«Хищник» остановился, смерил его насмешливым взглядом. — И что ты сделаешь, выстрелишь? — Да! — Тогда целься в голову. Попадешь в глаз или висок, и, возможно, я ласты склею. Руки тряслись, подступила тошнота. Взгляд Артура нервно метался с одного мужчины на другого. — Это боевой пистолет. — Серьезно? — «Хищник» усмехнулся, подмигнул Свину, который улыбался, прижимая к себе «дипломат». — Боевой, говоришь… Вот что я тебе скажу, богатый мальчик: эту травматическую хрень ты купил в магазине «Витязь» несколько недель назад. «Беркут ПМ». Все еще будешь настаивать, что пистолет боевой? И да, хочу предостеречь… Нажмешь на спусковой крючок, и нам придется пересмотреть условие нашей сделки. Оно тебе надо, а? Вот именно сейчас ты можешь сделать глупость, о которой сильно пожалеешь. Не порть все. Артур не мог вымолвить ни слова. Он стоял с плаксивым выражением лица, сжимая рукоять пистолета. Неожиданно заныл мочевой пузырь, а в ногах образовалась предательская слабость. — Да твою ж мать! — «Хищник» сделал шаг к нему, молниеносным ловким движением вырвал из руки оружие. Артур вскрикнул от неожиданности, Свин захохотал как безумный, а «хищник» размахнулся и швырнул пистолет в темноту, после чего хлопнул пару раз ладонью по ладони, словно стряхивая пыль. — Это чтобы ты все-таки не наделал глупостей, — заявил он. — Ну, честное слово, ночь такая хорошая, не хочется сегодня никаких конфликтов. А то, что ты целился в меня… я на это глаза закрою. Я же понимаю, нервы и все такое. А теперь давай прокатимся. Он подошел к «Мерседесу» и забрался на водительское сиденье. Свин, что-то бормоча себе под нос и улыбаясь, сел в «Ниву» и сразу же завел двигатель. Артур чувствовал себя полным ничтожеством. Он подумал, что можно сейчас же пуститься наутек, но мысль эта была вялой — появилась и исчезла. Ей на смену пришла другая, более уверенная: «Если бы хотели убить или покалечить, уже сделали бы это». С поникшими плечами он проследовал к «Мерседесу», уселся на переднее сиденье. — Вот и славно, — одобрил хищник. — Кстати, я так и не представился… Меня зовут Виктор. * * * Ехали по проселочной дороге, в противоположную от шоссе сторону. Первым — «Мерседес», за ним — «Нива». Вдалеке горели огни какой-то деревушки. — Классная тачка, — восхитился Виктор. — Прямо мечта. Уныло глядя на ночь за окном, Артур буркнул: — Хотите, забирайте. — Серьезно? — Угу. Виктор рассмеялся. — Вот это я понимаю — щедрость. И заметь, ты сам предложил. А я ведь помню условие нашей сделки: с тебя больше ничего не требовать. Но раз сам… Глупо было бы отказываться, скажи? Он раскашлялся, прильнув к рулю. Машина вильнула вправо, влево, и Артур испугался, что они сейчас вылетят в кювет. Но обошлось. Виктор снова откинулся на сиденье, его глаза слезились после приступа кашля, на щеках выступили пунцовые пятна. — Фух. — Он отдышался и покосился на Артура. — Интересное у тебя имя. Не припомню ни одного знакомого, кого бы звали Артур. Породистое такое. И знаешь, я не могу себе представить какого-нибудь деревенского босяка с таким именем. Ваня, Коля, Петя — это да, но Артур… Я думаю, когда родители так называют ребенка, ждут от него в будущем чего-то исключительного. Ну, может, что он станет знаменитостью, когда вырастет. Согласен? Артур пожал плечами, нервно ерзая на сиденье. — Да-а, — вздохнул Виктор, — такие имена не для простачков. Они им не идут. Это как надеть дорогой костюм на помоечного бомжа… О, вспомнил, — он оживился. — Была у меня одна знакомая с именем Изабелла. Ничего так имечко, да? Черт, да так королев называют! Это тебе не хухры-мухры. Сразу представляется дамочка такая навороченная с дорогой сумочкой и охренительной прической. Ты ведь такой представил мою знакомую? — Он рассмеялся. — Вот только была та Изабелла никакой не шикарной… Шлюшка привокзальная, готовая на все за стакан бухла. — Виктор помолчал и уже без тени веселья добавил: — В этом вы с ней похожи. Имена благородные, а начинка с гнильцой. — Я каждую минуту корю себя за то, что сделал! — с пылом произнес Артур. — Каждую секунду! — Коришь? Ну-ну… — Я тогда испугался. Просто испугался. Это было какое-то затмение. И я не убивал никого, это все Фролов. Вы должны мне верить. Он запугал меня, правда… — Успокойся, Артур Аркадьевич. — Виктор бросил на него суровый взгляд. — Твой дружок журналист все нам рассказал, перед тем как кони двинул. Я знаю твою роль в этой истории. Я все отлично знаю. Артур ощутил, как по спине к затылку пробежала холодная волна. — Вы убили его, — он не спрашивал, а утверждал. Виктор ударил ладонью по рулю. — Да за кого ты нас принимаешь, а? За отморозков конченых? Думаешь, нам человека грохнуть, что муху раздавить? Не убивали мы твоего друга. Хочешь, верь, хочешь, нет, но погиб он случайно. Упал и шею свернул. Да, такое случается, люди порой падают и сворачивают себе шеи. Артур с надеждой во взгляде посмотрел на Виктора. — Пообещайте, что сегодня же я буду дома. — Хм-м… пообещать недолго, другое дело, поверишь ли ты. — Поверю. Виктор пожал плечами. — Ладно, обещаю. — Он поморщился. — Черт, сигареты в «Ниве» оставил, вот балда. Через несколько минут машины въехали в деревню. Несмотря на поздний час, во многих домах горел свет. Артур знал, что это за место. В основном здесь проживали цыгане, которые принципиально не платили за электричество и воровали газ, делая врезки в магистральный газопровод. Управы на них власти найти не могли. Недавно сюда в очередной раз заявлялись сотрудники коммунальных служб вместе с отрядом спецназа, отрубили электричество в домах неплательщиков — акция проходила под истошные вопли женщин и угрозы мужчин. После репортаж об этом знаменательном событии показывали в новостях, даже документальный фильм вышел. А местные умельцы уже на следующий день после рейда подключили дома к электричеству. Скандальная деревушка. Артур к тому же слышал, что здесь наркотой торгуют. Когда он смотрел в новостях тот репортаж, его раздирала злость: возмущало, что с этим цыганским быдлом вообще церемонились. Будь его воля, сжег бы их дома, и все дела. Но вот он здесь, и к мрачным мыслям прибавилась еще парочка. Только и оставалось, что утешать себя обещанием, которое дал Виктор. Больше утешаться было нечем. Миновали почти всю деревню. Виктор свернул к подворью, обнесенному приличным железным забором. Посигналил. Через минуту ворота открыла тощая, как скелет, женщина в цветастом халате, и машины въехали во двор. — Это ваш дом? — спросил Артур. — Нет, — ответил Виктор. — Мы с братом живем по соседству. Это дом человека, который однажды спас нам жизнь. Они выбрались из машины. Артур бросил взгляд на женщину. Она стояла возле открытых ворот и смотрела на него исподлобья, с презрением. В свете прикрепленного к столбу фонаря ее глаза походили на две смоляные капли. Артур поежился, ему отчаянно захотелось стать крошечным и незаметным. Ощущение, что он угодил в ловушку, обострилось. — Пойдем, — поторопил Виктор. — Прошу, скажите еще раз, что потом отвезете меня домой! — истерично выпалил Артур. — Пообещайте! — Слово даю. Но советую больше не действовать мне на нервы. Сказал, будешь дома, значит, будешь, и точка. Виктор со злостью сплюнул и направился к крыльцу. Артур, чувствуя на себе пристальный взгляд женщины, двинулся следом. Свин остался во дворе. Прислонившись к «Ниве», он вытащил из кармана ветровки круглую металлическую баночку с леденцами, открыл ее и, сунув один леденец в рот, блаженно зажмурился. В доме было ужасно душно и пахло яблоками. Гирлянды из сушеных ломтей яблок висели в прихожей, в коридоре. От сладковатого аромата Артура снова затошнило, а когда он вслед за Виктором переступил порог гостиной, почуял еще и запахи мочи и лекарств. Посреди заставленной дорогой винтажной мебелью комнаты в массивном кресле сидел старик. Артур дал бы ему лет сто, не меньше. Из-за густых бровей и крючковатого носа он походил на древнего филина. Его колени прикрывал красный шерстяной плед, на табурете рядом с креслом стоял радиоприемник, из которого доносились тихие звуки музыки. Старик не шевелился, морщинистое лицо казалось грубо вырезанной из гнилого дерева маской, и лишь взгляд водянистых глаз перемещался с одного мужчины на другого. — Мы привезли его, Пастух, как и обещали, — с почтением заявил Виктор. Старик отреагировал на его слова едва заметным кивком. Виктор обратился к Артуру: — Подойди ближе, он хочет поглядеть в твои глаза. Артур сглотнул сгустившуюся во рту слюну и сделал пару шагов к старику. Ему хотелось на свежий воздух. Этот кошмарный запах просто с ума сводил, да и от древнего типа в кресле было не по себе. Поскорей бы все закончилось. Поскорей бы покинуть вонючий дом. Поскорей бы открыть бутылку вина и забыть об этом кошмаре навсегда. Пастух сурово глядел ему в глаза. Артуру стоило больших усилий, чтобы не отвести взгляд. Прошла минута, другая, наконец старик моргнул, уставился на Виктора и чуть приподнял ладонь с подлокотника кресла. Виктор совсем не по-дружески хлопнул Артура по плечу, подошел к массивному столу и взял с него блокнот и карандаш. Блокнот положил на подлокотник, карандаш сунул в руку старику. Артур затаил дыхание. Он чувствовал себя как смертник перед расстрелом и жалел, что в свое время не набрался храбрости, чтобы рассказать все матери. Она бы поняла и простила и нашла бы способ утаить от общественности его позор. А еще она и ребята из ее охранного агентства разобрались бы с этими шантажистами. Артур о многом сейчас жалел, впервые в жизни ощущая себя полным глупцом. Пастух тяжело задышал, крылья носа вздулись, из уголка рта потекла слюна. Выпучив глаза, он глядел на карандаш. Его рука напряглась, приподнялась, и Виктор тут же подсунул под нее блокнот. Старик закряхтел и, прилагая неимоверное усилие, нарисовал на бумаге кривой крест, после чего облегченно выдохнул, обмяк и выронил карандаш. — Ясно, — спустя несколько секунд сказал Виктор. — Другого я и не ожидал. Артур не мог оторвать встревоженного взгляда от блокнота. — Почему крест? Зачем он нарисовал крест? Прошу, скажи?