Я потупилась. — Ах, чаша честь! — вмешалась Тесси.?— А они арендаторы не мистера Линча, сэр. Они ваши арендаторы, арендуют участок у Оуэна Маллоя. — Что, правда? И как же их зовут, Тесси? Заткнись, Тесси! — Майкл Келли и Онора Кили. — Онора. Мне нравится это имя. Онора — это честная, почтенная. А ты у нас почтенная, Онора? — бросил старый майор, а затем повернулся к своему сыну.?— Окажи честь Оноре, подарив ей первую брачную ночь. По старой доброй традиции, droit du seigneur. — Строго говоря, Майкл Келли все-таки мой арендатор,?— сказал Маллой. — А ты, Маллой, прибереги эту лживую чушь для кого-нибудь другого. Я слишком давно знаю тебя, чтобы купиться на такие вещи. Ты просто пытаешься лишить Онору ее шанса. Тут заговорил Майкл — вежливо и сдержанно, но без всяких «сэр» и «чаша честь»: — Я был бы рад, если бы наши с вами отношения начались хорошо. Я буду хорошим арендатором и буду платить ренту вовремя, но со своей стороны ожидаю… — Майкл Келли,?— перебил его Оуэн Маллой,?— осушит заболоченные земли для вас, майор Пайк. А еще поставит кузницу. А кузница у дороги станет хорошей приманкой, чтобы Бьянкони пустил в наши края свои дилижансы. И ваша госпожа будет довольна. — Пусть эти дилижансы «Бьяни» катятся прямиком в пекло, а госпожа находится в Лондоне,?— отрезал майор Пайк.?— Я сейчас говорю про Онору, Маллой, про Онору и моего сына. Должен же он поддержать репутацию Мерзавцев Пайков или нет? Или ты считаешь, что я не знаю, как нас называют за глаза? А ты, Роберт, готов взять Онору в первую брачную ночь, чтобы положить удачное начало ее семейной жизни? — Готов. Пойдем, девочка.?— Молодой капитан подъехал вплотную ко мне и наклонился с коня, пытаясь схватить меня за руку.?— Давай, садись со мной рядом. Позже я отвечу тебе любезностью на такую любезность. Я спрятала руки за спину. — Капитан Пайк,?— вступился за меня отец,?— моя дочь — целомудренная девушка, и она… — Конечно целомудренная. Это в ней и привлекает. Майкл шагнул вперед и, отделяя меня от Пайков, встал передо мной, отец — рядом с ним. — Уезжайте, капитан Пайк,?— сказал Майкл. — Ты будешь приказывать мне? Я стояла неподвижно, перебирая в голове все молитвы, какие только знала. Если отец или Майкл прикоснутся к нему, их посадят в тюрьму, сошлют, могут даже повесить. Нет худшего преступления, чем напасть на военного. Майкл потянулся за поводьями лошади капитана, а отец выдвинулся вперед. — Майкл, папа, не нужно! — сказала я и тут же услышала голос Майры. — Добрый день, ваша честь. Она обошла отца и Майкла, не отрывая глаз от молодого капитана Пайка. Затем она взяла его руку, которой он тянулся ко мне, поцеловала ее и присела в книксене. — А ты кто такая? — спросил тот. Майра, превратившаяся у нас на глазах в Жемчужину, улыбнулась ему. — Я вдова Лихи, сестра невесты. — Вдова Лихи, говоришь? — Да, сэр, вдова, хотя была замужем очень недолго. — Ах, вот это образчик — ты только посмотри на этот бюст,?— сказал старый майор капитану, словно нас тут и не было.?— Здесь есть где развернуться, сынок. И я бы сказал, что она почти так же невинна, как ее сестра-девственница. Эти люди плодятся, как животные, но ничего не знают о чувственном удовольствии. А эту можно научить очень многим вещам. Какие славные уроки ожидают тебя! Возможно, я даже присоединюсь к вам. — В этом нет необходимости, отец,?— сказал капитан.?— Итак, молодая вдова Лихи, я уже не могу провести с тобой твою первую брачную ночь. Так что, возможно, только вторую или третью. — Возможно,?— ответила Майра. — Возможно? — расхохотался майор Пайк.?— Мой сын возьмет тебя или возьмет твою сестру — это как ему понравится. В противном случае я прогоню вас, Оуэна Маллоя и всех этих остальных паразитов вместе с вами. — Майра,?— выдохнула я. Господи, за что ты делаешь все это с нами? Она повернулась ко мне: — Все в порядке, Онора. Бабушка и мама были уже подле нее. Бабушка в сердцах плюнула на землю, а мама сказала: — Я позову отца Джилли. — Отца Джилли, говоришь? — переспросила Майра. Она взглянула на нашего кузена Кили, но тот стоял потупившись. Он не хотел ничего знать. — Бери невесту, Роберт. Они пытаются надуть нас. Бери девушку,?— сказал старый майор. Но тут Майра вновь взяла капитана за руку: — Ваша честь, можно я сяду вместе с вами прямо сейчас? Я без проблем могу сидеть верхом спереди. А вы можете научить меня двигаться в ритме с вашим конем — верх-вниз, вверх-вниз. Я буду очень хорошей наездницей. Жемчужина улыбнулась, и мне показалось, будто молодой капитан тихо застонал. Он наклонился и, втянув ее наверх, посадил впереди себя. Она откинулась ему на грудь и что-то прошептала. Он развернул своего коня, ударил его пятками в бока и поскакал обратно в Фубо. Старый майор посмотрел на нас и засмеялся. Мы все молчали, за исключением бабушки. Она заговорила по-ирландски, проклиная его ровным твердым голосом: — Пусть не будет тебе ни капли удачи. Пусть не будет у тебя внуков у домашнего очага, не будет ни единого дня без боли и ни единой ночи без мучений. — Что она там говорит, Маллой? Что бормочет эта старая ведьма? Какие-то свои языческие заклятья? Скажи ей, что они на меня не действуют. — Моя внучка происходит из рода королев-воительниц. И вы не в силах ни обесчестить, ни унизить ее,?— сказала бабушка ему уже по-английски. — Что ж, посмотрим, старая карга! Он развернул своего коня и тоже уехал. Я заплакала, и Майкл обнял меня. Но тут бабушка схватила меня за плечи и встряхнула: — Не смей плакать. Не своди на нет жертву сестры. Майра выживет, не сомневайся. Им никогда не победить,?— продолжала она.?— Им не лишить нас Божьего благословения. Что бы они ни делали, Майра все равно выживет. Она у нас боец, воительница. — Жемчужина эта, конечно, полная бесстыдница,?— заявила Тесси Райан, но ее никто не слушал. Соседи пошли в дом нашей матери. Они пили poitín, но говорили мало. Мама взяла кусок горящего торфа из очага. — Пойдем, Онора, я отнесу этот торф, зажженный от костра Святого Иоанна, в твой дом вместе с тобой. — Спасибо, мама, но мы с Майклом пойдем на холм одни. Думаю, так будет лучше. * * * Вот так. «Siúil, siúil, siúil a rún…» Мамина песня, она пела ее нам в качестве колыбельной, когда мы были маленькими. «Иди, иди, иди, любовь моя…» Она звучала в моем воображении, а потом я напевала ее Майклу, когда мы карабкались вверх по склону к нашей хижине. Я первой переступила порог нашего дома. Моя первая ночь. Майор Пайк украл ее у меня, как если бы изнасиловал меня на самом деле. Как мы с Майклом могли после всего этого… Я положила тлеющий торф в очаг, и пламя быстро разгорелось. Майкл пошел напоить Чемпионку, а затем вернулся со своей волынкой. Он сел на свой табурет у огня, а я — на свой рядом с ним. Майкл сунул мешок волынки под мышку и накачал в него воздух. — Похоронная песнь,?— сказал он. И полились печальные звуки — траурная мелодия по телам и душам, разбитым в многочисленных и разнообразных битвах за много столетий. Бабушка сказала тогда: «Не своди на нет жертву сестры. Не дай им победить». Но я чувствовала себя оцепеневшей от горя. Майкл закончил играть, положил свою волынку и обнял меня, а я положила голову ему на плечо. Мы молча смотрели на языки пламени. Я коснулась пальцами лица Майкла, серьезного и мрачного. Мой герой, явившийся из моря. — Mo ghrá,?— сказал он,?— любовь моя. — A stór,?— ответила я,?— мой дорогой.