– Ладно, так уж и быть, схожу, – согласился Савин и нехотя поплелся на чердак. Когда шнурки были наконец доставлены и Руслан занялся своими ботинками, дверь открылась и в нее всунулась круглая коротко остриженная голова прокурора. – Ну что, Сергей Александрович, как готовность? – поинтересовался прокурор. – Готовность номер один, – отрапортовал Новоковский – видно, ему опять пришел в голову полет в космос. – Ага-а, я вижу, Руслан уже готов, – протянул прокурор. – Ну что же, отлично! Пройдемте ко мне, Сергей Александрович, поговорим. Новоковский отправился за прокурором, оставив Руслана вместе с телефоном, шнурками, героином и прочим барахлом на Женю – пусть сама с ним нянчится. – Сергей Александрович, – начал прокурор, когда они остались одни в его кабинете. – Сейчас мне звонил начальник УСБ – у них тоже всё готово. Весь Кировский район уже блокирован. На всех постах ГИББД знают, что проводится операция. На въезде с Московского шоссе в город поставили знак «стоп» – будут смотреть каждую машину. Как только появится наша, они сразу дадут знать. Ну а у вас как – проинструктировали Руслана? – Да, мы уже всё с ним обговорили, – ответил Новоковский. – Как вы думаете, он не подведет? – Вообще-то, не должен. Но стопроцентной гарантии дать не могу, – честно признался Новоковский. – Ну ладно, ладно, – махнул рукой прокурор. – Какие уж тут гарантии! – Он чуть помолчал, а потом, пристально глядя на Новоковского, прибавил: – Но только, Сергей Александрович, вы же сами понимаете – у нас сейчас всё на лезвии бритвы. Так что я вас очень прошу: никаких отклонений от намеченного плана операции, никакой самодеятельности. Учтите: если что-то сорвется, если, не дай бог, будут жертвы, отвечать придется нам с вами. Ведь так? – Так, так. Конечно, Николай Андреевич, – с энтузиазмом закивал головой Новоковский, придав своему лицу самое невинное выражение. Он, впрочем, прекрасно понимал, что «нам с вами» означает, что отвечать придется лично ему – Сергею Александровичу Новоковскому. – Ну хорошо, – несколько недоверчиво ответил прокурор, продолжая внимательно разглядывать своего собеседника. – Что ж, на Промышленной уже тоже всё готово – в каждом сугробе по сотруднику УСБ. Они там даже снайпера на крышу посадили. Ну, если будут какие-то изменения, – развел руками прокурор. – Ничего не поделаешь – направим резерв в другое место. Ладно, пока идите к себе. Как только они позвонят – сразу дайте мне знать. И Новоковский отправился к себе в кабинет, чтобы там без конца прокручивать в голове уже полностью спланированную операцию и вместе со своей верной помощницей и еще совсем недавно так ненавидимым им Русланом переживать одно из самых тяжелых, самых безжалостных испытаний на земле – испытание ожиданием. Глава 18 И как ни странно, лучше всех выносил это испытание сам Руслан. В то время как юная Женя вся издергалась в ожидании звонка, а опытный Новоковский мрачно прокручивал в голове одно и то же, Руслан с совершенно безучастным видом сидел на своем месте в углу на стуле, как всегда, погруженный в свои бесконечные медитации. За это время они уже успели поесть и накормили Руслана, что он воспринял даже с некоторым подъемом. «И о чем он только думает?» – с легким раздражением спросил себя Новоковский, но вслух спрашивать ни о чем не стал – ни к чему это было. Ближе к вечеру ожидание стало почти невыносимым. Новоковский давно уже решил все вопросы: все сотрудники, участвующие в операции, были уже неоднократно им проинструктированы, аппаратура сто раз проверена и перепроверена, а во дворе его ждала машина «газель» с затонированными стеклами, вся напичканная оборудованием для прослушки и проглядки. Сергею Александровичу казалось, что стрелки на циферблате его солидных «командирских» часов вообще почти перестали двигаться, они как будто прилипли к одному месту и лишь изредка лениво продвигались на минуту-другую. А Жене к тому времени уже вообще ничего не казалось – она просто была сама не своя, понимая, какая ответственность лежит на ее дорогом шефе. Наконец, когда за окном уже начало смеркаться, рация Новоковского вдруг ожила – она радостно замигала своим единственным красным глазом, и через секунду оттуда раздались какие-то невнятные хрипы, постепенно переходящие в связную речь. Новоковский был так измотан ожиданием, что даже не сразу понял суть сообщения. Слова, переданные по рации, просто записались у него где-то на подкорке и только потом дошли до его сознания – с опозданием в несколько секунд, как доходит иногда телесигнал. Собственно, это инспектор ДПС сообщал, что машина, по всем признакам похожая на ту, которую они ждут, прошла через КПП на Московском шоссе и движется по направлению к Кировскому району. «Ну, слава богу!» – выдохнул Новоковский, наконец-то осознав эти слова. А Женя просто запрыгала от счастья, даже схватила его за руку, а потом, покраснев, резко убрала свою руку. Впрочем, не прошло и двух минут, как у нее появился еще один повод для радости, когда раздался уже знакомый ей писклявый звук, – это зазвонил телефон Руслана. Новоковский пристально посмотрел на молодого человека – тот неторопливо взял трубку и ответил на звонок. – Алё, – послышался знакомый грубоватый голос. – Ну, мы едем. Где тебя подхватить? – Подъезжайте к моему дому на Белоусова, – ровным голосом ответил Руслан. – Я к вам выйду. – Хорошо, давай, минут через двадцать будем. – И собеседник Руслана дал отбой. – Ну всё, Руслан, надевай куртку, пошли, – сказал Новоковский, как только разговор был закончен. – А ты, Женя, скажи Скворцову, что мы уже едем, – бросил он на ходу своей помощнице. Руслан послушно оделся, взял давно приготовленную барсетку с видеокамерой, и они вместе вышли на улицу. Новоковский посадил Руслана в одну из машин, которая должна была вывезти его к дому. Вообще-то, до дома Руслана было рукой подать, он жил на соседней улице, но пешком ему сегодня идти не пришлось – он был сейчас самым ценным грузом. На прощание Новоковский решил всё-таки немножко его приободрить. – Ну ладно, Руслан, держись. Ты сейчас хорошо говорил, естественно. Давай и дальше действуй в том же духе. Руслан опять ничего ему на это не ответил и молча залез в машину. Новоковский махнул рукой водителю, чтобы тот трогался, а сам сел в свою «газель» и приготовился смотреть и слушать. Он знал, что машинами был оцеплен весь квадрат, и подъезжавшие градовцы тоже были в плотном кольце движущихся по параллельным улицам машин. «Гостей» вели по всему маршруту, и по рации сообщали Новоковскому об их передвижении. В своей «газели» он мог всё видеть и слышать. На улице тем временем уже почти совсем стемнело – закончился короткий зимний день. В ожидании встречи Руслана с градовцами Новоковский рассеянно наблюдал из машины, как несколько ворон дерутся во дворе из-за каких-то объедков. Воинственно растопырив крылья, они набрасывались друг на друга со злобным карканьем. – Смотрите, смотрите, каркуши дерутся, клюют друг друга! Вот смешно! – закричала напросившаяся в машину Женя. «Как она может сейчас обращать внимание на такую чепуху? – подумал Новоковский. – Какой она всё-таки еще ребенок! Зря я взял с собой эту славную девчушку. Слишком опасно для нее участие в этой операции». Но тут одна, какая-то особенно взъерошенная «каркуша» взлетела, села на капот машины прямо перед носом Новоковского и, как-то необыкновенно сильно вывернув шею, нахально уставилась на него своими крошечными блестящими глазками-бусинками. – Кыш, пошла вон отсюда! – прикрикнул на нее Новоковский и ударил кулаком изнутри по лобовому стеклу. Но ворона и не думала улетать – она совсем не боялась людей и, наверно, считала себя такой же, как они, полноправной гражданкой. Она еще немножко повертела головой, по очереди разглядывая Новоковского то одним, то другим выпуклым агатово-черным глазом, а потом вызывающе каркнула, сделала свои дела прямо на капоте и только тогда улетела. – Вот сволочь! – не выдержал Новоковский. – Не расстраивайтесь, Сергей Александрович! – засмеялся водитель. – Говорят, кого ворона обделает, тому удача будет. – Тихо! – прикрикнул на него Новоковский, потому что на маленьком телевизоре, который стоял прямо перед ним в салоне, вдруг явственно показался серый силуэт машины. – Градовцы подъезжают, – шепнул он. Потом изображение пропало, на экране замелькали какие-то тени. «Руслан садится в машину», – понял Новоковский, напряжение его всё больше и больше возрастало, но и это был еще не предел. Руслан заговорил, и Новоковский затаил дыхание и начал напряженно вслушиваться – ему необходимо было узнать, куда они едут. В наушниках он отчетливо расслышал, как они поздоровались и один из градовцев спросил Руслана: «Ну, куда едем?» На что тот невозмутимо ответил: «На прежнее место, в конец Промышленной». «Хорошо», – буркнул спрашивающий, и только тут Новоковский смог наконец-то перевести дыхание. «Всё, едем на Промышленную», – с облегчением бросил он водителю, а потом сообщил всем по рации, что изменений в операции нет и чтобы все оставались на своих местах. По дороге градовцы с Русланом молчали, и в «газели» тоже никто не смел произнести ни слова – близилась развязка. Ехать им было минут пять, не больше. Вот они уже выскочили на Промышленную и понеслись мимо мрачных производственных зданий, оправдывавших название улицы. На фоне этих зданий четко выделялись стройные пирамидальные силуэты тополей, которыми была засажен весь квартал. «Газель» с Новоковским немного не доехала до предполагаемого места встречи, а остановилась чуть поодаль, у длинного кирпичного забора, напротив каких-то напоминавших гаражи строений. Новоковский знал, что на крыше одного из них как раз и сидит снайпер с винтовкой с оптическим прицелом, а в сугробах вокруг должны были прятаться оперативники. Впрочем, у снайпера сегодня вечером были и другие соседи. На крышах загадочных строений сидела целая компания уличных кошек, штук, наверно, десять, самой разной окраски – в тусклом желтом свете фонарей были отчетливо видны их самодовольные черные, рыжие, полосатые морды. Они собрались здесь на свой вечерний сходняк и теперь блаженно жмурили глазки и презрительно посматривали друг на друга и на подъехавшую машину, которая их нисколько не испугала, – они все так и остались сидеть на своих местах на крыше, как будто их к ней приклеили. Всё пока было спокойно: кошки медитировали, а люди таились в сугробах, сжимая в руках оружие и напряженно ожидая сигнала. «Затишье перед бурей», – подумал Новоковский – ему вообще сегодня в голову лезли одни только штампы. Вдруг он заметил, что тут же на заборе, буквально у него перед носом, аршинными буквами написано «Руслан – лох!», а рядом красуется совсем уж непристойный рисунок. Несмотря на огромное напряжение, Новоковскому на какую-то секунду даже стало смешно от такого совпадения, да и от того, что было нарисовано на заборе, но тут мимо проехали «их» зеленые «Жигули» с градовцами и Русланом. Новоковский весь подобрался и приготовился к последнему бою. Приближалась развязка. Они проехали еще метров двадцать, а потом остановились и выключили фары. «Ну давай, Руслан, держись», – тихо прошептал Сергей Александрович. Первым заговорил как раз Руслан – он как ни в чем не бывало поинтересовался качеством того героина. «Молодец», – отметил про себя Новоковский. – Да так себе качество, средненькое, – ответил знакомый властный голос. «Это, наверно, главный», – подумал Новоковский. – Ну а еще будете брать? – спросил Руслан. – Возьмем, почему нет, – ответил всё тот же голос. А потом добавил, видимо, обращаясь к кому-то на заднем сиденье: – Давай весы. Так, – деловито продолжил он. – Денег мы тебе привезли пока только тридцать тысяч. – А почему так мало? – вполне натурально разыграл недовольство Руслан. «Во дает парень!» – с удовольствием прошептал Новоковский. – Сколько есть. Остальное еще не успели собрать с клиентов. Да ты не беспокойся, в следующий раз всю сумму привезем, с учетом того, что мы тебе должны за ту партию. – Ладно, – согласился Руслан. Разговор закончился, и в наушниках раздавались только приглушенные звуки какой-то возни. «Взвешивают героин», – догадался Новоковский – на экране телевизора почти ничего не было видно, наверно, Руслан неудачно поставил барсетку с видеокамерой. Но тут он как раз додумался развернуть ее, и на экране появилось четкое фокусное изображение – руки сидящего на месте водителя градовца, пересчитывающие купюры. – Вот, возьми, – сказал тот, вручая Руслану деньги. – Тридцать тысяч. «Отлично! – подумал Новоковский. – Сейчас будем их брать. Давай, Руслан, выходи». Но Руслан что-то мешкал – то ли он там заигрался и начал пересчитывать деньги, то ли испугался чего-то и никак не мог решиться выйти. Часы Новоковского отсчитывали секунду за секундой, и каждая из них казалась ему сейчас неправдоподобно длинной, а заветные слова всё никак не раздавались. «Ну что он там резину тянет? – сказал почти в полный голос Новоковский, теряя терпение. – Своей же жизнью рискует». Тут еще, как назло, зазвонил мобильник Новоковского – это Скворцов не выдержал, решил узнать, как проходит операция. «Всё нормально», – почти злобно буркнул в трубку Сергей Александрович, не заботясь о том, каким тоном он разговаривает с начальством, и отключился. Вдруг Руслан решился, и Новоковский услышал наконец-то в наушниках ту самую сакраментальную фразу, произнесенную с прежней, совершенно естественной и спокойной интонацией. Эти долгожданные слова для слуха Сергея Александровича прозвучали сейчас божественной музыкой. Новоковский приготовился – он даже рефлекторно сжал кулаки, как будто и впрямь собирался драться. Градовцы ничего не заподозрили и не стали останавливать Руслана, и он преспокойно открыл дверцу и вышел на улицу, где теперь было уже совсем темно. Новоковский дал ему отойти на несколько шагов от машины, а потом скомандовал по рации: «Хлопок!» И тут же, как по мановению волшебной палочки, тихая безлюдная вечерняя улица в одно мгновение ожила и превратилась в арену грядущей битвы богов: из сугробов, как снежные великаны скандинавской мифологии, вдруг выросли люди в белых маскхалатах и бросились к автомобилю градовцев. Один из них выскочил из машины и бросился было бежать, но его тут же схватили и повалили лицом в снег. Главарь, остававшийся в машине с еще одним спутником, резко захлопнул дверь и нажал на кнопку стопора. Он надавил на газ, надеясь вырваться отсюда, машина дернулась, но тут же остановились, потому что с обеих сторон улицы подъехали четыре машины и взяли автомобиль градовцев в плотное кольцо. Бежать было некуда. Но дверь открывать они всё равно не захотели. Пришлось одному из оперативников разбить боковое стекло рукояткой пистолета и, просунув руку в образовавшееся отверстие, открыть дверь изнутри. Увидев это, Новоковский впервые за сегодняшний вечер испугался: а вдруг кто-то из них вооружен и сдуру выстрелит в этого человека? Но у градовцев хватило ума больше ничего не предпринимать. В конце концов их вытащили из машины на улицу и положили лицом в снег рядом с их дружком. Только тут Новоковский осознал, что их трое, хотя давно бы мог это заметить, да и инспектор ДПС с самого начала доложил, что в машине три человека. Но почему-то Сергей Александрович упустил эту очевидную информацию – наверно, ожесточенное напряжение сегодняшнего дня всё же отключило какое-то реле в его мозгу, отчего там образовалось нечто вроде слепого пятна. Теперь же он даже несколько удивился – и своей невнимательности, и самому присутствию третьего действующего лица. – О, да их, оказывается, трое! – обратился он к Жене, внезапно вспомнив о ее существовании. – Конечно, вы разве не знали? – удивленно спросила Женя. Она всё это время молчала, боясь раздражать своего шефа во время операции. – Странно, кто бы это мог быть? – вслух подумал Новоковский. – Ведь Руслан несколько раз сказал, что их будет только двое. Ну ладно, потом разберемся. Когда он подошел к «полю боя», на всех троих уже надели наручники и отвели от машины в сторону. Их обыскали, но оказалось, что они были без оружия. «А так этого боялись», – рассеянно подумал Новоковский. Пока еще он не ощущал никакой радости оттого, что операция, мысли о которой в последние два дня совершенно истерзали его разум, наконец-то закончилась – и закончилась удачно. Тут же подъехала и следственная бригада с приглашенными заранее понятыми. Новоковский устало пожал кому-то руку, и они вместе начали осматривать машину. Там, впрочем, они не нашли ничего интересного, кроме весов и хорошо всем знакомого пакетика героина. Только наткнувшись на этот пакетик, Новоковский вспомнил о Руслане. Он поднял голову и поискал его глазами в только что образовавшейся толпе самых разных людей – оперативников, понятых, следователей прокуратуры. Все они суетились, переговаривались, ходили туда-сюда и вместе выглядели так, как будто старательно разыгрывали модную в это время акцию «флешмоб». Народа вокруг толкалось уже так много, что Сергей Александрович не сразу заметил Руслана, и на какую-то секунду в его голове мелькнула паническая мысль о том, что тот и вправду улизнул, воспользовавшись суетой. Но, осмотревшись внимательно по сторонам, Новоковский в конце концов увидел Руслана – он стоял рядом с «газелью», у забора, под присмотром одного из оперативников, и, конечно же, прямо возле пророческой надписи «Руслан – лох!» и дурацким рисунком в придачу. Глава 19 В понедельник Новоковский явился на работу позже обычного, хмурый и раздраженный, с тяжелой с похмелья головой. Вчера они разошлись только в одиннадцать часов утра, и Сергей Александрович пошел домой отсыпаться. Когда градовцев задержали и поместили в родной изолятор, все отправились в прокуратуру – отмечать успех операции. Сколько было выпито, никто не мог бы сказать точно – Новоковский помнил только, что квасили всю ночь. Кажется, они взяли пять литров водки, но потом ее почему-то оказалось просто неимоверное количество. Это ребята из УСБ приволокли откуда-то еще ящик – свою долю. Они просидели так всю ночь, выпивая и закусывая чем пришлось, радуясь тому, что всё наконец-то закончилось – и закончилось успешно. Новоковский редко напивался по-настоящему – у него от природы была устойчивая психика, и к тому же он хорошо знал свою меру. Но в ту ночь, кажется, даже он перебрал. Разошлись все только под утро, и Сергей Александрович теперь не помнил даже, как добрался тогда домой. Не иначе как его «погрузили, отвезли и выгрузили». Он проспал целые сутки и проснулся совершенно больной, разбитый и мрачный – слишком много было выпито в ту ночь. В общем, повеселились на славу. Но к понедельнику всё веселье уже прошло, остались только усталость и головная боль. Работать Сергею Александровичу совсем не хотелось, а надо было. И об этом ему сразу же напомнили. Не успел он войти в свой кабинет, как Женя, уже с раннего утра его поджидавшая, с лукавым видом сообщила ему, что им интересовался Скворцов и просил его зайти к нему кабинет. «Вот как, – подумал Новоковский. – Доложили уже. Да теперь без разницы». Сейчас он не мог ясно припомнить, сидел ли прокурор с ними ночью. То, что он оставался на месте до конца операции, было совершенно точно. Скворцов так переживал, что даже не смог усидеть в своем кабинете. Как только «газель» с Новоковским отъехала в сторону Промышленной, прокурор выскочил на лестничную площадку, встал у окна и уже не отходил от него, пока всё не закончилось, слушая разговоры Новоковского по рации и время от времени перезванивая ему на мобильник, чтобы убедиться, что всё идет хорошо.