Я ухмыльнулся. Зная мстительность и взбалмошность Фотиди, можно быть уверенным, что такие кары продлятся до самого окончания стажировки. До кухни донеслось мелодичное попискивание дверного звонка. – Это, наверное, Бельчонок, – предположила Ангелина. – Пойду открою. – Остолопом занимайся, сам открою, – ответил я и направился в прихожую. Немного не доходя до двери, я прикоснулся магией к замку. Дверь щелкнула, повернув ручку, и на пороге появилась Светлана с тортиком и небольшим пакетом в руках. Вампирша весело напевала под нос какую-то незатейливую песенку из разряда «хорошо живет на свете Винни Пух». – А где Белкина? – спросил я. – Скоро будет. Кар-Карыча покормит и придет. Она тоже устала, не торопи ее, – ответила Света и в два прыжка проскочила мимо меня на кухню. Я покачал головой и поплелся за ней. Никак не привыкну к тому, что вампиры быстрее человека. Не всегда сильнее, но вот быстрее – да. – Что это за негуманное обращение с военнопленными? – спросила Света, кивнув на курсанта и выкладывая на стол содержимое пакета. – Меры профилактики и воспитания, – ответила Ангелина, в очередной раз приложив Сорокина черпаком по голове. – Бить-то зачем? – огрызнулся стажер. – Это отвлекающий маневр. – А я ему тут волшебную палочку принесла, из своих старых, и книгу заклинаний, и хрустальный шар, – сообщила вампирша. – Света, – покачал головой я, – методы негуманные, но он должен научиться владеть собственной силой, а не заемной. Он боевой маг, а не пользователь колдовского сучка. – Я все равно покажу ему, как пользоваться. – А я думаю, что они уже это проходили. Ведь проходили? – обратился я уже к Сорокину. – Не-а, – ответил тот. – У нас их пока еще нет. – Палочек нет? – изумился я. – Это же самое элементарное. – В столице их, видимо, пока не выпускают в массы, церковь, прошу прощения за каламбур, палки в колеса ставит, хочет иметь монополию на чудо. Была бы их воля, они весь наш город на костер отправили бы, – высказалась Ангелина, опершись острым локтем на плечо стажера, отчего тот скривился. Света, не дожидаясь моего разрешения, начала рассказывать: – Палочка, она как мышка для компьютера, чисто для управления. Долго препирались, пока не решили, что старинная методика комбинации волшебного слова и движения палочкой – самое лучшее. Вампирша вытащила на свет длинную деревянную спицу, покрытую лаком. Волшебную палочку она отдала Сорокину, а следом протянула кожаный чехол, похожий на подсумок для гранаты. Володя щелкнул застежкой и вытащил из чехла хрустальный шар размером со сливу. – Да-да, – продолжила вампирша, – это главное в прикладном колдовстве. Конечно, до магии настоящего чародея артефактная недотягивает по мощности, но ведь подавляющее большинство населения – обычные люди, которым волшебство неведомо. Чародеям шар тоже полезен, если лень делать что-то самому или силы кончились. А вот еще… – Девушка достала из пакета блокнот в черной кожаной обложке. – Это волшебная книга, в ней инструкции к заклинаниям, записанным в шар. Этот шарик – мобильная версия, его нужно периодически заряжать от маногенератора или привязывать к домашнему источнику силы. Колдун при должной сноровке может и своими силами артефакт зарядить, но это долго, муторно и неэффективно. Сорокин открыл волшебную книгу и криво усмехнулся: – Это розыгрыш, да? – Почему ты так решил? – удивилась Света. – Книжка-то электронная. – Двадцать первый век на дворе, – вмешался я, – на бумаге только подарочные экземпляры делают. Можешь к смартфону привязать шар вместо книжки, если в нем есть магоблок. – Понятно. А как это работает? – Как-как… синхронизируешь шар через маногенератор с компом и скачиваешь заклинание, как на флешку. Потом пользуешься. – Здорово. Можно я попробую? Я кивнул. Сорокин полистал книжку, хмыкнул, дотронулся до злосчастной картофелины кончиком палочки и произнес: «Тубер мунди». Клубень взлетел в воздух и стал медленно вращаться. От него отделялась тонкая ровная спиралька кожуры. – Вот бы сразу так, а то по голове да по голове. Я хотел ответить, но снова раздался дверной звонок, и пришлось отложить нравоучения на потом. – Володя, открой, а то, чувствую, тебе опять ковшиком прилетит. Стажер умчался, а потом так же быстро вернулся: – Там эти, которые с Оксаной, в черных балахонах. – Чего хотят? – спросил я. – Молчат, ненормальные. – Слушай, займи их чем-нибудь, Оксана придет, поговорю, чтоб домой больше не приглашала. Курсант опять умчался. Через некоторое время из зала донесся громкий звук какой-то игры, запущенной на приставке. Вскоре Володя вернулся. – Вот дурные, они джойстик словно первый раз в руках держат, – громко сказал он, не стесняясь того, что его могут услышать гости, а потом сменил тему разговора: – А палочкой в доме все можно делать? – Можно все, но нужно настройки производить. Возни много, – ответил я, открывая холодильник, чтобы проверить, охладилось ли вино. На подоконнике материализовался дед Семен. – Боярин, я счетчики поставил. Они работают токма тогда, когда вода горяча. Экономия. Вот. – Нет тут никакой экономии, – буркнул я, – счетчики денег много стоят, вся экономия коту под хвост. – Ну так не моих же денег стоили, – крякнул домовой. – Дед, я тебе поражаюсь! – вспылил я. – Ты у меня их полгода выпрашивал. Знал, что платить мне за них. – Ну так низкий поклон тебе, боярин, – с ехидцей ответил домовой. – Товарищ капитан, у вас такая разношерстная команда, как так получилось? – спросил Сорокин, не отрывая взгляда от домового. – Я когда-то на курсы переподготовки попал, переучивали на боевого мага из обычного научного сотрудника, видите ли, нашли у меня предрасположенность. Там в лесу подобрал Ольху, она, как кошка, увязалась за мной, а у меня не хватило духу бросить маленькую беззащитную лесавку. Да и вообще, про меня шутят, что вся эта сверхъестественная братия липнет ко мне, как мухи на варенье. – Я был первым, – подняв палец, произнес с пафосом дед Семен. – Да, дед первым был, его за мной просто-напросто закрепили в принудительном порядке, внесли в опись дома, но ничего, сдружились. Потом Оксану приютил. – Товарищ капитан, а Оксана с Ольхой ведь самая натуральная нечисть? – Тоже правда. Ольха, как я говорил, лесавка. Она – заблудившаяся в лесу двести лет назад девчонка. Одичала совсем за это время, по-человечески не говорит, да и понимает не все. Оксана – навья, утопленница. В классическом понимании древних славян она русалка. Ее изнасиловал, потом убил маньяк, с тех пор она тронутая на переживаниях о своей смерти. Поминальные фото ставит по себе, часами под водой валяется. А вот Света работала в другой группе, после того как ее покусали упыри, она тоже стала такой. Потом группа погибла, а Света стала у нас водителем. В группе еще два мага, один боевой, зовут его Кузнецов Николай, а вторая – экстрасенс Белкина Александра. Она дочь куратора из главного управления. – Блатная, значит. – Не говори так больше, а то уже от меня ковшиком получишь. Она свой человек, и это проверено в бою, – негромко, но твердо и немного зло произнес я. – Понятно. А эти, которые в гараже? – Мягкая тьма сам пришел за статуэткой, которую я давным-давно купил с рук как сувенир, прижился. Он действительно мягкий и душевный, любит поплакаться, к тому же совершенно безобидный, если не доводить до психоза. Вот если довести, то мало не покажется, он ядерный удар выдержит, сил немерено. А в боевой машине пехоты обитает мелкий демон ночи из империи майя. Ее в плен брали, а потом оставили у себя на перевоспитание, после того как спецслужбы ее допросили и дали добро на интеграцию в общество людей. Я ж говорю, что духи ко мне липнут. Это уже поговорка. – Про полоза забыл, – вставил домовой. – Этот если захочет, то сам расскажет, а нет, значит, нет. Стажер по-новому посмотрел на нашу небольшую, но дружную команду, а я взглянул на телефон. – Что-то Перекресток трубку не берет. – Так тебе не сказали? – спросила Ангелина, оторвавшись от процесса накладывания сыра в тарелку, к которому она только что приступила. – Не сказали чего? – Он в госпитале. Пока тебя не было, вместе с полицией ходил на оборотня, что промышлял в частном секторе. Перевертыш не один оказался, в результате Николая покусали. Целители сняли эффект заражения, а сейчас обкалывают от столбняка и бешенства на всякий случай. – Вот не может он без адреналина! – ругнулся я. – Ни черта ему не праведных деяний хочется, а экстрима и признания, сколько бы он ни упирался, доказывая обратное! Хотя… – Я посмотрел на Свету: – Он не обижал тебя? – Нет, – ответила вампирша, достав из холодильника гематогенку. Девушка разорвала упаковку, половинку протянула Сорокину. Тот молча отказался. – Откармливаешь? – с усмешкой спросила Ангелина.