Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 4 из 45 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ну да, если так, то конечно. – неохотно согласилась Дарина. – Но я вам так скажу – скорее всего, по результатам первого курса наша семья нескольким лучшим студентам предложит контракты. Так что учитесь, перспективных студентов всегда заметят. Собственно, предлагать контракты студентам нам так или иначе всё равно придётся. Из-за того, что мы третий год подряд забираем весь выпуск, другие семьи призадумались и уже начали работу среди студентов. Или мы начнём сами вербовать студентов, или вскоре выпускников для нас просто не останется. – Везёт вам, дворянам, – наконец пробудился Иван, – всё вам с неба падает. О, у нас тут образовался страдалец за долю народную. – А тебе, значит, не повезло? – удивился я. – Ты через пять лет станешь Владеющим и дворянином, если, конечно, сам не оплошаешь. Расскажи своим односельчанам, как тебе не повезло, они тебе посочувствуют. Отложат вилы, которыми навоз кидают, и пустят слезу по твоей горькой судьбе. Иван смутился, а девчонки засмеялись. – Ты же понял, что я имел в виду. – буркнул он. – Иван, вот закончишь ты Академиум, станешь дворянином, потом дойдёшь до Старшего, получишь наследственное дворянство. Дети у тебя появятся. И что, определишь своих детей-дворян в коровник, чтобы им с неба ничего не падало? Или как? Иван, объясни, наконец, понятней – как ты эту ситуация для себя видишь? – При чём тут это... – пробормотал Иван, окончательно смутившись. – Как при чём? Поколения моих предков служили и сражались, чтобы их дети носили гербовый значок и в навозе не ковырялись. Если ты их осуждаешь, то наверное, сам по-другому поступишь? Расскажи нам – как правильно? Иван только махнул рукой и с новой силой вгрызся в своего поросёнка. Глава 2 Прогрессорство... Самый верный способ заработать огромные деньги и бросить весь мир к своим ногам. Всего лишь надо изобрести какой-нибудь дырокол, до которого тупые туземцы не сумели додуматься за полторы тысячи лет. Впрочем, варианты разнятся – если женщины-попаданки обычно вводят в обиход местных дикарок лифчики, то суровые пришельцы из параллельного мира куют в деревенской кузне как минимум пулемёт. Из кричного[2] железа, конечно же. Однако не мне тут иронизировать – как я ни крепился, болезнь попаданца меня не обошла. Каждый раз, включая в машине мелодин и слушая очередную арию, я вспоминал о магнитофонах. Собственно, ведь поп-культура и появилась-то благодаря массовому внедрению достаточно качественной звукозаписи, практически сразу после того, как грампластинки пришли на смену восковым валикам фонографов. Устройство магнитофона я неплохо помнил ещё со времён радиолюбительского детства, спрос гарантирован – так почему бы и не попробовать? Эта мысль зудела у меня в голове месяцами, пока я наконец не выдержал и не разродился подробным описанием конструкции и техническим заданием на разработку. И вот сегодня я гордо представлял свою идею руководителям нашего исследовательского и технического отделов. Руководители внимательно слушали и кивали. Наконец я закончил. – Прекрасный проект, господин. – прокашлявшись, заговорил начальник исследовательского отдела Карл Маттель. – Приятно трудиться под началом человека, который столь глубоко понимает вопросы ремесла. Такая глубокая проработка технических деталей и понимание возможных проблем безусловно делает вам честь, и мы, со своей стороны... Теперь уже я сидел и кивал. Через некоторое время мне это надоело: – Прошу прощения, господин Карл, что перебиваю вас. Да, я давно подозревал, что я величайший гений всех времён и народов, и теперь вы окончательно меня в этом убедили, но давайте всё же вернёмся к делу. Что не так с этим проектом? – Хм, видите ли, господин, – смущённо ответил Маттель, – устройство магнитной записи много раз пытались сделать в разных вариантах. Конструкция, в общем-то, известна и неплохо отработана. Проблема там с носителем. Техническим требованиям отвечает только магнитная лента на полимерной основе, но стоить она будет чрезвычайно дорого. Власти редко разрешают открытие новых предприятий вульгарной алхимии[3], и такие предприятия вынуждены платить очень высокий лицензионный сбор. Кроме того, производство полимеров облагается дополнительным утилизационным налогом. Всё это делает выпуск магнитной ленты экономически бессмысленным. Нужен неленточный носитель, но пока что никому не удалось найти вариант, который обеспечивал бы приемлемое время воспроизведения. Если желаете, мы можем включить такую работу в план, но откровенно говоря, шансы на успех невелики. При существующих ограничениях на производство полимеров, магнитная запись – это тупик. Здесь нужно искать новый путь. Например, Гдовские с их мелодином попытались использовать совершенно другой принцип, и у них действительно получилось, но сам прибор оказался чрезвычайно сложным. В результате мелодин так и остался в нише предметов роскоши. Неделя убитого впустую времени, которого мне и так вечно не хватает! И что бы мне сначала не проконсультироваться с умными людьми? Если у них чего-то нет, с чего я решил, что они не смогли до этого додуматься, имея лишних семьсот лет? – Благодарю вас, господин Карл. – если уж выставил себя дураком, то не стоит на этом и дальше настаивать. – Вы правы, я совсем упустил данный момент из виду. Если у кого-то из ваших сотрудников появится идея, как решить эту проблему, то награда будет очень щедрой. До тех пор не вижу смысла вносить это в план работ отдельной темой. До свидания, господа, сожалею, что напрасно отнял ваше время. Пожалуй, мне стоит быть поосторожнее с опытами прогрессорства. Ещё один такой эпический прокол, и я приобрету репутацию клоуна и изобретателя колеса. Немного позже, успокоившись и подумав, я понял в чём состояла моя ошибка. Увлёкшись изобретательством, я упустил из виду, что технический прогресс здесь происходил совершенно иначе, чем в моём старом мире. Там он начался с вонючих и загрязняющих всё вокруг фабрик. Любое государство стояло перед выбором – либо смириться с загрязнением, либо проиграть гонку и превратиться в лучшем случае в аграрный придаток индустриального соседа. Этот же мир пошёл по другому пути – первые производства естественным образом были основаны на ремёслах Силы, которые никак не вредили окружающей среде. Впоследствии отдельные попытки построить грязные производства наталкивались на резко отрицательную реакцию общества, которое в конце концов пришло к чрезвычайно жёсткому экологическому законодательству. Обычный полиэтиленовый пакет здесь стоил бы дороже сумки от Гуччи, зато в многомиллионном городе воздух был почти как в деревне, а выехав на пикник, можно было гулять по траве босиком без риска распороть ногу об осколок стекла. Смирившись в том мире с грязью и мусором, мы естественным образом пришли к обществу потребления, которое основано на превращении ресурсов в отходы. Производители намеренно выпускали недолговечные вещи, которые вынуждали потребителя покупать их снова и снова. Увеличившееся потребление требовало увеличения производства, и в результате всего лишь через пару сотен лет мы стали жить в окружении растущих гор мусора. Неисчислимые толпы аллергиков, обитающие на помойке – поистине удивительный итог развития цивилизации. А несомненным признаком успеха являлся заработок, достаточный для лечения приобретённых и наследственных заболеваний. Несколько дней никто из нас не вспоминал про слова кураторши, но думать об этом мы, конечно, не переставали. Наконец, Ленка решила поговорить. – Кени, ну и какие у тебя мысли насчёт этого? – неопределённо спросила Ленка. Пояснять, впрочем, не требовалось, я прекрасно понял, что её волнует. – А какие у нас варианты? Ты же не хочешь пойти в ремесленники? – Нет, – категорически отказалась Ленка, – я скорее уж домоводством займусь. – Вот и мне ремесло ни к чему, я на «Артефакту» устраиваться не собираюсь. Алхимия – это то же самое ремесло. Теоретическими исследованиями я заниматься не хочу, а тебя про теорию я даже спрашивать не буду. Разве только лекарское дело ещё как-то пристало дворянину, но я в себе такого призвания не чувствую.
– Я тоже больше насчёт калечить. – согласно кивнула Ленка. – Ну вот и получается, что для нас кроме боевого факультета другого варианта нет. Ну и пусть мы выше четвёртого ранга не поднимемся, всё равно полезно хоть как-то Силой владеть. Мы помолчали. – А с Алиной ты не говорила? – Говорила. – с досадой отозвалась Ленка. – Я на неё вообще разозлилась. «Учись. Трудись. Главное, поставь себе цель.» – передразнила она Алину. – И прочая чепуха в том же духе. Мне мама никогда мозги не полоскала, теперь Алина за двоих будет. Я засмеялся: – Представляю себе картину. Ну, мне Стефа тоже в таком духе высказалась. Поулыбалась и объяснила, что нужно проявлять упорство. Правда и кое-что полезное сказала насчёт того, что вторичные характеристики тоже тренируются. И что они у нас не настолько уж плохие, мама правильно делала, что нам упражнения давала. В общем, я так ничего и не понял – с одной стороны, нам говорят, что из нас ничего толкового не получится, а с другой – что надо продолжать заниматься. Кому верить? – Ну раз других вариантов нет, то никому и не надо верить, учимся дальше. – Ленка не любила долго ломать голову над сложными вопросами. – В конце концов, мы же дворяне. Даже если вообще не станем Владеющими, ничего страшного не случится. База дружины находилась за городом. Первоначально это был крохотный участок, где едва помещался ангар для бронеходов, казарма и несколько служебных строений. Когда остро встал вопрос о расширении участка, выяснилось, что примыкающее болотце с неудобьями принадлежит небольшой семье Корнич, которая – вот неожиданность! – была вассалами Хомских. Было совершенно очевидно, что они либо вообще откажутся продавать эту землю, либо цена будет где-то в районе цены участка рядом с княжеским дворцом. После долгих раздумий мы с Зайкой решили идти обходным путём. Мы запустили слух, что я решил серьёзно вложиться в торфоразработку; наши люди начали активно интересоваться окрестными болотами и вести переговоры с владельцами. Хомские немедленно ухватились за возможность продать молодому дурачку бесполезное болотце, в котором торфа хватило бы разве что на деревенскую печку. Продавец, который почему-то делал вид, что к Хомским не имеет ни малейшего отношения, расписывал радужные перспективы; я то почти соглашался, то сомневался. Когда я робко заговорил про то, что надо бы заказать у специалистов оценку запасов, цена участка упала ещё больше, но с условием, что покупка произойдёт немедленно. Я сдался и позволил себя уговорить. Пришлось изрядно вложиться в дренаж и выторфовку участка, но в результате получилась нормальная база с небольшим стрельбищем. Бывать здесь мне удавалось нечасто – да собственно, я и сейчас ехать сюда не планировал, но вторая сотня только что вернулась со сложного контракта, и вернулась с потерями. Станислава я нашёл в ангаре бронеходов, где он что-то объяснял обступившей его группе ратников. Увидев меня, Станислав с радостью перекинул на меня стрелки: – Господин, тут у ребят есть вопросы, вы лучше меня сможете ответить. – Здравствуйте. – я поздоровался с ратниками. – Что за вопросы? – Мы на контракте потеряли троих, – сказал Станислав. – парни интересуются насчёт выплат родственникам. – Какие могут быть неясности с выплатами? – удивился я. – Всё прописано в ваших контрактах. – Там у двоих убитых есть сложности. – пояснил Станислав. – Они жили без зарегистрированного брака, а у одного ещё и двое детей. Вот парни и хотят знать как тут будет. – Понял проблему. – кивнул я. – С этим всё просто – если свидетели подтверждают, что брак фактически имел место, то для нас разницы нет – жёны и дети получат всё, что по контракту положено. Цепляться к бумажкам не будем. И раз уж возникают такие вопросы, можете просто дополнить контракт. Кто захочет, сможет сам указать иждивенцев, которым нужно платить пенсию, и в каких пропорциях. – Всё ясно? – Станислав обвёл бойцов взглядом. – А раз ясно, то разошлись и занялись делом. Ратники начали расходиться, оживлённо между собой переговариваясь. – Я так и не понял, – озадаченно сказал я Станиславу, – отчего у народа такой интерес? – Многие без брака с женщинами живут, вот и примеряют на себя. – объяснил он. – А почему без брака? Что мешает? – Брак в храме денег стоит. Жрецы дорого запрашивают, а богатые в ратники не идут. Правда, наши зарабатывают хорошо, сейчас народ постепенно жениться начинает. – Так есть же княжеский брак? – никак не мог я вникнуть в суть проблемы. – Князь денег не берёт. – Так ведь он и благословения не даёт. Вы ведь тоже пошли не к князю, а в храм за благословением. – Да, верно. – согласился я. – Правда, Сила тоже денег не берёт, но проблему я понял. Ну а вообще ты мои принципы знаешь – зажимать выплаты мы не будем. – Я так парням всегда и говорил. Но как до дела дошло, они всё-таки забеспокоились. – В таких случаях надо сразу мне говорить, или Кире. Лучше с самого начала непонятные моменты объяснять, чтобы люди не гадали – кинут их или честно заплатят. – Госпожа Кира меня не очень любит. – пожаловался Станислав. – У неё правильные рефлексы. – с улыбкой согласился я. – Ты же деньги не приносишь, только расходуешь – за что тебя любить? Но ты всё равно старайся как-то найти общий язык. – Это почему ещё я денег не приношу? – обиделся Станислав. – В среднем ты в минус работаешь. – пожал я плечами. – Это не упрёк, так мы и планировали. Но Кира таких не любит. Я посмотрел на техников, которые суетились возле бронехода, снимая оплавленные бронепластины. Стоящий следующим был без руки – из плеча торчали обрывки псевдомускулов и какие-то погнутые железки. Стоящие дальше было не разглядеть в деталях, но было понятно, что они тоже были не в порядке. – И раз уж мы заговорили про балансовый итог – я вижу, что в этот раз минус будет серьёзным. И сразу три бойца в потерях. Что произошло?
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!