– Надеюсь, старшее поколение сделает снисхождение и будет милосердным. – Благодарю за добрые слова, но не нужно скромничать, Юный Глава. Чжоу Ци помогла отцу снять халат и прошептала: – Этот негодяй обладает знаниями акупунктуры, будь начеку, отец. После этих слов ее глаза покраснели, она кинула гневный взгляд в сторону людей Ордена. Врагов было много, и каждый из них был силен в боевых искусствах. Ситуация была чрезвычайно опасной, она прекрасно это понимала. – Чем бы это все ни кончилось, ты всегда можешь отправиться в город Сиань60 и найти там дядю Ву. После того, что произошло, мы больше не можем ввязываться в конфликты, – ответил Чжунъин. Чжоу Ци ощутила щемящую тоску, но кивнула. Она отошла в сторону. Стол в центре зала был отодвинут, открывая пустое пространство, окруженное огромными свечами, так что было светло как днем. Чжоу Чжунъин вышел в центр, сжал кулаки и сказал: – Прошу, я готов. Чэнь Цзялуо не снял своего халата, он медленно приблизился и произнес: – Если я потерплю поражение, я созову всех воинов северо-западной школы Улинь, чтобы принести извинения перед старшим поколением. А члены ордена Красного цветка больше не посмеют и шага сделать на территории провинции Ганьсу. – Твои слова звучат осознанно и ответственно. Чэнь Цзялуо поднял брови и продолжил: – А в случае, если старшее поколение проиграет, что тогда? Чжоу Чжунъин гордо вскинул голову, ухмыльнувшись, погладил свою длинную бороду и сказал: – Для меня главное, чтобы жизни десятков людей, живущих в Поместье Железного Мужества, не оказались в руках ордена Красного цветка. – Красный цветок – небольшое общество, у нас есть свои обиды, но разве стали бы мы причинять вред невинным людям? Нет. Если мне посчастливится выйти из этого боя победителем, мы осмелились бы попросить отдать нам человека, сдавшего Четвертого брата, вашего сына. Если брат Вэнь сможет благополучно выбраться, мы обещаем не причинять вреда вашему сыну и пошлем кого-нибудь сопроводить его обратно в Поместье. Но если нет… это неизбежно будет стоить ему жизни. Чжоу Чжунъин содрогнулся от этих слов, в глазах его стояли слезы. Он махнул правой рукой и сказал: – Не болтай слишком много, давай начнем! Чэнь Цзялуо встал в стойку и сложил руки перед собой: – Пожалуйста, позвольте мне начать. Обступившая их толпа видела, как спокойны, грациозны и непринужденны были его движения, он соблюдал этикет перед началом боя, воины приветствовали друг друга. Решающее сражение началось, одни смотрели с восхищением, другие – с тревогой. Чжоу Чжунъин следовал шаолиньскому этикету, положив левую ладонь на правый кулак на уровне груди. Он знал, что противник молод и считает себя младшим, поэтому, по правилам этикета, он никогда бы не начал бой первым. Правой ладонью защищая талию, левой ладонью он ударил Чэнь Цзялуо по лицу. Его руки обладали огромной мощью, он показывал свое превосходство над противником в физической силе. Чэнь Цзялуо применил прием «Хань Цзи Бу», подняв правую руку вверх, левой нарисовав большую дугу в воздухе и обрушив удар на ребра противника. Это были навыки шаолиньской школы. Это привело обе стороны – людей Поместья и Ордена – в изумление. Чжоу Чжунъин был признанным мастером шаолиньской школы боевых искусств, известным во всем мире, но он не ожидал, что и Чэнь Цзялуо знаком с этой школой. Чжоу Чжунъин издал удивленный смешок, не сбавляя темпа наступления. Он использовал приемы Хуаньин Лао Цзя и Хуай Чжун Бао Юэ, нанося удары один за одним. Чэнь Цзялуо отступал, чтобы избежать мастерского искусства шаолиньской школы. Стиль боя был един, однако разница в возрасте между соперниками была велика, и уровень их мастерства так же сильно отличался. Исход сражения, однако, не был очевидным. Члены ордена Красного цветка про себя волновались, но люди Поместья Железного Мужества вздохнули с облегчением. Было применено уже более десяти приемов. Чжоу Чжунъин изучал приемы шаолиньской школы на протяжении десятилетий, и его навыки достигли совершенства. Самое важное в этом искусстве – быстрая мысль, быстрый взгляд, быстрые руки, быстрое тело и быстрые шаги. Чем быстрее он дрался, тем лучше атаковал и защищался. Шаолиньские приемы давали свои результаты, Чэнь Цзялуо уже находился в проигрышном положении. Чжоу внезапно издал громкий крик, развернулся слева и нанес удар со скоростью, подобной комете. Чэнь Цзялуо поспешно отпрыгнул назад, ладонь врага была всего в дюйме от него, и он едва избежал удара. Даже самые отважные мастера Ордена были шокированы. Чэнь Цзялуо сделал несколько шагов вперед, выпрямился, изменив технику ведения боя. Она называлась Кулак пяти элементов школы Шаолинь. Чжоу Чжунъин все еще отбивался. После нескольких трюков Чэнь Цзялуо внезапно использовал Багуачжан, суть которого заключалась в плавном движении ладоней по кругу. Чжоу двигался тихо и спокойно. Хотя телосложение Чэнь Цзялуо позволяло перемещаться быстро, он не пользовался этим преимуществом. После нескольких приемов Чжоу решительно сделал удар левым кулаком, но внезапно был прижат противником к двери. Это козырь искусства Тайцзицюань под названием Жу Фэн Ши Би61. Внешне Чэнь Цзялуо казался спокойным и руководствовался правилами Тайцзицюаня, но применял не классические приемы, нарушая привычную модель их выполнения. Люди наблюдали за ним с интересом, его внутреннее и внешнее совершенство было чудом в мире боевых искусств. Чжоу Чжунъин тем временем собрался с силами и осторожно начал атаковать в ответ. Обе стороны не спешили предпринимать рискованные действия, но всякий опытный боец понимает, что это опаснее любого ожесточенного боя. Воины применили уже более двадцати приемов друг против друга и приняли их со спокойным достоинством. Чэнь Цзялуо внезапно изменил стиль атаки. В одно мгновение он использовал несколько приемов Циньна. Толпа с изумлением следила за постоянными изменениями техник Чэня, никто не мог предугадать, что он сделает в следующую секунду. Чжоу стойко справлялся с каждой переменой. Казалось, противник изучил все грани шаолиньских боевых искусств, он был в своей стихии и перешел к яростной атаке. Но и Чжоу Чжунъин был не прост: десятилетиями странствуя по стране, он побывал в сотнях крупных и малых сражений. Хотя он никогда не знал такого противника, как Чэнь Цзялуо, владеющего всеми видами боевых искусств, он ничуть не уступал ему. Чжоу Чжунъин брал не количеством техник, а их качеством, целиком отдавшись одному стилю борьбы. Но видя разнообразие навыков Чэня, втайне он восхищался им. В ходе ожесточенного боя Чжоу Чжунъин неожиданно быстро наступил левой ногой на халат противника и рубанул ткань ладонью – та оторвалась. Он с ухмылкой сказал: – Вы мне поддаетесь. Лицо Чэня побагровело, и они вновь сцепились в схватке. Публика обменялась растерянными взглядами. Чэнь применил искусство орлиной хватки, цепляясь за противника скрюченными пальцами. Левой рукой он дрался в стиле Ча Цюань62, правой – в стиле Мяньчжан63. Затем он снова перешел на Багуачжан, отойдя от приемов Тайцзицюань. У наблюдающих разбегались глаза от такой беспорядочной борьбы. Сложно было четко определить, какими приемами он пользовался и какими боевыми искусствами владел. На самом деле эта уникальная техника носила название Бай Хуа Цо Цюань, созданная предком Чэня с озера Тяньчи Юань Шисяо. Юань Шисяо изучал боевые искусства с детства и на тот момент уже был вполне состоявшимся воином, стремящимся к совершенству. Позже он столкнулся с большим разочарованием в своей жизни, и нрав его стремительно переменился. Он поклялся делать то, чего никто раньше не делал, драться так, как никто прежде. Поэтому он стал учиться у известных мастеров, крал их приемы, затевал драки и наблюдал за движениями врагов, тайно перенимая их технику. Так он научился почти всем видам боевых искусств. Достигнув зрелости, он вел уединенную жизнь на озере Тяньчи, разрабатывая свою уникальную технику, объединяющую все школы боевых искусств. Вся прелесть этой техники заключалась не только в универсальности, но и в ее «неправильности». Традиционные приемы подверглись видоизменению. Ложные, кажущиеся поначалу привычными удары застигали противников врасплох. Многие противники считали, что приемы просто были неверно исполнены, но лишь потом они понимали, что именно из-за этих «неправильных ударов» защититься было невозможно. Целью этой техники было не дать противнику возможности сделать и шага, заставляя все время защищаться, унизить его как воина, уронить его достоинство. Это было подло, поэтому техника применялась чрезвычайно редко, и единственным учеником Юань Шисяо был Чэнь Цзялуо. Сначала Юный Глава освоил начальные навыки основных школ боевых искусств внутри и за пределами страны, затем техники ближнего боя, боя с холодным оружием, акупунктуру и цингун. И только после этого приступил к изучению Бай Хуа Цо Цюань. Сегодня, сражаясь с Чжоу Чжунъином, он применил более ста приемов и чуть не потерпел поражение. Он глубоко сожалел о своем безрассудстве: нельзя было недооценивать старых бойцов. Ему ничего не оставалось, как прибегнуть к Бай Хуа Цо Цюань. Чжоу Чжунъин был потрясен, он резко взмахнул кулаками, защищая свое лицо, и начал отступать. Он видел, что техника противника была чрезвычайно странной: руки, ноги и пальцы смешивались в непонятную череду ударов, он никогда не видел ничего подобного. Чжоу Ци видела, как ее отец отступает. От волнения она закричала: – Что это за удары? Возмутительно! Как тебе хватает наглости? Ты… ты сражаешься неправильно! Прежде чем крики прекратились, два человека ворвались в зал: – Стойте! Это были Лу Фэйцин и Чжао Баньшань. Внезапно снаружи раздались крики: – Огонь! Пожар! Нужна вода, скорее… Пламя отбрасывало свет в большой зал. В этот момент Чжоу Чжунъин подвергся стремительной атаке. Чэнь видел, что Чжоу поддался панике и растерялся. Голоса на улице не утихали: – Тушите! Тушите огонь! Левая нога Чжоу резко онемела, акупунктурная точка под его коленом была задета, он пошатнулся и чуть не упал. Чжоу Ци поспешно бросилась на помощь отцу, выставив перед собой нож в направлении Чэнь Цзялуо, защищаясь от врага. Тот отступил на три шага назад и сказал: – Что скажешь, старый герой Чжоу? – Хорошо, я признаю поражение, – гневно ответил он. – Я отдам тебе сына. Следуйте за мной! И, опираясь на руку дочери, направился к выходу из зала. Глава 7. Лепешки, вино и гнев 嚼餠置酒招薄怒 Чэнь Цзялуо, Лу Фэйцин и члены Ордена последовали за Чжоу Чжунъином. Огонь уже вовсю полыхал, жар от пламени был невыносимым. В темноте ночи сквозь клубы дыма красное свечение достигало небес. Сюй Тяньхун крикнул: – Давайте объединимся, чтобы потушить огонь! – Сначала вы устраиваете поджог, а затем резко становитесь добряками! – возмутилась Чжоу Ци. Она вспомнила его слова о поджоге Поместья и была уверена, что ответственность за это несет орден Красного цветка. От горя и обиды, переполнявших ее, она замахнулась на него мечом, но Сюй Тяньхун ловко увернулся. Чжоу Чжунъин, казалось, ничего этого не замечал и продолжал идти к дальнему залу Поместья. Когда они вошли в зал, то увидели, что там все было приготовлено для похорон. Пара зажженных свечей горела на алтаре перед табличкой с именем покойного, рядом висели белые ленты, лежали пачки денег, которые покойный мог потратить в загробном мире. Чжоу Чжунъин раздвинул белые занавески – за ними был маленький черный гроб с открытой крышкой. Оказалось, что, после того как Чжоу Чжунъин убил своего сына, Чжоу Инцзе не был похоронен до тех пор, пока Чжоу Ци не вернулась домой, чтобы вновь повидать своего брата. – Мой сын раскрыл тайну о местонахождении мастера Вэя, это правда, – сказал Чжоу Чжунъин. – Если вам нужен мой сын… Забирайте его! – его голос вдруг сорвался. В сумрачном свете свечи все заглянули в гроб и увидели труп маленького ребенка. – Моему брату было всего десять лет! – кричала Чжоу Ци. – Он не понимал, что к чему! Его обманом заставили выдать тайну. Когда отец вернулся, он был так зол, что ненамеренно избил моего брата до смерти, и поэтому моя мать ушла из дома. Если вам этого мало, то почему бы вам не убить моего отца и меня тоже? Все члены Ордена поняли, что несправедливо обвинили Чжоу Чжунъина и что все это было большой ошибкой. Чжан Цзинь, который был самым прямолинейным из всех, вышел вперед и поклонился ему, его голова с глухим стуком ударилась о пол. – Мастер! – воскликнул он. – Я обидел вас. Горбун Чжан просит у вас прощения. Встав, он поклонился Чжоу Ци и сказал: – Девочка, я больше не рассержусь, если ты снова назовешь меня горбуном. Чжоу Ци хотела улыбнуться, но не смогла. Чэнь Цзялуо и другие члены один за другим подошли, чтобы извиниться. – Мы никогда не забудем помощь, которую Чжоу Чжунъин оказал ордену Красного цветка, – сказал Чэнь Цзялуо. – Братья, сейчас главное – потушить пожар. Давайте поторопимся. Все согласились и выбежали из зала. Пламя уже вовсю бушевало, и звук падающей на землю черепицы, рушащихся стропил и столбов смешался с криками и воплями жителей Поместья. Регион Аньси известен во всем Китае как «убежище ветра», и сейчас ветер с огромной силой раздувал пламя. Вскоре стало ясно, что пожар невозможно потушить и что великое Поместье Железного Мужества скоро будет полностью разрушено. В заднем зале было ужасно жарко, тканевые ленты и бумажные деньги на алтаре уже начинали тлеть. Но Чжоу Чжунъин продолжал стоять возле гроба. – Отец, отец! – закричала Чжоу Ци, когда пламя начало охватывать зал. – Мы должны уйти! Чжоу Чжунъин не обратил на это внимания и продолжал смотреть на своего сына, не желая оставлять его тело. Чжан Цзинь закричал: – Восьмой брат, положи гроб мне на спину. Ян Чэнси рывком поднял гроб и положил на сгорбленную спину Чжан Цзиня. Чжан Цзинь на корточках выбежал из зала. Чжоу Ци схватила отца за руку, и вместе с остальными они выбежали из Поместья. Вскоре после этого обрушилась крыша заднего зала, и все содрогнулись при мысли о том, как близка была их погибель. – Ай-я! – Чжоу Ци внезапно закричала. – Тун Чжаохэ из «Орлиных когтей» все еще может быть внутри!