— Чутье целительницы, — кивнула Ларррияра, — если что, можете не торопится. Чай у любимого моего ничего не отсохнет, а люди могут и погибнуть. У целительницы на глаза навернулись слезы, поэтому Дейдре просто молча поклонилась и поспешила выйти за пределы своего уютного дворика. — Куда побежала, нам к пещерам. С плато можно только оттуда уйти. Ты ведь и не видела там ничего, — Наирна сделала вид, что не заметила, как расчувствовалась маленькая целительница. Красоты пещер не тронули сердца Дейдре. Она повернулась к Наирне и грустно произнесла: — Мне неуютно здесь. Все дышит магией, слишком сильной для меня. Я слабый человек. — Не принижай себя, — покачала головой драконица. — Ты достаточно сильна для того, чтобы однажды подняться в воздух. — Я предпочту поверить тебе на слово, матушка. Драконица просияла. Сказанные на собрании слова не были для нее пустым звуком. И сейчас Наирна радовалась тому, что Дейдре это поняла. — Держи меня крепко, маленькая целительница. Наирна ступила в круг из хризолитовых друз и Дейдре крепко обхватила своими ладонями ладонь драконицы. — Представляй то место, в котором хочешь оказаться. Дейдре зажмурилась и представила пещеру с водопадом. Она любила там прятаться когда родители и сестры доставали ее — почему-то всем не давало покоя ее предназначение. Когда уже знакомый ветерок обдул тонкое тело Дейдре вспомнила как сестры тягали ее за волосы — зачем красота целительнице? И как мать, отводя глаза пожимала плечами — ведь незачем. — Ты плачешь? — Наирна коснулась плеча целительницы. Дейдре вскинулась — она помнила, что плакать нельзя. И тут же облегченно улыбнулась: — Немного. Скажи, Наи, почему драконы так добры к людям? — Странный вопрос от целительницы, — прищурилась драконица, — ты и сама это знаешь. Причиняя боль разумному ты подталкиваешь его к тому же. Всякий раз как кто-то убивает кого-то он добавляет тяжесть на весы справедливости. И если ты это понимаешь — то и отвечаешь по иной статье. — Я понимаю, кажется. С умнейших больше спрос? — Да, — улыбнулась Наирна, — это как старшая сестра и младшая. Если младшая укусит старшую за руку, может ли старшая поступить так же? Нет, она должна хотя бы убавить силу — ведь разница в их положении велика. Так и у нас. — Это ужасно. — Ужаснее быть бескрылыми. Не думай, что драконы сразу поумнели — наши боги отлично нас наказали. Как в скором времени накажут и людей. Замок жил своей жизнь — когда Ниа и Дейдре поднялись из подвала, под которым и располагалась пещера, они обе были удивлены — никому не было до них дела. И только Дейдре, прислушиваясь к разговорам слуг понимала — эпидемия давно прошла. Что не могло не радовать, но отчего тогда так рвалось ее сердце домой? — Мне страшно, Наи. Давай найдем мою матушку и вернемся на плато? — Тише, маленькая, как скажешь так и будет. — Наи, дай слово — ты вернешься без меня, — Дейдре отвела взгляд, — всякое может случится. — Да что ты, мать никогда не предаст свое дитя, — ахнула драконица, — даже думать не смей предлагать мне такое! — Я просто, — Дейдре всхлипнула, — мне просто страшно. Мороз по коже, словно смотрит на меня кто-то. Смотрит и смерти моей ждет! — Какая интересная малышка, — промурлыкал бестелесный голос, — кто же ты, крошка? У целительниц совершенно точно нет инстинктов — они не замечали меня, никогда. — Наи, уйди, пожалуйста, — серьезно попросила Дейдре. — Достаточно смертей для Драконьего Плато. — Да что ты? — прищурилась драконица, — а сын твой, опять маму потеряет? А я снова похороню дочь? Мы не раскидываемся словами, Дейдре. Если я назвала тебя дочерью, значит это правда. А ты, ты взяла сына — просто так? Как игрушку? — Нет! — вскинулась Дейдре, — нет. — Такие забавные, — хохотнул Голос и стены начали покрываться инеем. — Бегите, я все равно везде. Дейдре гневно тряхнула головой, прижала руки к стене и направила свою исцеляющую силу прямо в камень. Иней исчез. — Почему я так хотела вернуться сюда? — с отчаянием прошептала Дейдре. — Здесь твоя родная кровь, — негромко ответила драконица, — ты ощутила опасность грозящую им. — И привела тебя, — горестно вздохнула Дейдре. Отступивший было иней вернулся и женщинам пришлось отступить. — За мной, — коротко бросила целительница. Дейдре стремилась к большому залу — оттуда можно было бы прыгнуть на плато. Целительница не желала подвергать драконицу опасности. А там уже можно будет придумать как спасти род Гуортигирнов. Память не подвела и Дейдре, оглядевшись и не заметив на стенах инея, откатила старую потайную дверь в сторону. Подав руку Наирне девушка выскочила на узорчатый, наборный пол большого зала. — Как я и говорил, лорд Каделл, это сработает. Обернувшись на голос Дейдре вскрикнула от ужаса и отвращения — там, где раньше стоял мощный, выточенный из камня трон главы рода, остались лишь обломки. Рядом с которыми было поставлено удобное, мягкое кресло. В нем сидел Гайнор, согбенный, седой, он распространял вокруг себя миазмы болезни. Целительница видела струпья на коже бывшего супруга и видела изменения в ауре. — Видишь, что сотворило твое проклятье? — вкрадчиво спросил Гайнор. — Тебе предстоит отведать моей боли, малышка Дейдре. Я разлагаюсь, а значит между нами больше не стоит твоя сила — она мне не страшна. Подойди. Властный приказ едва не заставил целительницу склонить голову и шагнуть вперед. Но время проведенное на Драконьем плато и разрушенный брачный браслет вернули ей уверенность в себе. — Богам не был угоден наш союз, лорд Каделл, — спокойно произнесла Дейдре и подняла руку, чтобы свободное запястье было видно всем. — И потому, как дева рода Гуортигирн я спрашиваю, что ты делаешь на осколках трона моего отца? — Мой целитель остановил мор в твоих землях и род Гуортигирн поклялся мне в верности, — усмехнулся Гайнор. — Это твоя судьба, принадлежать мне, малышка Дейдре. Этой ночью я сорву сладкий плод твоей невинности. Я буду наслаждаться тобой вновь и вновь, а основной удар твоего проклятья падет на твоего же отца. Верно я говорю, Туаттар? Невысокий, неказистый человечек кивнул и произнес: — Верно, хозяин. Это был тот самый голос, что говорил с Дейдре и Наирной в подземелье. Целительница нахмурилась, понимая, что ее малообразованный супруг навлек на себя внимание страшных, чуждых свету сил. — Я отправила искру страха старейшинам, — украдкой шепнула Наирна. — Не зли его, потянем время. Дейдре кивнула и стиснула кулачки. Туаттар пугал ее куда больше супруга, чье разложение говорило об одном — своих развлечений он не бросил. — Хозяин, зачем же ждать ночи? — гнусно хихикнув спросил колдун. — Прикажи привести главу Гуортигирн, пусть знает! — Пусть знает. Пусть знает, — на разные лады подхватило эхо. — Ты прав, — кивнул Гайнор. — Пусть слуги накроют на стол, нельзя заставлять гостий томиться. И приведут Гуортигирна. Начни приготовления сразу. Туаттар вышел. И спустя несколько минут трое белых от ужаса слуг принесли стол уже накрытым. Они с нескрываемой надеждой посмотрели на Дейдре, поклонились и безмолвными тенями покинули зал. — Мы не зря пришли, — проронила Наирна. — Даже если погибнем, это приведет сюда старейшин. Такое зло должно быть уничтожено. Как людям каждый раз удается найти запретное знание? — Я не знаю, — с отчаянием произнесла Дейдре, — эксперименты. Над собой и над другими. Бесконечный поиск знаний — то, что было единожды изучено невозможно утаить. — Сядьте за стол, — четко приказал Гайнор. Наирна прихватила Дейдре под локоть и подвела к столу. Сама целительница, едва соображающая от ужаса была готова вступить в перепалку с бывшим супругом. — Ничего не пей и не ешь, — отмерла Дейдре, — моя старшая сестра изучала зелья. Кто знает, не добавили ли сюда чего-нибудь. — Понимаешь ли ты, что я слышу все, что произнесено в этом зале? — громыхнул Гайнор. — Меня он не слышит, — усмехнулась драконица, — слабоват. Дейдре разлила по бокалам белое вино, положила драконице на тарелку кусочек пирога и сложила на груди руки. Старая злость, почти ненависть к мужу толкала ее на необдуманные поступки. В кои-то веки они оказались лицом к лицу и брачных уз меж ними нет. Нечему и некому заставить Дейдре быть почтительной. Только страх за жизнь Наирны удерживал целительницу от глупостей. — Что же ты не ешь, крошка? — Аппетита нет, — коротко ответила Дейдре. — Я приказываю тебе есть! И пить! Веселись, коль вернулась в человеческие земли! — Нет, — решительно произнесла Дейдре. — Ты жалкий, истеричный и слабый человек, Гайнор. Ты не смог обуздать собственный нрав и гниешь заживо — ты не указ мне. — Дейдре, — одернула дочь Наирна. — Потерпи всего чуть-чуть. — Неужели нестрашно? За свою жизнь не боишься? — Я три года жила в страхе, — усмехнулась Дейдре. — Три года я подчинялась брачным клятвам и только им. Просто знай — каждое утро я молилась о твоей смерти и каждый вечер засыпала с мыслями о том, почему ты не умер в той войне. — Неблагодарная тварь, — зашипел Гайнор, — да ты хоть знаешь, что за судьбу тебе уготовили?!