Дарья швырнула телефон на тумбочку и задумалась над тем, что бы сказала мужу, если бы он оказал честь ответить на звонок. Немедленно возвращайся домой, потому что персонаж из сна дочери накликал беду? Остерегайся колодцев? Да уж, после таких слов можно смело ставить табличку перед домом: «Осторожно, здесь проживает семейка идиотов!» Нервно усмехнувшись, Дарья прошла в гостиную, уселась в кресло, но тут же поднялась. Она и сама от себя не ожидала, что будет так беспокоиться о муже. Да, не любила его. Да, вышла замуж по расчету. Но, черт возьми, зла Артуру она никогда не желала. Ее вполне устраивала такая семейная жизнь. Главное, Кира росла, ни в чем не нуждаясь. Нужно было срочно успокоить нервы, и Дарья знала, как это сделать. Способ, проверенный временем. Она прошла в другую комнату, взяла лежащий на пуфике баян и уселась с ним на стул. Некоторое время задумчиво глядела в потолок, затем встрепенулась, нажала на кнопки и медленно растянула меха. Начала с композиции «Дом восходящего солнца», но скоро сменила тему, принялась импровизировать. Играла тихо, чтобы звуки инструмента не достигли ушей спящей дочки. Играла и постепенно успокаивалась. Она не была виртуозом, но инструментом все равно владела неплохо. Научилась в интернате — из всех инструментов в музыкальном классе были только пианино, металлофоны, кларнет и баян. Последний сразу вызвал у Дарьи интерес, она буквально влюбилась в его звучание. Улыбчивый старичок-учитель, которого дети называли дедушка Андрей, был превосходным педагогом. Обучение детей владению инструментом ему самому доставляло какую-то детскую радость. Свекровь пренебрежительно называла баян инструментом для развлечения колхозников и не понимала, как вообще уважающая себя женщина может брать его в руки. У Дарьи такие слова вызывали злорадство, она не упускала случая своей игрой потрепать нервы старой стерве. Во время своей свадьбы, по настоянию некоторых гостей, Дарья как вдарила «Цыпленок жареный» во всю мощь, растянув меха… А потом с улыбкой наблюдала, как меняются лица чванливых особ. Ее выходку поддержал уже порядком набравшийся Лешка Краснов, который выглядел среди этой богемы, как птица додо среди императорских пингвинов. Он принялся ногами такие кренделя выделывать, что у особ челюсти отвисли. Хотя и среди них нашелся нормальный человек — престарелый оперный певец одобрительно подмигнул Дарье и начал пританцовывать и хлопать в ладоши. Пожалуй, ей запомнился только этот эпизод на той необычайно скучной свадьбе, и вспоминала она его всегда с улыбкой. Ее умение играть на баяне не раз использовал Веня Каховский в своих спектаклях. Дарья входила в труппу экспериментального театра, и Веня, обладатель внушительной коллекции женских париков и почитатель творчества братьев Вачовски и Элтона Джона, был режиссером. Сейчас в театре творился полнейший раздрай. В последнее время Веню начало заносить, он хотел, чтобы новые постановки были на грани, чтобы вызывали шок. Труппа разделилась на две части. Одна половина, в которую входили и Дарья с Лешкой, считала, что последние веяния режиссера откровенная пошлятина. Другая же, наоборот, была в восторге. Переругались и решили взять паузу. Вернее, пришлось взять, ведь у Вени совсем шарики за ролики заехали. Дарья слышала, что неделю назад его сняли с крыши мэрии, где он в мини-юбке и топике размахивал радужным флагом. Дарья скучала без театра и очень надеялась, что в ближайшем будущем все наладится. Для нее это было больше чем просто увлечение — весомая часть жизни, отдушина, психотерапия. Ей нравилось, что Венины постановки похожи на сон сумасшедшего. Впрочем, до поры до времени это нравилось и критикам. И ой как хотелось, чтобы все вернулось на круги своя. Она взяла очередной аккорд, чувствуя, что нервное напряжение почти сошло на нет. Даже в сон потянуло, а главное, исчезло плохое предчувствие. Зато пришла уверенность, что и звону колокольчика в вишневой роще, и странному видению дочки вполне можно найти логичное объяснение. Без мистики. Но потом. Когда-нибудь. Дарья стянула меха, убрала пальцы с кнопок и прошептала: — Не будет никакой грозы. Не сегодня. Глава вторая Поехать на ночь глядя на встречу с людьми, которые его шантажировали, — отчаянный поступок, даже безумный. Но у Артура не было выбора. Тот случай, когда на карту положено все и решать проблему нужно в одиночку. Дело слишком щекотливое. Он даже матери, которой всегда доверял самые сокровенные тайны, в этот раз ничего не рассказал. Да и как такое расскажешь, начнешь, и язык отнимется от стыда. Лучше уж сразу удавиться. Артур презирал себя, но и жалел. То, что он и его приятель сделали месяц назад с теми девчонками, ему сейчас виделось как временное умопомешательство. Хотелось все это забыть, вычеркнуть из жизни, чтобы больше не просыпаться в холодном поту и с дрожащими губами. Заглядывая в прошлое, он пытался оправдать свой поступок. Говорил себе, что нет на свете безгрешных людей, все рано или поздно совершают какую-нибудь мерзость. И он ведь раскаивался, совесть мучила похлеще средневекового палача. Это ли не свидетельство, что человек он неплохой? Просто оступился. Так бывает. Такое случается даже с людьми его положения, из высшего общества. Никто не застрахован. Угрызения совести ему казались достаточным наказанием, но, видимо, кто-то наверху решил, что этого мало. Человек с голосом, похожим на шорох наждачной бумаги, позвонил две недели назад. Сказал: «Мы все знаем. Девчонка все нам рассказала». И отключил связь. А Артур еще минут пять стоял с телефоном в руке и тупо глядел на стенку перед собой. Потом его начало трясти, он заскулил, точно потерявшийся щенок, выронил телефон и побежал в туалет, где его стошнило. Блевал, а в голове звучал голос: «Мы все знаем… мы все знаем…» Для него тогда не существовало слов страшнее, они означали крах. На следующий день он узнал, что его приятель Фролов, с которым он совершил преступление, исчез. Тот был известным из-за своих скандальных статей журналистом. Вечером вышел из офиса редакции — и с концами. Ни слуху ни духу. Тогда-то Артур и внушил себе: «Я следующий!» Эта роковая мысль вытеснила все чувства, кроме страха. Его жизнь превратилась в параноидальный кошмар. В каждом человеке он видел опасность, а телефон казался бомбой с часовым механизмом. Резкие звуки вызывали приступы паники. Однажды Кира разбила нечаянно вазу — он подпрыгнул, перепугавшись, едва не обмочился, а когда пришел в себя, наорал на дочь и на жену, вставшую на ее защиту. Постыдный поступок, но контролировать себя он уже не мог. Прошла неделя, а тот человек больше не давал о себе знать, и Артур никак это не мог объяснить. Неопределенность вытягивала душевные силы, капля за каплей. Ему хотелось спрятаться от всего мира, забиться в какую-нибудь щель и сидеть там целую вечность. В то, что все обойдется, он не верил, будущее виделось в мрачных тонах. Как-то ему приснилась пропасть, черная дыра в земле. И неведомая сила тянула его к краю, тянула. Он упирался, кричал, бездна уже была в шаге… Дарья разбудила — хоть какая-то от нее польза. Но пропасть отпечаталась в сознании. Артур теперь видел ее, даже просто закрыв глаза. Когда от постоянного нервного напряжения он уже готов был лезть на стенку, тот человек позвонил снова. «Ну что, Артур, каково тебе живется, а? Еще не спятил? А мы за тобой следим, постоянно следим», — затем последовал смех, который перешел в кашель. Артура моментально прошиб пот, голова закружилась, но он сумел с мольбой в голосе промямлить: «Пожалуйста… что вам надо? Я все сделаю». Человек ответил после долгой паузы: «Жди следующего звонка». И отключил связь. Это была какая-то нелепая игра, смысла которой Артур не мог понять. Тот человек сказал ждать звонка, и он ждал, надеясь, что издевательская неопределенность закончится и начнется банальный шантаж. О да, откупиться для него было бы наилучшим вариантом. Любая сумма ради спокойствия. И вот сегодня днем мужчина с хриплым голосом позвонил опять и произнес слова, от которых у Артура камень с души свалился: «Радуйся, богатый мальчик, мы решили замять это дельце. Но сам понимаешь, не за просто так…» И назвал сумму. Артур, не раздумывая, согласился, а затем принялся лихорадочно благодарить, неосознанно опустившись на колени. Человек прервал его резким: «Заткнись и слушай дальше», после чего сказал, что в одиннадцать вечера перезвонит на домашний телефон и к этому времени Артур должен быть готов к встрече. Раскашлялся и добавил: «Расплатишься и можешь жить спокойно. Требовать с тебя деньги больше не будем, так что расслабься». У Артура еще многое в этой ситуации не укладывалось в голове, но одно он уже знал точно: скоро все разрешится. Застывшая пугающая проблема сдвинулась с мертвой точки. В том, что шантажисты после сделки оставят его в покое, он сомневался, однако размышлять над этим сейчас был не готов и отмахивался от мерзких мыслей, как от мух назойливых. Артур видел свет в конце тоннеля и замечать что-то еще просто не желал, боялся. Он представлял, как вернется после встречи с шантажистами домой, как откроет бутылочку коллекционного вина, подаренного ему на юбилей директором крупнейшего торгового центра Москвы. Более весомого повода ведь не найти. Представлял, как наконец уснет без тяжелых мыслей, и пропасть, черная дыра в земле, больше не приснится. Воодушевленный надеждой на благоприятный исход, он даже осмелился смотреть дальше завтрашнего дня и решил многое изменить в своей жизни. И первое, что собирался сделать, — наладить отношения с Дарьей. А потом они всей семьей уедут из России, возможно, в Лондон. После устроенной судьбой встряски хотелось строить планы на будущее. Только бы ночное рандеву закончилось без эксцессов. Но на всякий случай он подстраховался, прихватил с собой травматический пистолет, который купил в тот же день, когда узнал, что приятель-журналист исчез. Не бог весть какое оружие, однако оно давало ощущение хоть какой-то защищенности. Сейчас, сидя за рулем «Мерседеса», Артур испытывал не только волнение, но и толику гордости за себя. Еще недавно он и представить не мог, что поедет вот так, на ночь глядя, на встречу с опасными типами. Поступок, достойный уважения. Во внутреннем кармане пиджака завибрировал сотовый. Артур, не сбавляя скорости, вынул телефон, увидел, что звонок от Дарьи, и решил не отвечать. Меньше всего сейчас хотелось выслушивать ее упреки, а в том, что из «трубки» немедленно хлынет поток упреков, он не сомневался. Сунул сотовый обратно в карман и подумал, что завтра же, когда все беды останутся в прошлом, купит жене шикарный букет цветов и пригласит в ресторан. Да, именно так стоит начинать новую жизнь. Он свернул с шоссе на проселочную дорогу и через минуту заметил справа полуразрушенную водонапорную башню. На фоне ночной темени она казалась чудовищным грибом из какого-то сюрреалистичного мира. Рядом стояла «Нива» с включенными фарами. Сердце пустилось в бешеный галоп. Артур принялся лихорадочно убеждать себя, что все закончится быстро. Он отдаст «дипломат» с деньгами, выслушает заверение, что шантаж не повторится, и поедет домой. Такое развитие событий казалось логичным, а главное, устраивающим обе стороны. От избытка эмоций из головы выветрились остатки алкоголя, пот сочился из каждой поры, но хуже всего — начался мандраж. Напомнив себе про пистолет, Артур остановил «Мерседес», взял с соседнего сиденья «дипломат» и вышел. Из «Нивы» выбрались двое мужчин. Один сразу же сунул в рот сигарету, чиркнул зажигалкой и прикурил. А второй приложил палец к ноздре и смачно высморкался. Света фар было достаточно, чтобы Артур хорошо разглядел их лица. Тот, что курил, вызвал у него ассоциацию с матерым волком: худощавый, с коротким ежиком волос, припорошенных на висках сединой. Глаза запавшие, взгляд колкий, уверенный. Натуральный хищник, он явно относился к тому типу людей, что едят с ножа и не брезгуют сырым мясом. Второй же мужчина выглядел как полная противоположность «хищника». В нем совершенно не ощущалась угроза. Эдакий херувимчик с густыми кудряшками цвета соломы и вполне добродушным, без единой морщины круглым лицом. Артуру он напомнил глуповатого купеческого сына из советского фильма. «Хищник» сделал очередную затяжку, сложил губы трубочкой и выпустил струйку дыма, после чего произнес насмешливо: — Знаешь, Артур Аркадьевич, а я в тебе не сомневался. С такими, как ты, приятно иметь дело. Сказал приеду — и приехал. А ведь страшно было, правда? Ну, давай, сознайся? У Артура не было сил и воли строить из себя героя, а потому он кивнул, соглашаясь. — Я привез деньги, как и договаривались, — пролепетал он и не узнал собственного голоса. Так мог бы говорить смертельно больной на последнем издыхании. — Расслабься, — улыбнулся «хищник», и тут же улыбнулся его кучерявый спутник. — Мы свое слово держим, такими уж нас воспитали. — Он коротко рассмеялся, держа сигарету возле губ. — И нам тоже не нужны лишние проблемы. Ты нам деньги, мы тебе душевное спокойствие. Все просто, как три копейки. Ну что, пожмем друг другу руки и разбежимся? Артур облегченно выдохнул, чувствуя себя уверенней. — Да-да, конечно. — Он подошел к «хищнику» и протянул «дипломат». — К сумме я добавил часы из своей коллекции. Они стоят целое состояние. — Вот как? Даже… даже не знаю, что и сказать, Артур Аркадьевич. Ты щедрый человек. Честно скажу, удивил! — Если хотите, можете все пересчитать, но, заверяю вас, там все точно. «Хищник» принял «дипломат», передал его своему спутнику и сокрушенно покачал головой. — Не обижай. Мы тебе полностью доверяем. Он сделал затяжку и разразился сильным кашлем. Лицо болезненно сморщилось, недокуренная сигарета выпала из пальцев. Когда приступ прошел, он вытер ладонью слезящиеся глаза, расправил плечи и уставился на Артура. — Слушай, можешь сделать для нас еще кое-что? — И поспешил добавить: — Пустяк. Мы убедились, ты человек, которому можно доверять, и теперь хотим отвезти тебя в одно место. И Богом клянусь, никакого злого умысла. Артур насторожился, пружина в нем снова начала сжиматься. — Простите, но… я не могу. Мне нужно ехать. — И ты поедешь, просто сделаешь небольшой крюк, и все. Это не много времени займет. — Простите, но… — Да хватит уже извиняться, Артур Аркадьевич! — Тон «хищника» изменился, в голосе появилась сталь. — Сам посуди, если бы мы хотели причинить тебе зло, уже это сделали бы. Место здесь тихое, темень вокруг… Ну же, включи голову. Артур, переминаясь с ноги на ногу, поглядел на второго мужчину. Тот улыбался так открыто, так искренне, будто большой ребенок. — Ну же… — поторопил «хищник». — Скоро сам убедишься, что бояться нечего. Мы всего лишь приглашаем тебя к себе в гости, хотим с одним человеком познакомить. Скажи, что тут такого? Сюда ведь не испугался приехать. Или тебе наша с братом компания противна? — Нет, что вы… — Да, мы не те, с кем ты привык общаться. Не из высшего общества, но и у нас есть гордость. Это дело принципа, скажи Свин? — Он взглянул на своего спутника, и тот с готовностью закивал, как китайский болванчик. — Вот видишь, Артур… мы к тебе со всей душой, а ты нос воротишь. Нехорошо, нехорошо… А я потом хотел выпить с тобой по стаканчику, пожать руку на прощание и пожелать долгой счастливой жизни. Вот так нужно сделки закреплять. Это, так сказать, по-людски. — Сделал дело, гуляй смело, — ляпнул Свин, поглаживая «дипломат». — Правильно, братишка, — одобрил «хищник». — Хоть и не совсем по теме. Артур отступил на шаг, изобразив на лице виноватую улыбку. — Все-таки я вынужден отказаться. Вы уж извините меня… — Мать твою, он опять извиняется! — «Хищник» повысил голос и всплеснул руками. — Ты только посмотри на него, Свин, он снова за что-то прощения просит. Вот это я называю — воспитание. Свин хихикнул, а Артур мысленно назвал этих двоих тупым быдлом и отступил еще на пару шагов. Пружина внутри него сжалась до предела, и сохранять улыбку на лице стоило огромных усилий. Он поднял руки в примирительном жесте. — Послушайте, вы ведь получили деньги. Давайте теперь мирно разойдемся. — А я о чем, Артур Аркадьевич? — возмутился «хищник». — Как раз мы с братом и хотим, чтобы все закончилось тихо-мирно. Это ты ведешь себя как… как он ведет себя, Свин, ну-ка скажи? — Как мудак, — тут же ответил его спутник. Голос у него был звонкий, мальчишеский. — Ну, это ты уж слишком. — «Хищник» нахмурился. — Помнишь, чему я тебя учил? Нельзя вот так людей оскорблять, это нехорошо. В следующий раз следи за языком, а то наш друг о нас бог весть что подумает. Артур теперь ясно видел: перед ним два кретина, один из которых, похоже, не уступит, пока своего не добьется. А из ситуации нужно как-то выпутываться. Поехать с ними? Ну, уж нет, на такой подвиг точно не хватит духа. — Все, решено, — заявил «хищник». Он сплюнул и направился к «Мерседесу». — Ты не против, если я поведу? Всегда мечтал посидеть за рулем крутой тачки. От такой наглости у Артура перехватило дыхание, рука нырнула за спину, через мгновение он держал пистолет, целясь в «хищника» и чувствуя, как гнев сменяется паникой. — Не подходите к машине! — выпалил фальцетом.