Можно, конечно, посмотреть какое-нибудь старое кино. Берди некоторое время обдумывала эту мысль, глядя на телевизор, что стоял напротив кровати, затем отбросила и ее. Зачем смотреть телевизор, если ей и так есть чем заняться? В конце концов, ее отправили сюда подготовить материал, а значит, необходимо здесь осмотреться. Кто сказал, что это нужно делать днем? Берди подошла к окну и отодвинула штору. Ее комната находилась в передней части дома, в левой части фасада, а значит, вероятно, прямо над кабинетом Марго. С минуту без толку подергав окно, Берди сообразила, что они закрыты наглухо: надо полагать ради эффективной работы кондиционера. Но невозможность высунуться в окно и подышать свежим воздухом тут же вызвала легкий приступ клаустрофобии. Снаружи стояла темная, беззвездная ночь. Дождь чуть ослабел, но все равно продолжал тихо и ровно падать по другую сторону стекла, как тонкая вуаль. Силуэты деревьев, видимые на фоне побледневшего неба, были неподвижны, значит, ветер улегся. А слабый шелестящий звук издает, должно быть, река, бурлящая, грязная, даже сейчас наверняка выходит из берегов, чтобы впитаться в мокрую землю. Берди вздрогнула и решила — с нее довольно. Она спустится и осмотрится. Ей необходимо выбраться отсюда. Глава 6 Берди бесшумно закрыла за собой дверь и окинула взглядом галерею: никого не видно, все двери плотно закрыты; потом перегнулась через балюстраду и внимательно осмотрела холл. Тоже никого. Но где-то там, внизу, горит свет, и ей показалось, что она слышит негромкие голоса. Возможно, из кабинета! Стараясь ступать как можно тише, Берди направилась по галерее в сторону лестницы. Апартаменты по соседству с ее комнатой, прямо над холлом, носили название "Клеопатра". Заметив крохотные голубые бусинки, рассыпавшиеся по ковру перед дверью, Берди усмехнулась: "Элементарно, мой дорогой Ватсон: это комната бедняжки Белинды". Из помещения не раздавалось ни звука. Возможно, Белинда угостилась таблеткой снотворного, а может, добрый поступок по отношению к Уильяму помог успокоить нервы. Дальше, в следующем углу, находилась "Цирцея", убежище Эдвины. Из-за тяжелой двери едва доносилась музыка, похоже Эдвина, в отличие от нее, все-таки решила посмотреть кино. Рядом с комнатой Эдвины, за дальним поворотом галереи, располагалась "Мария Антуанетта", куда поселили Джози. Оттуда слышался шум воды: должно быть, она принимает ванну, наверняка с маслом эвкалипта. Как Джози сказала раньше, при простуде нет ничего лучше эвкалиптового масла. Им были обрызганы все ее носовые платки. Возможно, это ей и помогло, подумала Берди, только пахнет она теперь как коала. Значит, номер, расположенный напротив комнаты Джози по другую сторону галереи, тот, что называется "Ева", принадлежит странной Хелен. Стало быть, соседки Берди — Хелен и Белинда. Напротив лестницы размещалась небольшая зона для отдыха с громадным окном в стальной раме, которое выходило на задний двор, и в углу — дверь с почти незаметной табличкой: "Только для персонала". Берди на цыпочках подошла к ней и бесшумно отворила. За дверью находилась лестница, ведущая на верхний этаж, где располагались апартаменты Марго и Алистера, и вниз — вероятно, к жилым помещениям остального персонала и процедурным кабинетам, размещенным в дальней части здания. Берди с любопытством посмотрела наверх, но лестница изгибалась и за поворотом ничего не было видно, кроме мягкого света, льющегося сверху. Пришлось закрыть дверь: жаль, но вряд ли она сумеет объяснить, что делает тут, если кто-то ее увидит. Уже повернувшись с намерением уйти, Берди заметила на угловом столике в зоне отдыха бледно-розовый конверт. Подойдя ближе, она рассмотрела его. Конверт явно из канцелярских принадлежностей Дипдена, такой же, как бумага в ее комнате. На нем от руки небрежно заглавными буквами было написано: "ДИПДЕН. СРОЧНО", и больше ничего. Берди взяла конверт. Он был запечатан, но, похоже, в нем лежал единственный лист бумаги. Что за чертовщина? Кому он принадлежит? Похоже на подсказку в детской игре в шпионов. Она пожала плечами и сунула письмо в карман, рассчитывая завтра кого-нибудь расспросить. Спускаясь по лестнице и подавляя желание идти на цыпочках (Берди все время напоминала себе, что имеет полное право делать что хочет), она услышала раскат грома. Люстру над галереей выключили. Основной свет в холле тоже не горел, и в углах затаились тени, но две лампы отбрасывали лужицы мягкого золотистого света по обе стороны лестницы. В кабинете Марго было темно, и Берди больше не слышала приглушенных голосов, которые доносились до нее раньше. Кто бы это ни был, все скорее всего устали и отправились спать. Рядом с кабинетом, по направлению к задней части дома, находилась еще одна дверь, которую Берди сначала не заметила. Может, это те самые "библиотека и музыкальная комната", как указано в брошюре? Что ж, есть только один способ выяснить. Берди повернула ручку, вошла в темное помещение, включила свет и подскочила от неожиданности. Комната оказалась обитаемой. Алистер и Уильям сидели по обе стороны от камина, уже почти погасшего. Оба от удивления пооткрывали рты и уставились на нее как на привидение. Берди ахнула, застигнутая врасплох, и пискнула: — О… простите. Не думала, что тут кто-то есть. Я… не спалось… Хотела взять что-нибудь почитать. Все мои книги утонули… в реке. "Только послушай себя! Оправдываешься, как школьница, — презрительно подумала Берди. — Разве тебе нужно искать причину для того, чтобы осмотреть дом?" Алистер поднялся и обвел рукой комнату. — Не беспокойтесь, Верити. Вы хотели книгу? Вы пришли куда надо. Берди огляделась, и увиденное произвело на нее впечатление. Все стены от пола до потолка занимали стеллажи с книгами. — Их продавали вместе с домом, — объяснил Алистер. — Точнее, бо?льшую их часть. До нас тут была гостиница, и за долгие годы владельцы скупили немало книжных собраний в имениях по соседству. Тут много мусора, но есть и то, что может заинтересовать: полное собрание сочинений Диккенса; несколько дюжин романов Агаты Кристи; Барбара Картленд, Реймонд Чандлер, Лоренс, вся серия "Бигглз"[2]… Из переводных: "Война и мир" Толстого; "Лолита" Набокова. Есть и поэзия, например Сильвия Плат. Ну а кому нравится погорячее — "Случай портного"[3]. Наряду с этим имеется руководство по плетению корзин и три разные версии Библии. О, мы можем угодить любым вкусам. — Отлично! — искренне воскликнула Берди и, уже направляясь к полкам, заколебалась. — Я вам не мешаю? — О нет! — с готовностью ответил Алистер. У Берди сложилось впечатление, что тет-а-тет с Уильямом его слишком утомил. Сам Уильям неподвижно сидел в кресле, не делая ни малейшей попытки принять участие в разговоре или хоть как-то скрыть свои душевные страдания. Видимо, терапевтическая чашка чая Белинды не помогла. Судя по двум бокалам, стоявшим на столике между креслами, Алистер прибег к бренди, но, по мнению Берди, спиртного, чая и сочувствия Уильяму для одного вечера было уже более чем достаточно. Она вспомнила про найденный конверт и, вытащив его из кармана, протянула Алистеру: — Я нашла это на полу наверху. Должно быть, кто-то уронил. — Как странно. — Алистер покрутил конверт в бледных веснушчатых пальцах. — Похоже, почерк детский. Интересно, чье это? — Так откройте, — посоветовала ему Берди. — Адресовано в Дипден. На вашей бумаге. И помечено как срочное. Алистер еще несколько секунд с сомнением смотрел на конверт, затем, пожав плечами — почему бы и нет? — поддел край конверта пальцем, разорвал и вытащил свернутый лист розовой бумаги. После того как пробежал его глазами, у него приоткрылся рот. — Господи, что… — Дайте взглянуть. — Берди протянула руку, и Алистер машинально отдал ей листок, лишь мгновением позже сообразив, что этого делать не стоило. Поперек листка бежали две строчки беспорядочных заглавных букв, и Берди прочитала вслух: — "Ты думаешь, что я тебя не знаю: думаешь, ты в безопасности, — но тебе нигде от меня не скрыться". — Что? Уильям с трудом поднялся на ноги, лицо его побелело. Он выхватил записку из руки Берди, прочел и резко повернулся к Алистеру. Взгляд его был безумен, лоб и верхняя губа блестели от пота. — Я же тебе говорил! Говорил! Это она! Я знал! О боже! Тело Уильяма сотрясала дрожь, из горла вырывался хриплый свист. Берди оторвала от него взгляд и в полном недоумении посмотрела на Алистера: — О чем это он? Уильям охнул, истерически захохотал, а потом с трудом выдавил: — Вот все так говорят: "О чем это Уильям?.. Глупец Уильям… Вы знаете, у него был нервный срыв… Он много пьет… расстроен. Не слушайте его!" Что ж, теперь вы сами видите. Теперь-то вы все узнаете. Она здесь. Лорел Мун здесь! Алистер облизнул вмиг пересохшие губы и на мгновение прижал пальцы к глазам, а когда отнял их, лицо его было спокойно. Он взял Уильяма за руку и твердо произнес: — Уилли, приятель, эта записка может означать все, что угодно. В ней ничего не говорится о Лорел Мун или как там ее. Ну же, подумай: это, наверное, просто шутка. Глупо так переживать! Алистер скомкал записку и швырнул в камин. Уильям судорожно вздохнул, потом остекленевшим взглядом смотрел на записку до тех пор, пока она не превратилась в кучку пепла. — Все. Ее больше нет, — сказал Алистер. — А теперь перестань об этом думать, Уильям. Иди в свою комнату, выпей снотворное, если хочешь, и как следует выспись. И постарайся больше не говорить об этом с Марго, иначе она совсем слетит с катушек. Предоставь это мне, хорошо? Уильям кивнул, и выглядел он при этом совершенно потерянным. — Вот и славно, — заключил Алистер. — Ты ничего не скажешь Марго про это письмо. Ты вообще никому ничего не скажешь. Я не хочу, чтобы кто-то из гостей испугался и в отеле началась паника. Это понятно? — Дождавшись кивка от Уильяма, он тоже удовлетворенно кивнул. — Хорошо, ступай, а мне нужно поговорить с Верити. Или ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? Уильям помотал головой. — Со мной все будет в порядке. Когда он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, Алистер с облегчением выдохнул и, рухнув в кресло, простонал: — О господи! Берди опустилась в кресло, которое освободил Уильям, и принялась терпеливо ждать. Через несколько минут ресницы Алистера затрепетали, глаза открылись, и он устремил на нее унылый взгляд. — Да уж, ничего не скажешь: Дипден оказал вам неслыханное гостеприимство, Верити. — Да, — расхохоталась Берди. — Чуть не утонула, потеряла всю одежду, нашла анонимку с угрозами… — Здесь не всегда так, — серьезно проговорил Алистер, но вдруг тоже захохотал, правда, несколько истерически, но очень заразительно. Берди, проникнувшись юмором ситуации, подалась вперед: — Попытайтесь забыть на минуту про Эй-би-си. Я не собираюсь мчаться в Сидней с блокнотами, исписанными всей этой ерундой, не бойтесь: я здесь совсем не для этого. Но тем не менее мне чертовски любопытно, что здесь происходит. Вы же можете это понять, правда? Почему Уильям утверждает, что Лорел Мун здесь? Он чокнутый? — Нет, он хороший парень: очень искренний, пашет как вол, но всегда немного взбудораженный… нервный, даже слегка склонный к паранойе. Господи, но ведь это же и понятно! Как-то поздно вечером он возвращается с работы домой и обнаруживает труп невесты — ну, после того как та сумасшедшая ее прикончила, — задушенной, с порванной и раскиданной вокруг одеждой и с торчащими из шеи ножницами. Она пролежала там, в темноте, убитая уже несколько часов. Можете себе представить: мухи, муравьи… птицы… фффу! — Алистер содрогнулся и снова потер глаза; выглядел он совершенно вымотанным, на его приятном, с легкой щетиной лице залегли тени. — Дело в том, что он и так… гм… в последнее время переживал не лучшие времена, а сегодня, то есть вечером, как раз перед вечерними коктейлями, позвонила эта женщина, Джойс, подруга его невесты, с которой он все эти годы поддерживал связь. По словам Уильяма, она сказала, что только что случайно встретила старую знакомую, школьную приятельницу, которая работает в департаменте уголовно-исполнительных дел, и та сообщила, что Лорел Мун выпустили полгода назад. — Прошло десять лет, — задумчиво произнесла Берди. — Полагаю, за это время… — О да. Несчастная женщина явно была не в себе, и если сейчас ей лучше или она принимает лекарства, которые поддерживают ее в стабильном состоянии, это замечательно. Но, конечно, этой Джойс все очень не понравилось, как и Уильяму. — Думаю, вы правы, но все равно не понимаю… — Подождите, я еще не добрался до самого странного. Джойс позвонила Уильяму не только по этому поводу: она явно пребывала в панике. Насколько я понял, ее приятельница, зная, что у семьи Лорел Мун есть деньги, и желая помочь ей поскорее вернуться к некоему подобию нормальной жизни, решила… догадайтесь что? — Отправить ее в Дипден. — Берди этого и ждала. Ничего удивительного, что Уильям совсем потерял голову. — Но… — Тут она нахмурилась, глядя на Алистера. — Но вы бы знали. Я имею в виду…