Мужчина кивнул, и прядь волос упала ему на лоб. Кейра проскользнула мимо него в коридор и вздохнула. Подождала, пока Карлин что-то негромко объясняет Сати. Баррон нигде не было. И слава богу. Сати пошла за ними, открыла дверь в лифт, спустилась, выпустила их на парковку и вернулась в клинику. Кейра побрела к машине, чувствуя, как от усталости и передоза эмоций мутнеет разум. Ее немного шатало, в глазах темнело. Кажется, она оступилась. Марк придержал ее за руку. Коллинс остановилась и посмотрела на него. Ей хотелось закричать, что это неправильно. Что так не должно быть. Что не может молодая женщина умолять о том, чтобы ее жизнь забрал серийный убийца. Но вместо этого развернулась на каблуках и прижалась к груди Марка, который недоуменно замер. Точно растерялся, потому что он не поднял рук, чтобы ее привлечь к себе. Но Кейра стояла, впитывая его силу, даже если ее почти не осталось. Наконец его пальцы коротко тронули ее плечо. – Кейра, не здесь, – наклонившись к самому уху, шепнул Карлин. Она вздрогнула. Отстранилась. Отчужденно наблюдала за тем, как он открывает машину и дверцу перед ней. Села. Он легонько сжал ее пальцы, занял водительское место и в который раз за этот бесконечный день завел мотор. Когда они выехали за пределы лечебницы, из глаз девушки полились слезы. Будто сами собой. Марк, заметив это, нахмурился. Через пару минут он неожиданно бросил машину на прилегающую почти неприметную в темноте дорогу и еще через минуту выехал к лесному озеру. Здесь не было построек и жилых объектов. Просто лесное озеро, к которому вела грунтовая дорога. Буря успокоилась. Оказывается, дождь перестал лить, а небо расчистилось. Прекрасный лунный свет заливал лес. Где-то далеко сияло зарево большого города. Но здесь… Кейра замерла, поглощенная видом лунной дорожки, которая высветила темные воды. Марк не глушил мотор. Но поднял руль и сдвинулся на сиденье назад, потом опустил его и вытянул ноги, прикрыв глаза. Машина тихо урчала. С деревьев падали капли былого дождя. Осенняя природа была мрачной и прекрасной. Не хватало пения птиц и стрекота кузнечиков. Кейра провела пальцами по щекам, убирая влагу. Повернулась и посмотрела на мужчину. В полумраке автомобиля выделялась его белая рубашка, но лица почти не было видно. Печка работала на полную, создавая тепло. Наверное, он устал. Который час? Три уже? Вставать через три часа, а они еще не ложились. Кейра перегнулась через торпедо и замерла, приблизив лицо к нему. Марк открыл глаза и повернул голову. Она ожидала, что он улыбнется или оттолкнет ее. Что-то скажет. Но нет. В нем проступило нечто новое. То, что раньше пряталось за маской. Нечто настоящее и живое. И оно не имело ничего общего с нежностью и заботой, которые мужчина проявлял последние дни. В темных глазах Карлина вспыхнуло пламя. И это сбивало с толку и не вязалось с его уставшим видом. – Ты хочешь поспать? – спросила она. – Подумал, что тебе нужно перевести дух. Как же неудобно все-таки в машине. Кейра протянула руку и прикоснулась к его щеке в безотчетной попытке сохранить зрительный контакт. В потемках она не видела, изменилось ли выражение его глаз. Но хотела верить в то, что изменилось. Карлин чуть переместился на кресле, чтобы оказаться ближе к ней. Повозившись с настройками, она тоже отодвинула сиденье назад. Снова склонилась над ним и улыбнулась. Марк на улыбку не ответил. Она не понимала, что творится у него в голове. Волновалась. И пыталась любым способом выбить из памяти неистовый шепот Эли, которая снова и снова призывала серийного убийцу. Зажмурившись, потому что так вроде бы проще совладать с мыслями, Кейра приблизила губы к его лицу и, набравшись смелости, поцеловала. Безумие Линас тут же отступило во мрак, но пришло другое безумие. Карлин ответил на поцелуй. Сейчас это не было похоже на то невинное прикосновение в кабинете. Кейра сама не понимала, что это было. – Девочка, – пробормотал мужчина, когда она наконец нашла в себе силы, чтобы оторваться от его губ и выпрямиться. Он сел, распрямил спину. Выровнял сиденье. Положил руки на руль, чуть опустив голову. Кейра следила за ним испуганно, со скрытой надеждой, что он уже не сможет отказаться от того, что она сама ему предлагает. Он взрослый мужик. Поцелуй – это не то, что ему надо. Почему-то ей даже в голову не пришло спросить саму себя, зачем она это делает. Зачем доводит его до ручки и наслаждается моментами, когда он теряет контроль. – Я же чувствую… – начала она, но фразу не закончила. Карлин резко повернул голову и посмотрел ей в глаза. – Правильнее всего будет отвезти тебя домой… – Нет! – Но у меня не осталось сил на правильные поступки. Он выровнял руль, пристегнул ремень и резкими, но аккуратными движениями вывел автомобиль обратно на грунтовую дорогу, оттуда на шоссе. Кейра молчала. Сердце тревожно билось в груди и замирало от предвкушения. Ей хотелось смеяться и плакать, петь и танцевать. Она не верила в происходящее и не отдавала себе отчет в том, что делает. Марк объезжал Треверберг с востока. На улицах не было никого, даже бездомных людей и животных. «Ауди» несся, поднимая тучи брызг, пока не остановился у неприметной вывески «Отель». Кейру бросило в жар. Марк заглушил мотор, достал из бардачка какие-то бумаги (при этом она откинулась на спинку сиденья, будто боясь раньше времени прикоснуться к мужчине). Свет в салоне зажегся, и она недоуменно заморгала. – Отвезти тебя домой? – негромко спросил он. – Я не хочу… Он хотел спросить что-то еще, но не стал. И снова ритуал с помощью с выходом из автомобиля. Когда замок щелкнул и «Ауди» омертвел, выключив фары и освещение салона, Кейра вцепилась в руку Марка. Ее колотило. Она не слышала разговора с администратором, пряталась за его спиной, то и дело прижимая лицо к его плечу. От Марка приятно пахло. Она не понимала, парфюм ли это или его запах. Голова кружилась. Наконец Марк направился по погруженному во мрак коридору, пока не добрался до дальней комнаты. Открыл ее полученным ключом, пропустил Кейру внутрь, зашел следом и закрыл дверь. Свет он включать не стал. Где-то негромко играла приятная музыка. Откуда-то справа виднелись блики ночника. Марк отобрал у нее сумку. Развернул к себе, положив руки ей на плечи. Она подняла голову, будто хотела что-то спросить, но вместо этого встала на цыпочки и потянулась к его губам. Она никогда в жизни не испытывала подобного. После всего пережитого близость с мужчиной должна была вызывать у нее только ужас и отвращение. Но нет. Сейчас она чувствовала совсем другое. Тело молило о ласке. Кейра подняла руки и запустила пальцы в его волосы, заставляя наклониться. Они снова поцеловались. Совсем по-другому. Марк обнял ее за талию и резким движением прижал к себе. От него тугими волнами исходил жар. Вскоре ее пальто оказалось отброшенным в сторону, а она сама прижата лицом к неожиданно мягкой стене. Она чувствовала его дыхание в своих волосах, руки то на талии, то на груди. Он добрался до ремня брюк и неожиданно ловким движением расстегнул его, продолжая прижимать ее своим телом к стене. Инстинктивно Кейра попыталась вырваться, но Карлин не позволил. Он повернул ее лицом к себе и снова прижал к стене. Наклонился. Поцеловал. Она обвила руками его шею, буквально повисла на нем, чувствуя, как с каждым мгновением все больше и больше уступает инстинктам. Сознание отключалось. Она вся обратилась к ощущениям. Марк избавлял ее от одежды. А она сделала то, о чем мечтала с первой встречи: начала расстегивать его рубашку. Мужчина замер и отстранился. Будто ее желание поддержать каждое его действие, каждое начинание отрезвило. – Ни к чему хорошему это не приведет, – негромко сказал он, отступая в сторону. Руки Кейры безвольно повисли вдоль тела. – Мне все равно. Он сделал еще шаг назад. Кейра пересекла разделяющее их пространство, вцепилась в рубашку и потянула его на себя. Карлин покачнулся. Глаза привыкли к темноте, девушка различила силуэт большой кровати и потащила его за собой. Марк негромко рассмеялся. И она не поняла, что означает этот смех. Она толкнула его на кровать и оказалась сверху прежде, чем кто-то из них успел что-то сказать. – Только одна ночь, – прошептала она, наклонившись к нему и глядя в глаза. Марк молчал. Но его тело ответило само. Его руки вновь легли ей на талию, заскользили выше, заставляя прогнуться в спине. На них еще было непозволительно много одежды. Кейра наконец расстегнула его рубашку и с наслаждением положила ладони на его обнаженную грудь. Она была горячей, гладкой и неожиданно мускулистой. Вот уж не думала, что Карлин посещает зал. Он был значительно худее Грина, не обладал атлетической фигурой. Скорее, он походил на аристократа. Безукоризненно стройный и подтянутый. Карлин, кажется, решился. Резким движением он сбросил ее с себя и уложил на спину. Коротко поцеловал. Губы. Щеки. Лоб. Шея. Ключица. Остановился, видимо, рассматривая бюстгальтер. Бережно освободил ее от рубашки, спустил бретельки. Кейра откинулась назад, впитывая эту новую ласку и думая о том, что завтра будет разбитой, будет чувствовать себя виноватой, но сегодня, сейчас она была счастлива. В мгновение, когда их тела слились, у нее на глазах выступили слезы. А измученное бессонницей сознание будто бы отключилось. Кейра раскрылась ему навстречу с такой отчаянной страстью, с такой искренностью и с таким желанием, которые не переживала никогда в жизни. Некоторое время спустя Ей было так хорошо. Она тонула в мягкой перине. Одеяло было тяжелым и теплым. Где-то вдалеке играла чуть слышная музыка. Она провалилась в сон, и этот сон принес неожиданное восстановление. Но хотелось спать еще. Хотелось остановить мгновение. Кто-то аккуратно сдвинул одеяло в сторону и прикоснулся к ее плечу. Кейра нехотя открыла глаза. Карлин успел принять душ и одеться. Он сидел на краю кровати и серьезно смотрел на нее. В свете ночника его лицо приняло демоническое выражение, а глаза блестели. Сколько прошло времени? Они опоздали на работу? Кейра инстинктивно притянула одеяло к обнаженной груди и села. Хотела было потянуться к его губам, но передумала. Почему-то это казалось неуместным. Хотя что может быть более уместным после ночи, полной страсти, огня и удивительной нежности? – Тебе нужно принять душ. Скоро принесут завтрак. И поедем на работу. – Который час? – Почти восемь. Грин ждет нас к десяти. После планерки мы едем в клинику Хоула. Но до этого я должен успеть подать заявку на прокурорский запрос. Она рассеянно провела рукой по волосам, приводя их в порядок. Мысли путались. Рука Марка коснулась ее подбородка, заставляя посмотреть в глаза. Она ждала, что он скажет что-то в духе «это было чудесно, но больше никогда не повторится» или «сказка закончилась», но он смотрел ей в глаза с той удивительной серьезностью, которая зацепила ее с первых мгновений знакомства. Кейра не понимала, что он чувствует. И это непонимание ощущалось тяжелее прямого отказа. – Тогда я пойду? – наконец сказала она, с трудом удерживаясь от того, чтобы прижаться щекой к его руке. Марк встал. Принес из душевой белый мягкий халат и подал ей. – Тебе кто-то звонил, – сказал он. Кейра не помнила, где оставила телефон. Скорее всего, он в сумке у входа в номер. Она потянулась за халатом. Вот было бы здорово закончить пораньше, вернуться сюда и… И что? – Вряд ли это что-то важное, – небрежно бросила она. – Марк, я… – Доктор Карлин, – поправил он. – Теперь будет сложнее. Ее будто окатило ледяной волной. – Простите, я… Марк вернулся на кровать, протянул руку и снова коснулся ее подбородка. Его лицо смягчилось. – Это служебный роман, – заметил он, и Кейра вспыхнула при слове «роман». – Не поощряется и создает проблемы. – Я никому не скажу. – Я не об этом. – Его большой палец прикоснулся к ее губам, и Кейра коротко выдохнула, прикрыв глаза. – Твое отношение ко мне считывается. Ты должна себя беречь. В рабочее время, в рабочих поездках, в управлении я для тебя – доктор Карлин. – А здесь? – Она высвободила руки и положила их ему на плечи. Глаза Марка потемнели, когда одеяло соскользнуло, обнажив девушку по пояс. – Иди в душ, – внезапно севшим голосом сказал он. Кейра улыбнулась. Отстранилась, набросила халат и соскочила с кровати, стараясь не смотреть на Марка, который взял телефон и принялся разбирать пришедшие за ночь сообщения. Наверное, половина от жены. Коллинс отыскала в сумке свой Nokia и с ним ушла в душ, где включила воду и активировала телефон. Сообщений было два. И оба от Тима Дженкинса. «Подумал, что скучаю. Ты, конечно, занята?» «Подумал над твоим предложением выпить. Я буду в городе через неделю. Сходим?» Она улыбнулась. Если в отношениях с Марком было что-то больное, а в близости с ним столько непривычной нежности и заботы с его стороны, что она терялась, то Тим ей нравился совершенно иначе. Он был старше всего на четыре года, но в его глазах горел знакомый, близкий ей огонь человека, прошедшего через ад. Марк был благополучен, успешен и недосягаем. До сегодняшней ночи. А Дженкинс… он будто отгородился десятком стен, каждая из которых была соткана изо льда и яда. И сам отворил для нее дверцы, но чтобы добраться до них, нужно было преодолеть лабиринт. Сейчас, когда тело было полностью удовлетворено, а стремление к Карлину, иссушавшее месяцами, иссякло, ее душе, кажется, захотелось чего-то другого.