– Как что? – насмешливо подняла бровь Анета. – Дальше я, как предписано, двигаюсь к выходу из посёлка. – Конечно, – усмехнулся я, – и двигаться ты, разумеется, будешь так, что твоя группа обязательно тебя заметит. Кстати, дай-ка мне твою мобилку. – Если я просто пообещаю ни с кем не связываться и не отвечать на вызовы – тебя это устроит? – Устроит, – кивнул я. – Но на выход ты пока двигаться не будешь. Я оттащу тебя к болоту и спрячу там. Из окна ты сама вылезешь или мне надо тебя скинуть для полной правдоподобности? – Сама, – вздохнула Анета. На улице я забросил её на плечо, и побежал пригибаясь. Бежать пригибаясь с не такой уж лёгкой девушкой на плече было тем ещё занятием. Вроде в древности варвары постоянно таскали женщин таким образом, но у меня уже через десяток сажен зародилось подозрение, что это просто красивая легенда, а на самом деле у них для этого была какая-нибудь тележка. – Пленную захватил? – удивлённо подняла брови Ленка. – Нет, это труп, – ответил я, аккуратно сгружая Анету в угол. – А зачем труп сюда тащить? – Лен, ну это же Анета, – укоризненно взглянул на неё я. – Мы должны её хотя бы похоронить с почестями, а не бросать разлагаться в какой-то развалюхе. – Не надо меня бросать разлагаться, – хихикнула Анета. – Привет, Лен. – Привет, – улыбнулась ей Ленка. – Он тебя хоть полапал, пока тащил? – Совсем чуть-чуть, – с оттенком разочарования ответила Анета. – Я рассчитывала на большее. – У Кеннера есть проблема с решительностью, – кивнула ей Ленка. – Но если его немного расшевелить вначале, то потом он действует довольно бодро. Это Ленка так припомнила мне историю с поцелуями, она до сих пор её регулярно вспоминает. Она, наверное, и через сто лет будет прекрасно помнить, что я в пятнадцать лет тормозил с этим делом, и ей пришлось самой проявлять инициативу. Женщины такие вещи запоминают легко и навсегда, а вот, допустим, куда улетели деньги после вчерашнего похода по магазинам вспомнить не могут совершенно. Вроде ведь ничего и не купила толком, а денег почему-то нет, и воспоминаний никаких не сохранилось. Всё-таки память – вещь загадочная и практически неизученная. – Кхм, – сказал я, – эффективное использование Кеннера – это крайне важная тема, но в данный момент мы как бы немного воюем. Анета, ты не хочешь нам что-нибудь рассказать? – Я же убита, а не взята в плен, – с улыбкой ответила Анета. – У меня уже ничего не спросить. А вы хитро тут устроились, мы вас совсем с другой стороны ждём. – Если бы вы нас отсюда ждали, я бы к тебе не подобрался, – хмыкнул я. – Ты бы нам лучше что-нибудь полезное рассказала. Хотя бы откуда вы стартовали. Анета загадочно улыбнулась и промолчала. – Ну ладно, не сильно-то и хотелось, – махнул я рукой. – Из того, что я видел и так всё ясно. В общем, они засели вон в том дальнем здании и перехватили третью группу, когда те двигались по открытому месту развесив уши. Кого-то подстрелили, а остальных зажали за грузовиками. У них там образовалась патовая ситуация, так что родовичи сейчас пошлют кого-то в обход, чтобы добить мещан сзади, ну а мы немного добавим им веселья. Дара, Смела, вы сейчас обустраиваетесь на втором этаже здания, где сидела Анета. Иван, ты там же, но на первом этаже. Ваша задача сидеть незаметно и отстреливать всех, кто покажется на улице или будет мелькать в окнах. Мы с Леной заберёмся внутрь – родовичей там должно быть трое или даже двое, мы справимся. А ты, Анета, лежи пока здесь, а когда услышишь, что мы начали стрелять, можешь двигаться к месту погребения. Теперь, когда Анета не наблюдала за подходами к зданию, где сидела вторая группа, незаметно проникнуть туда оказалось проще простого. Как ни странно, они даже не додумались регулярно опрашивать своих дозорных, так что исчезновение Анеты прошло незамеченным. Похоже, в родах упирали в основном на Владение и уделяли слишком мало внимания общей воинской подготовке. А возможно, они просто ещё не привыкли к мобилкам, которых пока что не хватало даже для княжеской дружины. Я немного ошибся – в здании сидело не трое, а все четверо девчонок-родовичей, которые увлечённо постреливали из окон в сторону нагромождения ржавых грузовиков, за которыми засела третья группа. По-видимому, родовичи побоялись дальше разделяться в ожидании нашей атаки. Сидели они в трёх разных комнатах, так что расправиться с ними разом не получалось. – Лена, ты налево, а я беру на себя большую комнату, – шепнул я. – С последней придётся как-нибудь разбираться потом. Эх, надо было сюда втроём идти, но кто же знал. Давай, пошли! Всё прошло настолько гладко, что в это было трудно поверить. Девушки даже не заметили, как я возник в дверном проёме, и заподозрили неладное только после того, как получили в спины по паре шариков с краской. Я в очередной раз подивился странной подготовке родовичей. Роды готовят своих молодых, как будто те гарантированно станут Высшими в самом скором времени, и им нет смысла тратить время на всякие заурядные предметы. Хотя, что я знаю о родах? Может быть, для них это как раз и имеет смысл. Лучше не торопиться с суждениями – если тебе кажется, что другие люди ведут себя как идиоты, то возможно, идиот здесь как раз ты. Тем временем девушки стремительно повернулись ко мне, и по их лицам можно было точно сказать, что они в бешенстве. Я едва успел отпрыгнуть из дверного проёма, как две дружные очереди оставили целую россыпь алых пятен на противоположной стене. Похоже, они немного расстроились из-за проигрыша. – Эй, подруги, а вы не забыли, что вы считаетесь убитыми? – попытался я воззвать к их разуму. Ответом мне послужила ещё пара выстрелов в проём. – Мы ещё посмотрим кто тут убит! – Хорошо, я сейчас связываюсь с Генрихом и требую дисквалификации вашей группы. – Ты сначала докажи, что у нас пятна появились раньше. – Вы что, собрались врать судьям? – поразился я. – Я даже не хочу представлять, что с вами сделают Матери ваших родов, когда вас вышвырнут из Академиума. В комнате зашептались. – Хорошо, мы не будем больше стрелять, – наконец донеслось оттуда. – Этого мало, – ответил я. – Теперь этого недостаточно. – И чего ты хочешь? – удивились в комнате. – Ваша группа признаёт поражение. Вы все снимаете и выбрасываете наружу свои нашивки. – А ещё чего ты хочешь? – вопрос был задан совершенно издевательским тоном. – Может, сразу и отдаться заодно? – Если вы не согласны, то я вызываю судей и требую вашей дисквалификации. Вы проиграли и так и так. Я всего лишь предлагаю вам выбор: просто проиграть или проиграть с позором. В комнате замолчали, а потом послышался тихий шёпот. Некоторое время там происходило какое-то обсуждение. – Ты что, в самом деле подашь на нас жалобу? – Конечно, подам. Я не собираюсь устраивать здесь рыцарский турнир. У меня появилась возможность победить без риска для своих людей, и я ей обязательно воспользуюсь. В комнате послышались сдавленные ругательства, затем там опять зашептались. Прошла минута, потом другая. – Я теряю терпение, – напомнил о себе я. – Через десять секунд я вызываю Генриха. – Мы сдаёмся, – наконец донеслось из комнаты и оттуда вылетели две нашивки. – Теперь девушка в комнате справа, – напомнил я, и она тоже выбросила нашивку. Я подобрал нашивки. – Лен, как дела у тебя? – У меня всё в порядке, – выглянула она из своей комнаты. – В таком случае, девушки, мы с вами прощаемся, – объявил я. – Пожалуйста, следуйте к месту сбора. – Мы не в последний раз встречаемся, Арди, – со злостью сказала одна из девиц, проходя мимо меня. – Не думай, что всё закончилось. – Сомневаюсь, что я подставлюсь так же глупо, – отозвался я. – Но если вдруг, то ты будешь в своём праве. Все четыре девушки промаршировали мимо, всем своим видом демонстрируя презрение. Последняя, к моему удивлению, мне незаметно подмигнула. – Хм, – сказала Ленка. – Что? – с раздражением отозвался я. – Надеюсь, хоть ты не будешь читать мне нотацию по поводу благородного поведения? – Даже и не подумаю, ты всё правильно сделал, – ответила Ленка. – Четвёртая запросто могла кого-то из нас с собой забрать, это не наш Ваня. Мы боевики, а не спортсмены, какое здесь может быть благородное поведение? Да и вообще, Кени, я последний человек в мире, который станет тебя осуждать. Меня немного отпустило. Формально я был со всех сторон прав, но заниматься подобным шантажом мне никакого удовольствия не доставило. Подача официальной жалобы доставила бы ещё меньше удовольствия, хотя я бы и это сделал, если бы они не согласились сдаться. – Ну и ладно, сейчас надо дать возможность нашим тоже пострелять, – сказал я. – А то нехорошо получается, что мы сами всё делаем. – Мещан трое осталось – я поиск сделала, они все за машинами, – кивнула мне Ленка. – Наши должны легко справиться. Мы их отсюда придержим, а Ваня с девчонками пусть их сзади обойдут. Я кивнул и взялся за мобилку. Глава 18 Смоленский вокзал, как и всегда, бурлил. Я никогда не любил большие вокзалы с их грязью, суетой, какими-то странными и неприятными людьми, а главное, с ощущением напряжённого и томительного ожидания. Они всегда вызывали у меня ассоциацию с лимбом[19], когда ты ещё не там и уже не здесь, а находишься в каком-то чуждом всему живому междумирье. Встреча группы была назначена во втором зале возле пальмы. Место мы нашли без труда – там уже стояли наша тройка однокурсников и ещё пара девчонок, которые робко жались сбоку. Вскоре подтянулся ещё народ, и неожиданно подошла Анета Тирина, которая в ответ на мой вопросительный взгляд улыбнулась и сказала: «Еду с вами». – Давайте хотя бы познакомимся, – предложил я. Как оказалось, с нами ехали трое ремесленников – парень-ботаник и две девчонки, а также две алхимички и лекарка. Все с третьего курса, исключая пятикурсницу-лекарку, которая поглядывала на мелочь свысока. С нами, однако, она общалась очень вежливо и никакого гонора не проявляла – боевики имели устоявшуюся репутацию туповатых и резких дикарей, которые совершенно не понимают дружеских шуток и норовят прописать в табло по любому пустячному поводу. Словом, мы были не теми людьми, с которыми разумный человек стал бы конфликтовать из-за такой ерунды, как старшинство. Вскоре стало понятным и присутствие Анеты, когда к нашей небольшой кучке подошла Алина Тирина. – Все собрались? – Алина пересчитала нас по головам. – Для тех, кто меня не знает, сообщаю: меня зовут Алина Тирина, я Владеющая одиннадцатого ранга и руководитель нашей маленькой экспедиции. На время нашего путешествия при посторонних зовите меня просто Алиной. Чтобы не запутаться, разрешаю называть меня так и без посторонних, но всё же советую не забываться. Фамильярность я не люблю. С вами я познакомлюсь уже в вагоне, с каждым отдельно, а сейчас пойдёмте, посадку на Трапезунд[20] уже объявили. И мы двинулись к вагону в сопровождении носильщиков с доверху нагруженными тележками. Как выяснилось, Академиум взял для нашей группы вагон второго класса целиком. Одно купе заняли мы с Ленкой, во втором расположились Смела с Дарой, третье занял Иван с безымянным пока ботаном, который с опаской посматривал на своего нового соседа. Анета поселилась с лекаркой, ремесленницы и алхимички заняли ещё два купе.