– Все нормально, нормально! – выдавила я, заставив себя сесть. – Я в порядке… ваша светлость. – Уверены? Вы побледнели. – Надо… надо вернуться за людьми, – заикаясь, пробормотала я, не сводя взгляда с ладони, которой он меня поддерживал. Обветренная. – Сэр Кэлинг! – позвал Ричард. – Нет, нет, я схожу с вами, – сказала поспешно. Заставив себя собрать всю свою волю в кулак, поднялась на ноги и первой направилась к лесу. Дышать было тяжело. И вовсе не из-за пережитого сражения. В голове билась одна-единственная мысль – обветренные руки. – Вы выбрали необычный наряд, чтобы появиться перед моими людьми, – насмешливо сказал Ричард Бёме, вырывая меня из омута паники. Я его шутливого настроя не разделяла. Не выдержав, резко повернулась и посмотрела ему в глаза. – Вы знаете, почему они нападают на герцогство? – спросила в упор. – Только, пожалуйста, не смейте мне врать! Я ваша жена. Не лгите мне. – Да, знаю, – серьезно ответил он. Я плохо представляла, что собой представляет герцог Бёме. Но я прекрасно знала, кто такой Тим Донг. – Не волнуйтесь, я не стану спрашивать, какова причина, – сказала, заметив, как настороженно он разглядывает меня. – Но если есть хотя бы маленькая вероятность того, что это заслуженно, то месть только ухудшит ситуацию. Ваша светлость. – Какая месть, Марита? Воздушные кочевники живут за морем, чтобы пересечь его, мне понадобятся корабли и армия. Не могу же я оставить свое герцогство незащищенным! Я грустно улыбнулась. Да, вы не можете, ваша светлость. Если у меня еще и оставались сомнения по поводу своей догадки, то все они развеялись, когда герцог Бёме исчез на два дня. В это же время Тим Донг не явился на гонки. Его дракон пропал из стойла. Задумчиво разглядывая место, которое мой муж арендовал для своего питомца, я поймала себя на мысли, что в чем-то понимаю его поступок. Урки напали на невинных людей. Они пытались истребить деревню, лишили семьи крова. Они не гнушались стрелять в женщин и детей. Герцог нес ответственность за своих людей и не мог позволить варварам нападать снова и снова. Но Ричард Бёме не мог отомстить, потому что этому препятствовало множество политических факторов. Зато это мог сделать Тим Донг. Его дракон способен пересечь море, а наезднику под силу в одиночку нанести такой же урон, какой он получил от своих врагов. Мне же оставалось только ждать и надеяться, что мой муж вернется домой живым. Брак моих родителей был заключен по расчету, и они этого не скрывали. Матушка всегда говорила, что именно такие отношения – самые крепкие. Она, кажется, больше всех радовалась, когда был подписан договор с семьей Бёме. Наверное, я буду чувствовать нечто похожее, когда моя дочь найдет себе достойную партию (если у меня, конечно, когда-нибудь будет дочь). Во-первых, леди Мариту Хорвин уже можно было не выводить в свет. Не требовалось переживать, смогу ли я проявить себя так, чтобы мной заинтересовался хотя бы один мужчина из приличной семьи и не испугался того, что за мной нет приданого. Во-вторых, мое замужество позволило сестрам со спокойной душой принять эстафету под названием «найди себе жениха». Мама отца никогда не любила и, возможно, не испытывала к нему не то что симпатии, даже уважения. Когда он покончил с собой, она сказала только: «Жаль, на могильной плите нельзя написать: «Тут похоронен старый трусливый пень». Всю свою любовь, которую мама так и не смогла излить в браке, она старалась вложить в нас. То, что Элен Бёме попыталась расторгнуть договор ее покойного мужа, расстроило матушку даже больше, чем смерть собственного супруга. Поступок моего отца плохо отразился на нашей семье. Считается, что если в роду есть самоубийца, то во всех его родственниках течет дурная кровь. Вскоре, правда, недопонимание с Элен Бёме было улажено. Герцогиня согласилась, что память о покойном муже и уважение его желаний превыше общественного мнения. Все это время матушка убеждала меня, что с браком по расчету мне очень повезло, потому что чувства все портят. Она сказала, что когда ты ничего к человеку не испытываешь, то и боли от его поступков нет. Стоя в покоях герцога, я обводила внимательным взглядом каждый сантиметр огромной, пышно обставленной комнаты и думала, что моя мама ошиблась. Чувства должны быть. Многие считают, что выгодность браков по расчету в том, что двое становятся друзьями, партнерами. Это помогает им вместе принимать решения, не ссориться. Они поддерживают своего супруга в трудных ситуациях и при этом не наседают друг на друга, просто потому что не любят той любовью, о которой так много пишут в книгах. Им все равно, даже личная жизнь друг друга неинтересна. Но дружба – это тоже чувство. Ненависть – чувство. Намного хуже, когда между супругами нет ни дружбы, ни ненависти, остается только безразличие. Когда ты ходишь по замку, словно тень, и твоему мужу совершенно не важно, где ты, с кем ты. Тебя для него просто нет. Ты можешь выпрыгнуть из окна – он отвлечется от чтения газеты, только чтобы посмотреть на лужу крови. Я все время боялась, что мое замужество будет похоже на брак моих родителей. Но мой брак получился еще хуже. Мне хотелось стать хорошей, заботливой, внимательной женой, но сделать что-либо для герцога Бёме я оказалась не в силах. Он видел во мне не женщину, а навязанную сделку, помеху, лишний предмет декора. Ричард не хотел со мной разговаривать, и еще больше нас отдаляла друг от друга тема любовников и любовниц. Мы воспитывались в интеллигентных семьях и, хотя знали о том, что супруги могут договориться между собой о различных ситуациях в семейной жизни, наверное, не были к этому готовы. Я совершенно не понимала Ричарда Бёме. Он был как закрытая книга, мрачный, неприступный. Даже не сообщил мне, что тоже маг. За завтраком мужчина делал вид, что моей персоны не существует, о брачной ночи не вспоминал и словно назло не спешил выгонять Элину из замка. Но теперь, когда я знала, что он – Тим Донг, мне казалось, что завеса, скрывающая его личность, начала приоткрываться. Так странно было смотреть на его спальню и видеть в ней герцога Бёме. Кровать и расписные колонны, которые ее подпирали, были из дорогого дерева. Ричард не поскупился на шелковую ткань для декоративных штор. Пол выложили черно-белой плиткой, на которой красовался ковер из дорогой оленьей шкуры. К ножкам кровати тянулись настоящие рога. Ни намека на то, что здесь может спать Тим Донг. Если заглянуть в мои покои и присмотреться повнимательнее, то заметить присутствие Джона Рута не составит труда. Иногда между гонками проходило больше трех дней, тогда я боялась хранить все компрометирующие вещи в одной сумке, поэтому прятала их по углам. Но сколько бы я ни оглядывала покои своего мужа, с каждой секундой все больше казалось, что Тима Донга не существует, а то, что он и герцог – одно лицо, лишь плод моего больного воображения. Однако в тот момент, когда Ричард Бёме не спустился к завтраку, а затем слуга, которого я послала проверить, как дела у мужа, сообщил, что его нигде нет, мною был поставлен последний штрих на невидимой картинке. Я его понимала. Это для меня мой статус казался чем-то непривычным, а для него он означал ответственность за свое герцогство и за людей, которые здесь живут. Да… В браке между супругами должны быть чувства, хоть какие-то. Я почти не знала Ричарда Бёме. Единственное, что я к нему испытывала, это желание заехать ложкой по лбу, чтобы он хоть после этого соизволил на меня посмотреть. Но Тим Донг вызывал во мне как минимум уважение. И это давало надежду, что между нами есть хоть что-то общее. Он, возможно, тоже не знает, кто он. Днем – герцог, холодный и отстраненный, внимательно следящий за делами на своей земле. Ночью – неизвестный наездник, который может сделать все что угодно, и никто ему не закон, ведь он сам себе закон. Если он стремится к тому же ощущению безграничной свободы, которого можно достичь среди бескрайнего неба, тогда, возможно, у нас есть будущее. Я не хотела быть хорошей женой для Ричарда Бёме. Но для Тима Донга – могла попробовать. Шел первый день с того момента, как мой муж не вернулся домой. Что удивительно, слуги особо не суетились и тревогу не били. – Такое уже бывало? – спросила я за завтраком, когда Эрта расставляла фрукты на столе. – Герцог уже пропадал, никого перед этим не предупредив? Женщина посмотрела на меня с едва заметной жалостью: – Да, миледи. – И как долго он обычно отсутствует? – Каждый раз по-разному, – пожала плечами Эрта и, видимо, чтобы не отвечать на новые вопросы, поспешила скрыться на кухне. Этим же утром я приказала вызвать модистку. Ричард Бёме потребовал, чтобы его жена соответствовала своему статусу. Марите Бёме было под силу стать идеальной герцогиней.