Я смеюсь: — Я твоя во всех мирах, и это не обсуждается. Он привлекает меня к себе: — Это правда. Не могу дождаться, когда сниму с тебя это платье… — Льер! — возмущаюсь я. — Ты уже снимал с меня платье, и не один раз. На моей руке помимо кольца — браслет, знак благословения, а наша брачная ночь в Аурихэйме стала одной из самых волнующих. — Такое красивое еще не снимал. Легонько ударяю его по руке. — Эй! То есть все предыдущие были некрасивые? — Я такого не говорил! — А что ты только что сказал? — смотрю ему в глаза и не могу насмотреться. — Что без платья ты еще прекраснее, чем в нем. — Прекрати! — чувствую, что краснею. — Даже не подумаю. Ты прекрасна в любой одежде, — говорит он. — И без нее, но мне всегда мало. Мне всегда будет мало тебя, моя королева. Я знаю, что это правда. Потому что это — то, что я чувствую сама, и еще самую малость потому, что в самом скором времени нам придется воздержаться от подобного проявления чувств. Я хотела приберечь эту новость до Аурихэйма, но теперь понимаю, что лучшего момента и придумать сложно. Мне очень важно знать, что об этом думает он, поэтому чуть подавшись к нему, закусив губу, я говорю: — У тебя скоро будет наследник. Льер сжимает мои руки неожиданно сильно и отстраняется, чтобы вглядеться в мое лицо. — Это правда? — неожиданно глухо спрашивает он. — Мы же договорились, что между нами — исключительно правда, мой король, — отвечаю я. И замираю, потому что его радость отзывается во мне. Льер подхватывает меня на руки, кружит прямо на ступеньках, а проходящие по холлу гости неодобрительно косятся в нашу сторону. Впрочем, сейчас мне совершенно нет до них дела, я цепляюсь за плечи мужа, смеюсь и шепчу ему в губы: — Не урони! — Никогда, — неожиданно серьезно отвечает он. А потом перехватывает, осторожно и нежно, и несет наверх. Конец