Это была точная копия карлика, вырезанная из какого-то легкого и пористого материала. Фигурку наполняла магия, и я понял, что это и есть Слепок. — Что ж, вот и первая добыча, — прошептал я, убирая его в сумку. Затем вернулся к могильным плитам и забрал светящуюся морскую звезду. Выпрямился, прислушиваясь к себе. Руки и ноги тряслись, мышцы горели. Примерно так я себя чувствовал три с лишним десятка лет назад, после первых тренировок с наставником. Он не только помогал мне развивать дар заклинателя боли, но также обучал искусству боя и многим заклинаниям, знать которые обязан каждый маг. Я прекрасно помнил каждый его урок, и сейчас, когда мне приходится начинать свой путь заново, эти воспоминания будут особенно важны. Если бы еще это худое и слабое тело слушалось меня хотя бы немного получше… — Ладно, справлюсь, — сказал я сам себе, перехватил глефу поудобнее и продолжил путь. Следующий враг ждал меня под старым деревом, грозившим вот-вот упасть. Точно такой же карлик вылез из-за сухого растрескавшегося ствола и попер в атаку, вытянув единственную руку. Второй попросту не было, и при взгляде на почерневшую от высохшей крови дыру в плече уродца у меня возникла идея. Несколько неуклюжих взмахов глефой — и карлик лишился единственной руки. Та дохлой змеей упала в траву, уродец замер, глядя то на нее, то на культю, а я сильным ударом сверху вниз разрубил его голову надвое. Карлик упал, растаял, и вскоре я спрятал в сумку второй Слепок. Хотел было отправиться дальше, но сзади послышались шаги. Обернувшись, вполголоса выругался. Ко мне приближались сразу два врага, причем один был вооружен корягой и довольно бодро ею размахивал. Я попятился, размышляя, что делать дальше. Просто принять бой? Слишком опасно. Тут пока с одной тварью разберешься, не меньше минуты пройдет, так что сразу две — явный перебор. Уродцы, видя, что я отступаю, зарычали и ускорились. Я сделал еще несколько шагов назад и уперся во что-то спиной. Вздрогнул, развернулся и увидел нависающую надо мной каменную фигуру в балахоне и с косой в костлявых руках. Она стояла на полуразрушенном постаменте и грозила упасть в любой момент. Вот он, шанс. Карликам оставалось преодолеть не больше четырех метров, когда я скользнул за статую, положил глефу и уперся руками в каменный зад. Теперь нужно немного подождать: если рассчитаю неправильно, будет плохо. Противники приближались. Три метра. Два с половиной. Пора!.. Навалился на статую всем весом. Та накренилась еще больше, но падать не собиралась. — Давай же!.. — прорычал я, продолжая давить. Карлики остановились в полутора метрах от статуи. Пару секунд они смотрели на каменную фигуру в балахоне, затем стали обходить ее с левой стороны. Из-за этого мне пришлось немного сместиться. Мышцы распирало от боли. Я чувствовал: еще чуть-чуть — и руки просто повиснут, а ноги подогнутся. Что же, пусть так. Но сначала, черт побери, нужно похоронить пару мертвых уродов под проклятой каменюкой! Вновь зарычав, усилил напор. Под ногами статуи захрустело, а затем она наконец грохнулась — аккурат на карлика, вооруженного корягой. Послышалось мерзкое чавканье, ошметки мертвечины разлетелись из-под поваленной статуи во все стороны, а я все же упал, едва не приложившись головой о постамент. Но тут же заставил себя подняться, подобрать глефу и метнуться к уцелевшему карлику — тот замер, пялясь пустыми глазницами на погребенного под каменной фигурой собрата. Лучшего момента для атаки не придумаешь. Руки слушались отвратительно, и отрубить уродцу голову я смог только с пятого удара. И лишь когда тот повалился и начал таять, я позволил себе облегченно выдохнуть. Правда, тут же сморщился: чем больше я углублялся внутрь кладбища, тем сильнее чувствовалась вонь разложения. Пропитанный ею воздух, казалось, лип к коже. Мерзкое ощущение… Вскоре от обоих карликов остались только Слепки. Я спрятал добычу в сумку и минут двадцать просто сидел, восстанавливая силы. Кабо сказала, что Темные Угодья помогут мне вернуть дар, правда, не уточнила, когда именно это произойдет. Пока что я никаких перемен не чувствовал. Да, мой источник пробудился и отчаянно тянулся к наполнявшей это место энергии, но и все. Ладно, поживем — увидим. Возможно, мне просто нужно дойти до конца. Преодолеть маленькое зловещее царство низкорослых ходячих мертвецов. С этой мыслью я и продолжил путь. За следующий час мне удалось расправиться с десятком мертвых карликов и найти немало сокровищ: еще несколько светящихся золотом морских звезд, пару больших пульсирующих яиц с полупрозрачной скорлупой, под которой беспрестанно пузырилось что-то розовое, три черных бутона с мясистыми лепестками и колючим стеблем, а также большой синий кристалл, заключавший в себе маленький человекоподобный скелет. Убирая его в сумку, я огляделся и прикинул, что на данный момент зачистил где-то треть кладбища. Маловато. Особенно если учесть, что и сил у меня осталось немного. Положив глефу на плечо, направился к первому склепу — потемневшему от времени и поросшему мхом. Уж где-где, а там наверняка должно быть что-нибудь интересное. Так и оказалось. Правда, я ожидал найти очередное сокровище, а не встретить нового противника — явно куда более опасного, чем все, с кем мне уже довелось сразиться. Обитатель склепа тоже был низкорослым и уродливым. Но, в отличие от предыдущих врагов, в его глазницах полыхало красное пламя, а голову венчали небольшие рога. Увидев меня, враг затрясся от ярости, оскалился, зарычал, а потом стремительно бросился вперед. Не успел я сообразить, что к чему, как противник повалил меня, ухватил склизкими пальцами за горло и стал душить. Я задергался, пытаясь сбросить уродца, но тщетно. Держался тот очень крепко, вдобавок начисто перекрыл мне кислород. Чудом я смог поднять руку, дотянуться до гнилой оскаленной морды и упереться в плоский нос твари. Нужно попытаться столкнуть урода, иначе он меня прикончит. Рогатый тут же мотнул башкой, и моя ладонь соскользнула — да так, что пальцы угодили прямо в раззявленную пасть. И прежде, чем противник сообразил сомкнуть зубы, я ухватился за его нижнюю челюсть и из последних сил рванул на себя. Послышался мерзкий хруст, и усеянный гнилыми зубами трофей оказался у меня в руке. Однако уродец будто бы и не заметил потери: он все так же продолжал сдавливать мое горло, а пламя в его глазах разгорелось еще ярче. Вот же тварь!.. Оскалившись и сжав челюсть покрепче, я ударил. Попал точно в висок, и челюсть пробила гнилую черепушку. Я вытащил ее и ударил снова. Потом еще раз, и еще. Понятия не имею, откуда взялись силы, но я бил, бил и бил. Вонзал челюсть в растущую рану, не обращая внимания на вонючую дрянь, что лилась из нее и изувеченной пасти прямо на меня. Лишь когда полголовы карлика превратилось в месиво, он перестал хрипеть, а его пальцы отпустили мое горло. — Мразь, — процедил я, спихивая врага с себя. Упав на траву, тот задергался и начал таять. Вскоре от рогатого остался лишь Слепок, я подобрал его, кое-как оттерся от гнилой крови карлика и двинулся в склеп. Центр его занимал постамент с открытым гробом. Покойника внутри не было — вместо него лежало темное бьющееся сердце. Отходящие от него сосуды напоминали щупальца разной длины и толщины, а от количества магической энергии, излучаемой сердцем, захватывало дух. Определенно, этот трофей куда ценнее, чем все, что я нашел раньше. Убрав сердце в сумку, я вышел из склепа и продолжил исследовать погост. Карлики встречались все чаще, но каждый новый бой проходил легче предыдущего. Увидев меня, они просто перли вперед, рыча, вытянув руки. В общем, сами подставлялись под удар. Попотеть приходилось только с рогатыми: эти твари обитали исключительно в склепах и были гораздо быстрее и сильнее. Так что в поединках с ними требовалась мгновенная реакция. Впрочем, в какой-то мере их скорость играла против них самих. Уродцы без раздумий бросались в атаку, а я оставался на месте и выставлял глефу, держа ее на определенной высоте. В итоге противники напарывались на клинок горлом и вскоре прощались с головой. Главное — делать все секунда в секунду. Слепки и сокровища продолжали падать в сумку, но благодаря магии та оставалась полупустой и почти ничего не весила. Что ж, тем лучше, потому что чувствовал я себя не очень. И это мягко сказано: бои выматывали настолько, что если бы не наполнявшая Темные Угодья сила, я бы уже давно лежал где-нибудь в центре кладбища, растерзанный карликами. Тем не менее, я заставлял себя идти вперед и спустя еще два часа добрался до выхода с погоста. Кабо говорила, что там будет еще один обелиск. И он действительно был. Правда, под охраной огромного и очень уродливого существа, увидев которое, я невольно повторил свое любимое «ишт-илхо» и поспешил укрыться за ближайшим деревом. Перед обелиском расположилась темная гниющая туша. Три метра в высоту, примерно столько же в ширину, с крошечной косматой головой и четырьмя неестественно длинными руками. Ног у твари не было, а на массивном пузе медленно росла пара бугров. Вскоре один, побольше, задрожал и лопнул, выпуская на свет мертвого карлика. Тот вывалился на траву и некоторое время просто лежал. Затем большая тварь зарычала, и уродец наконец зашевелился, встал и побрел прочь. К этому моменту «дозрел» и второй бугор. Мерзость… Зато теперь хотя бы понятно, откуда берутся карлики. Однако вопрос в другом: что делать с этой тварью? К обелиску она меня не подпустит. Тот находится прямо за массивной тушей, и стоит приблизиться, как я сразу же попаду под удар лапищи. А каждая из них метров семь в длину. — Ишт-илхо, — зло повторил я, отчаянно соображая. Пока я думал, тварь «родила» еще одного карлика. Уродец встал и медленно побрел в сторону — к мертвому дереву, клонившемуся над маткой. Пару секунд я просто смотрел на него, прикидывая свои шансы, а потом вздохнул и покрепче сжал глефу. Похоже, выход из положения нашелся, вот только попотеть придется так, что страшно становится. Не говоря уже о риске погибнуть. Дождавшись, когда карлик уйдет подальше, я ползком перебрался под то самое дерево. Снял сумку с плеча, встал и рубанул по сухому растрескавшемуся стволу глефой. Затем еще раз, и еще. Вопреки ожиданиям, топор из моего оружия получился неплохой — зарубка росла с каждым ударом. Проблема была в другом: тварь меня заметила. По кладбищу прокатилась волна яростного рева. Туша заворочалась, распространяя дикую вонь, и ко мне потянулись сразу две лапищи. Когти на пальцах длиной не уступали кинжалам. Пришлось спешно отступать и снова использовать глефу по назначению. Взмах за взмахом — я оставлял на разлагающейся плоти длинные порезы. Матка взревела с новой силой и попыталась схватить меня в очередной раз. Я чудом увернулся и, атаковав в ответ, отсек ей палец. Вновь рев, еще громче. Но зато тварь убрала лапы, позволив мне вернуться к стволу. Правда, продолжить рубить я все равно не смог. Пока матка пыталась дотянуться до меня, на свет появился очередной карлик. И сейчас он медленно, но неумолимо пер ко мне, скалился и урчал. Я шагнул навстречу уродцу и ткнул глефой прямо в плоскую морду. Клинок пробил кости легко, будто скорлупу. Карлик остановился, а я стал ворочать оружием, пока его голова не развалилась на части. Затем наконец-то вернулся к стволу и продолжил рубить. Тварь ревела и время от времени пыталась дотянуться до меня. Приходилось отступать, отмахиваться, отчего ран на гигантских лапах становилось все больше. Раз в три-четыре минуты появлялись карлики, также вынуждая меня прерываться. Я жадно заглатывал воздух и обливался потом. Голова кружилась, мозг едва не закипал. Перед глазами плясали золотистые искры, а про то, что мышцы горят огнем, я старался не думать. Как говаривал наставник, страдать будешь потом — когда все враги уже отмучаются. Юморной был дядька. Но суровый, да будет его посмертие лишено всякой боли. Наконец я подрубил дерево достаточно, и оставался завершающий штрих. Нечто подобное мне сегодня уже приходилось делать. Расправившись с очередным карликом и вновь порубив лапы твари, я положил глефу, уперся в ствол руками и надавил. Мертвая древесина затрещала, и спустя пару мгновений дерево обрушилось на матку. Сухие острые ветки пронзили тушу в нескольких местах. Послышался мерзкий хруст, во все стороны брызнула гнилая кровь. Чудовище завизжало так, что я едва не оглох. Лапищи заколотили по земле, когти раз за разом вспахивали ее, оставляя глубокие борозды, но длилось это недолго. Затихнув, матка начала таять. Медленно, распространяя мерзкий запах, от которого у меня к горлу подкатил ком. Но это ладно, главное — я победил. До ужаса слабый и неуклюжий семнадцатилетний подросток выжил в другом слое реальности, населенном нежитью. Иначе как чудом это не назовешь. Исчезнув, матка оставила после себя Слепок и россыпь желтоватых костей, покрытых слизью. Все это перекочевало ко мне в сумку, а затем я подошел к обелиску и несколько секунд вглядывался в переплетения светящихся символов. От камня одна за другой расходились волны магической энергии. Причем абсолютно чистой, без малейшей примеси той дряни, что наполняла Темные Угодья и глефу. Похоже, именно прикосновение к обелиску станет решающим моментом: я либо погибну, либо верну себе дар. Что ж, люблю, когда вариантов не слишком много. С этой мыслью я буквально впечатал ладони в камень. Символы полыхнули ярче, а меня скрючило от адской боли. Мозг словно взорвался, из носа, ушей и рта хлынула кровь. Выкашливая ее, я попытался убрать руки с обелиска, но не тут-то было: они словно прикипели к камню. Я рванулся раз, другой, третий. Бесполезно. Проклятая серая глыба держала крепко, продолжая наполнять мое тело болью. А потом меня попросту вырубило. Или убило, что было куда вероятнее. Глава 4