– С тобой пойду. Мы поднялись и не торопясь двинулись к опушке леса. – Мы в лес, – сказал я в мобилку для охраны. – Держитесь неподалёку, но в лес не заходите. После того покушения мы в одиночку здесь больше не гуляли. Каких-то проблем мы не ждали, но ведь и тогда никаких неприятностей не ожидалось. Так что сейчас подъезд к территории перекрывала «Рыжая рысь», а нас сопровождал десяток охраны. Заходить далеко мы не стали. Хотя снега было мало, и на открытых местах виднелась голая земля, в лесу уже успело намести небольшие сугробы, и идти было сложно. Мы нашли поваленное дерево и уселись на ствол, подложив по куску пеноткани. – Лесной, выходи, поболтаем, – громко сказал я. – И зачем мне с тобой болтать? – сварливо отозвался внезапно появившийся лесной. Был он довольно вызывающе одет в шорты, рубашку-поло и летние сандалеты. – Не холодно тебе? – спросил я. – Я дух, – лесной посмотрел на меня как на идиота. – Какая разница, как я выгляжу? – А, ну да, – смутился я. – Кстати, как тебя зовут? Я вот Кеннер. – А мне нужно знать твоё имя, человек? – По-моему, ты наглеешь, лесной, – со вздохом сказал я. – Так у нас дружбы не получится. Ты точно хочешь со мной испортить отношения? Лесной поморщился, но всё же решил не ссориться с хозяином земли. – Зови Ингваром, я к этому имени привык, – с неохотой сказал он. – Ингвар? Так ты, наверное, и в викинг[11] ходил? Лесной криво усмехнулся. – Так что ты хотел-то? – Сейчас у нас архитекторы проектируют ландшафт поместья. По лесу будет проложено несколько дорожек. Я не хочу всё это без доброго соседа решать. Подумай, как сделать, чтобы люди могли в лес ходить, но при этом зверям-птицам мешали поменьше. – Мне люди в лесу вообще не нужны, – отозвался дух. – Люди в лес ходить будут, – с нажимом сказал я. – И дети в лес ходить будут. Это не дикий лес, в котором ты себя можешь хозяином объявить. Так что в твоих же интересах сотрудничать. – Хорошо, присылай своих архитекторов, – кисло сказал лесной. – Вот и договорились, – кивнул я. – Только не надейся их обдурить. Все планы буду я утверждать, так что если начнёшь что-то крутить – только хуже сделаешь. Леший кивнул, глядя в сторону. – А вот скажи, Ингвар, – начал я, – ты ведь дух, в нашем мире, как бы это сказать, слабо ощутим. Как ты умудрился в викингах побывать? Дух поколебался, но всё же решил пообщаться. – Можно в человека вселиться. Не во всякого, только у кого мозги кривые. – А, одержимость. Понятно. А там можно было и крови вволю напиться, и сил набрать. И много вас таких в викинг ходило? – Мало. Слишком опасно это. Если твоего человека убивают, то можешь и сам погибнуть. Даже если и не погибнешь, то потом весь путь придётся заново проходить. – Так ты же дух – взял, да и покинул человека, – удивился я. – Ты считаешь, что можно из человека просто выскочить, как пробка из бутылки? – снисходительно посмотрел на меня леший. – Освободиться не так легко. Хорошо, если за несколько дней сможешь отцепиться. А ещё тяжко приходится, если экзорцисту попадёшься – когда духа силой из человека выдёргивают, от него тоже мало что остаётся. – Но духи всё равно рискуют и вселяются. Вот ты, например. – Мне чудом удалось вовремя соскочить. Обычно это для духов плохо кончается. – Понимаю, – догадался я. – Кровь как наркотик, и мало кому удаётся вовремя остановиться. – Верно, – признал леший. – Мало у кого получается, а одержимые вообще долго не живут. – И сколько же лет ты по нашему плану гуляешь? – Зачем мне ваши годы считать? – усмехнулся лесной. – Но в галльской войне я поучаствовал. – Это про которую Цезарь писал? – поразился я. – Он больше себя хвалил, чем про войну писал, – презрительно фыркнул дух. – Если из его писанины всё враньё выкинуть, там разве что десяток страниц останется. – А, значит, ты за галлов воевал, – догадался я. – А Цезарь вам настучал, стало быть. Леший застыл в немом возмущении. – Ладно, ладно, шучу, – я поднял руки в примирительном жесте. – Врал он всё, и вообще победил нечестно. – Всё спросил, что хотел? – недружелюбно отозвался леший. – Нет, есть ещё вопрос, – улыбнулся я. – Расскажи мне о Светлой Госпоже, Ингвар. Лесной застыл. После долгого молчания он, наконец, спросил: – Зачем тебе это знать? – Мне интересно. – Интересуйся чем-нибудь другим. Всё, человек, до свиданья. Присылай своих слуг с планами. С этими словами леший исчез. Я со вздохом встал и сказал Ленке: – Вот теперь домой. – Ну и зачем тебе все эти вопросы? – спросила Ленка, поднимаясь и отряхиваясь. – А тебе разве не интересно знать, как устроен мир? – в ответ спросил я. – Я и так знаю, как он устроен, – снисходительно фыркнула Ленка. – У меня есть мужчина, и он меня любит. Значит, мир устроен правильно. Летописание и историю[12] нам преподавал Горазд Сагал – еврей совершенно типичного, даже немного карикатурного вида, в сочетании с которым традиционное русское имя выглядело довольно забавно. Несмотря на то что он не был одарённым, почтенный Горазд пользовался огромным уважением у преподавателей и студентов Академиума – прежде всего за глубокие познания и незашоренность мышления. Я и сам с огромным удовольствием слушал его лекции – впрочем, только исторические. Заучивание дат я никогда не любил, и летописание нагоняло на меня скуку. Хотя Сагал и настаивал, что именно летописание и является собственно наукой, которую стоит изучать, а об истории с лёгким презрением отзывался как об искусстве придать наукообразие своим фантазиям. Сегодня Сагал решил рассказать нам о взаимоотношениях Высших и богов – теме, которая меня всегда интересовала, и о которой мне до сих пор не удалось узнать ровным счётом ничего. – Хочу вам сразу сказать, – объявил Сагал, – что по этой теме даже нам, преподавателям Академиума, известно чрезвычайно мало. Наши знания базируются большей частью на крупицах фактов, домыслах, обмолвках и тому подобных источниках. Ни Высшие, ни тем более боги совершенно не стремятся поделиться с нами хоть какими-то знаниями. Хотя у некоторых из вас есть шансы получить и реальные сведения. Да-да, Арди, я имею в виду вас. Хотел бы я поменяться с вами местами! – Я спрошу у мамы, почтенный, – вежливо отозвался я, – но не думаю, что она согласится на обмен.