Я посмотрела на доктора опустошенным взглядом. Тогда мне было девять. Я убеждала себя, что ничего не понимаю, но нет, на самом деле я понимала все. — Если вам тяжело, мы можем отложить наш разговор до следующего приема. — Мы были очень близки… — выдавила я, прогоняя прочь воспоминания из головы. — Большую дружбу тяжело разорвать. Я понимаю, что вы хотите донести до меня. Но скажите, Беатрис, отец увез вас в Хьюстон, как давно вы вернулись в Бостон? Я прикусила губу: — Честно говоря, вчера утром. — Почему вы с отцом приехали сюда снова? Я закусила губу. Конечно, я не могла ей сказать правду. Не могла сказать, что отца я не видела последние четырнадцать месяцев и без понятия как он живет. — У него командировка по работе и я напросилась в эту поездку вместе с ним. Смотрю на недоумевающее лицо врача, затем опускаю голову. — Вы пережили здесь самые худшие моменты в жизни. Зачем вам это? Если бы она только могла догадаться, что самое худшее меня ждало в Хьюстоне. Я просто еще не знала об этом. — Я хотела увидеть это место снова. Ведь столько времени прошло, — я пытаюсь улыбнуться, чтобы казаться более правдоподобной. — Когда я была маленькой, отец будто оторвал меня от дома. Сейчас я будто ощущаю, что я не довела все до конца. Понимаете? — Не совсем. Вы же были ребенком. В таком возрасте детям легко внушить вину. Я посмотрела на нее. Доктор Крамкай принялась снова что — то записывать. — Вы собираетесь встретиться с Алексом? Я покачала головой. — Нет. Конечно, нет. После нашего переезда Уоррен сделал все, чтобы мы исчезли. — Вы чувствуете себя виноватой? — Да. Все эти годы я старалась оставить прошлое позади. Забыть обо всем, что здесь было, но теперь, когда я снова в Бостоне, это кажется невозможным. Доктор Крамкай отложила записную книжку, внимательно глядя на меня. — Что ж, не хочу вас расстраивать Беатрис, но нас с вами ждет большая работа. После смерти вашей мамы вам был необходим детский психолог. Но работа с ним, я так понимаю, не была проведена? Я отрицательно помотала головой. — Так же большой травмой для вас стала разлука с лучшим другом. Сегодня я только узнала вас и малую часть из вашей жизни. В детстве вам приходилось сдерживать эмоции, могу предположить, что вы пережили. Но вам нужно было выплеснуть все. Обычно такие дети проявляют себя с творческой стороны. Могут заниматься каким — нибудь направлением в спорте или может… — Я рисую, — вырывается у меня. — Хорошо. Что вы рисуете? — Это картины… большие картины. В основном лица людей, но это не просто портрет. Вся картина раскрашена разными красками и в итоге на полотне можно увидеть лицо человека. — С помощью красок вы выплескиваете свои чувства и это хорошо, правда. По крайне мере потому, что вам это необходимо. Невозможно держать все в себе. Но, Беатрис, поймите, что следующий сеанс мы не сможем с вами просто говорить. Мы, к сожалению, ходим по поверхности вашей проблемы. Вам нужно научиться принимать свое прошлое и уметь о нем говорить. — Вы ничего не знаете обо мне, — промолвила я сразу же. — Да, это так. Но я хочу попытаться вам помочь, и если вы сами не захотите этого, то у нас, к сожалению, ничего не получится. Вы в чем — то себя вините, и я пока не могу понять, в чем именно. Скажите, вы были уже на могиле своей мамы? Я судорожно глотнула. — Нет. — В первую очередь я бы посоветовала вам сходить туда. — Нет…, — снова повторяю я. — Что вас так пугает? Я отвела от нее свой взгляд. — Я еще не готова. — Восемь лет Беатрис. Вы не видели могилу своей мамы восемь лет и разве сейчас вы не хотите ее навестить? Я советую вам не как психолог, а как поступила бы я на вашем месте. Я молчу, потому что этого я боялась больше всего на свете. Если раньше я жила с мыслями, что ее нет, то сейчас я должна навестить ее, как бы сильно мне не было больно. — А после вам необходимо встретится с Алексом. Смотрю на нее и отрицательно качаю головой. — Прошло слишком много времени. Я даже не знаю, живет он здесь еще или нет, — возражаю я. Об этом я думала и без советов психотерапевта. Мысль о том, что я снова в Бостоне не дает покоя. Мне хочется увидеть его, хотя бы просто, издалека. Увидеть, как он вырос, каким стал за все это время. Узнает ли он меня вообще? — Возьмите себя в руки и решитесь, раз вы здесь. Разве не вы мне говорили, что не довели что — то до конца? Думаю, вам не составит труда доехать до места, где он жил раньше. Это будет нелегко, но я готова вам помочь. Глава 3 В это утро я проснулась без будильника. Комната, в которой я находилась, было темно, и секунду я не могла понять, где я. Потом до меня дошло: Я в Бостоне, в мотеле. Мне не спалось на новом месте. Внутренние переживания взяли надо мной верх, и я очень плохо спала всю ночь. В голове безумно много мыслей, которыми мне не с кем поделиться. Встаю с кровати и сразу же ощущаю холод по телу. В номере достаточно прохладно, но это неудивительно. Сегодня погода ничуть не отличалась от вчерашней и этому свидетельствует дождь за окном. Обычно в конце октября погода здесь всегда менялась. Это я очень хорошо помню, несмотря на то, что здесь меня не было довольно долгое время. Хватаю телефон со стола и удивляюсь, когда замечаю на часах время восемь сорок пять. Затем отключаю будильник, который должен прозвенеть через час. Сегодня мне удалось подольше поспать, и я этому безумно рада. Когда захожу в ванную, бросаюсь под струи горячей воды. В Бостоне я уже второй день, не считая дня, когда я приехала. Мне срочно надо заняться поиском работы, к чему вчера вечером я и приступила. Поэтому весь сегодняшний день я предполагаю, что проведу в дороге. Еще вчера я отметила пару объявлений в газете, которые меня привлекли. Осталось только позвонить и узнать, открыты ли вакансии или нет. На этот раз я категорически перестала рассматривать себя в качестве официантки, но и от этого далеко не ушла. Помимо этого мне надо найти хотя бы комнату, где ближайшие несколько месяцев буду жить. После вчерашнего визита к психотерапевту я успела арендовать машину, понимая, что на такси уйдет больше денег, чем я планировала потратить. Да и передвигаться по городу мне будет удобнее. Шикарной машины я не смогла себе позволить, поэтому арендовала старенький Мини — Купер. Автомобиль конечно не в лучшем состоянии, но хотя бы я могу оплатить ее аренду. Я получила права три месяца назад. Так что у меня возникнут проблемы, когда мне необходимо будет ее заправить. Я буду делать это первый раз. Горячая вода стекает по телу, отчего заставляю себя отключить свои мысли хоть на несколько минут. Когда с душем покончено, выключаю воду и окутываюсь в полотенце, бросаю мимолетный взгляд в отражение в зеркале и включаю фен, чтобы высушить волосы. На меня смотрят большие голубые глаза, лицо бледное, замечаю веснушки на лице, их у меня немного, поэтому они всегда украшали меня. Я выгляжу изнеможенной из — за последних дней в дороге. Под глазами появились синяки, лицо бледное и кажется, я снова похудела. Я могу это заметить по контуру своего лица. Так всегда происходит со мной, когда я снова переезжаю. В основном я больше нервничаю, потому что не знаю, что ждет меня впереди. Иногда меня посещают мысли, что я могу не справиться со всем этим. Но на самом деле я намного сильнее, чем сама себе кажусь. Я все еще думаю о словах доктора Крамкай. Признать они вообще не выходят у меня из головы и из — за этого я всю ночь думала об Алексе. Может, мне действительно необходима встреча с ним? Но я даже в мыслях не представляю, как себя вести при виде семьи Хортонов. Даже не знаю, когда теперь вернусь к доктору Крамкай. Мне все больше кажется, что это плохая идея. Я и сама знаю, что в моей голове не все в порядке, а когда об этом тебе говорит чужой человек, это вдвойне неприятно. Ничего нового я не услышала. Но считаю, что сделала большой шаг, решив вообще посетить психотерапевта. Выхожу из ванной и подхожу к шкафу, где вчера на одной полке я сложила несколько вещей. Я не стала все раскладывать, так как не планирую оставаться здесь надолго. Надеваю чистые джинсы и футболку. Волосы собираю в небрежный хвост. Подхожу к столу, расположенному напротив кровати, около стены, прямо под телевизором. Номер у меня не очень большой и это больше плюс, чем минус. Меня привлекают маленькие помещения, даже не знаю почему. Наклоняюсь над столом и упираю взгляд в газету с объявлениями, где вчера перед сном я отметила ручкой пару вакансий. Обзвонив несколько номеров, ничего подходящего пока не нахожу. Когда заканчиваю разговор с очередным работодателем, бросаю взгляд на следующее объявление. Набираю номер и, прислонив телефон к уху, жду, когда на том конце ответят на звонок. — Здравствуйте. Кафейня «Tiffany», — после нескольких гудков, произносит приятный мужской голос. — Доброе утро. Я бы хотела узнать насчет вакансии, — произношу я, расчерчивая ручкой на газете какой — то непонятный символ. — Да, нам требуется бариста. Честно сказать, я планировал набрать мужской коллектив, но почему — то звонят одни девушки, — произносит он весело в трубку и это заставляет меня улыбнуться. — Значит, я могу подъехать? — Да, конечно, — сразу же отвечает он. И я почему — то задумываюсь о том, что его голос звучит очень приятно. Он, наверное, не на много старше меня. Начинаю предполагать, сколько ему лет, но потом задумываюсь, что голос по телефону может звучать обманчиво. — Когда вам удобно? Я смотрю на часы, висевшие над моей кроватью. — А если я подъеду через несколько минут? — неуверенно спрашиваю я, когда бросаю свой взгляд на адрес кофейни. Это должно быть где — то рядом с мотелем.