– Пойдем наверх, – проговорила я, когда поцелуй закончился, утыкаясь лицом в его рубашку, в его запах и его ощущение. – Давай оставим эту ночь позади и начнем завтрашний день. – У меня нет на это возражений, Страж. Совершенно никаких. *** Наши апартаменты на верхнем этаже Дома Кадогана были темными и прохладными, несколько золотистых светильников освещали темноту. Сегодня Марго не оставила корзину на сон грядущий – ее не было в Доме и она, вероятно, думала, что я сплю в маленькой комнате общежития, которая была моим первым жилищем в Доме. Я прошла за Этаном в огромную гардеробную, где мое платье и его смокинг висели на вешалках в одинаковых черных чехлах, ожидая, когда солнце взойдет и снова зайдет. – Ты готова? Я взглянула на Этана. Он улыбался мне, выполняя свой ночной ритуал, снимая часы, извлекая ключи и бумажник. – Я думаю, что все готово к церемонии и приему, если это то, что ты имеешь в виду. – Ты знаешь, что не это. – Полагаю, тебе придется выяснить, появлюсь ли я. Он приподнял на это бровь, отстегивая свои запонки. – Я уверен, что это шутка, поскольку ты знаешь, что я последую за тобой и на край света, если ты не появишься. – Я уверена, что смогу убежать от тебя. Его улыбка стала озорной. – Давай проверим эту теорию, – сказал он и метнулся ко мне. *** После того, как он затащил меня в ванную, перебросив через плечо, мы почистили наши клыки, как хорошие маленькие вампирчики. Когда мы забрались в кровать с мягкими и прохладными одеялами, автоматические ставни медленно опустились на окна, зафиксировавшись на месте, чтобы защитить нас от смертоносного солнца. Я свернулась в клубок у него под боком, его руки заключили меня в объятие. – Гораздо лучше, чем спать одному, – сказал он. – Даже если этому сопутствует небольшая напасть. Я не была уверена, насколько «небольшая» изменит кучу уже значительного размера. – И как прошел твой девичник, хотя бы до мрачного оборота? – Хорошо. Были стихи и шоколад. Мэллори с Линдси очень хорошо все продумали. – И никаких стриптизеров? – И никаких стриптизеров. – Я взглянула на него. – А у тебя? – Никаких стриптизерш, – ответил он. – Хотя спиртного было полно, а сигары несомненно были кубинскими. – К чему на мальчишнике сигары? Я в том смысле, что это весьма фаллический символ для предсвадебного торжества. – Это мальчишник, – произнес он, подмигнув. – Мы празднуем не свадьбу. Мы чествуем жениха. – Тебя едва ли нужно чествовать. Я думаю, твое эго и так довольно большое. Слова едва успели вырваться из моего рта, как он набросился, накрывая мое тело своим и прижимая меня к кровати. Наклонившись вперед на локтях, он убрал волосы с моего лица. – Ты хотела что-то сказать насчет моего эго, Страж? Я улыбнулась ему и заправила прядь волос за ухо. – Думаю, тебе и того хватит. Закрыв глаза, он опустил свои губы на мои, дразня поцелуями, которые были нежными и сладкими, намекая на то, что ждет впереди. – Ты моя, Страж. Мальчишник или нет, это чистая правда. – Думаю, я всегда была твоей, – проговорила я, и его глаза потемнели. – Внутри есть что-то такое… – я положила руку на свое сердце, затем на его, – что всегда ждало тебя. Мне просто нужно было подготовиться к этому. Он ухмыльнулся. – Ты должна была созреть. – Мне не нравится, как это звучит. И даже если это так, я не уверена, что это говорит о тебе. – Я погладила его по щеке. – Но четыреста лет – не так уж и долго. Он игриво прикусил мою шею. – Это ничто по вампирским меркам. – Вроде собачьих лет, только дольше? Он издал надменный звук и прикусил сильнее. – Я забыла, – произнесла я. – Вообще-то я хотела с тобой кое о чем поговорить. – Ммм. – Одной рукой он сжал мою грудь, посылая по коже дрожь предвкушения. – Но из-за тебя сложно сконцентрироваться. – В этом и задумка, – ответил он и так же прикусил меня за челюсть. – Между прочим, это серьезный разговор. Правда. Он посмотрел на меня, локон светлых волос закрывал его глаз, поэтому он очень походил на пирата, прерванного во время очень интересного путешествия. Сузив глаза, он сел и внимательно посмотрел на меня. Я поднялась, чтобы сесть рядом с ним, подобрав под себя ноги. – Это касается наших имен. – Наших имен, – повторил он с невыразительным лицом. – Только Мастера вампиров используют фамилии, и это правило, которое я технически нарушаю, поскольку Мерит – моя фамилия. Думаю, технически я могла бы быть «Кэролайн Мерит Салливан», но это уже слишком. Слишком лично, и это просто… я не знаю. Он приподнял брови. Я подняла руки. – Я не говорю, что это хорошо. Дело в том, что после того, как мы поженимся, я бы хотела остаться «Мерит». Я хочу оставить это имя. Он улыбнулся. – А. Понятно. – Я все откладывала этот разговор. Я не хотела тебя обидеть. Он улыбнулся мне. – Ты была рождена Кэролайн и сделала себя Мерит. Я прошу твоей любви и верности. – Он лукаво улыбнулся. – Твое имя – это твое личное дело. Вообще-то, так оно и было. Это то, что я не могла выразить словами. Мне не следовало сомневаться в том, что он поймет, каково ощущать, что ты сформировал свою личность. Он поступил так же, когда сбежал от Бальтазара, вампира, который создал его. – Иди сюда, – произнес он, потянув меня на себя, когда снова лег. Я положила руку ему на грудь и почувствовала, как его сердце бьется под моей рукой. – Ты родился солдатом и превратился в монстра, или боялся, что превратишься. И ты сделал себя Мастером. Ты сформировал свою личность. – Понадобились усилия более чем одной деревни[14], но ты права, да. – Он поднес мои пальцы к своему рту и прижался губами к мягкой коже. – Другие хотели, чтобы мы играли определенные роли. Были определенными людьми. Но мы сделали себя сами. Поэтому оставь свое имя, Мерит из Дома Кадогана. У меня есть твое сердце. Это уж точно.