– Помяните мое слово, в скором времени он найдет предлог и сошлет ее в монастырь, чтобы глаза не мозолила. Я нерешительно взглянула на мужа. Тот приподнял бровь, но определить, что за эмоции призвано изображать это движение, я так и не смогла. Лицо его было непроницаемым. – Марита, сейчас в лабиринте проходит игра в прятки, – настойчиво повторил он. – Давай спустимся вниз. Я не ответила, и в тишине ночной прохлады заговорщицкий шепот одной из сплетниц прозвучал неожиданно громко: – В ней же течет дурная кровь, если бы не этот договор, герцог никогда бы не связал себя узами с дочерью самоубийцы. Он же не глупец, чтобы портить род Бёме. Мне словно залепили звонкую смачную пощечину. Я вздрогнула и поспешно уставилась в пол, чтобы скрыть, насколько меня задели эти слова. Сделала глубокий вдох и только после этого смогла сказать негромко: – Не думаю, что это хорошая идея, ваша светлость. Вы же сами не любите все эти мероприятия. Если хотите, мы можем вернуться домой. Я не против. Ричард раздраженно вздохнул. Я недоуменно подняла глаза. С ужасом заметила, как муж яростным движением срывает сливу с прилегающего к балкону дерева и с размаху кидает ее в сидящих этажом ниже девушек. Не сообразив, что делаю, я инстинктивно шарахнулась от перил. Ричард сделал то же самое, а затем сквозь зубы уточнил: – Ну что, мы все еще любуемся ночным небом или бежим? – Бежим, – испуганно шикнула я. Вздрогнула от раздавшегося визга и первой сорвалась с места. Конечно, в бальном платье большую скорость не развить, но до лестницы мы добрались в рекордные сроки. Только на ней замедлили шаг и, не сговариваясь, словно подобные выходки были привычным делом для нас обоих, начали приводить в порядок одежду, чтобы не выглядеть растрепанными. – Ты зачем это сделал? – прошипела я, когда мы под руку спускались по ступенькам. – Был какой-то другой способ вытащить тебя в этот проклятый лабиринт? – уточнил муж, причем голос у него звучал с легким раздражением. – Ты правда хочешь играть в прятки? Ты же ненавидишь всю эту светскую суету! – Мы не будем играть, моя дорогая, – тихо буркнул он, и его лицо приняло привычную холодность. Походкой истинного герцога Ричард завел меня в бальную залу. Неспешным шагом мы двинулись к дверям, выходящим на улицу, словно бы совершали утреннюю прогулку. В доме осталось едва ли не меньше половины танцующих пар. Все остальные с радостным предвкушающим смехом выходили в сад-лабиринт. Играть в нем ночью оказалось особенно пикантно, и это было, наверное, самое долгожданное событие для большинства здесь присутствующих. Раньше мне только раз пришлось побывать на этой игре, и она оставила после себя не лучшее впечатление. Даже показалось, что на бал приходят именно ради этих пряток, когда под покровом ночи можно сорвать поцелуй с губ замужней дамы. Или побыть наедине с той, чью симпатию кавалер долго пытался завоевать. А уж для светских повес это было едва ли не что-то типа увеселительного дома. Я на секунду даже подумала, что Ричард ведет меня сюда именно из-за этого. Но потом поняла, что мы обходим сад стороной. По походке мужа стало ясно, что ему не терпится сорваться с места и бежать со всех ног, но он не делал этого из-за меня. И дело было даже не в платье. Герцог, похоже, не хотел, чтобы я перенапрягалась, потому что постоянно говорил: «Осторожнее. Не споткнись. Тебе не тяжело? Только не спрашивай, куда мы идем». А шли мы по подъездной аллее прямиком к воротам. Я хмурилась все больше и больше, кидала на мужа очень настороженные и непонимающие взгляды. Вдали светился маленький огонек. Мы приблизились, и я смогла различить лакейскую форму на незнакомце, который держал канделябр. – Ваша светлость. Миледи. – Мужчина поклонился. – Лошади готовы. – Хорошо, – кивнул Ричард. Мы вышли за ворота, возле которых нас ждал второй лакей, держащий животных под уздцы. Мне предназначалась кобыла с дамским седлом. – Куда мы едем? Почему не в карете? – шепотом начала спрашивать, пока муж уверенно подталкивал меня вперед. – Увидишь, – туманно отозвался он. Я только-только подошла к своей серой кобыле, цвет которой с трудом смогла определить в свете маленького огонька, как вдруг грудь кольнуло. Я замерла и приложила руку к горлу, потому как дыхание перехватило. – Что с тобой? – тут же спросил Ричард. Это была не боль. Странное, очень странное ощущение, словно бы… – Я… я не знаю, как объяснить. – Что? Голова? Живот? Марита, что болит? – Он схватил меня за плечи и легонько встряхнул, заставляя сфокусировать взгляд на его лице. – Ничего не болит, – покачала головой. – У меня просто… это что-то чужое, это… просто… как будто бы это Фенька… – шепотом закончила я несвязанные мысли. – Он как будто рядом, но я это… я это чувствую. Мне стало зябко, кожа покрылась мурашками. – Господи, – послышался облегченный выдох Ричарда и, клянусь, я заметила, как он усмехнулся. Что это значит? – Садись, – попросил герцог. Лакей, который держал канделябр, тут же сорвался с места, засеменил к нам и подставил ступеньки. Ричард подал руку, помогая мне усесться в дамское седло. Сам он запрыгнул на жеребца без особых усилий, после чего кинул несколько монет лакеям. Те поклонились и поспешили к воротам, скрывшись в ночной мгле. Мы же с Ричардом пустили лошадей прогулочной рысцой. – Ты приплатил лакеям? Зачем? – спросила я, одной рукой удерживая узду, а другой поправляя несколько прядей, выбившихся из высокой прически. – Чтобы не болтали, – пожал плечами муж, раскачиваясь в седле. – Так разве мы делаем что-то незаконное? – не поняла я. – Будет лучше, если хозяин дома посчитает, что мы укрылись в саду, а не сбежали, прихватив его лошадей. – О, – до меня наконец дошло, что мы в действительности делаем. Ричард повернул голову, взглянул на меня и заметил, как я потираю ключицу. – Все хорошо? – настороженно спросил он. – Да просто это ощущение не проходит, – тихо отозвалась. – Кажется, я теперь не только эмоции Феньки могу чувствовать, но и его самого. – Связь крепнет. Это нормально. Сначала эмоции, потом начинаешь ощущать его присутствие, потом сможешь обмениваться с ним воспоминаниями, – разъяснил Ричард довольно скупо. Я моргнула. – Его присутствие? – уточнила, на секунду забыв, как дышать. Герцог даже рта не успел открыть, как я воскликнула: – Фенька где-то рядом?! Муж тут же направил жеребца к моей кобыле и выхватил у меня поводья. – Не смей пускать ее галопом, – угрожающе предупредил он. – Это действительно так?! Мы едем к Феньке?! Мы правда едем к нему?! – Марита, не прыгай, пожалуйста, ты сейчас свалишься, – недовольно попросил герцог. Я действительно была готова выпрыгнуть из седла и со всех ног нестись к дракону. Усилием воли приказала себе собраться, а всю энергию выплескивать на тесьму платья, которую немедленно принялась комкать. – Этим ты занимался, да? – спросила нервно. – Ты поэтому не появлялся дома до самого вечера? Ты привел Феньку? Он в лесу? – А затем, осененная внезапной догадкой, выдохнула: – Ты на нем летел? Как ты его оседлал? Ричард скептически поднял бровь. – Прости, – смутилась я, но затем настойчиво повторила: – Ты его оседлал? – Нет, он летел за нами с Карой, – с легкой усмешкой ответил муж. – И как он? Он хорошо себя чувствует? – зачем-то ляпнула, хотя мы оба знали, что, если бы с Фенькой что-то было не так, я бы знала. Муж снисходительно сказал: – Да. – А ты его кормил? – Нет, решил заморить голодом. – Ты курицу ему давал? – не разделила я его сарказма. – Очень надеюсь, что нет, потому что его от нее… – Да, Марита, ты меня предупредила об этом, пока находилась при смерти, – перебил Ричард. – Тебе нужно перестать кормить его сырым мясом. И моих драконов им не трави, – грозно добавил он. – В смысле? Я твою Кару даже не трогала, – обиделась я. – И чем плохо сырое мясо? – Ты подкинула его Сил? – Он спросил таким тоном, словно прекрасно знал ответ.