– Вы испугались, наверное, когда все это случилось? – Испугалась, – виновато кивнула она. Черт возьми, почему она мнется, как побирушка! Она работает, он ей платит. Они на равных. – Хорошо, что ваша Нина пришла. Я так боялась, что Любовь Васильевна… Что «скорая» не успеет приехать. С ней все будет хорошо, да? – Да! – твердо сказал Илья. – Вы, наверное, сиделку наймете? – Посмотрим. – Ей и в начале месяца было плохо. Я и тогда хотела «скорую» вызвать, но она не разрешила. – Старики часто плохо себя чувствуют. – Наверное, надо было вам позвонить, когда Любови Васильевне в прошлый раз плохо стало… – виноватый Фаинин вид раздражал, злил. – Я позвоню, если вы нам понадобитесь. – Хорошо, – девушка покивала. – До свидания. – До свидания, – Илья запер за ней дверь. Подошел к окну, равнодушно понаблюдал, как Фаина вышла из подъезда. Нет худа без добра, отделаться от нее навсегда получилось легко и естественно. О Фаине можно забыть. Обморочная усталость прошла. Он не имел права ни на слабость, ни на мутную голову. Его долг – дать жене спокойно дожить, сколько ей положено, и спокойно умереть. Илья оторвался от окна, позвонил в больницу, поговорил с сиделкой. Потом сел в любимое кресло жены и стал думать. 25 октября, вторник Очень хотелось надеть новую пушистую искусственную шубку, которую Маша весной удачно купила с хорошей скидкой. Шубка ей шла. Маша повертелась перед зеркалом и повесила шубку в шкаф. Погода позволяла надеть обновку, но в шубах еще никто не ходил, а она привыкла одеваться как все. Теплая куртка шла ей меньше, в ней Маша казалась круглой, как шарик. Вместо нее стоило купить пальто. Жаль, что она раньше об этом не подумала. – К Вере? – спросила одевающуюся Машу мама. – К Вере. – Маша в последний раз посмотрела в зеркало. – А потом, может быть, встречусь с Толей. Толя просил позвонить ему, когда она выйдет из парикмахерской. Маша чмокнула маму в щеку и выбежала на улицу. Даже без сильного ветра сегодня было холодно. Пальцы мерзли, Маша сунула их в карманы, жалея, что не догадалась взять перчатки. По выходным автобусы ходили редко, но ей повезло, она простояла на остановке не дольше нескольких минут, и в салон успела вовремя. Даже пришлось немного подождать, пока Вера закончит работать с предыдущей клиенткой. – Как будем стричься? – рассматривая Машу в зеркало, спросила Вера. – Чуть-чуть покороче. Вера подняла вверх Машины не слишком густые прядки, зачесала их в одну сторону, потом в другую и предложила: – Давай короткую стрижку. Тебе пойдет. – А если не пойдет? – засмеялась Маша. Она никогда не стриглась коротко. – Пойдет! – Давай! – решилась Маша. Неожиданно ей захотелось увидеть себя новую, как будто прежняя Маша ей надоела. В салоне приятно пахло хорошей парфюмерией, звучала тихая музыка. Вера сосредоточенно работала ножницами. – Ничего нового про Юлю нет? – Нет. Вера вздохнула. – Юрка говорил, его твоя знакомая пыталась про хозяйку расспрашивать. – Какая знакомая? – Маша от удивления дернула головой. – Про какую хозяйку? – Какая-то Нина. Кто это? – Жена Геннадия. – Маша тут же поправилась: – Бывшая жена. Женой Геннадия считала себя Юля. И Вера, скорее всего, считала, что у Юли законный муж. Маше стало грустно. – Да, Нина хотела с Юрой поговорить. Это я ей его телефон дала. – Нина его расспрашивала про бабу из управы. Помнишь, я тебе про нее рассказывала? – Помню. – Но Юрка про хозяйку ничего не сказал, он никогда лишнего не болтает. Не то что я. Зачем твоей Нине его бывшая хозяйка понадобилась? Вера с любопытством уставилась на Машу, даже работать ножницами перестала. – Геннадий какие-то махинации расследовал. Давно еще. Нина думает, Юля могла с кем-то об этом поговорить, и из-за этого ее убили. Думаю, поэтому она и стала Юру расспрашивать. Вера отложила ножницы, потрепала Машины волосы и включила фен. Вера оказалась права, стрижка Маше шла. Настолько, что не хотелось отрываться от зеркала. Она всегда считала себя круглолицей, а сейчас из зеркала на нее смотрела модная, стильная, красивая девушка с тонким лицом. – Хорошо? – улыбнулась Вера. – Ой! Класс! Стрижка так нравилась, что ее не хотелось прятать под шапку. И под капюшон прятать не хотелось, и Маша пошла с непокрытой головой, несмотря на мелкие колючие снежинки, ложившиеся на волосы. Впрочем, снежинки были редкие, и вскоре вообще перестали падать. – Постриглась? – обрадовался Анатолий, когда она ему позвонила. – Иди к строительному, я тебя встречу. А обнимая ее на углу улицы, ахнул. – Ух ты! – Я красивая? – Очень! – он весело ее разглядывал. – Вообще-то я красивых не люблю. – Как это? – не поняла Маша. – Красивые много о себе понимают. Я люблю нормальных. – Подожди, – опешила она. – Я, выходит, не красивая, и поэтому ты стал за мной ухаживать? – Красивая, красивая, – успокоил он. – Для меня ты вполне красивая. Такая, какая надо. Я сразу понял, что лучшей жены не найти, во всех отношениях. Сразу понял, как только тебя увидел. Он взял ее за руку и повел по улице.