Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 15 из 60 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Брук заказывает два двойных бургера с колой. Именно это я купил для неё в прошлый раз, и она, чёрт возьми, запомнила. После того как мы забираем наш заказ, я указываю в направлении парка Муз-Хорн и показываю, где припарковаться. Мы покидаем салон её внедорожника — Линкольн-Навигатора супер комплектации — красно-вишнёвого цвета. Стоит тёплый апрельский вечер, но от земли всё ещё тянет холодом и сыростью. Я веду Брук в сторону от тропы, туда, где окружённый высокими деревьями прячется пологий холм, поросший травой. Отсюда открывается прекрасный вид на реку, где мы были той ночью. Без сомнения, Брук тоже отлично помнит эту реку. — Сюда. Брук выглядит такой растерянной, переминаясь с ноги на ногу. — Подожди, — я расстилаю свою кожаную куртку. — Земля ещё влажноватая. — Я не буду садиться на твою куртку. Зачем девчонка сопротивляется мне? Всё равно всё будет так, как я скажу. Она же сама понимает это, хотя и пытается спорить со мной. Наконец, Брук опускается вниз, и я сажусь рядом с ней. Жую свой гамбургер, но не чувствую ни аппетита, ни вкуса — никакого дела до того, что у меня во рту. Всё моё внимание приковано к девушке рядом со мной. Краем глаза наблюдаю за ней и вспоминаю о том, что было в прошлую нашу встречу. Как всё пошло наперекосяк. Пытаюсь отрешиться и не думать об этом, но трудно себя заставить это сделать. Это были тяжёлые месяцы. Грейсона посадили, они упекли его в тюрьму за пределами штата, подальше от нас. Ему запрещены посещения близких, и даже звонки, он там совсем один. Я всю жизнь защищал его, а теперь не могу просто увидеться с ним. Мы все очень переживаем за него. Я едва сплю ночами, и чем хуже обстоят дела, тем чаще я вспоминаю ту прошлогоднюю сентябрьскую ночь. Чтобы избежать беспокойства и ярости от безнадёжности хотя бы на мгновение. Чтобы забыться в тех приятных ощущениях, которые испытал рядом с ней — с Брук. Я солгу, если скажу, что совсем не думал о том, чтобы трахнуть её. Солгу, если скажу, что не думал о ней на своих руках в реке той ночью, о том, как девушка дрожала, находясь под моим абсолютным контролем. Лишь в моей власти было и есть убить или спасти девчонку. Я мог взять и трахнуть ее прямо там, сделать все, что мне заблагорассудится. Еще не даёт покоя тот факт, что она никому ничего не рассказала. Сохранила наш секрет. Хотя я был уверен, что она сдержит обещание. Однако, меня это поставило в тупик, мне так трудно объяснить своё состояние. А еще мне нужно, чтобы она меня снова ударила, необходимо почувствовать еще раз силу её удара. Сегодня мы на старой лесопилке западнее от Франклин-Сити «побеседовали» с одним парнем — участником тех подвальных издевательств. Чудо, что нам вообще удалось выследить и схватить его. Мы были уверены, что мудак обладал информацией по поводу того, кто упёк Грейсона за решётку, и даст нам хоть что-то, что нам помогло бы разоблачить подставу Грейсона. Но, твою ж мать, ублюдок оказался бесполезным — не хотел говорить даже под моей угрозой, что пропущу его тело через дробилку для древесины, если он не даст мне хоть крохи информации. Но мудила, конечно же, не поверил, думая, что я блефую, все продолжал твердить, что не знает, кто за этим стоит. Поэтому я велел парням поднять его. В дробилку отправилась его рука. Мужик успел выкрикнуть пару кличек, но затем заткнулся, не сказав больше ни слова. Думаю, говнюк понимал, что он и так, и эдак — при любом раскладе — труп. За рукой последовало все остальное. Парни не хотели, чтобы я делал это: слишком грязно. Хотя в этом плане современные дереводробильные машины абсолютно безопасны, все равно это настоящая заноза в заднице по сравнению с выстрелом ублюдку в голову. Но если я что-то говорю, то всегда иду до конца. Это важно лично для меня. Пусть мои парни останутся на высоте. Пусть я буду тем самым психом, в котором они нуждаются. Высадил всех в отеле и уехал, не в силах контролировать гнев внутри себя. Пусть они там возмущаются и выказывают своё недовольство в мой адрес. Когда ты лидер, ты можешь себе это позволить. Пусть ропщут, главное — они в безопасности. После очередной неудачи, я был зол и разочарован. Тогда я и обнаружил, что направляюсь к ней. По дороге убеждал самого себя, что просто понаблюдаю за ней из машины. По средам последний урок девчонки заканчивается в три пятнадцать, я решил, что ничего страшного в том, что я проеду мимо её школы. Именно тогда-то я и увидел яркий баннер над входом, рассказывающий всем о школьном бале. Согласно Википедии, это что-то вроде дискотеки. Когда девчонка вышла из школы со своей глупой подругой, я проследовал за ними до самого музея. Думал пойти туда вслед за ней, но я нихрена не знаю о музеях, поэтому остался на паркинге, поджидая ее. Все это время я задавался вопросом: какого хера я вообще тут делаю? Но мне необходимо было удостовериться в ее безопасности, прежде чем свалить ко всем чертям. Ага. Удостоверился. Рядом с ней мир снова приобретает краски, я даже наслаждаюсь ее ненавистью и непокорностью. «Я никогда не буду твоей», — будто на повторе звучит в моей голове. Во взгляде её блестящих слезами глаз было столько страха, гнева, противостояния, когда она говорила это. Как она прижималась ко мне и терлась об меня, я знаю одно — я не должен на этом останавливаться. Черт, я совершенно запутался. — Детектив Ривера доставал тебя? Доставил много проблем? Её глаза прикованы к моим. — Откуда ты знаешь о нем? — Я плохой парень. Это моя работа, знать о копах все. Брук роется в пакете в поисках картошки и вытаскивает тонкую, сильно прожаренную. Может, она любит только хрустящие кусочки? — Он мне не поверил. — Но он больше не допрашивал тебя? — Нет, моя мама выгнала его. — Твои родители защищают тебя. Это хорошо.
Она кивает, выглядя при этом такой грустной. — Он больше не возвращался? — Так, ты здесь поэтому? — спрашивает она. — Чтобы удостовериться, что я не проболтаюсь, и твоей свободе ничего не грозит? Вижу надежду в ее глазах, она пытается найти причину нашей новой встречи, надеясь на лучшее. Просто она еще не знает: все, связанное со мной, всегда наихудшее. — Я задал вопрос. Он больше не возвращался? — Нет. Вместо этого меня направили к психологу. На сеансах мы почти не говорили о той ночи. — Или ты не хотела говорить о ней? — Я же сказала, что ничего не скажу, — огрызается она. — Я сдержу своё слово. В ответ я киваю. Мне нравится это. Это у нас общее, держать своё слово, но я, естественно, не произношу этого вслух. — Я ничего не рассказала доктору Мартин. — Ты должна была рассказать ей о своих чувствах, если это мучило тебя. — Просто забудь, — поспешно говорит она. — Так что? Жизнь вернулась в прежнее русло? Брук вытаскивает еще одну хрустящую картофельную соломинку и макает в кетчуп, который вылила на бумажный пакет. Если бы я знал, что ей нравятся только поджаристые, то ворвался бы на кухню в закусочной и лично удостоверился, что вся картошка хорошо прожарена. — В основном да, кроме классов самообороны. — Ты посещаешь уроки самообороны? — в неверии спрашиваю я. Она пожимает плечами: — Док сказала, что они мне не повредят. — И что же ты там делаешь? Брук жуёт, одновременно говоря: — Учусь делать различные захваты, нам показывают приёмы самозащиты. — Покажи мне. Ты умеешь нападать? Этому там учили тебя? — Она отправляет следующий кусочек себе в рот, при этом подозрительно прищуривая глаза. — Я смогу помочь тебе, — добавляю я. — Нет, спасибо. — Не похоже, что ты сможешь причинить мне боль. — Хочешь, чтобы я напала на тебя? Чтобы ты помог мне попрактиковаться на своём похитителе, на которого мне и правда… — она не заканчивает. — На которого тебе, и правда, надо напасть, чтобы защитить себя? Когда тебе еще подвернётся такой шанс? — усмехаюсь я. — Я просто хочу домой. — Да, ладно тебе, — я встаю. — Покажи мне, на что ты способна. Она просто смотрит на меня — блики заходящего солнца пляшут в ее волосах, россыпь веснушек на носу — в этот момент она похожа на ангела. — Ну же, вставай. — Я хочу посмотреть на это. Но больше всего я хочу, чтобы она снова дотронулась до меня. Мне неважно, что именно принесет её прикосновение, хотя я больше привычен к боли. — Если я нападу на тебя, ты отпустишь меня домой? — Только если ты сможешь победить. Я жду. Почти слышу, как она принимает решение. Брук вытирает жирные пальцы салфеткой и кидает ту в пакет для мусора, после чего поднимается. Ее глаза с подозрением смотрят на меня. — Давай посмотрим, на что ты способна. Я ожидаю быстрого нападения, вместо этого она начинает неуклюже и неповоротливо обходить меня по кругу.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!