— Только, когда они уезжают в командировки. — Я пожала плечами. — Они работают на протяжении долгого времени, так что я действительно не вижу их до тех пор, пока не наступят выходные, возможно. Я не знала, почему бормочу, как идиотка, рассказывая Реджине что-то, что ей, вероятно, даже не нужно было знать, но было в своем роде хорошо выплеснуть всё это из своей груди. Никто в действительности не знал о моей семейной жизни. — Милая, это ужасно! — воскликнула Реджина, чем застала меня врасплох. — О, нет, всё хорошо, правда, Реджина…. Реджина подняла руку, прервав меня. — В следующий раз, когда твои родители уедут, ты остаешься здесь. Неправильно, чтобы ты оставалась одна так долго. Ладно, это было буквально последнее, что я ожидала услышать от нее. Я знала, что она была добрым, заботливым человеком, но то, что она была готова приютить меня на несколько дней, было просто слегка поразительным. И я не была уверена, закончится ли мое пребывание в доме Моралесов в конечном итоге катастрофой. Вопрос был в том: для Арчера или для меня. — Спасибо… — замолчала я, закусив губу. — Я просто… Ну, я не знаю… Хм… Как у вас дела? — Я в порядке, Хедли. В полном порядке. — Реджина улыбнулась, проявляя немного симпатии. Это была, определенно, ложь. Я абсолютно точно могла это сказать, не будучи супер умным гением, как Арчер. Я оглянулась на другую часть кофейни и, конечно, Реджина была права. Здесь была лишь парочка клиентов, а уже было почти шесть вечера. Это был идеальный момент для разговора, верно? Наверное, нет, но было так, что либо сейчас, либо никогда. 12 дней есть 12 дней. — Мне, э-э… Правда, очень понравились остальные члены семьи, — начала я, подпрыгивая, чтобы сесть на переднюю стойку. — Хорошо, — сказала Реджина, её голос звучал немного устало. — Я рада. Такое начало, очевидно, ни к чему не привело. Я замолчала на несколько минут, наблюдая за Реджиной, как только она пошла заполнять выпечкой витрину. Я знала, что она была убита горем, но это никогда не было для меня очевидно раньше. Она так хорошо скрывала свои эмоции, как и Арчер. — Слушай, Хедли… Я не знаю, что сказать, чтобы… чтобы… — Если вы говорите о том, что произошло на День Благодарения, то вам не нужно ничего говорить. — Прости? — Реджина с удивлением посмотрела на меня, ее глаза расширились. Я густо покраснела и сразу же приковала взгляд на свои туфли, но продолжила говорить. — Арчер рассказал мне, что произошло. Не думаю, что вы должны за это извиняться. Реджина села на пол с озадаченным взглядом на лице, словно она не могла поверить, что я только что сказала. Я поняла, что Реджина не очень распространялась о том, что случилось с ней, или о её ПТСР. Конечно, я получила все сведения от Арчера, но многие из них были предположениями, которые я сделала сама. Однако я сильно сомневалась, что они не были верны. — Понятно, — наконец ответила она, звуча очень устало. Я не знала, что сказать. Было ли что-то, что я могла сказать, чтобы успокоить Реджину? — Мне жаль, Реджина. — Не извиняйся, Хедли. — Реджина выпустила смешок, ее глаза светились и блестели невыплаканными слезами. — Что было, то прошло. И мы ничего не можем с этим поделать. Нет, внезапно подумала я над её словами. Нет, это не совсем правда. Что было в прошлом оставалось в прошлом, она была права. Но ничего не говорило о том, что мы не можем уйти от тех ужасных вещей, изменить наше мнение о них, попробовать и сделать жизнь стоящей. Жизнь всегда стоит того, чтобы жить, даже если так не кажется. — У вас всё ещё есть Эйприл, Мэй и Джун, — нерешительно отметила я. — И ваша мама, и Арчер. — Я знаю. — Реджина засмеялась сквозь слезы, вытирая глаза рукавом рубашки. — Я не пытаюсь вести себя так, словно я всё знаю, — продолжила я с внезапным всплеском уверенности. Я сползла со стола и села, скрестив ноги на полу возле Реджины и сложив руки на коленях. — Это просто… Я не знаю. Я просто хочу видеть всех вас счастливыми и успешными. Вы все заслуживаете этого после всего, что вы пережили. Я, наверное, много болтаю и не думаю, что в моих словах есть особый смысл, потому что я бессвязно тараторю, как идиотка, но… Реджина расхохоталась и подняла руку, чтобы остановить мою бессвязный лепет. — Я знаю, милая. Я знаю, к чему ты клонишь. И я польщена, что ты говоришь мне что-то подобное. Мы… Мы действительно не подпускаем людей к этой семье, если ты понимаешь, что я имею в виду. — Почему нет? — Я нахмурилась, думая о том, что она сказала. — Если вы не возражаете, что я спрашиваю. Реджина вздохнула, её глаза заблестели, когда она посмотрела на меня. — Когда в твоей семье кого-то убили, здесь нечем гордиться. Никто не говорит об этом, потому что никто не хочет принять тот факт, что что-то настолько плохое на самом деле происходит. Почему ты думаешь, у Арчера нет друзей? — Из-за его отца? — Моя челюсть упала, чуть не задев пол. Реджина хмуро кивнула, положив руку на свой лоб. — Боже, всё было ужасно сразу после происшествия. Казалось, все знали об этом, и дети в школе постоянно дразнили Арчера. Они и дрались с ним, и обзывались, и говорили ему, что он убийца, как и его отец. Я сидела спиной к стойке в изумлении. Мне было страшно услышать то, что Реджине придется говорить дальше. Бедный Арчер. Бедная Реджина. — Как так вышло, что я даже не знала об этом? — сказала я вслух больше себе, чем Реджине. — Я хожу в ту же школу, что и Арчер в течение многих лет. — У Арчера очень хорошо получается сливаться с толпой. — Реджина вздохнула, снова пожимая плечами. Это точно. Может быть, Арчеру нужен был кто-то, кто проявил бы какую-нибудь доброту по отношению к нему, чтобы дать ему понять, что то, что случилось с его биологическим отцом, никак не отражается на нем. Если идиоты в школе автоматически считали Арчера ужасным человеком из-за того, что с ним случилось, то, очевидно, они были глупы. Школа была только временной и после того, как мы бы ее закончили, шансы увидеть этих придурков, равнялись бы нулю. Я искренне надеялась, что Арчер понимал это. — Арчер принимает антидепрессанты? — спросила я, прежде чем смогла остановить себя. — Да — медленно ответила Реджина, бросая на меня любопытный взгляд. — Принимает. Они в основном и помогают ему успокаиваться, я думаю. Конечно, мне нужно было отнестись к этому скептически. Я ничего не знала об антидепрессантах, но не думаю, что они должны были заставить кого-то вести себя так угрюмо. Навязчивая мысль, которая появилась в уголке моего сознания, заставила мои волосы на затылке встать дыбом. Я собиралась копнуть немного глубже во всё это дело, даже если оно не самое приятное. Я как раз открыла рот, чтобы рассказать Реджине кое-что, что, вероятно, не будет приятно слышать, но громкий звук старого телефона опередил меня. Реджина вскочила на ноги и протянула руку к передней стойке, чтобы взять трубку. — Алло? — ответила она с придыханием. Она замолчала, слушая человека на другом конце линии. — Да, это она. Наблюдая проявление эмоций, появляющихся на лице Реджины, пока она слушала звонившего, я поняла, что произошло что-то очень и очень нехорошее. — Подождите, что? Вы это серьезно? Ну, а он в порядке? Что…. Реджина прервалась на полуслове и бросила трубку обратно на крючок, делая резкие вдохи, из-за чего казалось, будто она борется со слезами. — Реджина? — сказала я, мой голос был едва громче шепота. — Произошел несчастный случай, — ответила она мгновение спустя, её голос дрожал. Эти слова просто перевернули мой мир вверх дном. Я схватилась за прилавок, когда у меня закружилась голова. — А… Арчер? — пробормотала я, широко раскрыв глаза. — Я не знаю. Реджина подошла к кухонной двери и крикнула: — Мам, мне нужно идти! Что-то случилось с Арчером! Она не стала ждать ответа, прежде чем перепрыгнуть через переднюю стойку и жестом показала мне следовать за ней, мчась к двери. Я не колебалась ни секунды. Я бросилась через прилавок и побежала за Реджиной, выскакивая за дверь, и затем мы вдвоем побежали. Я понятия не имела, где произошел этот «несчастный случай», но кое-что я хорошо понимала. И это определенно был не несчастный случай, что бы ни случилось. Я продолжала молиться про себя снова и снова, чтобы никто не пострадал и чтобы всё было хорошо. Реджина и я пробегали тротуар за тротуаром, в то время как я пыхтела и вздыхала всю дорогу, толкая людей в сторону. Несколько минут спустя стало совершенно ясно, куда мы бежали — маленький китайский ресторанчик, где работал Арчер. Когда мы обогнули последнее здание по направлению к ресторанчику, то, что мы увидели, было совершенно неожиданным. Вся улица была перекрыта оранжевыми конусами дорожного движения и лентами, и множество полицейских и пожарных машин были припаркованы повсюду, указывая на крошечное отверстие в стене дальше по дороге. Густые черные облака дыма поднимались в ночное небо, забивая мне горло и заставляя мои глаза гореть. Реджина, не теряя времени, пробралась по тротуару к задымленной, обугленной дыре в стене. Я быстро последовала за ней и увидела, как её почти сразу же остановила полиция. — Прочь с дороги! Это мой сын! — кричала Реджина, сопротивляясь одному здоровяку, выглядевшему, как полицейский. Секунду спустя слезы катились по моему лицу, когда я увидела, как Арчер проскальзывает из-под баррикад и тянется к своей маме. Я не смела сделать ни шагу ближе, чем на несколько футов, когда Реджина схватила своего сына, обнимая его как можно крепче, а он обнял её в ответ. Из того, что я могла видеть на таком расстоянии, Арчер не выглядел сильно пострадавшим. Он был в саже, и синяк на его щеке выглядел хуже, чем раньше, но на этом вроде всё. Мне пришлось напомнить себе, что всё будет хорошо. Арчер был жив. Но это была не случайность. Если бы в следующий раз случилось подобное, Арчеру могло бы так не повезти. Черт, мне могло бы так не повезти тоже.