Еще некоторое время Бетти стояла в нерешительности, не зная, что еще можно сказать. Так ничего и не придумав, она молча двинулась дальше и, дважды повернув налево, снова оказалась на Питер-стрит – перед тем самым домом, который так ей понравился. Проходя мимо парадного, она заметила на противоположной стороне улицы человека с большим фотоаппаратом в одной руке и стаканчиком кофе в другой. Мужчина был в бейсболке и черных очках, хотя небо было довольно пасмурным. Пока Бетти его разглядывала, к нему подошел второй мужчина – тоже с фотоаппаратом и стаканом кофе. Похоже, они были знакомы; во всяком случае, они вполголоса обменялись несколькими фразами, а потом как по команде повернулись к розовой двери, словно ожидая каких-то важных событий. Бетти разглядывала обоих еще секунды две или три. Потом она спохватилась, что выглядит, наверное, еще более странно, чем эти двое, и поспешно зашагала дальше. Агентство Александры Любезноу называлось «XX ВЕК ФОКУС» и находилось в Ковент-Гардене рядом со спортивным центром «Оазис» – в унылом типовом здании, в котором кроме него разместились фотостудия и ателье одежды. – Слушаю вас? – Здравствуйте, меня зовут Бетти. Ваш брат Джон дал мне вашу визитку. Я принесла шубу для продажи. – Отлично, входите. Мы на третьем этаже. Когда Бетти поднялась по грязноватой лестнице на указанный этаж, на площадке ее ждала высокая, болезненно худая женщина с длинными волосами цвета платиновый блонд и довольно длинным носом, похожим на клюв хищной птицы. Кожа у нее была настолько бледной, а светло-голубые глаза настолько водянистыми, что Александра производила впечатление альбиноски. Одета она была в черную шифоновую блузку; в широкой ложбинке между худыми грудями болталось на непомерно длинной цепи массивное распятие, а мешковатые джинсы были стянуты старым кожаным ремнем. В правой руке Александра держала муляж сигареты. – Вот это да! – воскликнула Александра Любезноу, когда ее взгляд упал на норковую шубу, которую Бетти держала в руках, как охотник держит только что добытое животное. – Вот это да! – повторила она, положив свою фальшивую сигарету на раскройный стол, и, вытянув руку, провела ею по шубе, пропуская мех между пальцами. – Потрясающе! Шикарная вещь. Обожаю меха! Голос у нее был сипловатый, прокуренный, а слова она выговаривала наполовину как выпускница привилегированной частной школы, наполовину как жительница Ист-Энда. Зубы у нее были желтыми от никотина – Бетти заметила это, когда Александра улыбнулась. – Прошу прощения, меня иногда заносит, – извинилась она. – Особенно когда я вижу прекрасный мех. Наверное, это неправильно, – добавила Александра и снова погладила шубу. – Но чем еще можно восхищаться в нашем мире пластика и кожзаменителей? Ладно, давайте взглянем на вашу вещь как следует. Она взяла с раскройного стола очки с полулунными линзами и водрузила на свой орлиный нос. – Так-так… – проговорила она, когда шуба была разложена на столе. – Действительно, отличное качество, прекрасная сохранность. Очень, очень хорошая вещь. Где, вы говорите, вы ее взяли? – Эта шуба принадлежала моей бабушке. – Тогда понятно. В прежние времена умели делать вещи, – сказала Александра, распахивая шубу и ощупывая подкладку. – «Глория Морис». Я так и думала, что это она. Эта фирма не экономит на материалах и всегда добавляет пару-тройку лишних шкурок, чтобы шуба выглядела как можно шикарнее. – Она посмотрела на Бетти поверх очков и улыбнулась. – Да, я готова купить у вас эту вещь, – сказала Александра, снова склоняясь над столом. – Определенно. Как раз недавно я заключила договор с продюсерской компанией, которая работает над какой-то исторической драмой. Действие там происходит примерно в сороковых годах, так что, я думаю, шуба им понравится. Ну-ка, поглядим еще раз… – Александра включила прикрученную к столу чертежную лампу и, направив свет на шубу, принялась разглядывать ее буквально дюйм за дюймом. Пока она всматривалась в струящийся шоколадный мех и оценивала качество швов, Бетти окинула взглядом комнату. Она была заставлена напольными вешалками, на каждой из которых висела упакованная в пластик одежда, разделенная по темам ламинированными картонными табличками: «Одежда 30-х гг.», «Молодежная мода», «Коктейльные платья 50-х гг.», «Одежда хиппи 70-е гг.» и так далее. Вдоль стен стояли застекленные шкафы, битком набитые очками разных форм и размеров, разноцветными шарфами и платками, а по углам стояли манекены в шелковых бальных платьях и панковских кожаных костюмах с заклепками и стальными молниями. На стойках гроздьями висели корсажи и дамские сумочки, а под ними были вперемешку свалены туфли на десятидюймовых каблуках и «Док мартенсы». На стенах между шкафами висели в рамках фотографии, представляющие собой кадры из фильмов и телесериалов. На одном из снимков Бетти обнаружила саму Александру, которая стояла в обнимку с Колином Фертом[10] и Эмилией Фокс[11]. – Кстати, – сказала Александра, переворачивая шубу на другую сторону, – откуда вы знаете моего брата? – Что вы, я его совсем не знаю. Просто его прилавок стоит прямо напротив дверей дома, в котором я живу. Как-то мы разговорились, и он упомянул о вас – сказал, что вы, возможно, захотите купить мою шубу. Должно быть, он сразу понял, что я не ношу меха. – Ну и ну!.. – насмешливо воскликнула Александра. – Надо же, какая редкая наблюдательность! В ее голосе, однако, звучали хорошо знакомые Бетти нотки снисходительной похвалы и тщательно скрываемой нежности. В точно таком же тоне говорила о своем младшем брате Белла. – Он ваш младший брат? – уточнила она. Александра кивнула. – Он моложе меня на восемнадцать месяцев и один день. Да, я знаю, что мы совсем не похожи… Джон – точная копия нашего отца, а я – копия матери. У нас, правда, есть еще старшая сестра; вот ей удалось взять от родителей все самое лучшее. Более красивой женщины я в жизни не встречала! – Она сардонически приподняла бровь, потом взяла со стола шубу, надела на себя, застегнула на все крючки и засунула руки глубоко в карманы с таким выражением на лице, с каким сельский ветеринар, должно быть, обследует стельную корову. – Прекрасные глубокие карманы… – начала она, и вдруг выражение ее лица переменилось. – А это что такое? Это, наверное, ваше?.. – И Александра достала из кармана шубы сложенный листок бумаги. – Ох… – Бетти потянулась к листку. – Я и не знала… Дайте-ка взглянуть… – Она развернула бумагу и сразу узнала почерк Арлетты. Таким он был у нее до инфаркта – аккуратный, четкий, разборчивый. На листке были написаны имя и адрес какого-то человека, больше ничего. «Питер Лоулер, – прочла Бетти, чувствуя, как от волнения у нее часто-часто забилось сердце. – Лондон, Родни Гарденз, 22А». – Вы не знаете, где это? – спросила она, показывая записку Александре. – В Южном Кенсингтоне, – ответила Александра, бросив взгляд на адрес. – Шикарный район. А кто этот Питер Лоулер? Знакомый вашей бабушки? Бетти покачала головой. – При мне она ни разу о нем не упоминала. Впрочем, мне все чаще кажется, что мы знаем о бабушке и ее прошлом далеко не все. – Таинственный незнакомец… – мечтательно проговорила Александра. – Обожаю тайны! Вы обязательно должны выяснить, что это за человек. Быть может, это бывший возлюбленный… или потерявшийся родственник. – Она подмигнула Бетти поверх очков, потом сняла их и осторожно помассировала переносицу двумя пальцами. – Ну ладно, вернемся к нашему делу. Шуба прекрасная. И в прекрасном состоянии. Я готова заплатить вам за нее двести пятьдесят фунтов. – Всего двести пятьдесят? – Бетти разочарованно ахнула, и Александра посмотрела на нее с сочувствием. – К сожалению, в наши дни натуральный мех не пользуется спросом, дорогуша. Вы, конечно, можете оставить ее у себя; не исключено, что через несколько лет такие шубы снова войдут в моду, но… – Она пожала плечами. – Поверьте, это хорошая цена. На вашем месте я бы согласилась. Я понимаю, что дело, наверное, не только в деньгах, и все же… Бетти глубоко задумалась. Дело было, конечно, не только в деньгах. До сих пор она отчетливо помнила свою первую встречу с Арлеттой, помнила, как она стояла на пороге своего дома в этой шубе и своих замечательных красных туфлях и смотрела на нее своим непроницаемым взглядом, обладавшим поистине магической силой. Она помнила, как пахло в будуаре Арлетты, помнила необычный рассеянный свет, сочившийся сквозь полузадернутые коленкоровые занавески, создававший ощущение иного мира, иного времени, иной вселенной. Шуба воплощала в себе и то, что? хранила ее память, и многое другое – роскошь ушедшей эпохи, которая жила в блестящем темно-шоколадном мехе. Вместе с тем Бетти хорошо понимала, что вряд ли сможет носить эту шубу. Да и ни один разумный человек ее носить бы не стал, для этого надо было быть Арлеттой. Конечно, она могла бы оставить шубу у себя и хранить ее для дочери, которая, быть может, когда-нибудь у нее родится, но… Закрыв глаза, Бетти представила шубу на плечах какой-нибудь знаменитой актрисы, представила себе яркий свет, музыку, нервного режиссера, «хлопушку» в руках ассистентки, стоящих наготове гримеров и исходящие искусственным дымом емкости с сухим льдом. – Нет, дело не в деньгах, – сказала Бетти, качая головой. – Но я все равно хочу ее продать. Если вы не возражаете. – Не возражаю. – Александра Любезноу чуть заметно улыбнулась. – Предпочитаете наличными или выписать вам чек? – Лучше наличными, – сказала Бетти. – Спасибо. Когда несколько минут спустя Бетти вышла из агентства Александры, собственные руки казались ей странно пустыми, а на сердце лежала непонятная тяжесть, словно она только что отдала чужому человеку любимое домашнее животное или ребенка. И в то же время ее сумочка, в которой лежала пачка двадцатифунтовых банкнот, приятно оттягивала ей плечо. Кроме того, в кармане куртки Бетти лежала таинственная записка с адресом, которую она то и дело нащупывала рукой. Кто ты, Питер Лоулер? Какую тайну хранишь? Как и сказала Александра Любезноу, Родни Гарденз оказался шикарным районом, застроенным высокими особняками красного кирпича с оштукатуренными колоннами на фасаде и выложенными плиткой парадными ступенями. Особняки выглядели безупречно, и Бетти невольно задумалась о том, что за люди здесь живут. Дом 22А ничем не отличался от остальных домов на улице. Дверные звонки были смонтированы на недавно отполированной латунной пластине, на ступеньках крыльца стояли горшки с ухоженными геранями, а дверь была покрыта блестевшим, как зеркало, черным лаком. Бетти надавила кнопку звонка. Питер Лоулер. Такое имя мог бы носить финансовый консультант. Или адвокат. Переговорное устройство на двери затрещало, зашипело, и из него послышался старческий женский голос. – Вам кого? – Здравствуйте, – поздоровалась Бетти. – Мне нужен Питер Лоулер. – Моулер? – Лоулер. Питер Лоулер. – Подождите секундочку… Через несколько мгновений из динамика загрохотал мужской бас: – Кто это? Кого вам нужно? – Мое имя Бетти, Бетти Дин. Я ищу человека по имени Питер Лоулер. Записку с его именем и адресом я нашла в кармане шубы моей покойной бабушки. Я хотела бы с ним поговорить. Он здесь живет? – Лоулер, говорите? Никогда о таком не слышал. – Питер Лоулер, – повторила Бетти. – Родни Гарденз, 22, квартира А. – Да, адрес наш, – сказал мужчина с сомнением. – Но я никогда не слышал ни о каком Питере Лоулере, хотя мы живем здесь уже больше десяти лет. Вероятно, он жил здесь до нас. – Что ж, извините за беспокойство. – Знаете что, – перебил ее мужской голос, – позвоните мистеру Мубараку в квартиру Д. Он – владелец этого дома и живет здесь с тех самых пор, когда он был перестроен. Если кто-то и знает что-то о вашем мистере Лоулере, так это он. – О, спасибо большое. Обязательно позвоню. Мистер Мубарак отозвался на звонок так быстро, словно с утра сидел в прихожей и ждал, чтобы кто-нибудь пришел. – Алло? – Здравствуйте, мистер Мубарак. Мне посоветовал обратиться к вам жилец из квартиры А. Он сказал, что вы, возможно, сумеете мне помочь. Вы случайно не знаете человека по имени Питер Лоулер? Насколько я знаю, он когда-то жил в этом доме. – Питер Лоулер? Бетти вздохнула. Она уже устала повторять одно и то же. – Да, – сказала она. – Я помню Питера, – сказал мистер Мубарак. – Только он уже давно съехал. Интересно, кому это он вдруг понадобился? – Мне. – Бетти снова вздохнула. – Во всяком случае, я так думаю… – Вы думаете? – Бетти показалось, что мистер Мубарак улыбается. – А зачем? Пришлось ей еще раз рассказать всю историю о найденной в кармане шубы записке с адресом. Мистер Мубарак внимательное ее выслушал, потом вздохнул и сказал: – Подождите немного, я сейчас выйду.