Глава 15 Конец мая на Ольхоне странное время. С одной стороны, лед уже практически полностью сошел с Байкала, с другой, природа все еще спит. До сих пор нет туристов, чтоб разбудить ее. Все как будто томится в ожидании, в ожидании пробуждения и рождения, в ожидании чуда, но только не сегодня. Сегодня обычно голубое небо заволокло тучами, словно природа была солидарна с людьми, находящимися на острове. – Я хочу уехать отсюда! – почти визжала девушка где-то на втором этаже дома. Все, кто собрались в кухне, молчали, и получалось неловко, словно они подслушивали чужой скандал. Это милая Ксюша с самого утра, узнав о новом убийстве, не могла остановиться. Вчера, когда все побежали на пожар, она не пустила Тимура под предлогом, что ей плохо, и почти упав в обморок, требовала заботы. Сегодня же под тем же предлогом заставляла улететь с острова. Постоянный визг девушки играл на нервах окружающих, которым и без ее истерик было плохо. Первым не выдержал Даниил, он, глотнув горячего чая, решил все же завести разговор, чтоб не слушать женский концерт на повышенных децибелах. – Может, расскажете, Дарья Дмитриевна, где вы вчера вечером были? – спросил он притихшую ученую, вмиг вдруг переставшую быть красавицей. Сейчас она была похожа на разочарованную жизнью женщину, которой страшно не везет. – А может, вы расскажете, Даниил Васильевич, что делаете на острове? – в ответ без всякого злорадства и язвительности спросила она. – Мне написала Марта Виссарионовна и сказала, что вы не занимаетесь тем, на что были выделены деньги, а у вас тут свой тайный интерес. Мне захотелось проверить, взглянуть, так сказать, на вашу работу со стороны, благо я был недалеко и завернуть на Байкал мне было почти по пути. Потом случилось первое убийство, и я остался. Я вам объяснил – с улыбкой, но железным тоном спросил миллионер, – хотя, в общем-то, не должен был, теперь ваша очередь. Женская истерика на втором этаже продолжалась, иногда заглушая слова за столом. Хоть там и собрались все члены экологической экспедиции и почти все туристы из дома шамана, но они не решались вклиниться в напряженный диалог двух людей, от которого, казалось, скрипел воздух, и тихо завтракали. – Я ходила на пепелище искать крысу, – ответила Дарья Дмитриевна, обойдя тему с исследованиями. – Вам не кажется странным, что вы искали не машину, которой, как оказалось, воспользовался убийца, а крысу? – усмехнулся Даниил, оглядев сидящих за столом, словно ожидая реакции, но все молчали. – Я тогда еще не поняла, что машина пропала, – Дарья отрешенно продолжала объяснять, словно учительница глупым ученикам. – Она стоит обычно немного дальше, не вплотную к нашим домикам. Проезд плохой, вот я и оставляла ее на дороге, в десяти минутах ходьбы. От вагончиков ее не видно, и я была в полной уверенности, что она там благополучно продолжает стоять. – Ну и что, нашли крысу? – поинтересовался Даниил. Было видно, что это ему неинтересно и он просто из вредности достает ее. – Нет, – ответила та совершенно серьезно, – причем очень странно, клетка-то не могла сгореть. Если Никита сказал правду, и она стояла под столом в лаборатории, то там должны были остаться обожженные звенья клетки. – Совершенно точно под столом, – сказал Никита почему-то виновато, – я потому ее и не спас, что не видел на столе и забыл. – Ты должен был первым делом спасать ее, а не свою задницу, – грубо сказала Дарья Дмитриевна, даже не удостоив его взглядом. – Там сейчас свалка обожженного мусора вместо лаборатории, поэтому вы могли просто не найти эту клетку среди него, – сказала Аленка, вздохнув. Было видно, что она тоже очень расстроена вчерашним пожаром. – Вот вы ругались, Дарья Дмитриевна, когда я настаивала на копировании наших исследований в бумаге, а оно вон как пригодилось. В несгораемом шкафу все исследования сохранились, ноутбук только жалко, но я, по-моему, синхронизацию включила, так что, может, в облаке все останется. Я тоже ходила на пожарище, когда его полностью потушили, и видела там Дарью Дмитриевну. Правда, подходить к вам не стала, вы были очень расстроены. – Кто где был вчера, когда Дарья Дмитриевна гуляла по пепелищу, мне тоже интересно, – вдруг прозвучал бодрый мужской голос от порога. Они не заметили, как в дом вошел молодой мужчина в компании с хмурым участковым. – Приветствую вас, я новый следователь, назначенный на это дело, прилетел из столицы, чтоб найти злодея, и можете не сомневаться, я это сделаю. – У него была голливудская улыбка, идеальная прическа и пионерский задор. – Вот сейчас мы с вами будем его вычислять. Прошу не расходиться и по очереди заходить ко мне на опрос пока свидетелей, а там посмотрим. Ванжур Агванович, предоставьте мне, пожалуйста, место, где бы я мог поговорить с вашими гостями. С вами лично мы уже набеседовались с лихвой. Шаман никак не отреагировал на эти слова, но всем сразу стало понятно, где он пропадал до самого утра. Вместе с Зиной они пришли только к завтраку хмурые и молчаливые. Они не притронулись к угощениям Алтана, которые тот заботливо пододвигал к ним поближе. Иногда переглядывались, вздыхая, и единственное, что сухо сказал шаман, это то, что произошло новое убийство. Убили Балта, главного шамана острова. По следователю же было понятно, что он был инициативным и резким, хотел с маху найти виновника и получить медаль. Причем сомнений, что будет именно так, у него, казалось, не было никаких. На Ванжура и Зинку, промучившихся всю ночь в участке, ему было плевать, он хотел побед и немедленно. – Ну что, Дарья Дмитриевна, с вас и начнем, – радостно сказал следователь и потер руки, словно в предвкушении чего-то замечательного, – пройдемте. А вы, милые мои, пока покажите обувь нашему эксперту, – все так же весело продолжил следователь раздавать указания, – всю без исключения, это касается и погорельцев, и замечательных туристов, так вовремя оказавшихся в самом центре преступлений. – Казалось, что он искренне рад всему, что происходит вокруг. – Сознаться никто не хочет? Сейчас скажу банальность, но я обязан это сделать. Чистосердечное признание смягчает вину. Нет? Ну и правильно, я разберусь во всем сам, нечего ее смягчать, вину вашу. В этот момент со второго этажа заплаканная и возбужденная, с тяжелым чемоданом, спустилась Ксюша. – Мадам, – обратился к ней фамильярно следователь, – путешествие откладывается, по крайней мере пока я вас не опрошу и наши эксперты не взглянут на вашу обувь, так что оставьте тяжелую ношу и лучше позавтракайте, компания, как я посмотрю, просто шикарная, – и не обращая внимания на удивленную девушку, направился на кухню, но не удержавшись, видимо, имея склонность к театральным эффектам, уже в дверях он обернулся и с придыханием сказал: – Если учесть, что один из вас – серийный убийца. Глава 16 Зина как все сидела в большой и уютной столовой и разглядывала своих друзей по несчастью. Конечно, друзьями всех этих людей можно было назвать с большой натяжкой. Да и столовая в другое время производила бы на Зину совсем обратное впечатление. Огромная комната с дубовым столом, тяжелыми стульями и старыми ходиками на стене, которые очень громко отсчитывали время, сейчас казалась неподходящим местом для слез и вранья, что повисли в воздухе. Но кто врет, пока было непонятно. Зине же казалось, что абсолютно все. Даже Ксюша со своей напускной любовью и театральными капризами в ее глазах была чуть ли не главной врушей. Обычное женское желание – устранение соперницы – шептало Зине на ухо, как же было бы здорово, если бы убийцей оказалась эта молодая блондинка. Еле заметная улыбка появилась у нее на лице, когда фантазия вмиг нарисовала сюжет, где она разоблачает убийцу, а Тимур падает к ней в ноги и, заламывая руки, просит прощения и клянется в любви. Почему-то в бурной фантазии не захотелось его прощать, а гордо уйти в закат, и Зина очень удивилась этому своему открытию. Следователь не спешил со своими опросами, и люди очень медленно менялись в его импровизированном кабинете. Зато очень хорошо работали эксперты, быстро, целой группой они осматривали обувь и делали с нужной отпечатки. Телефон в руке Зины пикнул. Это было сообщение от Эндрю. Он прислал стенограмму допроса надзирателя ГУЛАГа, убившего троих заключенных в 49-м году на острове Ольхон. Следователь в далеком прошлом, видимо, не считал нужным вдаваться глубоко в детали произошедшего. Для него вопрос вины капитана был закрыт, а мотивы, что мотивы, так этим зекам и надо. Вообще расстреливать их необходимо, кормит их родная власть, а за что им такое счастье, все они преступники и вина их доказана. Потому за что так с ними поступил сошедший с ума капитан, не важно. Но одна часть допроса все же заинтересовала Зину. «– Вы понимаете, мне осталось немного, – говорил арестованный капитан, – последнее, но самое главное убийство. И тогда, тогда золотой орел принадлежал бы мне. Правда, четвертую жертву найти самое трудное. Первые три простые, у нас такого добра в лагере достаточно, а вот последняя – такого, наверное, и нет. Надо было бы в деревню, в Харанцы идти искаться. – Капитан, прекрати нести бред, – сказал следователь, – кто тебя подговорил сотворить эту диверсию? – Дружок на войне у меня был, такие сказки рассказывал, шаманом в десятом поколении себя называл. Про клады, спрятанные на Байкале, про духов. Все любили его байки, а что, война идет, смерть по пятам ходит. Тошно, голодно, холодно, страшно, а он тут у костра про чудеса всякие рассказывает. Так у нас была даже традиция каждый вечер собираться и сказки его слушать, вроде талисмана нашего было. Как только сказка рассказана, значит, и в бой завтра можно идти без страха. Любили его все, жуть. Вот он старался каждую ночь, как Шахерезада, новую сказку придумывать. Но когда он дошел до истории китайской наложницы, я нутром почуял, что это правда. Подсел вечером и стал выспрашивать, вот он от чистой души мне все и выложил. – И потом ты его убил, – сказал следователь, – это твой сослуживец Гомбоев, уроженец острова Ольхон. Бурят по национальности, – констатировал следователь, – навели мы справки. Он был найден утром на посту со следами пыток. Признавайся, выпытал все у шамана и убил? – Так немец это, – растерянно ответил капитан, – дружки мы были. – На твое счастье, наступление на следующий день было запланировано и разбираться никто не стал, а то, думаю, расстреляли тебя бы еще в сорок третьем. – Неправда, дружки мы были, а его немцы, – как заклинание повторял осужденный. – Сейчас уже ничего не докажешь, его, может, и немцы, а вот тебе грозит расстрел, – сухо сказал следователь и, закончив неинтересный допрос, вышел из затхлой каморки под названием «допросная», громко хлопнув дверью. Словно захлопнув дверь жизни ненормальному капитану. Глава 17 Экстренный штаб Зина устроила в своей комнате двумя часами позже. Ситуация выходила из-под контроля, и прятаться уже не имело никакого смысла. Поэтому группа «Дилетант» в полном составе сейчас собралась, чтоб поделиться информацией и сделать промежуточные выводы. Также здесь присутствовал участковый, мужчина средних лет, средней внешности и вообще он был весь исключительно средний. Представившись Русланом, он тихо сказал Зине на ухо, что бывший следователь, которого отстранили сейчас от дела по приезде московского светила, просил помочь дилетантам утереть нос столичному всезнайке. Естественно, Зина утирать нос никому не собиралась, но участковому об этом знать было не обязательно, поэтому она, утвердительно махнув головой, пригласила и его на мозговой штурм. – Он мне тогда и рассказал, – пыталась ввести в курс дела своих коллег Зина, когда дверь без стука открылась. – Приветствую, – Даниил Бровик вошел в комнату Зины и нагло улыбнулся. При ближайшем общении его белые как снег волосы казались еще отвратительней, чем на фото. – Вы, наверное, теперь понимаете, – не дожидаясь вопросов, сказал он, – ваш заказчик – это я, а потому имею право присутствовать на военном совете, – тут он замолчал, обвел взглядом четверых дилетантов и сутулого участкового и, еле сдерживая смех, добавил: – Хотя, глядя на вас, кажется, что война игрушечная. Ну или как минимум идем в атаку на местный колхоз. – То, что мы сейчас работаем на вас, не дает вам право хамить, – резко ответила Зина, в душе все же согласившись с неприятным заказчиком. Команда выглядела убого. Растерянный учитель истории, постоянно теребящий свои широкие подтяжки, девчонка, у которой своих тараканов так много, что она ходит с ними под руку, и Эндрю, человек-компьютер, витающий постоянно где-то там, на просторах интернета. В голове даже мелькнула постыдная мысль – «Миссия провалена». – Ни в коем разе, – замахал руками Даниил, не переставая улыбаться, – я здесь тихонько посижу послушаю. Не обращайте на меня никакого внимания. – Ну если вы часть вашей команды, – вдруг сказала Вика, по-прежнему держа руки постоянно в карманах, – и Марта Виссарионовна ваш человек в рядах ученых, узнайте у нее подробности амурных отношений девушки-повара и человека-икс. Она знает больше, чем говорит, и мне показалось, что женщина в курсе, к кому в тот день побежала на свидание бедная кухарка. Ничего не отвечая, Даниил вытащил телефон из кармана и, видимо, дождавшись, когда на другом конце провода возьмут трубку, сказал: – Мне надо знать, к кому на свидания бегала местная девушка повар. Спустя минуту он так же молча убрал телефон в карман и улыбаясь сказал. – Я часть команды, не сомневайтесь, избранником у нее был верзила по имени Михаил. – Не может быть, – удивилась Вика, – он же влюблен в Алену. – Да, – подтвердил Эндрю, – и мне он тоже об этом говорил. – Господь свидетель, я не хотел, – вздохнул Даниил и опять снисходительно улыбнулся. – Вы тут что, все наивные или среди вас все же есть взрослые и адекватные люди? Пожалуйста, не убивайте мою веру в ваш успех, я в вас почти поверил, – он обвел взглядом остальных, словно ища помощи. – Любить можно одних – недоступных, а на свидания бегать к другим – молодая плоть желает утех, – вздохнул Тихомир Федорович и еще пуще затеребил свои подтяжки. – Совершенно верно, надежда, что вы раскроете дело, вернулась, но все еще висит на подтяжках этого дядечки, – продолжал веселиться Даниил. – Меня зовут Тихомир Федорович, – обиженно сказал мужчина. – Безмерно за вас рад, – бросил ему в ответ Даниил. – Вам, смотрю, очень весело, – осуждающе сказала Зина. – Веселюсь как могу, – развел руками Даниил, не думая успокаиваться. Зина хотела сказать еще что-то резкое и грубое, но внизу послышался шум, с криками и падением чего-то тяжелого. Все, уже напуганные странными и страшными событиями последнего времени, не сговариваясь, выбежали на лестницу. Со второго этажа открывался вид на столовую, где еще недавно был поздний завтрак и вялые выяснения отношений. Сейчас же на полу с закрученными руками лежал Миха и кричал полицейским, которые втроем пытались его успокоить: – Вы рехнулись, я ни при чем! – Что происходит? – Даниил Бровик, привыкший все контролировать и командовать, задал вопрос таким тоном, что следователь, стоявший рядом и улыбающийся во все свои красивые тридцать два зуба, не решился ему грубить. – А здесь происходит задержание злодея. На месте преступления были найдены четкие следы обуви, которые, как оказалось, принадлежали Михаилу Кревеня. – Я ее не убивал! – кричал Миха. Уже все обитатели дома шамана, включая хозяина и ученых, собрались внизу в большой столовой. – Но вы, как я знаю, Михаил, – сказал Даниил, наклонившись к пыхтевшему молодому человеку, – еще и любовь крутили со второй жертвой. – А вот эта новость для меня как подарок, – следователь светился, словно новый самовар. – Кто свидетель? – Я, – робко призналась Марта Виссарионовна и виновато посмотрела на Даниила Бровика. – А почему, когда я вас опрашивал час назад, эта информация не была мне изложена? – казалось, что следователь обиделся, даже немного надулся на бедную женщину. Вообще Зина стояла и смотрела на все это как на дешевый спектакль, который почему-то все воспринимают как действительность. Она до сих пор была уверена, что Марта Виссарионовна ее мать, и оттого все, что происходило, ощущалось лавиной вранья. – Я его боялась, – тихо ответила следователю Марта Виссарионовна, – когда случилось убийство, то он мне пригрозил, что убьет, если я расскажу. – Врет она! – закричал Миха. – Если расскажете что? – уточнил следователь, жестами прося заткнуть мужчину, лежащего на полу в наручниках.