– Ну и как она? – забеспокоилась Женя. – Да ничего, совсем даже неплохо. Опознала этих парней по фотографиям. Лёша к ней приходит – кажется, у них всё в порядке. Знаешь, я уже думал, что через пару дней можно ехать в Сосновку, но теперь вижу, что до этого еще далеко. – Да, наверно, – вздохнула Женя. – Ладно, посиди тут еще за меня, а я пойду в изолятор, попробую продавить Руслана. Новоковскому совсем не хотелось снова идти в изолятор и разговаривать с Русланом, но другого выхода не было – факты говорили о том, что молодой человек солгал. В то, что эти шестьдесят граммов мог припрятать или даже уже продать приятель Руслана, Новоковский не верил, интуиция подсказывала ему, что этот человек не стал бы сам торговать наркотиками – кишка у него тонка. Денис так напуган был вчера приходом следователя из прокуратуры, казалось, был таким искренним, что Новоковский просто представить себе не мог, чтобы тот скрыл от него что-то важное. Либо следовало предположить, что этот человек – прекрасный актер и просто разыграл перед ним испуг и неподдельное раскаяние. Но это было очень маловероятно. В любом случае, единственным человеком, который мог объяснить исчезновение этих шестидесяти граммов, был сам Руслан. В изоляторе Новоковский сразу приступил к делу. Он был серьезно разочарован возникшими осложнениями, а потому раздражен. – Руслан, мы договорились по-честному, а ты начинаешь врать, – с ходу заявил он молодому человеку, как только они снова разместились за тем же столом в следственном кабинете. – Я вам всю правду сказал, – невозмутимо ответил Руслан. За последние сутки он несколько успокоился, и к нему вернулась прежняя самоуверенность. – Где остальной героин? – прямо спросил Новоковский. – Какой еще остальной? Я же сказал, что всё оставил в общаге у Дениса Максимова. – Руслан, хватит врать. Мы были вчера у твоего приятеля, он действительно отдал нам этот пакет, но экспертиза показала, что там всего тридцать граммов героина, а должно быть девяносто. Где всё остальное? – Ничего не знаю, – заперся Руслан. – Я ему всё отдал. Если чего-то не хватает, с него и спрашивайте. – Что ж, спросим. И если надо будет, устроим вам очную ставку. А вдруг выяснится, что он не виноват и героин всё же спрятал или реализовал ты? Тогда я ничем не смогу тебе помочь – всё, что я тебе обещал, сразу потеряет силу. Ты получишь на полную катушку. – Делайте что хотите. А я всё сказал, и добавить мне нечего, – резко и даже как-то озлобленно ответил Руслан. Новоковский понял, что сделал ошибку, – он слишком поторопился наехать на Руслана, взял сразу с места в карьер и этим испортил всё дело. Раздражение сыграло со следователем злую шутку – в таком состоянии нельзя проводить допрос. Новоковский прекрасно это знал, но вот как-то не сумел взять себя в руки. Теперь Руслан вообще ничего не скажет. Надо было срочно что-то менять, смягчить тон разговора, чтобы расположить к себе Руслана. Иначе это дело грозило затянуться надолго. Но только Новоковский подумал об этом, как вдруг зазвонил его мобильник. Новоковский снял трубку и услышал недовольный голос прокурора. – Где вы всё ходите, Сергей Александрович? – Скворцов явно был не в духе. – Я вас целый день не могу найти. – Да я в больнице был, а сейчас в изоляторе разговариваю с Имаевым. А что случилось? – Да вот поступил сигнал о том, что пропал иностранный студент, вьетнамец. Вообще-то, он давно уже пропал, но милиции так и не удалось его найти. Какая-то темная история. Надо съездить в адрес и во всем разобраться. Он жил в общежитии от Технологического института, где он учился. В общем, поезжайте прямо сейчас, поговорите для начала с его соседями. – Хорошо, Николай Андреевич, еду. Новоковский опустил трубку и засобирался уходить. С Русланом сейчас продолжать разговор было бессмысленно – тот был настроен враждебно, а переубеждать его не было времени. Отчасти Новоковский был даже рад тому, что его срочно вызвали на другое дело. Теперь допрос можно было отложить до завтра и за это время подумать, как лучше говорить с Русланом. Выйдя на улицу, Новоковский хотел сразу же отправиться в общежитие к вьетнамцам, как вдруг ему в голову пришла одна идея. Руслан ему не вполне доверяет и побаивается его – это он еще в прошлый раз заметил. И завтра наверняка будет то же самое, за один день отношение не изменится. А ходить к Руслану каждый день и вести с ним душеспасительные беседы у Новоковского не было времени. Значит, надо менять тактику. И тут свою роль «доброго следователя» могла бы сыграть Женя, которая уже не раз выручала своего обожаемого шефа, когда у него возникали сложности в общении с подозреваемыми. Новоковский и сам удивился тому, как он раньше об этом подумал. Наверно, потому что был уверен в том, что это дело уже почти закончено. Теперь же Сергей Александрович решил заскочить в прокуратуру и попросить Женю завтра зайти к Руслану и попытаться всё у него выведать. Он был уверен, что Женя будет рада такому поручению. Так и получилось. Услышав, что Новоковский поручает ей допросить Руслана, Женя страшно обрадовалась и засобиралась в изолятор. Но Сергей Александрович ее остановил. – Подожди, не торопись так. Сегодня не надо его трогать. Пусть он опять посидит в камере, подумает. Ведь срок содержания мы ему продлили, пока он никуда от нас не денется. А вдруг и надумает что-нибудь за ночь? Да и тебе тоже надо всё продумать, решить, что ты будешь говорить и как. А завтра с утра иди прямо к нему и поговори с ним по-своему, по-женски. Я думаю, у тебя это получится. Женя понимающе кивнула головой и добавила: «Хорошо, Сергей Александрович, всё сделаю». Новоковский же, довольный тем, что, кажется, нашел правильный выход из патовой ситуации с Русланом, отправился в общежитие. *** Новоковский довольно быстро нашел терракотово-красное сталинское здание общежития Технологического института. Выяснив у охранника, где живут эти вьетнамцы, он поднялся к ним на второй этаж. Соседи пропавшего по комнате – два худеньких крошечных вьетнамца, которые показались Новоковскому братьями-близнецами, – были на кухне, готовили свою причудливую пахучую еду. Визита следователя они совсем не ожидали и страшно испугались, узнав, что к ним пришли из прокуратуры. Новоковский предложил всем вместе пройти к ним комнату, и они синхронно, в такт, закивали ему головами, как два болванчика, и засеменили своими маленькими ножками по коридору, да так быстро, что Сергей Александрович едва поспевал за ними. Войдя в комнату, Новоковский сразу всё понял – можно сказать, что расследование закончилось, едва начавшись. В комнате стоял страшный дух – запах гниющего трупа. Очень быстро Новоковский определил и источник этого запаха – большой черный шкаф в углу у входа. – Да уж… и как вы тут только живете… – неизвестно зачем сказал Новоковский. Он был до того поражен, что и сам не знал, что тут можно сказать. Вместо ответа вьетнамцы опять торопливо закивали головами и на всякий случай заулыбались. Наверно, они и без того плохо говорили по-русски, а сейчас и совсем потеряли дар речи. Подойдя вплотную к злосчастному шкафу, Новоковский заметил, что дверцы в нем заклеены скотчем, – видимо, вьетнамцы решили, что так запах будет слабее. Сергей Александрович попросил у сладкой парочки ножик и начал разрезать скотч. Всё это время вьетнамцы стояли ни живы ни мертвы – они были так напуганы тем, что их «тайна» открылась, что теперь не могли выговорить ни слова. Когда Новоковский наконец-то справился со скотчем и распахнул дверцы шкафа, его глазам представилась жуткая картина – завернутый в полиэтилен полуразложившийся вздувшийся труп. В нос ударил невыносимый запах, и Новоковский непроизвольно отскочил от шкафа. Хоть и опытный человек был Сергей Александрович, но с таким ему сталкиваться еще не приходилось. Новоковский почувствовал себя так, как будто он стал невольным участником сцены в комедии абсурда. Увиденное настолько поразило его, что он несколько минут не мог прийти в себя, а когда наконец взял себя в руки, то смог выдавить только довольно бессмысленное замечание. – Вы бы его хоть на помойку вынесли, – иронично заметил Новоковский, но тут же опомнился и перешел к делу. – Как это случилось? Что у вас произошло? Но вьетнамцы так, в свою очередь, были поражены и «нравственно убиты», что не смогли в ответ сказать ничего вразумительного. Они попытались что-то объяснить на своем ломаном русском языке, перебивая друг друга и забавно искажая слова, но Новоковский понял только, что речь шла о какой-то ссоре и последовавшей за ней драке. Дальше вникать он не стал – слишком диким ему всё это показалось. Он позвонил по своему мобильнику в прокуратуру и вызвал следственную группу на подмогу, чтобы арестовать вьетнамцев и разбираться с ними уже в изоляторе. Тут, весьма кстати, подошел и охранник снизу – ему захотелось узнать, что здесь происходит. Новоковский очень обрадовался его приходу и оставил вьетнамцев на него, а сам вышел в коридор, чтобы там дожидаться сослуживцев, – оставаться в одной комнате с гниющим трупом было просто невыносимо. Когда следственная бригада во главе с Савиным наконец-то прибыла, Новоковский молча распахнул перед ними дверь и показал рукой на шкаф. Увидев его содержимое, Савин даже присвистнул. – Вот это да! Весело они тут живут, – только и сказал он. – Ты уж разберись с ними сам, Юрий Геннадьевич, – попросил Новоковский. – У меня и так сегодня голова кругом идет. – Хорошо-хорошо, поезжай, Сергей, а мы тут найдем понятых и всё закончим с ними, всё выясним, – заверил его Савин. Новоковский с облегчением сдал ему вьетнамцев с рук на руки, а сам отправился домой – он и так за сегодня успел сделать столько дел, сколько не каждому удается сделать за неделю. Глава 15 Первым, что увидел Новоковский, зайдя на следующее утро в свой кабинет, была сияющая Женя с кучей листов протокола допроса. Сергей Александрович сразу всё понял – ей удалось разговорить Руслана. – Привет, Женя. Ну давай, давай, хвастайся. О, да я смотрю, тут у тебя целая история! – довольно засмеялся Новоковский, взглянув на протокол допроса в несколько листов, исписанных аккуратным мелким почерком Жени. – Да он такое рассказал! – воскликнула Женя. – Но сначала вы скажите, что там у вас вчера было. – Ой, Женька, такая история, просто черная комедия! Рассказать – никто не поверит. Вьетнамские студенты, кажется, поссорились из-за чего-то, ну и убили своего соседа по комнате, а труп додумались спрятать тут же в шкафу, да еще и дверцы скотчем заклеили – думали, так будет меньше пахнуть. Я шкаф открыл, а там такое! Лучше не рассказывать – он там, наверно, месяца полтора пролежал, ну и вид, и запах соответствующие. Представляешь? Чего только в жизни не бывает – ни один писатель не придумает! – Да что вы! – поразилась Женя. – Неужели правда? А почему они его не вынесли? – Ну вьетнамцы, что с них взять, – безнадежно махнул рукой Новоковский. – Да ладно, бог с ними. Я там оставил Юрия Геннадьевича разбираться, он любит такие безумные истории, а мне сейчас не до того. Ну говори скорее, что там у тебя получилось с Русланом? – И Новоковский взял в руки протокол допроса, приготовившись читать и слушать одновременно. – Ну, слушайте. Пришла я к нему с утра пораньше, чтобы, как говорится, взять его тепленьким, – с удовольствием начала рассказывать Женя. – Он вышел весь какой-то сонный, надутый, недовольный. Ну, я представилась, сказала, что в прокуратуре недавно, и так – вроде практикантки. Он сначала не очень-то хотел со мной говорить, но потом ничего – немножко оттаял. Я начала издалека, спросила, есть ли у него девушка, навещала ли она его здесь, ну и всё такое. Он слово за слово всё мне рассказал про свою личную жизнь – что да, девушка есть, зовут Наташа, но сюда к нему ее не пускают, и он очень переживает из-за этого. Но вот тут я и начала потихоньку к нему подбираться. Говорю ему: «Руслан, у тебя есть девушка, ну чего тебе здесь сидеть? Расскажешь, куда делись остатки героина, – тебе ничего за это не будет. Ты по этому делу пойдешь свидетелем. А если и дальше будешь запираться, мы тебя не сможем отмазать». – Ну а он что на это ответил? – спросил Новоковский. Он всё это время внимательно слушал рассказ Жени и в который раз поражался ее чисто женскому умению расположить к себе подозреваемого, втереться к нему в доверие с помощью задушевных бесед о личной жизни. Ему самому обычно не хватало терпения на все эти разговоры вокруг да около. – Он посомневался немножко и говорит: «Знаете, я бы с самого начала всё рассказал, да тут такие люди серьезные замешаны, что и говорить об этом боюсь. А вдруг ваш следователь испугается, не захочет с ними связываться? Тогда я в этой истории останусь крайним – всё свалят на меня». Я ему на это: «Не бойся, Сергей Александрович слово держит. Я с ним давно работаю, он очень честный человек. Если обещал помочь, то так и сделает». – Ну и что? – В общем, поверил он мне и рассказал, как дело было. Оказывается, он в январе две недели проходил курсы повышения квалификации в Высшей школе милиции, в Стрельне – ну вы же знаете, где это. Там были сотрудники ОБНОНа со всего Северо-Запада. Вот он и познакомился там с двумя обноновцами из Градово. – Из Градово? – переспросил Новоковский. – А где это? – Да в Новгородской области. Ну познакомились они, начали после занятий вместе ходить в кафе, а там туда-сюда, пиво, водка. Зашла у них речь о наркотиках. Руслан их спрашивает: «А как там у вас с наркотой?» А они ему и говорят: «Мы тоже зарабатываем на этом – крышуем помаленьку, а нам за это бабки отстегивают». – Неужели так прямо и сказали? – удивился Новоковский. – Ну да, они уже, наверно, здорово выпили – вот и разболтались. – А что Руслан? – Ну, наш Руслан не так глуп. Он, конечно, не стал им прямо говорить, что у него есть героин, – а вдруг они его просто провоцируют, а как только он скажет про героин, тут его сразу и возьмут? Он начал их пробивать – намекнул, что у него есть возможность достать товар, предложил заработать. Они на это запали и на следующий день сами ему говорят: «Правда, что есть товар?» Он говорит: «Да, завтра привезу». – Ну и что, привез? – В том-то и дело, что привез он только шестьдесят граммов и отдал им на реализацию. Они договорились, что градовцы это реализуют по своим каналам и через три недели привезут ему деньги, а он им тогда отдаст оставшиеся тридцать граммов. Ну, те самые, что хранились у Дениса в общаге. – Да я понял, понял, – кивнул головой Новоковский. Он слушал Женю и одновременно просматривал протокол. – Ну и чем дело кончилось? – А оно еще не кончилось. Они сказали, что перед тем как ехать в Питер, позвонят Руслану на трубку… – Которую мы у него изъяли, – продолжил за нее Новоковский. – Да, – кивнула головой Женя. – Что ж, давай посмотрим. Когда у них состоялся этот разговор?