— Так ты тогда что, выгнала меня и рыдать пошла? — гоготал Игорь, держась за бока, — Я то думал, что получил по морде и все, финита ля комедия, а ты оказывается, рыдала. — Так, все, иди, давай, — снова начала пихать я его к двери, но лишь буксовала на месте. Сдвинуть эту гору мышц было невозможно. — Да, уйди ты уже! — завелась я. — Дочь, как ты разговариваешь с гостем! — строго сказал папа, чуть повысив голос, — Напои его чаем, угости тортом, у нас еще вроде остался после вчерашнего. Нельзя так с гостями, молодой человек тебе цветы принес, а ты его за порог. — А ну, пошли на кухню, — процедила я сквозь зубы, — Буду чаем тебя поить, милый, — затем произнесла сладким приторным голосом, от которого сам Игорь поморщился, но пошел за мной следом, буравя мою спину взглядом. Тут я вспомнила, что все еще в одном полотенце и резко остановилась, отчего Игорь врезался в меня, и невольно схватил за талию. — Руки убрал! Я должна одеться, — передернулась я всем телом, будто мне неприятно его прикосновение, — Сейчас вернусь, — и ушла, оставляя Игоря с папой на кухне. В своей комнате быстро сдернула полотенце, надела короткие шорты, любимую футболку с розовым зайцем. Немного подумала и завалилась с телефоном на кровать, открывая игрушку. Папа хотел гостей, вот пусть и развлекает, а я пока здесь отдохну, полежу немного. Через минут сорок мне стало интересно, о чем там общаются мой бывший одноклассник и папа. Я, чтобы не шуметь, прошла на цыпочках через зал и навострила уши, слушая разговор в кухне. — Упал я очень плохо, со всего маха позвоночником на бордюр. Полгода в больнице, а теперь вот, кресло. Врачи говорят операция нужна, и Марта в какие-то фонды письма отправляла, но кому я старый нужен? — Да какой вы старый? — удивляется Русацкий, — Вам лет сколько? — В апреле будет пятьдесят два, — отвечает папа, а я сдерживаю слезы. После его травмы, что только не делала, чтобы поставить папу на ноги. — Так это разве старый? — возмущается Игорь, — Это только полжизни, вам еще половину прожить нужно. — Ну уж нет, вешать на дочь такую обузу? Таскать старика по больницам на своих руках? Нет, не о таком будущем я мечтал для нее. — А можно мне ваши документы взять? Покажу кое-кому, может смогу помочь? — отвечает Игорь и я начинаю злиться. Зачем дает надежду папе? У нас нет таких денег, чтобы оплатить операцию. Пришлось выйти на кухню и прислониться к стене, сложив руки на груди. — Чай попил? -спрашиваю Игоря, — Можешь идти. — Ох, Марта, — качает головой папа, — Как я тебя воспитал! — Хорошо воспитал, а вот Игорь здесь, не по совсем приятной причине. — А что за причина? — интересуется папа. — Хорошая причина, даже очень, — усмехается Игорь, а я показываю ему кулачок в моей руке, пусть только попробует сказать, все папе, но тот делает вид, что ничего не заметил, — Замуж ее зову, а она против, — довольно произносит Русацкий. Вот гад какой! — Замуж? — удивляется папа, ну еще бы я и сама до сих пор в шоке, — А Марта мне ничего не говорила, — смотрит на меня укоризненно. — Марта сама не знала, — ворчу я и хватаю Игоря за руку, тяну из-за стола. Тот делает вид, что не замечает моего пыхтения и спокойно разговаривает с отцом. — Да, Максим Юрьевич, хотел позвать МММ, то есть Марту с собой в Берлин на год, а она не хочет, — продолжает гнуть свое Игорь, а я застываю. Не от того, что он случайно назвал мое школьное прозвище, кроме Рапунцель, а еще было МММ, Матвеева Марта Максимовна. Сократили так мои инициалы одноклассники. — Куда ты меня зовешь? — спрашиваю Русацкого, прищурившись. — В Берлин, а что? — удивляется тот. — Я согласна! — быстро говорю я, — Только папа поедет со мной! — О как, — удивляется Русацкий, — Значит жду тебя в субботу в ЗАГСе, потом напишу в каком. — У нас и свадьба будет? — к чему-то спрашиваю я. — Все как у всех, лимузин белый, фата, платье, если хочешь, — соглашается Игорь. — А вот хочу, — ставлю руки в бока, — И платье, и цветы, и подруг позвать. — Зови, — кивает Игорь и встает, — Только скажи мне сегодня сколько человек будет, чтобы ресторан заказать, и вот, еще, — кладет на стол карту банка, — Пин код пришлю, безлимитка. — У меня есть условия, Русацкий, — киваю я и сгребаю карту со стола, верчу ее в руках, чуть не пробуя на зуб. Золотистая такая, красивая, — И я хочу, чтобы их оформили договором. Игорь думает, лохматит волосы таким знакомым жестом, что я невольно вспоминаю его в школе. Конечно он изменился, стал строже что ли или серьезнее. В школе был другим, более открытым и веселым. Все время шутил и смеялся. — Ладно, наконец выдает он свое решение, — Собирайся, едем к юристу, будет тебе договор. — Я одета, — говорю ему, и он оглядывает мои короткие шорты, задерживая взгляд на футболке, что натянута на голую грудь. Я понимаю, что он заметил, что под футболкой ничего нет и заливаюсь краской, тут же упрямо вскидывая подбородок. Смотри, Русацкий, да, я выросла в нужных местах. — Мы к юристу едем, — строго говорит он и я вздыхаю, придется переодеваться, но тут же снова хитро улыбаюсь, а Игорь закатывает глаза, понимая, что просто так это ему не сойдет с рук. — Я быстро, — говорю ему и бегу, подпрыгивая в свою комнату, переодеваться. Глава 4. Игорь Выходит, она из комнаты... Точнее выплывает, скользя по полу на высоких каблуках и в лаковых сапогах до ... по самое не хочу. Далее колготки в мелкую сеточку, кожаные короткие шорты и полупрозрачная майка на тонких бретелях. А под ней... ничего! Моя челюсть плавно съезжает вниз, когда я вижу круглую упругую грудь и розовые соски, через тонкую ткань майки. А Марта стоит, как ни в чем не бывало, думает поразила меня своим нарядом. Ну если честно, то да, грудь, почти голую, я не ожидал увидеть никак. Тем более сейчас, тем более ЕЕ грудь. Волосы у МММ забраны в высокий хвост, на лице боевой раскрас, ну хоть сейчас на панель. — Что пялишься, Русацкий? — спрашивает Марта, стараясь стоять прямо на двадцати сантиметровой шпильке. Чуть пошатываясь, но выпячивая вперед свои прелести от которых я чувствую шевеление в паху. — Ты так поедешь? — указываю пальцем на грудь. — А что? — осматривает она себя. Видя сверху лишь ткань майки, а не общий вид. — К зеркалу подойди, — усмехаясь, подталкиваю ее к трюмо в прихожей. — Ох, б**ть! — восклицает она и скользит быстро в сторону своей комнаты. Жду ее, тихо посмеиваясь, вспоминая мелкую школьницу МММ в которую был влюблен. Помню, как-то уже в старших классах, обсуждали девчонок, а точнее их размеры. Многие в это время уже могли похвастаться шикарным бюстом, но только не МММ. Ее грудь была похожа на доску, а точнее отсутствие груди. Я тогда сказал пацанам, что придется смотреть на нее при свете и с лупой, чтобы отыскать какое-то подобие груди. За что тут же получил рюкзаком по голове и удивленно смотрел, как Марта убегает по коридору, слышала все. На следующий день пошел к ней домой извиняться с цветами, где этими же цветами и получил по морде. Марта снова скользит из своей комнаты, теперь уже в белой футболке без рукавов, но с голым животом, в пупке которого торчит золотой гвоздик с камешком. — Так нормально? — спрашивает меня, лукаво улыбаясь. — Уже лучше и должен заметить, лупа теперь не нужна, — ухмыляюсь я, направляясь к двери. Позади себя слышу, как с шумом втягивает в себя воздух Марта. Но идет за мной. Хотя нет, не идет, а двигает ногами по полу, как на лыжах. Оборачиваюсь в дверях, оглядываясь на нее. — Может снимешь? — указываю пальцем на эту блестящую красоту на ее ногах. — Ни за что! Лучше смерть! — трагически восклицает она, и я сминаю с губ улыбку, выхожу первым. Быстро спускаюсь на один пролет и замираю, я хочу видеть это. Далее происходит то, что я буду помнить, наверное, до самой своей смерти. Этот мелкий кузнечик на полусогнутых ногах, начинает спускаться, почти повиснув на перилах. Ноги Марты смешно подогнулись, она осторожно спускается, недолго балансируя на одной ноге, потом тоже самое повторяет с другой. Ну-ну, я уже смеюсь, закрыв кулаком рот. — Ну, ты долго там?! — кричу ей, поторапливая. — Пошел ты, — ворчит Марта, вставляя непечатное слово, и продолжает свой спуск. Я выхожу на улицу и сажусь в машину, чуть сдаю назад метров на пять, чтобы смотреть, как она пойдет до машины без опоры. Марта появляется на крыльце, вертит головой, выглядывая меня. Замечает мою машину и машет рукой, чтобы я подъехал. Поворачиваю голову в другую сторону, типа я ее не вижу, а сам смотрю краем глаза. Та топает ногой, покачнувшись в одну сторону и с трудом выравнивая себя. Оглядывается по сторонам, потом снова на мою машину, я так и чувствую, как она решает, что ей делать. Осторожно делает шаг, потом другой и отпускает столбик крыльца. Я уже повернул голову и смотрю, неужели дойдет?! А Марта вдруг выпрямляется, кладет руку себе на талию, вторая на боку, как у заправской манекенщицы. Выдыхает и идет ко мне походкой от бедра, плавно, стремительно, в одну линию. Я второй раз роняю челюсть, удивляясь такой способности у женщин. Она только что ползла по ступенькам. Как, мать твою?! Как она теперь может идти?! Марта сама открывает дверь переднего пассажирского сидения, садится и поправляет мне челюсть, сдвигая вверх. — Поехали? — улыбается она, одергивая футболку, что сползла с одного плеча, оголив загорелую кожу. — Ведьма, — тихо, как мне кажется, ворчу я, заводя машину, и трогаюсь с места. — Сначала едем в ресторан, я еще не завтракала из-за тебя, — начинает Марта. — Сейчас обед, — не отвлекаясь от дороги, говорю ей. — Я поздно встала, — тут же прилетает ответ. Ну, кто бы сомневался! — Тем более, мне нужно с тобой обсудить некоторые пункты договора, до того, как мы пойдем к юристу. — Хорошо, — откликаюсь я, заворачивая к Вареничной, — Это подойдет? — Это не ресторан, Русацкий, — кривит губы Марта, — Хотя тебе, откуда это знать. Вылезает из машины и идет к дверям в Вареничную, виляя бедрами. Я тащусь за ней следом, не отрывая взгляда от круглой аппетитной попки, и врезаюсь в какого-то парня, который так же как я, шел мне на встречу, но обернулся посмотреть на задницу МММ. — Смотри, куда идешь, — сердито говорю ему, когда мы, столкнувшись, разлетаемся в стороны. — Сори, девка улетная, — улыбается мне, показывая большой палец вверх, — Твоя? — Моя, — цежу сквозь зубы. — Кайф, завидую, — хлопает он меня по плечу и идет к своей тачке. Я тоже завидую, смотрю на его матовую Ламборджини последней модели, стоит, как мой новый дом. Мог бы, конечно, купить, но не сейчас. Чувствую у меня расходов прибавиться с появлением жены в лаковых сапогах и прозрачных майках. Глава 5. Марта