмотри туда и вон туда, – он показал на баржу. – Это лоцманский катер. «Везерпилот». Грузовое судно позади него – скорее всего, «MSC Матильда». Ходит под флагом Панамы. Вероятно, в Антверпен. Отсюда кажется крошечной, но на самом деле ее длина – почти триста метров. Он показал на баржу. Анна Катрина задалась вопросом, откуда он так точно знает названия кораблей. Карола улыбнулась и погладила мужа по лицу. – Он знает о морских путях вдоль Вангероге практически все. Он должен всегда точно знать, что происходит вокруг, изучает карты и… Анна Катрина согласилась: – Да, в участке он тоже всегда точно знал, кто сейчас куда направляется и что будет делать. Ты настоящий маньяк контроля, да, Уббо? Он показал на море: – А там, вдалеке… – Уббо, пожалуйста! – прервала его Анна Катрина и тут же спросила себя, имеет ли она право вот так врываться в его личную жизнь со своими проблемами. Но все равно продолжила: – Все купила и перестроила фирма «Пауль Дикопф». Но такое ощущение, что в действительности этой фирмы никогда не существовало. Когда распадается ООО, то оно ведь обязано продать всю свою недвижимость. Или я ошибаюсь? Это все всего лишь маскировка или нет? Уббо Гейде покрутил головой. – Пауль Дикопф? – переспросил он. Кажется, ей наконец удалось пробудить в нем интерес. – Да, Пауль Дикопф, так звали главу ведомства уголовной полиции, – уточнила она, чтобы показать, что сделала домашнее задание. – Не какого-нибудь главу, Анна. Пауль Дикопф был очень спорной фигурой. Бывшим членом нацистской партии, – Уббо Гейде успокоительно подмигнул. – Две трети ведущих специалистов ведомства уголовной полиции в послевоенное время были бывшими нацистами. Дикопф был даже шефом Интерпола. Особенно пикантная подробность, потому что его друг Франсуа Генуд помог скрыть многие военные преступления. Генуд до самого конца был сторонником Гитлера. Но Пауль Дикопф уже давно мертв. – Но почему вдруг возникает ООО с его именем, и… Анна Катрина замолчала, ожидая реакции Уббо. – Это знак, Анна. Внутренний сигнал. Они заботятся о новых квартирах, новых личностях и, даю пари, организуют выезды за границу и помогают людям исчезнуть, – проговорил Уббо Гейде, не сводя взгляда с моря. – И у них лучшие связи в полиции. Об этом должно говорить это название всем, кто знает историю нашей страны и… историю нашей полиции. Из-за облака таинственно, словно прячась, выглядывал месяц. Анна Катрина очень разволновалась. – Каким именно людям они помогают исчезнуть? – Понятия не имею, Анна. Но такое у меня чувство – если только название не было случайностью. Анна Катрина возразила: – Военных преступников уже давно привлекли к суду, или они умерли. Этому доктору Вольфгангу Штайнхаузену едва шестьдесят. Если информация верна… Уббо Гейде сделал глоток чая. Анна Катрина решила дать своему остыть. – Анна, думаю, ты имеешь дело с каким-то осведомителем. – Он вопросительно на нее посмотрел: – Тебе уже дали отбой? – О да, Уббо, дали. И весьма грубо. Он улыбнулся. – Вот видишь. Значит, для осведомителя сочинили легенду. Я этого всего не люблю. Мои начальники всегда считали, что осведомители нужны. Но я так не думаю. То есть все эти нацистские убийства в последние годы… Мы заполонили все осведомителями. И? Какая от этого польза? По сути, мы просто содержим этих преступников за счет собственных налогов. А когда прекратим, они просто исчезнут. Анна Катрина молчала. Месяц скрылся за облаком, и где-то вдали, в открытом море, сверкала гроза. Молнии то и дело освещали мокрое от дождя стекло. – Хочешь сказать, это как-то связано с политикой? – уточнила Анна Катрина. На променаде залаяла собака, просясь в дом.