– Похоже, это был не перерыв, а окончание, – сказала Андриана Карлсоновна. – Должно быть, вы правы, – согласился парень. Попрощавшись и уже почти дойдя до двери, Андриана не удержалась и спросила: – У вас горло не разболелось? – С чего бы? – искренне удивился он. – От неумеренного поедания мороженого. – Нет, – усмехнулся Логачёв, – только живот прихватило. Не знаете, отчего китайцы так любят наше мороженое? – спросил он. – Я тоже люблю наше мороженое, – призналась Андриана. – Но вы же не китаянка, – тихо рассмеялся он. – Что, не похожа? – попыталась отшутиться Андриана. – Увы, увы, – в тон ей ответил он. Глава 12 Вернувшись домой, Андриана сбросила обувь и объявила кошкам, встретившим её в прихожей: – Я буквально падаю с ног! Представляете, девочки, пробегала весь день, как охотничья собака, и практически ничего не вынюхала. «Девочки» отреагировали на признание хозяйки по-разному. Маруся, бросив на неё сочувственный взгляд, принялась тереться о её ноги, пытаясь утешить. А Фрейя, презрительно фыркнув, дёрнула хвостом и гордо удалилась на кухню. «Вот паразитка», – беззлобно подумала Андриана. Она переоделась, приняла душ и, накормив обеих кошек, присела за стол с чашкой чая. Есть ей не хотелось. Но она всё-таки вынула из пачки ванильный сухарик и принялась его грызть. Мозг её при этом продолжал прокручивать события прошедшего дня. Казалось бы, ничего интересного она не услышала. Напрягали её только жалобы Евы Липатовой на своего ребёнка и отсутствие его плача на прогулках. По мнению Андрианы, не может ребёнок лежать часами, не подавая признаков жизни. Здесь что-то не так. Настораживало и появление возле Липатовой странной женщины-невидимки. «Если только Логачёв не ошибся, – думала Андриана, – может, эта женщина там просто гуляла. А куталась из-за имеющихся у неё проблем со здоровьем. Могло такое быть? – спрашивала она сама себя и отвечала: – Запросто». По крайней мере, если она выложит это полковнику Кочубееву, он посмеётся и попросит, уже в который раз, не лезть в следственные дела. Придётся продолжить расследование самостоятельно, не надеясь до поры до времени на понимание и тем более помощь полиции. «Завтра, – решила она, – я займусь делом Пряшникова. С утра узнаю расписание уроков Вадима Григорьевича Горчакова». Ей очень хотелось услышать, что расскажет ей о бросившей его ради денег Пряшникова невесте школьный учитель. «У бывшего жениха, наверное, немало чего накопилось на душе», – думала Андриана. Сама она выбор Марины не одобряла и придерживалась того мнения, что с милым и в шалаше рай. Запланировала она на завтра и посещение хотя бы одного супермаркета Пряшникова. А пока сочла за благо разобрать свою уютную постель и лечь спать. Кровать у Андрианы сохранилась ещё с её девичьей поры. Была она производства Югославии и входила в состав спального гарнитура. Но для кого-то оказалась лишней, и её продали родителям Андрианы. Купили же они её для дочери. И вот уже сколько лет она верно ей служила, ни разу не потребовав ремонта. Едва Андриана укрылась одеялом, как кошки тотчас пристроились рядом. Под их тихое двойное мурлыканье она и уснула настолько крепко, что за всю ночь ни разу не проснулась. Утром Андриана проснулась оттого, что Фрейя выпустила когти в её свесившуюся руку. Конечно, кошка не оставила на коже ни малейшего следа, но тем не менее было ясно, что пора вставать. Получив свой завтрак, обе кошки растянулись на любимом диванчике Андрианы. – Сегодня я снова ухожу, – сообщила она кошкам, завтракая творогом, перемешанным с грецкими орехами и кусочками яблок, – и, может быть, снова долго не приду. Ни одна из кошек и ухом не повела. Допив чай, Андриана позвонила в школу номер одиннадцать и узнала, когда у учителя истории будет свободное окно. Представилась она мамой одного из его учеников. «А врать-то некрасиво», – сказал ей её внутренний голос. «Очень!» – мысленно согласилась она с ним. Узнав, что окно у учителя истории будет в одиннадцать часов утра, Андриана сначала решила наведаться в ближайший от её дома супермаркет Пряшникова. Магазин занимал целых два этажа торговой площади в длинном стеклянном здании. Андриана не любила такие магазины. Но всё-таки заставила себя побывать на обоих этажах. Она даже купила в булочном отделе сдобную ванильную корзиночку, в косметическом приобрела кремы для рук, для ног и зубную пасту. В отделе для животных ей понравились заводные мыши, и она купила парочку для Маруси и Фрейи. Выходя из супермаркета, Андриана подумала о том, почему похититель не запросил с Пряшникова выкуп за ребёнка, а вместо этого жестоко убил беззащитное существо? Она не сомневалась в том, что Геннадий Евгеньевич мог собрать крупную сумму и безропотно отдал бы её за ребёнка. Однако, насколько она поняла из рассказа Горшкова, хоть он и не говорил об этом прямо, никто никакого выкупа не требовал. И предупреждения о том, чтобы семья обращалась или, вернее, не обращалась в полицию, тоже не было. Андриана также пришла к выводу, что ехать на экскурсию в другие супермаркеты Пряшникова не имело смысла. Поэтому она поехала к школе, в которой работал Горчаков. Вышла на одну остановку раньше и с удовольствием прошлась по снегу, поскрипывающему на лёгком морозе. Андриана ни разу не была возле школы номер одиннадцать, поэтому она сначала обошла её кругом. Здание школы было стандартным и не вызывало нареканий. Не понравилось Андриане то, что поблизости было мало деревьев, да и выглядели они какими-то худосочными, несмотря на лежавший на их ветвях снег. Глаз радовала только синяя ель, росшая недалеко от школьного крыльца. Входить вовнутрь Андриана не спешила, так как знала, что в вестибюле её встретит суровый охранник. Это раньше вход в школы был свободным, никому тогда даже в страшном сне не могло присниться, что школы придётся охранять от психов, маньяков и террористов-одиночек, врывающихся в мирные здания и открывающих огонь на поражение по детям и учителям. В общем, ужас, который, к сожалению, стал реальностью. Андриана Карлсоновна набрала номер мобильного Вадима Горчакова. Звонить ему раньше и предупреждать о своём приходе она не хотела. Горчаков сразу отозвался, и до слуха сыщицы донёсся школьный звонок. Перемена только-только начиналась. От этого такого родного звука, который казался ей не менее сладким, чем соловьиные трели, у неё защемило сердце и к глазам подступили слёзы. Всё же тридцать пять лет учительского стажа давали о себе знать. И, как ни странно кому-то покажется, Андриана любила свою работу. Любила она и детей, причём всех, от самых прилежных учеников до сорванцов, которые больше на голове ходили, чем слушали то, что говорит учитель. Но именно им, последним, она как раз и уделяла больше внимания и была несказанно счастлива, когда ей удавалось вложить в их головы хотя бы крупицы знаний. Между тем мужской голос в трубке проговорил: – Алло! Алло! Говорите! Я вас слушаю. – Простите, Вадим Григорьевич, – проговорила она, осознав, что задумалась и Горчаков вот-вот отключит связь, не дождавшись её ответа, – вас беспокоит Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль. Мне нужно поговорить с вами. – Мы знакомы? – спросил он. И она догадалась, что он быстро перебирает в памяти всех, кого мог встретить на каких-либо учебных мероприятиях. – Нет, к сожалению, мы не знакомы, – сказала она, – хотя я тридцать пять лет проработала учителем физики и была завучем. – Она назвала номер школы. – Но после ухода на пенсию я сменила профессию. – Вот как, – сказал он. И она догадалась, что он произнёс это только из вежливости. Побоявшись, что Горчаков сейчас отключится, она быстро проговорила: – Не могли бы вы уделить мне немного своего времени? – Я, право, не знаю, – замялся он, теряясь в догадках, что же от него нужно бывшей коллеге. – Я жду вас внизу, – добавила она. – Но поговорить нам, наверное, лучше вне школы. – Почему? – спросил он. – Лишние вопросы коллег вам, я думаю, не нужны, – проговорила она несколько загадочно. – Так у вас ко мне что-то серьёзное? – встревожился он. – Да, – призналась Андриана, – серьёзное. – Хорошо, – решился Горчаков, – я сейчас спущусь. Прошло не более пяти минут, как из дверей в вестибюль вышел молодой подтянутый мужчина. Он был в пальто. В руках он держал шерстяную шапку. «Значит, смирился с тем, что я хочу вытянуть его за пределы школы», – подумала она. Увидев Андриану в вестибюле, Горчаков спросил: – Это вы мне звонили? – Да, я. Здравствуйте, Вадим Григорьевич.