— Постараюсь тебя не разбудить. Спасибо за обед. — На здоровье. Спокойной ночи. — Не забудь приложить лед. — Слушаюсь, мэм. Получилось, что я заснула намного раньше него. Диц был совой. Не знаю, чем он занимался. Может, чистил свои сапоги, или свой пистолет. Может быть, смотрел телевизор с выключенным звуком. Я точно его не слышала. Иногда, переворачиваясь на другой бок, я осознавала, что свет в гостиной еще горит. В его присутствии было что-то очень успокаивающее. Когда ты одинок, то редко чувствуешь себя защищенным. Обычно ты спишь, готовый вскочить и вооружиться при малейшем шуме. Под охраной Дица я прошла через пару фаз быстрого сна, проснувшись за долю секунды до включения будильника. Открыла глаза, протянула руку и поймала, до того, как он вострубил. Я совершила утреннее омовение за закрытой дверью, чтобы не распространился звук текущей воды. С кроссовками в руках я на цыпочках спустилась вниз и подошла к входной двери, не разбудив Дица. Обулась, наскоро сделала растяжку и зашагала быстрым шагом, чтобы разогреться. Цвет ночи переходил от черного, как смоль, к угольно-серому, и к тому моменту, когда я достигла бульвара Кабана, тьма начала подниматься. Рассвет окрасил раннее утреннее небо бледными акварельными красками. Океан был серебристо-голубым, небо прояснилось от дымно-лилового до мягкого персикового. Нефтяные буровые вышки усыпали горизонт, как гроздья радужных блесток. Мне нравится звук прибоя в этот час, крики чаек, мягкое воркованье голубей, уже выхаживающих вдоль дорожки. Платиновая блондинка с черным пуделем шли навстречу, пара, которую я встречаю почти каждое утро. Пробежка была хорошей. Иногда пять километров даются тяжело, что-то, что я делаю, потому что должна. Сейчас я радовалась, что нахожусь в хорошей форме. Не знаю, что бы я делала с такой тавмой, как у Дица, которая исключала бег. Я никогда не стану чемпионом, но для снятия депрессии нет ничего лучше. Я развернулась на Ист Бич и побежала назад, слегка прибавив скорость. У меня за спиной всходило солнце, окатывая небо ручейками желтого света. Возвращаясь домой, запыхавшаяся и вспотевшая, в приподнятом настроении, я чувствовала себя прекрасно. Когда я вошла, Диц был в душе. Он принес газету и положил ее на стол. Сложил диван и убрал куда-то подушки. Я поставила кофейник и поднялась наверх, ожидая, когда он выключит душ, чтобы включить свой. В 8.35 я была одета, позавтракала и забирала свою куртку и ключи от машины. Диц еще сидел за столом, со второй чашкой кофе и газетой, разложенной перед собой. — Пока, — сказала я. — Счастливо. По дороге в центр города я остановилась у кондоминимума неподалеку, с двумя повестками в суд в руках. Я доставила обе без инцидентов, хотя парень и его подружка вряд ли были рады меня видеть. Иногда кто-то делает абсурдные вещи, чтобы избежать появления в суде, но большинство людей кажутся покорными судьбе. Если кто-то протестует или безобразничает, я обычно говорю одно и то же: — Извини, приятель, но я — как официантка. Я не готовлю неприятности, я только их подаю. Хорошего дня. Для разнообразия я оставила машину на общей парковке напротив здания суда и прошла два квартала до работы. Мой нынешний офис представляет собой бывший конференц-зал юридической фирмы Кингмана и Ивса, находящейся в центре Санта-Терезы. Десять минут езды от дома. Здание выглядит трехэтажным, но первый этаж — иллюзия. За каменным фасадом с зарешеченными и закрытыми окнами находится маленькая автостоянка, на двенадцать закрепленных мест. Большая часть служащих в здании и меньшая часть квартиросъемщиков вынуждены искать парковку в другом месте. В близлежащих кварталах нет счетчиков, но стоянка ограничена девяноста минутами, и большинство из нас получает минимум один штраф в месяц. Иногда по утрам бывает смешно смотреть, как мы стараемся объехать друг друга, чтобы занять свободные места. Я поднялась по лестнице, игнорируя удобства лифта, маленького, едущего целую вечность и создающего впечатление, что он вот-вот застрянет. Зайдя в офис, я обменялась приветствиями с секретаршей Лонни Кингмана, Идой Рут. Я редко вижу Лонни, который либо находится в суде, либо упорно трудится за закрытой дверью. Я зашла в свою комнату, где записала дату, время и сделала краткое описание пары, которой вручила повестки. Быстренько напечатала счет за проделанную работу и вложила все в коробку для отправляемых бумаг. Сняла трубку и откинулась в своем вертящемся кресле. Калифорния Фиделити открывается в девять, но Дарси обычно приходит раньше. — Привет, Дарси, это я. — Ой, привет, Кинси. Погоди минутку, я не за своим столом. Она поставила меня на режим ожидания, и я слушала остатки рождественских песен, испытывая умеренный оптимизм. Я решила, что если бы Дарси ничего не нашла, то так бы и сказала. Через полминуты я услышала ее голос. — Так. У Гая Дэвида Малека нет действующих водительских прав в штате Калифорния. Он был лишен их в 1968 и не получал новых. — Вот черт. Дарси засмеялась. — Да подожди ты. Вечно ты спешишь. Я только сказала, что он не водит машину. У него есть удостоверение личности, выданное штатом Калифорния, оттуда я и почерпнула информацию. Его адрес: шоссе № 1, почтовый ящик 600, Марселла, Калифорния, 93456. Наверное, он там и живет. Похоже на ранчо или ферму. Хочешь увидеть фотографию? — У тебя есть его нынешняя фотография? Это прекрасно. Просто не верится. Ты волшебница. — Эй, ты имеешь дело с профессионалом. Какой у тебя номер факса? Я дала ей номер факса Лонни и потянулась за телефонной книгой. — Ты уверена, что он в Марселле? Это всего в ста пятидесяти километрах. — Согласно данным Управления автомобильного транспорта. Теперь тебе легче будет работать. — Точно. Сколько я тебе должна? — Не волнуйся. Мне пришлось подделать пару форм, чтобы запрос выглядел официальным, но никто не будет проверять. Заняло меньше минуты. — Ты прелесть. Спасибо огромное. Нам надо встретиться и пообедать. Я угощаю. Дарси засмеялась. — Я тебе напомню. Я положила трубку и принялась искать в телефонной книге код Марселлы. Он оказался таким же, как в Санта-Терезе, 805. Я позвонила в справочную и дала оператору имя Гая Малека. По адресу, который дала мне Дарси, телефона не числилось. — У вас есть в списке Гай Малек в этом районе? Г. Малек? Какой-нибудь Малек? — Нет, мэм. — Ладно. Спасибо. Я прошла по коридору к факсу, как раз вовремя, чтобы увидеть, как появилась копия документа Гая Малека. Черно-белая копия имела смазанный вид, но можно было разглядеть данные: Пол — М, цвет волос — БЛНД, цвет глаз — ЗЕЛ, рост 173, вес 70, дата рождения 02.03.42. Он выглядел намного лучше, чем в школьном альбоме. Ура! Должна признаться, я ощущала самодовольство, усаживаясь за стол. Выглянула моя истинная натура и погладила себя по головке. Я позвонила Таше и представилась ее секретарше, когда она взяла трубку. — Таша на собрании, но я ей скажу, что это вы. Может быть она сможет ответить, если это важно. — Поверьте мне, важно. — Можете подождать? — Конечно. Ожидая, я разложила часть пасьянса. Одна карта вверху и шесть внизу. В глубине души, мне даже было жалко, что все выяснилось так быстро. Мне не хотелось, чтобы Донован подумал, что платит мне за то, что он мог бы сделать сам. Хотя, по правде, так оно и было. Очень много информации хранится в общедоступных архивах. У большинства людей просто нет времени или желания делать нудную работу. Они рады спихнуть ее на частного детектива, так что в конце концов все выигрывают. Но это было слишком легко, тем более, я не была уверена, что семья сочтет, что мое открытие послужит их истинным интересам. Я перевернула следующую карту во втором ряду и выложила ниже еще пять. Проявилась Таша, ее голос звучал нетерпеливо и озабоченно. — Привет, Кинси. Что случилось? Надеюсь, это важно, потому что я по уши в работе. — У меня есть адрес Гая Малека. Я подумала, что лучше сразу сообщить тебе. Последовало секундное молчание, пока она переваривала информацию. — Быстро. Как ты умудрилась? Я улыбнулась ее тону, который являлся идеальной смесью удивления и уважения. — У меня есть свои пути. О, как заманчиво удовлетворение, когда мы думаем, что впечатлили других своим умом. Это одно из извращений человеческой натуры, когда мы больше заинтересованы в восхищении наших врагов, чем в одобрении друзей. — У тебя есть карандаш? — Конечно. Где он живет? — Недалеко. — Я продиктовала ей адрес. — Там нет телефона. Или его вообще нет, или он на чьем-то другом имени. — Чудесно. Я передам это Доновану, и посмотрим, что он захочет делать дальше. Он будет рад, я уверена. — Сомневаюсь. У меня сложилось впечатление, что они все были бы счастливы, если бы Гай умер. — Ерунда. Это семья. Я уверена, что все будет хорошо. Я попрошу Донована перезвонить тебе. Через пятнадцать минут телефон зазвонил. Это был Донован Малек. — Хорошая работа. Я удивлен, как все быстро получилось. Я думал, поиски займут недели.