— Беги, дурак! Догонят, до костей сожгут! — это был порыв молодости, нелогичности и простого раздолбайства. И, когда полуночник, побежав в то же направление, уверенно обогнал, Стенсер едва удержался чтобы оглушительно не расхохотаться на всю округу. Его до того рассмешило спешное бегство полуночника, что пришлось замедлить бег, а после, свернув в сторону, он всё же захохотал. «Так вот чего у него с рукой случилось!» — думал молодой мужчина. Вдыхая свежий, холодный воздух полной грудью, он наслаждался одиночеством и свободой. Одна мысль о семье для него звучала неправдоподобной и глупой: «Рано мне ещё о подобном думать! Чему я буду учить детей? Будьте детки мои неразумными, глупыми и… в лапы к полуночникам пытайтесь угодить!» Вновь рассмеявшись, уже шагая среди густого бурьяна, он рухнул на холодную землю и уставился вверх, на небо затянутое тучами. И луна, которая прежде почти не показывалась, легко просвечивала сквозь слабые тучи. «И ведь знаю, что так здоровье попортить можно… знаю, что уродцы рядом блуждают… — думал Стенсер. — Но чего же я тогда тут развалился? — и, как счастливый дурак, растянулся в блаженной улыбке. — А потому, что могу себе позволить, — мне нечего терять!» Спустя какое-то время он вспомнил о том, что прежде искал ведьму, и, уже понимая задним умом, задумался: «Да ведь это она и есть! — но, вспоминая об её хижине, сказал себе. — «Ну и что с того? Обратно идти, что ли? Потом, быть может, подумаю о подобном!» Домой он вернулся под самое утро. Все трое стариков спали за столом, как подумал Стенсер: «Меня что ли ждали?» Одним одеялом, которым накрывался сам, накрыл домового и дворового, сидевших рядом. Другое одеяло, которое лежало на полу, Стенсер накрыл дворового. Старики продолжали тихо посапывать. А молодой мужчина, видя это, вновь заулыбался и сготовил завтрак. Только неосторожное бренчание ложки, — тело заметно подводило, плохо слушалось, — разбудило хозяйственных духов. — Глянь, — услышал Стенсер за спиной, — вернулся! Обернувшись, молодой мужчина со смехом спросил: — А куда я от вас, старые бобыли, денусь?