Я успел заметить хищную ухмылку на его морде, прежде чем Ворон исчез, оставив меня умирать. *** — Это совершенно незнакомый Инк, и ради него ты вскрываешь Полигон? Зачем, объясни? — Затем, что так надо. Вы мне уже не доверяете? Гелиос и Часовой недоуменно переглянулись. — Корвин, я доверяю твоему чутью, — чеканя слова, сказала Гелиос, — Но сейчас не вижу никакого разумного объяснения. Что происходит? — Происходит… то, что должно произойти, — Корвин позволил себе усмехнуться. – Грэй уже в Башне. Надеюсь, у него получится. — Он не потянет Ворона, кто бы он ни был, — отрицательно мотнул головой Часовой, — Я помню, что он вытворял на Полигоне, еще в те времена, когда был нормальным. — Согласна, — произнесла Гелиос, — Безумием было входить туда. — Безумием, говоришь? — Корвин остановил на лидере группы прищуренный взгляд, — А ему… лезть в пасть Сциллы, чтобы нас выручить, безумием не показалось? Однако он вошел и сделал, как и всегда. — Он спас наши жизни, это факт, — проговорил Часовой, — Достойный поступок. Ты выяснил, кто он такой, Кор? — Почти. В это трудно поверить, — хрипло проговорил Корвин, — Но он показал мне… вот это. Посмотрите сами. Некоторое время тройка Инков молчала, просматривая присланную Корвином запись. Затем Гелиос вздохнула, а Часовой неожиданно нервно зашевелил пальцами и выругался. — Невероятно. Этот голос я узнаю из тысячи, — сказала Гелиос прерывисто. – Но как… это возможно? — Не знаю. Это либо он сам обнуленный, либо его посланник. Нейропломба – точно его. И вы видели, как струхнула Немезида? — Если запись не подделка… — Это не подделка, Энджи, — взволнованно произнес Часовой, — Все сходится, в Тимусе какие-то проблемы с Аурелией, туда срочно отбыл сам Шепот под охраной Первой Когорты. — Ничего себе сюрприз для наших архонтов, — нервно усмехнулась Гелиос, — Корвин… ты представляешь вообще, что сейчас начнется в Городе? — Представляю, — кивнул Крестоносец, — Но для этого… он должен выйти из Башни. Они замолчали, напряженно глядя друг на друга. Затем Корвин выругался и бросил: — (Нецензурно!) Ворон его нашел! — Он сможет что-нибудь сделать? — быстро спросила Гелиос. — Не знаю, Энджи! Он Заклинатель, Источник Ра, как у тебя, плюс мощный ментальный Ген. Кот сказал, что примерно третья эволюция, но мне кажется, он ошибся. — У чистого Заклинателя против Ворона шансов ноль, — сказала Гелиос, — А зачем он вообще вошел в Башню? — Мне не сказал. Думаю, он ищет там что-то, оставленное в прошлом! — Корвин нервно обошел вокруг Полигона, а потом мрачно сообщил: — Дерьмо! Началась драка. Ворон его схватил! Мы должны что-то сделать! — Так что ты предлагаешь, Кор? – спросил Часовой. Крестоносец молча кивнул на черную громаду Полигона. — Смертельный риск, — произнесла Гелиос, — У меня и Ника свежие носители. Хотя фенотип сохранился, запасов Азур нам хватило только на первую эволюцию и начальные геномоды. Драться с Вороном и в лучшие времена было сложно… — У меня почти четвертая. Вся наша экипировка в порядке. Мы должны попробовать. — А у Ворона, скорее всего, пятая. Он нас разложит, как детей, — хмыкнул Часовой. — Ладно, вы как хотите, — сказал Корвин устало, — Я себе не прощу, если не попробую помочь. Не выйдет, так чего терять? Я ведь… уже не молодой. Гелиос молча зажгла над ладонью огонек солнечного света. — Мы боевая группа, Кор, — тихо сказала она, — Либо никто не идет, либо идут все. *** Чертовы кинжалы, пригвоздившие тело к полу, держали меня мертвой хваткой. Нужно как-то освободиться, пока Ворон занят. Интуиция подсказывала, что на помощь все-таки решился прийти Корвин – и, возможно, вместе со своей боевой группой. — Мико, инкарнация! Нейросеть мгновенно исполнила приказ. Умирающее тело обновилось, но серебряные когти «Тлена», вбитые по рукоять в мою плоть и камень, никуда не исчезли. Паралич и мгновенный некроз тканей, я даже не успел дернуться. Очень мощный эффект! Без регенерации Гидры и «Исцеления Светом» кинжалы Ворона умертвили бы меня за минуту, процесс удалось остановить – но и только. Мико: Грэй, используй «Фотокинез»! Она показала, как именно. Я содрогнулся, но других вариантов не было. Преодолевая боль и холодное онемение, попробовал сосредоточиться. Вызвал три огонька Ра, слил их в один светящийся клубок. Зажмурил веки, активируя способность — и попытался вылепить из солнечного света необходимый инструмент. Опыта не было – в Тимусе могли засечь азур-выплески, поэтому я провозился почти пару минут, осваивая мнемоуправление. «Фотокинез» позволял манипулировать энергией Ра, создавая из пластичного света различные конструкции. Легко на словах, но сложно на деле. С помощью нейросети я справился – и в воздухе повисло кривое, дрожащее солнечное лезвие, похожее на расплывшийся блик. Я напитал его «Усилением», и оно дохнуло пламенным жаром, а затем направил к правой руке, пришпиленной кинжалом Ворона. И резко опустил вниз, стараясь не обращать внимания на жуткий запах паленой плоти. Четвертовать самого себя – занятие не из приятных. Но другого выхода не имелось, как и времени. Чувствуя, как хрустят сжатые зубы, сквозь обжигающую боль я заставлял огненный скальпель вгрызаться в собственную плоть, отсекая участки, прихваченные вражеским оружием. Ворон был далеко не глуп, и расчетливо вонзил их таким образом, чтобы, пытаясь освободиться, я оказался вынужден в буквальном смысле разрезать себя на куски – и тем самым потерять необходимую целостность носителя. Пришлось запускать «Инкарнацию» после каждого этапа, по одной восстанавливая поврежденные конечности – и тут же приступая к следующей. Возможно, Ворон не учел, что я способен на столько возрождений – ведь Инкам после второй-третьей эволюции для инкарнации требовалось какое-то безумное количество Азур. А может, ему было плевать из-за полной уверенности в своих силах. Так или иначе, но я освободился. Оставалось сделать несколько шагов – и взять то, что мне было предназначено. Я подобрал «Бич Пустоты», небрежно отброшенный безумным Инком в сторону. Прошел сквозь призрачный парад планет к нужному зеркалу и приложил окровавленную ладонь к гладкому камню. На первый взгляд – монолит, но тайник присутствовал даже в Тимусе, значит, в оригинале он тоже должен быть. Загадочные символы сменялись на стенах с трехсекундной амплитудой. Что же они означают? Дождавшись угловатого знака, похожего на поджавшего ногу журавля, я ударил в него рукоятью «Бича», разбивая перегородку. Есть! Внутренняя полость, возникшая из ниоткуда, ничем не отличалась от той, что я нашел в виртуальной Башне Пустоты. За одним исключением – она была не пуста. Протянув руку, я коснулся спрятанного там предмета. И неожиданно понял, узнал, откуда он взялся и зачем предназначен. И, словно ожидая этого, под черепом вновь развернулась картинка из прошлого, и зазвучали знакомые, чуть хрипловатые интонации уверенного голоса. Просмотрев послание и выслушав напутствие, я очнулся. Прошло всего несколько секунд, но времени на раздумья не имелось. Снаружи гремели взрывы. Те, кто пришел мне на помощь, помогли добраться до цели, и теперь я должен был выручить их. *** Боевая группа Корвина носила гордое имя «Восход». Они считались сильной и спаянной командой с первоклассным снаряжением, недаром им доверили оборону главных Врат в Первой Стене. Воин, Заклинатель и Техномант, трио, ставшее классикой со времен Первого Легиона, давно отточили свое взаимодействие. Рискованных операций они не боялись, скорее – наоборот. Инки знали, что Ворон внутри Башни, и также знали, что он предпочитает сражаться на открытой местности, чтобы использовать свою скорость и вертикальную маневренность. «Восход» разошелся треугольником, на острие которого находился Корвин, самый быстрый из них, а Гелиос и Часовой поддерживали с флангов. Они поднимались по склону к оранжевому столпу Башни. Если удастся навязать бой внутри – шансов на удачный исход схватки прибавится… — Внимание… Есть! Идет! – передала Гелиос, выводя в общий канал картинку из своих глаз. Единственная из всех, она обладала Геномом «Азур-зрения», поэтому невидимость противника не помешала его засечь. Они тоже увидели крылатый призрачный силуэт, взмывший над Башней Пустоты. Летать умели немногие из Инков, и естественные крылья являлись огромным преимуществом. Впрочем, у Ворона вообще не имелось слабых мест. В свое время Город хорошо позаботился об этом. — Почуял, невидимый говнюк, — прошептал Часовой, а Корвин остановился, и, сложив руки рупором, громко крикнул: — Ворон! Мы не хотим драться! Давай поговорим! Вместо ответа в небе сверкнула яркая голубая вспышка. «Звездная Игла», знаменитая винтовка Ворона, выплюнула убийственный энергетический импульс, с огромного расстояния способный уничтожить азурическую сущность. Поговаривали, что с ее помощью Ворон снял большинство известных Одержимых, в том числе знаменитого Молоха. Часовой предчувствовал, что Ворон будет стрелять, чтобы сразу вывести кого-то одного из строя. Приоритетной целью являлась Гелиос – лидер и основная ударная сила, он ожидал удара именно по ней. Так и вышло – поэтому Техномант успел развернуть подготовленный зонтик «Железного Венца», щита из наночастиц, перехватывая первый выстрел. — Переговоров не будет! – крикнул Корвин, — Спустите его на землю! Часовой мгновенно активировал заготовленный подарок – направленную сферу L-поля, блокирующую мощные азурические геномоды Ворона. В зоне ее действия враг становился уязвим, хотя и не менее опасен. Сработало – слепое пятно накрыло область, где находился Ворон. Инка намеренно рисковали, потому что они ослабляли и себя, но отключить «Адаптацию» и «Поглощение» противника было гораздо важнее. Гелиос, бело-золотой и окутанной слепящей аурой, не требовались указания. Сложный технолук в ее руках изверг целый шквал огня – гелиотермические заряды, чистое солнечное пламя, болидами взрывались в местах, где только что находился противник. Как бы стремителен он не был, Заклинательница била по площади – и ему пришлось уходить, выныривать, спасаясь от волны обжигающей энергии. Часовой ждал этого момента. В «Восходе» он отвечал за защиту и контроль – и с блеском исполнил свою партию. Энергетическое лассо, пучок притягивающих лучей, древняя технология Утопии, подхватила Ворона, безжалостно швыряя его на каменистый склон. Прежде чем убийца Одержимых успел опомниться, рядом уже был Корвин. Меч Крестоносца мелькнул яростным бликом, врезаясь в черный угловатый силуэт. Клинок носил древнее, легендарное имя – Нотунг. Шедевр, работа самого Прометея, сделанная им для своей правой руки – Феникса. С тела Феникса, ставшего Пеплом, знаменем Одержимых, меч забрал его лучший друг, которым когда-то был сам Корвин. Среди свойств клинка были две главных – «гироскопический резонатор», позволяющий наносить неотразимые, непредсказуемые удары, и «кинетический таран», наделяющий оружие невероятной мощью. Даже броня Ворона не смогла выдержать его. Убийца Одержимых звучно впечатался в каменную скалу, задрожавшую от столкновения. Корвин мгновенно подскочил, и следующий удар должен был стать финальным аккордом короткой схватки, но… Ворон инкарнировал быстрее. Исчез и увернулся от размашистого удара так стремительно, что даже молниеносный Крестоносец чуть-чуть запоздал. Лезвие Нотунга на какие-то несчастные миллиметры разминулось с жертвой. На ходу, обратным движением Ворон так хватил противника, что сверхпрочная броня Корвина захрустела, покрываясь трещинами. Вцепившись в него, убийца Одержимых прикрылся Крестоносцем, как щитом, подставляя его под поражающий луч технокопья Часового, а затем, крутанувшись волчком, ударом острого крыла в сочление доспеха отсек Корвину руку вместе со сжатым мечом. Подхватив ее на лету, Ворон резким движением швырнул Нотунг в подбегавшую Гелиос. Клинок с хрустом врезался Заклинательнице в середину груди, пробив ее насквозь. Гелиос упала на колени – и спустя мгновение рухнула навзничь. Ворон взмыл в воздух, издевательски легко уходя от лучей разъяренного Часового. «Звездная Игла», ствол которой был выточен из сияющего азурического кристалла, извергла три вспышки, одну за другой. Две Техномант парировал, но третья задела его, отбросив к скалам. *** Я увидел их сразу, дерущихся в лабиринте опаленных скал. Группа Корвина все-таки решилась бросить вызов абсолютному убийце.