— Разрешите налить вам вина, сэр? — Благодарю вас, пока не надо. Откройте и оставьте, пока не подадут горячее. — Слушаюсь, сэр. Ваше авокадо, мадемуазель… * * * — Добрый вечер, Халт. Как вы там поживаете в вашей фирме? — Стараемся не прогореть, сэр. Они обменялись еще парой банальных реплик. Директор обвел взглядом сине-золотой интерьер комнаты. В дальнем конце ее одиноко стоял глава Секретной Службы. Около окна, рядом с софой, Генеральный прокурор беседовал с сенатором, сменившим президента на посту главы юридического комитета. — Что вы предпочитаете выпить, Халт? — Коктейль с шотландским виски. — Скоч для Директора и апельсиновый сок для меня. Приходится следить за весом. (Неужто он не знает, что апельсиновый сок категорически не рекомендуется, если следишь за весом?) — Как обстоят дела с предстоящим голосованием, мистер президент? — Ну, в настоящий момент сорок восемь «за» и сорок семь «против», но к десятому марта положение должно выправиться. В противном случае мне придется отложить эту затею до следующей сессии. Не считая поездку по европейским странам и первичные выборы в Нью-Хемпшире, которые состоятся меньше чем через год, это сейчас тревожит меня больше всего. Мне придется отложить голосование по биллю до второго срока президентства, если я снова буду избран. — Будем надеяться, что десятого все пройдет как нельзя лучше. — Тогда ваша работа значительно облегчится. — Сегодня через этот дом прошли пять тысяч человек, — сказал глава Секретной Службы. — И никого, в сущности, не волнуют проблемы обеспечения безопасности. Дом предназначен для обитания президента, но, по сути, он принадлежит всем, и это доставляет массу трудностей. (Знал бы он…) Президент сел во главе стола, Генеральный прокурор и сенаторы заняли места по одну сторону стола, а напротив них — по другую — разместились Директор и глава Секретной Службы. Подали авокадо с креветками. (Меня всегда мутит от креветок.) — Как приятно видеть стражей закона за одним столом, — сказал президент. — Я хотел бы использовать эту возможность, чтобы обсудить билль о контроле над продажей оружия, который, в чем я уверен, пройдет 10 марта. Именно поэтому я и пригласил всех вас сюда… — Это будет чертовски сложная операция, — сказал Генеральный прокурор, — учитывая, что у нас примерно семь миллионов членов Национальной Стрелковой Ассоциации и пятьдесят миллионов единиц огнестрельного оружия по всей Америке. Все кивнули. Появилось второе блюдо. (Вареное мясо. Поистине, президент серьезно относится к своей диете.) * * * — Кофе или бренди, сэр? — Не стоит, — сказала Элизабет, мягко коснувшись руки Марка. — Оставьте это до дома. — Прекрасная идея. Он улыбнулся, глядя ей прямо в глаза, и попытался представить, о чем она сейчас думает… — Нет, спасибо. Будьте любезны, счет. Официант мгновенно повиновался. Они всегда быстры и исполнительны, когда ты просишь у них счет. Она так и не выпустила его руки. — Прекрасный обед, Марк. Огромное спасибо. — Да, когда-нибудь мы снова придем сюда. Появился счет. Марк взглянул на него в тихом ужасе. — Всего вам хорошего, мистер Эндрью. — Многочисленные поклоны и бесшумная уборка стола. — Я надеюсь, что мы скоро увидим вас с мадемуазель. — Да, конечно. Тебе придется хорошенько напрячь свою память, чтобы узнать меня в следующий раз. Открыть для Элизабет дверцу машины. Интересно, придется ли мне это делать, когда мы поженимся? Господи, я уже думаю о женитьбе! — Похоже, что мы явно переели. Меня клонит в сон. Что бы это значило? Слова ее можно понимать на двадцать различных ладов. — Нет, в самом деле, я не отвечаю за себя. Похоже на легкую двусмысленность. Опять приходится искать место для парковки. Так. Есть местечко справа перед домом, и «фольксвагены» не суются под колеса. Открыть дверцу для Элизабет. Она возится с ключом от входной двери. Идет в кухню. Хорошенькие дела. — Какая прекрасная кухня! Глупое замечание. — Я рада, что она вам нравится. Ответ не умнее. В гостиную. Господи, вот они, розы! — Саманта! Подойди поздоровайся с Марком. Боже всемогущий, у нее и горничная есть! Конец света. Саманта потерлась о ноги Марка и замурлыкала. Фф-фу! Саманта — сиамка, а не американка. — Куда я могу сесть? — Куда хотите. Нет, она не идет навстречу. — Черный или со сливками, дорогой? «Дорогой». Мои шансы растут, они уже лучше, чем пятьдесят на пятьдесят. — Черный, пожалуйста, и чуть-чуть сахара. — Займите себя чем-нибудь, пока не закипит вода. Я буду через несколько минут. * * * — Еще кофе, Халт? — Нет, благодарю вас, я должен, с вашего разрешения, собираться домой. — Я провожу вас до машины. Есть пара вещей, которые я хотел бы обсудить с вами.