— Да, Флэйд, твоя девушка уже давно бегает ко мне. И зарабатывает совсем не мастером в салуне красоты — ее вышвырнули оттуда буквально через день. А демонс… — Заткнись! — А демонстрацией мне твоих наработок, — почти не обратив внимания на перебивание Клэр, он продолжил долгожданные повальные откровения прямо мне в лицо. — И кое-чего еще. — Не верь ему, Флэйд! Да, меня не приняли на работу, и золото шло от дальних родственников, но с этим подонком я только познакомилась! Ты же знаешь, он просто хочет насолить тебе любыми способами! Верь мне, а не своему врагу! «Отрицает… Она отрицает это двойное, а то и тройное чудовищное деяние, если учитывать ложь возлюбленному. А был ли я вообще когда-нибудь для нее возлюбленным?» — Да можешь уже раскрыться, Клэр, все равно я обеспечу тебя куда лучше. Ну а ты, Флэйд, верь фактам, а не словам падкой на золото девицы. И факт он предоставил. Сняв одну перчатку и немного засучив рукав, Тайлан показал мне то, чего я страшился немногим меньше измены. Мою старую наработку «наружного скелета» в грязных волосатых ручищах. Только усовершенствованную в разы. Начинаясь от его запястья, инженерное устройство проходило гнущимися железными креплениями через ладонь и все пальцы с двух сторон. Разрабатывая его как механического помощника практически во всех сферах деятельности, который даровал человеку дополнительную искусственную силу, я оставил это изобретение после небольшого застоя на будущее, переключившись на другие. И теперь оно красовалось на руке моего конкурента, который сам бы в жизни не догадался и уж тем более не смог создать что-либо подобное. До момента, пока моя собственная девушка не показала ему все чертежи, записи, планы и начальную версию устройства. Несмотря на пробуждающую тошноту, подкатывающую к горлу, возникало ощущение, что это лишь плохой сон, и я сейчас проснусь рядом с мирно сопящей Клэр. Ничего не было, она так не поступала. Вшивый подонок все еще пытается догнать мой успех. Однако все было по-настоящему. И Тайлану было даже наплевать, что все вокруг услышали, что идея нового устройства, которое перевернет мир и принесет ему мировую известность, была украдена. Наверное, он знал, что плевать было и этому обществу, включая моих родителей. — Так что пути назад уже нет, дорогая. Ты либо моя, либо этого неудачника, — он протянул руку и снял украшение с моего костюма, которое Клэр навесила на меня перед выходом в это злополучное место. — Я победил. И наконец-то сокрушил юного выскочку Флэйда, — под эти слова он сжал одетую в устройство кисть и почти без какого-либо собственного усилия погнул немалую серебряную брошь. Я посмотрел на лживую ведьму, которая даже не покраснела, а действительно задумалась над тем, чтобы и вправду остаться с ним. И не сводя с нее тяжелого взгляда, молниеносно вытянул левую руку вбок по направлению к подлой свинье. Три выставленных пальца ударили недоинженера в кадык, от чего он резко замолчал и стал задыхаться, отстранившись на несколько метров назад. Если раньше на фоне нашей теплой беседы царило молчание, то сейчас однозначно зависла кладбищенская тишина. — Ты что творишь, придурок? — сказанное ртом моей девушки было единственным, что помимо болезненного кашля ублюдка нарушило этот покой. — Да я поверить просто не могу! Ты… Я прервался, чтобы спасти свою жизнь. Вовремя успев повернуться на источник шума и оценить ситуацию, я перехватил бегущего на меня Тайлана с его занесенной рукой, покрытой губительным устройством, что наверняка могло бы проломить мне череп, и заставил неуклюже пробежать дальше. Однако в инстинктивном порыве я не предусмотрел, куда он упадет. Это стало моей непростительной ошибкой. — Джейден, берегись! — откуда-то сбоку донесся пронзительный женский вопль, но было поздно даже кричать. Худощавого паренька, который был немногим младше меня, буквально снес мой вечный соперник, заставив грохнуться на пол и серьезно на вид удариться головой. Тайлан ненароком приземлился прямо на него, подбавив тому дополнительных мучений. Бедный паренек. — Довольно! Я бросаю тебя! «Ну разумеется бросаешь. Нашла повод сделать это, выставив меня виноватым». — Ты агрессивный, ненавистный и самодовольный кретин! «Насчет самодовольства я бы поспорил. Но может хоть раз посмотришь на себя?». — Да провались ты, неудачник! Ты и вправду думал, что я когда-нибудь любила тебя? Не нужен ты мне без золота. Называй это практичностью, которую ты так ценишь. «Да… Стоило и раньше догадаться. Насколько же ослепляет новичков влюбленность. И последнее ты, конечно же, сказала максимально тихо, вплотную. Чтобы потенциальные мешки с золотом вокруг не узнали про твою истинную сущность». Пока я думал над тем, почему вдруг реагирую на все это с таким обманчивым спокойствием, Клэр решила исправить эту ситуацию, прильнув губами к моему уху. И каждое прошептанное ею предложение укалывало меня острейшей иглой никогда прежде не слыханной искренности прямо в сердце. — И да. Я зарабатывала у Тайлана и телом. А перед этим просто так спала с Вайатом. Ты не зря что-то подозревал. Затем, три месяца спустя, я одновременно переспала с Райли и его девушкой. Еще полгода назад меня жестоко изнасиловали. Но я не рассказала тебе, потому что мне понравилось, и я просила их не останавливаться. Ну и совсем недавно я целовалась в переулке с каким-то грязным уличным дворнягой. Мне захотелось освежить эти воспоминания, а заодно подбавить себе новых, безумных ощущений… Ну, кто как ни ты, понимаешь меня в этом плане. — Вызовите лекаря для нашего гостя. А вас, господин, я попрошу удалиться. Или нам придется вывести вас силой, — сухие слова будто раздавались где-то далеко. Свет весь померк, звуки затихли, а чувства притупились. Мир начал переворачиваться. Ничего вокруг уже не было важно. Даже то, что почему-то на меня, а не на этих двух провокаторов, ополчились еще и окружающие. Я смотрел на свою девушку с неописуемым выражением лица, пока она застыла в оценивающей мою реакцию ухмылке. Словно еще и гордилась своим поведением и этими бесчеловечными «достижениями». «Да что не так с этим человеком? Почему это все вообще сейчас происходит?» — Стража, выпроводите этого человека. Ему лучше покинуть нас к приходу Эмбер. Какие-то хватки на моих руках. Клэр исчезала. Противоречивые взгляды гостей исчезали. Насмешливая рожа отца и нахмуренное лицо матери исчезали. Смена изображения перед глазами. Я уже стоял на улице. Один. И всматривался вдаль. Затем поднял лицо наверх, к сгущающимся черным тучам. Что-то упало на нос. Я осторожно смахнул пальцем дождевую каплю и стал всматриваться в нее, будто увидел внутри новый, крошечный мир. Затем еще несколько разбились о лоб, и вот уже полил настоящий ливень. К ногам словно привязали тяжеленные камни, но они все же смогли доволочить меня к городской реке. По пути я начал замечать те вещи, к которым до этого относился безразлично. Какой красивый белый забор, что огораживал путников от падения вниз, в воду. Какие спокойные и невинные люди тушили камин в далеком доме и укладывались спать. Какой забавный пес пробегал мимо, окинув меня быстрым взглядом, и остановился на секунду, чтобы встряхнуться от дождевой влаги. Остановился не рядом со мной, а через пять метров, учтиво сохранив меня от выплесков. Размеренная все-таки жизнь у этого пса и его животных собратьев. Одно лишь удовлетворение первичных биологических потребностей. Их не интересует происходящее в мире. Ни глобальные события, ни войны, ни заговоры, ни преступные группировки, ни злодеи, ни герои. Они не стремятся захватить власть над миром, не жаждут славы или расплаты, не испытывают ненависти, сомнения и скорби. Не ставят глобальных целей, не меняют мировоззрения, не влюбляются и не предают. По крайней мере так, как это делают люди. Никаких существенных забот, тревог и потерь, сжирающих тело и разум изнутри. «Прекрасная, должно быть, жизнь… И в то же время пустая и бессмысленная». Но вся эта внимательность вкупе с мечтательностью закончилась так же быстро и внезапно, как и началась. Мозг непонимающе посмотрел на меня и постучал по черепушке изнутри, чтобы проверить, все ли у меня в порядке. После чего бессердечно достал из-за пазухи тот моральный груз, что получил несколько десятков минут назад. И я снова задумался о Клэр. О чем же еще было думать. Все вставало на места. Ее отговорки, явные обманы, какие-то одиночные прогулки, на которые я закрывал глаза. Чрезвычайная милота, когда дело доходило до подарков и одалживаемого мною золота. Внезапное сегодняшнее перевоплощение после узнавания моего нынешнего материального состояния. Заигрывание и флирт с новой богатой жертвой. Проклятье, да даже знакомство наше было не случайным. Оно произошло на точно таком же банкете, куда меня притащили родители. За мыслями я и не заметил, как достиг наивысшей точки моста и повернулся к реке, бурно протекающей в тридцати метрах внизу, в каньоне. Вокруг никого не было, даже собака покинула меня. В такой ливень это было и не удивительно. Я потянулся за твердым округлым предметом во внутренний карман, чтобы выкинуть его в бездну и дать реке унести куда подальше. И возможно даже со всеми негативными мыслями, если вежливо ее попросить. Но внезапно наткнулся на что-то сухое и мягкое. Оставив обручальное кольцо на месте, я с поднявшимися бровями достал это и тут же глубоко выдохнул. Салфетка. Ввиду последних событий она совсем вылетела у меня из головы. Немудрено. Дрожащими руками я стал потихоньку разворачивать уже намокшую от ливня находку. Как тут же замер. Стоит ли это делать сейчас? Свен настоятельно порекомендовал не делать глупостей, но при нынешнем состоянии и эмоциях за последствия я не могу ручаться. Уже не знаю, что буду делать и что могу делать. Вдруг это будет величайшая ошибка в моей жизни? Что, если с просвещением придет и жажда незамедлительной мести, а после и ни разу не предназначенная мне судьбой темница до самой старости? Не помню, сколько я так простоял со скомканной салфеткой в руке, пока все же не решился сделать это. В любом случае рано или поздно я узнаю имя убийцы моей дорогой Нэйди. И те же самые эмоции, а вместе с ними и дальнейшие намерения, захлестнут меня в любом случае. Кто же мог предвидеть, что именно этот самый момент под дождем навсегда изменит всю мою дальнейшую жизнь. Не откровение Клэр, которое лишь подвело ко всему этому. Не потенциальное изобретение какого-нибудь переворачивающего сознание и быт рядовых жителей устройства с гравировкой моего имени на нем. А секундное прочтение трех слов на какой-то жалкой, мокрой салфетке. Стоило ли мне тогда выбросить ее в реку вместе с кольцом, а затем спокойно выяснить из уст Свена всю правду, чтобы он сдержал меня он последующего решения? Думаю, нет. Я был жалким неудачником, которого все обманывали и презирали. Мальцом, не сумевшим самостоятельно реализовать себя. Слепым идиотом, потерявшим из-за лживой бестии искреннюю и преданную любовь под самым носом. И посмотрите, кем я стал теперь, поступив в итоге так, как поступил. Твоя Клэр Ревность Чернила немного растеклись, но слова были отчетливыми. Ошибки быть не могло. Здесь и вправду было написано имя моей уже бывшей девушки. Свен предположил как-то раз эту возможность, но я быстро заткнул его, не желая слушать. Он и сам не верил в это, но похоже расследование вновь привело следователя к одной из подозреваемых. Не было смысла не доверять моему другу, тем более, после сегодняшнего, я поверил бы даже в то, что эта тварь ест живьем детей. Истинная сущность Клэр, раскрывшаяся мне полчаса назад, лишь подбавила горечи в этот пылающий котел вновь открывшихся воспоминаний о том убийстве. Но ты не прав, Свен. Это точно была не ревность. Ей все время было плевать на меня. Это было собственничество. Ей не хотелось конкуренции на богатого жениха. Не знаю, что бы я делал, если бы раскрыл салфетку на банкете. Или если бы Клэр не вела себя как самая настоящая блудница, и все прошло бы нормально. Наверное, просто бы не поверил и после грубо попросил бы друга объясниться в этом ложном и бессмысленном обвинении. Задушила ли она мою нежную Нэйди собственными руками или наняла кого-нибудь? Неважно, я отыщу всех причастных. С самого инцидента я очень долго размышлял о действиях над теми, кто убил ее. Какие только мысли пыток и мучений не приходили мне на ум. Но я всегда отвергал их. Вонзить импульсивным ребенком осколок в бедро вонючего ублюдка, переспавшего с моей мамой, да еще и в порыве эмоций — это одно. Эти же мысли были совсем другим. Я не думал, что способен на нечто подобное. Однако точно так же я думал и про Клэр. И она уверенно показала способность на куда большее, чем даже моя мать. Чем та горилла Бартон. Ведь, скорее всего, он просто пригрозил Нэйди, чтобы напугать меня. Ударившись коленями о мокрую мостовую, я опустил голову и закрыл глаза. Кисти со всей силы сжимали кольцо в одной руке и салфетку в другой. На улице не было холодно, дождь был приятный и теплый, но меня трясло изо всей силы. Это все до сих пор казалось каким-то чудовищным сном. Такого не могло произойти. Как один человек мог натворить столько грязи, столько ужаса? Как она могла спокойно притворяться все это время, представляясь совершенно иной в моих глазах? Как она могла довольствоваться этими поступками? «Как могла убить ее…» Вздернув лицо наверх, навстречу бесчисленным каплям дождя, я во все горло прокричал целому миру. В этот крик я вложил все, что скопилось. Все, что зачем-то отчаянно пытался удержать в себе. На глаза навернулись слезы, то ли от обиды, то ли от злобы, то ли от печали, то ли от безнадежности, то ли просто от дождя. А может и от всего разом. Тело сжималось, напрягало каждый мускул, жаждало разорваться на части. И это не облегчил даже крик. Физическая боль, да еще и такая серьезная, впервые завладела моим телом без каких-либо на то причин. Только самовнушение, рожденное от моральной. «Нэйди… Почему я не прислушался к тебе, к отцу, к Свену, к остальным? Почему я доверился только этой твари и не уберег тебя от нее? Почему ты пострадала из-за меня?» Я оперся кулаками о забор и беспомощно стиснул зубы, пока невиданные с самой гибели единственного волшебного создания в моей жизни слезы залились новым потоком. А через секунду и вовсе начал неконтролируемо биться головой о деревянную преграду, с каждым разом все сильнее. Наверное, чтобы наказать себя. Дать прозреть этой тупой башке, которой ясно думать мешала какая-то глупая и фальшивая любовь к ужаснейшему человеку на планете. Но вместо ожидаемого прозрения ко мне вдруг начало приходить что-то другое. С каждым новым ударом и потрясением мозга оно на удивление становилось лишь только яснее. Уходили боль и страдания, плавно перетекая в какую-то иную форму. То чувство, которое преследовало меня чуть ли не с самого рождения. Оно доставило мне множество проблем с различными людьми. Но только сейчас я начинал понимать, что неправильно им пользовался. Я противился самому себе, кипящей злости. И от этого происходила какая-то каша, приводившая меня только к позорам и неудачам. Уже точно нечего терять. Оставалось лишь только перепрыгнуть через забор прямо в реку, где течение приведет меня к водопаду, что разобьет мою никчемную жизнь о камни. Однако был и другой вариант. Меняться. Нынешний Флэйд не добился успеха. И если сейчас я совершу самоубийство, то Клэр победит. Она и дальше будет спать со всеми, выручать у них золото и изредка вспоминать меня как неудачника, за спиной у которого научилась делать все это. А также, упаси, подавать пример всем остальным, еще не испорченным девушкам. Нэйди не будет отмщена. Не знаю, какие улики там раздобыл Свен, но мне почему-то казалось, что без моей помощи он не посадит ее за решетку. Хотя для такого исчадия обычного тюремного заключения было бы мало. Остановившись после пятнадцатого сильнейшего удара о дерево, я посмотрел вперед. О вдыхании воздуха я забыл еще во время крика, и сейчас организм старался восполнить потерянное мучительной одышкой. Голова жутко болела и уже не трезво соображала. Но я не замечал всего этого. Мысли были поглощены желанием жить. Желанием действовать. Месть — это самое малое, чем я могу отплатить. За Нэйди. За себя. За тех, кого Клэр еще может уничтожить в будущем. Оглушительный гром прогремел в небе. Стали проблескивать молнии. Ливень все усиливался. Такой погоды столица не видела уже давно… Сильно подвыпившая Клэр, покачиваясь, направилась к двери нашего одноэтажного дома, на ходу доставая из сумочки ключи. Проводивший ее паренек улыбнулся, задержался взглядом на вальяжной походке несколько секунд и подозвал к себе. Это был даже не Тайлан. Отвратная блудница промурлыкала, развернулась и подошла к нему вплотную. Прямо на моих затаенных в древесных кустах глазах Клэр совершила последнее доказательство того, что все сказанное ей было правдой. Что это не было выдумано с целью позлить меня. А вместе с доказательством окончательно подпитала мое желание. И мою руку вела уже не ревность — к этой бестии я не испытывал даже остаточных положительных чувств. Вела только месть и полная убежденность в том, что я не могу не свершить задуманное. Дав себя облапать уже второму любовнику за сегодня, Клэр наконец-то оторвалась своим грязным ртом от его, попрощалась и снова направилась к двери. Незнакомец ушел, но я даже не посмотрел ему вслед. Он был не виноват. На легкодоступную позарился бы абсолютно любой, и всему мужскому населению Хроно морды не набьешь. А если даже и набьешь, то ничего не изменится. Все дело в распущенности самой девушки, в том, как она относится к приставалам. Именно этот первоисточник проблемы необходимо излечивать. Но неужели многие девушки сейчас и вправду такие испорченные? Когда были войны, жены годами верно ждали возлюбленных. Да сами, если уж на то пошло, шли на войну, лишь бы быть с мужьями ближе, помогать им, несмотря ни на что. Заботиться о них даже когда надежды никакой нет, посылать ухажеров куда подальше. Что же с ними случилось? Неужели только тяжелые времена способны рождать верных девушек? Неужели они расслабляются настолько, что готовы отдаться похотливым желаниям даже с незнакомцами? Даже при живом и здоровом муже? Попав в скважину с нескольких попыток, Клэр выругалась и наконец раскрыла эту проклятую дверь. Как вдруг услышала сзади мои твердые шаги. — Грэг, смотрю, все не насытишься? — игриво прожужжала она, поправив волосы. Развернувшись, это животное увидело совсем не того, к кому обращалось. Ее глаза расширились за секунду, а внешние признаки опьянения и вовсе пропали. Я замахнулся и без всяких разговоров со всей силы прописал ей жесткий удар в нос. Мразь отлетела внутрь дома на целый метр, и я вошел следом, закрыв за собой дверь на ключ. Затем схватил из кармана все еще мокрую салфетку и запихал ей в рот, после чего поволок по полу за эти длинные волосы, аромат которых нежно вдыхал еще несколько часов назад. Рука, закрывающая ее пасть, сильно дрожала и при крепкой хватке, а грудь и вовсе обжигалась изнутри потоками волнения при каждом вдохе. Но все это перекрывалось мучениями распутной твари, сокрушившей мою жизнь, и уверенностью в том, что она заслуживала и не это. Удивительно… человек, которого я еще недавно целовал, теперь виделся совершенно другим. Именно поэтому не останавливаться было так легко. Клэр мычала и почти бесшумно кричала через салфетку в мою ладонь, пытаясь оторвать то одну мою руку от волос, то другую ото рта. Бросив хрупкое тело на кровать, я сразу же начал привязывать ее конечности к деревянным спинкам находящимися тут же веревками. Еще неделю назад она предложила разнообразить наши половые отношения, захотев попробовать со мной что-то новое. Не был уверен тогда, но теперь буду больше чем рад удовлетворить ее желание. Возможно было бы весьма поучительно узнать, как она стала такой. Как относится ко всем этим вещам и о чем вообще думает. Однако я по-прежнему не проронил ни единого слова. Это было неважно в столь личном случае. Тварь смотрела на меня взбудораженными глазенками и молила ими о пощаде, одновременно пытаясь освободиться от веревок и вытолкнуть языком уже новый кляп.