– Очень надеюсь. Может, меня всё-таки зрение подводит? Я вообще могу тебе доверять, Эмма? Я-то думал, ты уже взрослая, ответственная… Я не решилась продолжить. Я даже дышать боялась. Папа выглядел очень разочарованным. Но затем он продолжил довольно спокойным тоном: – Неудивительно, что Мистер Мёрфи смог выбраться. Клетка-то перевернулась. Так причина только в этом? В перевёрнутой клетке? И что, ни слова о незнакомом мальчике под моей кроватью?! – Клетка? – повторила я недоумённо. – Так ты поэтому злишься? Папа внимательно посмотрел на меня. – А ты подумала, я монстра под твоей кроватью увидел? – Да нет, – пробормотала я. – Но… Стоп. А вдруг папа просто не видит Винценца? Может, зря я тогда столько времени пыталась его от папы прятать… Но почему же Винценца видела Филиппа? А Джетти? Очень странно. Я наклонилась, заглянула под кровать, но… Винценца там не было. Глава 17 – Хей-хей-хей, а вот и я! – Леона взбежала по винтовой лестнице через магазин и теперь стояла на последней ступеньке перед входом в нашу квартиру. Она помахала белым полиэтиленовым пакетом перед моим носом и лучезарно улыбнулась. Она всегда так делала, когда хотела меня подбодрить. Так делают все лучшие подруги, если дела плохи. А мои дела были очень плохи. Леа опустила пакет, когда увидела мои покрасневшие глаза. Да. Всё время до её прихода я проплакала. Случившееся не укладывалось в голове, и смириться с ним было сложно. Эти бабочки в животе из-за парня, в которого я, похоже, влюбилась, хотя ничего такого и не планировала… Поцелуй. А почти сразу же после этого – внезапное исчезновение. – О, дорогая, да у вас никак кризис отношений? – сочувственно спросила Леона. – Тише ты! Давай обсудим это в комнате. Папа внизу снова напевал рождественскую песенку. Он делает это, если в магазине нет клиентов. Я схватила Леону за руку и уже потянула её в коридор, когда папа подошёл к лестнице и посмотрел наверх. – Ты останешься у нас на ужин, Леа? Что ж, кажется, его настроение за прошедшие несколько часов снова улучшилось. По крайней мере, у него всё хорошо. Потому что у меня настроение отвратительное. К тому же я целый час потратила на уборку в его спальне. Эх, не надо было слушать Винценца… – Мама сегодня… – Да, она останется! – перебила я и поспешно захлопнула дверь. – …печёт блины с домашним сливовым вареньем, я такое не пропущу, – растерянно закончила Леона свою фразу. – Ты что? – Сегодня ты ночуешь у меня, и мы смотрим «Титаник». – А твой отец приготовит нам ужин? – Леона выглядела такой ошеломлённой, как будто я объявила ей, что сам Леонардо Ди Каприо заглянет к нам на чашечку чая. Молодой Ди Каприо, со светлыми волосами и ярко-голубыми глазами, ей очень нравился и чем-то напоминал Фила Брендфейра. И это был бы более приятный сюрприз, чем новость о том, что ужин будет готовить папа, потому что кулинар из него так себе, и к нашим приглашениям на ужин Леона относилась с опасением. Она наверняка до сих пор помнит переваренные венские сосиски с кетчупом, которые папа подал к столу в прошлый раз. – Ну вроде того, – пожала я плечами. – Ой, – скривилась Леа. – Кто знает, может, всё не так плохо, – успокоила я Леону. – У него было время научиться. Ведь действительно всё возможно. Папа со вчерашнего вечера вёл себя очень странно, так что я не удивилась бы, если бы он сегодня действительно приготовил что-то вкусное. – Ты думаешь? – Никогда не говори «никогда». – Я с любопытством заглянула в пакет Леоны. О, как кстати! Черничные кексы. Моя верная подруга точно знает, что делать, если настроение упало ниже плинтуса. М-м-м, как же вкусно пахнет, у меня прямо слюнки потекли! Ноги сами понесли меня на кухню. Маффины с черникой я могла есть и днём, и ночью, и, наверное, даже во сне. Леона последовала за мной и остановилась на пороге кухни. Одна из нитей занавески запуталась в её волосах. – Я всё думала об этом загадочном исчезновении Винца, – начала она, и радость моя тут же уменьшилась. Конечно, Леона была в курсе случившегося, я сама же и рассказала ей об этом по телефону. Я отставила пакет в сторону и прислонилась спиной к столешнице. Аппетит тут же куда-то пропал. Я даже засомневалась, что кексы в этой ситуации помогут. – И что надумала? – спросила я. – Куда он мог деться? – А ты, – Леона откинула занавеску в сторону, – ты точно везде его искала? – Точно. Я всю квартиру вверх дном перевернула. Его нет. – Значит, что-то разорвало связь Винценца с реальным миром. – Но он не говорил мне, что такое возможно. – Я задумчиво погрызла ноготь. – Если он такого не говорил, это не значит, что это невозможно, – заявила Леона. – Поэтому сейчас нам надо тщательно проанализировать всё, что произошло здесь за последние несколько часов. – Она поманила меня в гостиную, и мы устроились на диване. – Итак, рассказывай! Только подробно. А я всё запишу. – С этими словами она взяла со стола уже раскрытый блокнот и шариковую ручку. – А зачем записывать? – Чтобы нагляднее представить ход событий. Так что вы делали? – Хм… – Вот же чёрт. Такого пикантного вопроса я, конечно, не ожидала. Впрочем, сама ситуация прошлой ночью тоже была довольно пикантной. А если бы она таковой не являлась, то не было бы и поцелуя. Но поцелуй произошел, и какой! Мне вдруг стало очень тепло от одной мысли о нём. – А что люди обычно делают ночью? – Я всё же попыталась уклониться от вопроса. – А поточнее? – Ночью люди обычно спят, так? Ну вот и мы тоже легли спать. Леона отложила ручку и строго посмотрела на меня. – Эмма! Мы пытаемся выяснить, что случилось. А из нас двоих именно ты провела с Винценцем последние несколько часов. Значит, полагаться нам придётся на твои воспоминания. Хорошо, спрошу иначе: что делал ОН до того, как вы заснули? Или после этого? Обнимался со мной так страстно, как будто завтра никогда не наступит. Ой… – Э-э-э… – На моём лбу, казалось, можно было приготовить яичницу. – Мы с ним разговаривали. Леона подняла глаза от бумаги. – О чём разговаривали? – О папином тайном свидании. – Тут я умолкла, почувствовав угрызения совести. Я ведь не рассказала об этом Леоне сразу, как только узнала, хотя у нас нет друг от друга секретов. Она единственная, кто знает, что на школьный марафон в пятом классе я записалась только потому, что влюбилась в учителя физкультуры. Строго говоря, если бы у Леоны вдруг появилась причина шантажировать меня, она бы припомнила все мои неловкие истории, потому что знает обо мне всё. Но, конечно, она бы никогда не пошла на шантаж. Она ведь настоящая подруга. – У твоего отца было свидание? – удивилась Леа. – Я так думаю, – сдавленно выдавила я. – Интересно! – Леона, кажется, не выглядела расстроенной. – Ты знаешь, с кем? – Нет. Это же тайное свидание. Ты… Ты не злишься на меня? – С чего мне злиться? – Я же тебе не сказала, что у папы будет свидание. Леона нахмурилась. – Так ты и не должна мне всё рассказывать. Ого! Леона, пожалуй, слишком хороша для нашего мира. Теперь я почувствовала себя ещё более неловко, потому что я, по сути, обсуждала с Винценцем то, что не обсудила даже с лучшей подругой, а она совсем не обиделась. – Но это всё равно не имеет никакого отношения к исчезновению Винценца, – продолжила Леона, поправляя очки на носу. – Вы делали что-нибудь ещё? Хм… Наверное, можно рассказать. Она моя подруга, я должна быть честна с ней… – А что мы могли делать? – невинно спросила я. В обычных обстоятельствах я бы, конечно, сразу рассказала Леоне о своём первом поцелуе. Только, к сожалению, сложившиеся обстоятельства обычными не были. Потому что речь шла о Винценце. И было довольно глупо признаться, что, во-первых, он меня непросто в щёчку поцеловал, это было нечто намного большее, и, во-вторых, это не оставило меня равнодушной, потому что, в-третьих, я умудрилась в него влюбиться. Совсем чуть-чуть, но всё же… Хотя мы были знакомы всего три дня.