Было тихо. Я повернула ключ в замке (для большей безопасности), залезла на кровать и устроилась поудобнее, скрестив ноги по-турецки. – Кажется, папа ничего не заметил. – Крайне маловероятно, – возразил Винценц. – Если только, конечно, он не пьян. – Нет, это вряд ли! – хмыкнула я. – Папа даже шампанское на семейных торжествах не пьёт, а это что-то да значит. Он не знает, но я однажды попробовала немного. Просто чтобы не умереть от скуки. – Как неприлично, мисс Эмма! – Винценц нахмурился, и на щеках у него снова появились сладкие ямочки. Ну просто возмутительно сладенькие… Я поспешно отвела взгляд и уставилась на большой палец своей ноги. Не красней, Эмма, не красней… – И всё равно ведёт он себя очень странно. – Уточни, пожалуйста. – Винценц устроился на полу, закинув ногу на ногу и положив руки под затылок. Уточни. Точно так же говорил и господин Колм, мой учитель немецкого языка, когда ему казалось, что ответ неполный. «Да-да, прекрасная мысль, Эмма, но уточни, пожалуйста, что именно тебе больше всего понравилось в этой балладе Гёте». В такие моменты я просто не знала, что мне ещё сказать. Так что уточнять я не очень умела. – Ну… Ненормально как-то он себя ведёт, – попробовала я найти слово. – Хм, – ответил Винценц. – Возможно, это всплеск адреналина. Насколько мне известно, для этого есть три возможные причины: алкоголь, заключение особенно выгодной сделки или романтическое свидание. – И, конечно же, ты многое знаешь обо всех трёх вещах, – фыркнула я, закатывая глаза. – Если угодно, я могу и подробнее рассказать. В его глазах мелькнул какой-то торжествующий блеск, но я всё же смогла выдержать этот пронзительный взгляд и не отвернулась. – Нет, подробнее не надо. И вообще, я не думаю, что с папой случилось что-то из того, что ты тут перечислил. – Хорошо, давай рассуждать. Первую возможную причину, то есть алкоголь, мы смело можем убрать. Но у нас всё равно остаётся ещё два варианта. – И какую же, по-твоему, выгодную сделку заключил папа этим вечером? – Согласен, сделку тоже можно исключить. Тогда вывод очевиден – это было романтическое свидание. И, учитывая позднее время его возвращения, встреча удалась. Дражайшая моя Эмма, я бы предположил, что твоего папу поразила стрела Купидона. В самое сердце. Да, всё звучало более чем логично. И я знала, что должна порадоваться за папу. Но я не радовалась. Меня это, наоборот, очень сильно беспокоило. Я даже не сразу поняла, что Винценц сел рядом со мной, как будто это было чем-то само собой разумеющимся, а его рука легла на моё плечо. Собственно, только это и отвлекло меня от мрачных мыслей. – Есть ещё кое-что, – сказал он. – Да, и что же? – Я чуть отодвинулась. – Наша связь, – ответил Винценц и снова придвинулся ко мне почти вплотную. – Нам нужно её усилить. ЧТО? Нет, он окончательно свихнулся. – По-моему, она и так достаточно прочная, – заметила я. Винценц наклонился вперёд и убрал прядь волос с моего лица. – Но ты мне не доверяешь. – Я… Слушай, я… – Не переживай, я всё понимаю. Книги действительно выставляют меня не в лучшем свете. Тут мне стало совсем не по себе. И сердце стучало, как тамтам в джунглях. – И, несмотря на это, ты читаешь сцены моих поцелуев. В ванной, тайком ото всех, нагишом, – с усмешкой завершил он свою фразу. До меня не сразу дошло, что он сказал. – Идиот! – Я замахнулась на него подушкой, но он так ловко увернулся, что она просто плюхнулась рядом на покрывало. Мы уставились друг на друга. Уголки губ Винценца чуть дёрнулись, а потом он весело засмеялся. Это было заразно, так что в итоге и я тоже начала хохотать. Смеялись мы долго, у меня даже живот заболел. И только спустя, кажется, целую вечность мы всё-таки смогли успокоиться. Сразу стало так тихо, что это показалось мне странным. Видимо, Винценцу тоже так показалось, потому что первым заговорил именно он. – Мисс Эмма… Знаешь, на самом деле… ты… – Но вместо того, чтобы закончить фразу, он подался вперёд. Его дыхание коснулось моих щёк, как тёплый летний ветерок. – Если бы только всё было по-другому… – Что было бы по-другому? – хрипло переспросила я. Винценц схватил меня за руку. В этот момент время, кажется, остановилось. Тик. Тик. Так. И вдруг наши губы соприкоснулись. Сначала очень-очень нежно, а потом всё крепче и крепче. Совсем как в фильмах. Нет, даже лучше, чем в фильмах. Я, конечно, представляла себе, что это здорово, но всё же… не настолько. Это как кататься на американских горках, только ещё больше захватывает дух. Как есть шоколадное мороженое, только ещё слаще. Как во сне, только… по-настоящему. Это было идеально. Я чувствовала его руки на моём затылке. В следующую секунду мы вдвоём упали на кровать. Я вздохнула и попыталась перевести дыхание. Мы только в эту среду познакомились. Стоп! Стоп! Что же я делаю? Разве так можно? Да ещё и таким диким образом. Или всё же?.. Сердце требовало притянуть Винца ближе. Разум приказывал оттолкнуть его немедленно. Сердце в итоге победило. Мурашки пробежали по спине. Где он только научился так целоваться? Даже не думай об этом. Лучше просто… Хм… Целуй. В животе снова запорхали бабочки… Да какое там запорхали – они целую вечеринку с фейерверком закатили! Как же мне не хотелось, чтобы этот поцелуй заканчивался. Хотелось, чтобы он длился вечно. Я хотела целовать Винценца. Хотела, чтобы он целовал меня. Хотела целовать его. Хотела, чтобы Винценц… И вдруг он начал отстраняться. Просто – ни с того ни с сего. Конечно, ни мне, ни моим бабочкам это не понравилось. «Нет, только не останавливайся! Притяни его к себе! Ещё! Ещё! Ещё! Поцелуй его! Поцелуй! Поцелуй!» – Подожди… Нам нужно… – с трудом выдавил Винценц. Его глаза блестели, а зрачки казались сейчас просто огромными. На его шее выступили красные пятна. – Эмма, что же ты… – Он не закончил. – Что такое? – прошептала я. – Поздно уже. Пора спать. СЕКУНДУ, ЧТО? Винценц встал, расстегнул рубашку и направился к складному диванчику, не оглядываясь на меня. Ну и что это было? В животе теперь неприятно покалывало. На душе было мрачно. А сердце по-прежнему кричало: «Поцелуи! Поцелуи! Ещё! Ещё! Ещё!» Глава 16 Я проснулась от сильного грохота в коридоре. Озадаченно моргнув, я потянулась к будильнику. Десять часов.