Я, конечно, хотела наказать Русацкого, нарядиться к юристу во всей своей красоте, но не ожидала, что эти чертовы сапоги такие высокие. Я их купила как-то по непонятно какой причине и даже не надела ни разу. А тут приспичило так, что решилась. Пожалела тут же, когда сделала первый шаг и поняла, что идти в них невозможно. Шпилька двадцать сантиметров, навернусь так, что собирать потом по кусочкам, но отступать было некуда. Из комнаты вышла, держась за стеночку, и поползла в сторону Игоря, стараясь выпрямиться, но тогда мой зад перевешивал меня, а ноги противно подгибались, и я заваливалась на бок. Дошла, а Игорь стоит и смотрит куда-то вниз, таким взглядом, что сожрать готов. Когда сама увидела себя в зеркало, чуть глаза на лоб не вылезли. Вроде майка нормальная, а грудь видна словно и нет никакой ткани. Мелькнула мысль, идти так, но нет, не такой уж я экстремал. Пришлось ползти обратно, передвигая ноги не отрывая от пола. Все это чертов ламинат, на асфальте будет не так скользко, но... я совсем забыла про лестницу. Русацкий убежал почему-то вперед, оставил меня одну, и пришлось спускаться самой. Это было ужасно! Каждый шаг приходилось рассчитывать в геометрической прогрессии, учитывая твердость покрытия лестничного пролета и силу ветра. Хотя с ветром я перегнула, в подъезде его не было. Как хорошо, что у нас второй этаж! Спуск от этого легче не стал, но я его преодолела и вышла из подъезда на улицу. Оглянулась в поисках машины Игоря и стала махать ему рукой, чтобы подъехал, ага, сейчас, так он прямо и сделал. Пришлось собрать всю волю в кулак и отцепиться от столбика крыльца. А дальше я представила себя на подиуме и поспешила забыть, какая у моих сапог высота. Мне нужно было показать Игорю, как я красиво умею ходить, и я пошла, чудом пошла. Каждую секунду ожидая, что вот сейчас я позорно рухну, под хохот бывшего одноклассника. Но мне удалось, а потом удалось, когда входила в Вареничную, чуть не проехав по скользкой плитке зала. Плюхнулась на мягкий диванчик, не рассчитав высоту со всего размаха, но сделала вид, что так и планировалось. Игорь сел напротив и уткнулся в меню. — Что будешь? — хмуро спросил меня. — Пельмени с курицей и грибами, молочный коктейль с клубникой, эклер в шоколадной глазури, — тут же ответила я, чувствуя, как рот наполняется слюной. Русацкий оглядел зачем-то мою фигуру, хмыкнул и сделал такой же заказ себе, только коктейль заменил на кофе без сливок и сахара. — Начнем? — спросила я, отыскивая в маленькой своей сумочке ручку и блокнот. Брови Игоря поползли вверх, но он снова промолчал, — У меня несколько вопросов. — Давай, выкладывай, — кивнул он, откидываясь на спинку диванчика и расслабляясь, ну что же, начнем. — Первый вопрос про наш фиктивный брак, — начала я, — Будет ли у нас секс? — Чего? — поперхнулся Русацкий кофе, который ему только что принесли. — Ты не понял слово секс или что? — подняла я брови. — Слово понял, вопрос нет. — Я хочу, чтобы секса у нас не было, — авторитетно сказала я, — Любые поползновения с твоей стороны, я буду считать нарушением договора. — За ручку-то можно взять? — улыбнулся Игорь. — Только если нужно, — кивнула я, записывая в блокнот первый пункт «Секс ни в каком виде. Категорически нет» — Позволь спросить? — начал Игорь, пока я писала. — Валяй, — не глядя на него, разрешила я. — А если нам обоим захочется? Это я из теории вероятности, но все же? — Не захочется, — отрицательно покачала я головой. — Почему? — удивился он, — Все-таки целый год воздержания, это много для мужика. — А кто сказал, что у меня секса не будет? — удивилась я, поднимая на него взгляд. — Ага, значит ты, моя жена и будешь мне изменять? — грозно сдвинул брови Игорь. — А ты? Не будешь? — Ну если будешь ты, то и я тогда, — тут же согласился он, а я задумалась «Хочу ли я, чтобы мой муж мне изменял?» Поняла, что не хочу. — Нельзя изменять, — тут же записала в свой блокнот второй пункт. — А как тогда? — возмутился Игорь. — Никак, потерпишь, — Русацкий хмыкнул, но промолчал. — Далее, поцелуи, — написала я в блокноте. — А с ними то, что не так? — снова удивился он. — Только если нужно на публику. Наедине ни за что, и без языка, — направила я на него острие ручки, угрожая. — Ладно, постараюсь сдержать свой язык, — хохотнул Игорь. — Тоже относится и к рукам, никаких личных прикосновений, — записала я третий пункт. — Ты пятьдесят оттенков, что ли пересмотрела? — спросил, смеясь Игорь, — Нужно добавить тогда пункт про наручники и хлыст. — Точно! Спасибо, — похвалила я его и записала четвертый пункт, — Теперь дети. — Кто? — снова удивился Игорь. — У нас не должно быть детей в течение этого года! — А откуда они появятся, если секса не будет? — А, да, — согласилась я, — Но запищу на всякий случай. Так, далее, я не буду готовить, и убирать за тобой. — А за собой? — тут же отозвался Игорь. — За собой буду, — согласилась я, — На год ты берешь все расходы на себя, включая мое и папино питание, все, что связано с поездками. — И добавь гардероб, — заглянул в мой блокнот Игорь. — Зачем мне шкаф? — Гардероб в смысле одежда, — пояснил Игорь. — А-а, ладно, согласна, а то вдруг мне захочется что-нибудь купить заграницей, — записала я новый пункт. — Что-то еще? — Да, мой папа, я хотела бы, чтобы ты отправил его документы в Шарите в Берлине. Мне говорили, там можно обследоваться. Я хотела собрать деньги на обследование, но мне не удалось. Это для тебя дорого? — напряглась я, вдруг Игорь не так богат, как я думала. В школе он был сыном достаточно обеспеченных родителей, хотя я не вникала в подробности. — Это не обсуждается, я и сам хотел предложить, — соглашается Игорь. — И последний вопрос: кроме того, что я стану твоей женой, что ты хочешь за это и что поможешь мне и моему папе? — уставилась я Игорю в глаза. — А вот такой разговор, мне уже нравится, — заулыбался тот. — Ну, так что? — Тебя Марта, я хочу тебя! Глава 6. Игорь Марта замирает с ручкой в руке и открыв от удивления рот. Мне хочется смеяться, но я сдерживаюсь, боюсь быть раненым острым кончиком пишущего предмета. Она мне уже угрожала им. — Что тебя так удивляет? — спрашиваю осторожно, чтобы не спугнуть. Марта качает головой, отмирает. — Ты в своем уме, Русацкий? — спрашивает она, — Мы не виделись шесть лет, да и чувств у нас друг к другу нет, с чего бы тебе, меня хотеть? — А вот тут для меня тоже загадка, — честно признаюсь я. — В смысле? — сдвигает она гневно брови и я напрягаюсь. — Я не знаю, с чего вдруг тебя хочу, — продолжаю ступать по минному полю. — А что, я такая страшная, что меня нельзя желать? — возмущается Марта и я понимаю, что все висит на волоске, весь мой план. — Давай забудем этот разговор, — предлагаю ей. — Ну уж нет, Русацкий, сказал А, начинай говорить Б, — складывает Марта на груди руки и взирает на меня с яростью. — Всегда мечтал затащить тебя в постель, — начинаю я. — Неверное начало, — огрызается Марта. — Тогда другое, ты мне нравишься, давно. — Уже теплее. — Очень нравишься, — добавляю я. — И за шесть лет не прошло? — Нет.