Он делает глубокий резкий вдох. Нужно сделать что — то, чтобы прекратить это. Не могу больше смотреть на его расстроенное лицо. — Не плачь, — прошептал он, вытирая слезы с моего лица. Алекс осторожно погладил меня по волосам. Я продолжала плакать, сама того не замечая. — Хорошо, — отвечаю я, вытирая глаза двумя руками. — Я думала, что ты не хочешь меня видеть. Или того хуже, забыл обо мне. Но если бы это и было так, то я все равно бы тебя поняла. Эти слова срываются с моих губ, будто они могут как — то успокоить его. — Не думай об этом. Теперь все будет по — другому. Эта встреча многое изменит не только в моей жизни, но и в жизни Алекса. Его семья — мои самые близкие люди в этом городе. Они единственные, кому я могу доверять. Теперь, когда мы с ним рядом, как и прежде, надеюсь, что мне станет легче. Глава 8 — Что привело тебя обратно? — спрашивает Алекс, протягивая мне кружку с кофе. Мы сидим на крыльце его дома, вдыхая влажный воздух после дождя. Я благодарю его за кофе и забираю кружку. Я так и не поела за весь сегодняшний день. Так что глоток кофе поможет взбодриться после всего случившегося. Я пожимаю плечами. — Не знаю, — выдыхаю я. — Подумала, что здесь много незаконченных дел. Алекс в ответ улыбается мне и на душе становится безумно тепло. Все еще не могу поверить, каким взрослым он стал. На лице легкая щетина, руки стали объемными. Могу предположить, что он не выходит из тренажёрного зала. — Я и в правду скучала, — говорю я шёпотом, и в этот момент Алекс берет меня за руку и сжимает ее сильнее. — Каждый день думала о тебе. Мне было интересно, как ты живешь, как сложилась твоя судьба, — признаюсь я и снова опускаю взгляд. — Я не надеялся, что мы встретимся, — говорит он хрипло, не так, как обычно, затем продолжает: — Ты все такая же. — Какая? — с любопытством спрашиваю я. — Ну… добрая, такая же милая и голос совсем не изменился, просто стал немного взрослее. Я смущаюсь от его слов. — Ты скучала по этому месту? — спрашивает Алекс, и мы оба смотрим на дом, в котором я провела все свое детство. — Скорее всего, скучала. Но на самом деле мне здесь все кажется чужим. Я думала, что приехав сюда, я смогу почувствовать себя дома, но я ошибалась. — А в Хьюстоне ты чувствовала себя дома? — Нет. — Я опускаю свой взгляд на землю. — Там я тоже не ощущала ничего подобного, хотя прожила в том месте довольно долго. Вернувшись сюда, я даже немного разочарована, что не ощутила того, что хотела. — Представляю, каково тебе, — вздыхает он. — Мне всегда хотелось знать, как ты там поживаешь. Как справилась с новой жизнью. Твой отец не оставил ни номера телефона, ни вашего адреса. Я хотел знать, все ли у тебя хорошо. От неизвестности я изводил себя. Пришел в себя только через какое — то время. Тебе, должно быть, было вдвойне хуже. — Все в прошлом Алекс, — успокаивающе произношу я. — По началу, когда вы уехали, мама говорила о тебе, вспоминала периодически. А потом вдруг перестала упоминать, и я злился на нее из — за этого. Я специально говорил о тебе, чтобы они знали, как мне не хватало тебя. В общем, родителям было очень сложно со мной. Я убегал из дома… творил такое, от чего до сих пор стыдно, — он нервно улыбается. Меня терзает чувство вины за то, что я как — то повлияла на его жизнь. Он очень хороший и не заслужил все этого. — Мне жаль, что нельзя вернуть то время. Я бы сделала все, что в моих силах, чтобы все было иначе. На самом деле мне повезло, что я его знаю. Пусть сейчас мы мало знаем друг о друге, но раньше мы были очень близки. Помню, как я безумно была рада, когда его родители переехали в дом напротив. Он был моего возраста, так что я сразу поняла, что мы сдружимся. Я сильно обрадовалась, когда мы начали с ним общаться, потому что поняла, что мы чем — то похожи. Алекс всегда меня понимал и знал, когда нужно было меня утешить, а когда рассмешить. Когда наши родители увидели, что нас невозможно оторвать друг от друга, вскоре и сами стали общаться между собой. Потом мы создали наш тайник, где каждое утро мы оставляли друг другу послания. У нас был свой собственный, особенный мир. Тогда мне казалось, что это никогда не изменится и все останется так, как есть. Боже! Это были мои самые невинные годы в моей жизни. У меня есть еще тысячу вопросов к нему, но думаю для одного дня достаточно. У нас еще будет возможность узнать об упущенном времени. — Помнишь, как я украла игрушку у девочки? Кажется, это был светящийся мячик? — неуверенно спрашиваю я. — Да, точно. Он еще был такого ядовито — зеленого цвета, — подтверждает Алекс. — Помню, что не хотела его возвращать. Я смеюсь. — В тот день я еле уговорил тебя вернуть его обратно, — теперь Алекс улыбается и я рада, что смогла его отвлечь. — А помнишь, прямо на этом тротуаре ты учил меня кататься на велосипеде? — я широко улыбаюсь, вспоминая давно забытые моменты из детства. — Мой первый велосипед. — Ты так его хотела, — напоминает Алекс. — Помнишь, сколько раз ты с него падала? — Конечно помню. Я столько слез выплакала из — за того, что каждое мое падение заканчивалось ушибом, — отвечаю я. — Ты всегда успокаивал меня и говорил, что у меня все получится. На самом деле я завидовала, что ты уже умеешь ездить, а вот я — нет. — Правда? Алекс выгибает бровь от удивления. — Ага, — признаюсь я и краснею. — Но ведь через неделю ты все — таки смогла проехать вон до того дерева, — Алекс показывает пальцем на дерево около дома. — Да, потом ты упала, но все же смогла проехать, и я гордился тобой. — Я заплакала тогда, хотя ударилась не больно. Помнишь? — Угу. — Я плакала не потому, что снова упала, а потому, что смогла это сделать. Я подумала, как хорошо, что ты рядом и, несмотря на все мои капризы, продолжал учить меня. Я смотрю на Алекса. Он улыбается. — Без тебя у меня бы ничего не получилось. Он кладет руку мне на плечи и, притягивая, обнимает. — Тебе всего лишь нужно было поверить в себя. Я дал тебе эту веру и поэтому у тебя все получилось. — Мне бы хотелось всегда оставаться той маленькой девочкой, которая учится кататься на детском велосипеде. И никогда не разбиваться о суровую реальность, — тихо проговорила я. Алекс понимающе обнимает меня еще крепче. Сейчас, когда он рядом я понимаю, что это чувство ни с чем не сравнится. Я будто девять лет ждала этого момента. Периодически я размышляла над тем, что он, возможно, больше меня не помнит, и, должно быть, уже забыл. Но нет, я ошибалась. Я вдыхаю прохладный воздух уютного Бостона. Как бы я не ощущала себя здесь чужой, я не найду лучшего места на земле. — Чем ты сейчас занимаешься? Я думала ты откроешь свою группу с какими — нибудь ребятами. В детстве он любил воображать и пел мне песни на игрушечной гитаре. У Алекса превосходные вокальные данные и меня всегда это поражало. Он говорил, что обязательно откроет рок группу, когда вырастет. Алекс растерянно улыбается и смотрит вперед. — Все давно в прошлом. Ты уехала, а после все будто в тумане. Жизнь поменяла меня, я занимался не очень хорошими делами. Но потом я начал работать. Честно сказать, отец вложил много сил, чтобы выбить из меня все дерьмо. Так что теперь я работаю в его строительной фирме и составляю схемы для строительства города. — Ого, — с удивлением произношу я. — Знаю, звучит слишком хорошо, но я не играю там большой роли, — признается он. — Тем более отец не доверяет мне в силу моего возраста. Когда он упоминает про свой возраст, только сейчас осекаюсь, что мы почти ровесники. По его внешнему виду не скажешь, что Алексу девятнадцать. Если бы я его не знала, то с легкостью бы подумала, что ему около двадцати пяти. — Я стараюсь не подводить его, мне нравится эта работа. Остальное время занимает учеба. Учусь на архитектора, на третьем курсе. — Круто! — с восторгом отвечаю я. Представляю Алекса в строгом костюме. Уверена, в нем он выглядит еще старше. — А ты не забросила рисовать? Твои детские рисунки были превосходными. Всегда считал, что у тебя талант.