Девушка довольно улыбнулась, все еще кутаясь в его куртку. Скорее для уюта, чем для тепла. В воде она никогда не мерзла, да и на земле держалась молодцом. – Может, он так себя и выдаст… Арсус, как думаешь? Арс? Лер повернулся к молчащему другу – Арсус морщился, оглядываясь по сторонам. – В чем дело? – Да нет… Ни в чем. Пойду куплю. – Арсус мотнул головой в сторону пирожков и направился к лотку. Сзади раздались смешки. – Мишка-то наш проголодался. – Нам тоже возьми! Арсус рассеянно отмахнулся, не оборачиваясь. Странное чувство никак не хотело уходить. Оно напоминало зудящую вибрацию, которая шла из капсулы, – только гудело не в костях и не в мышцах, а где-то в нервах. Запах пирожков внезапно стал отвратительным. Нет, это не было похоже на голод. Это было похоже на то, что он ненавидел больше всего. На страх. Арсус остановился, пытаясь прислушаться к себе и понять, что не так. И в тот же самый момент нагретый асфальт под его ногами дернулся и равномерно затрясся. 33 Дрожь была слабой, едва заметной, и тянущейся одним тошнотворным приступом. И приступ этот не прекращался. – Почему они не эвакуируют людей? Где, черт возьми, Вершинин? Что за черт? – Лер метался взглядом по сторонам, как будто ожидал увидеть в паре метров от себя ответы на все вопросы. Ксения на секунду замерла на месте, а потом резко сбросила с себя куртку Хана: – Держи. – Ты куда? – Обратно. Видимо, я пропустила какую-то капсулу. – Ксюша, нет, это опасно! – запротестовал Арсус. – Я тебе не Ксюша, – строго осадила его девушка. – Предлагаешь сидеть тут и смотреть, как все затонет?! Арсус промолчал, прикусив губу. – Если под водой что-то осталось, это моя ответственность. Сделайте здесь все, что сможете. Не дожидаясь ответа, Ксения развернулась и побежала по направлению к берегу. Арсус в бешенстве застонал сквозь зубы. – Она справится, – Хан успокаивающе положил ему руку на плечо. – Розанов явно здесь, поблизости. Нужно действовать. – Дайте мне только его встретить, – глухо прорычал Лер. – Как, как нам его найти? Его установку проклятую? Опять бегать, как оголтелым, пока он тут все не сровняет с землей к чертям собачьим?! – У меня есть идея. Они обернулись к Хану. 34 – Да! Ура! – Вовка подскочил, не в силах усидеть на месте. – Ма, ты видела, видела?! – Видела, конечно, видела, – мама попыталась его успокоить. – Такой гол! Толпа болельщиков вокруг радостно гудела, свистела, кто-то пел – как тут можно успокоиться? – Вова, осторожнее, – мама притянула его за плечо. – Руку ударишь! Вовка хотел было ответить, что на руке гипс, и ничего ей не сделается, но не стал. После того страшного случая в метро, после того как он ездил на скорой в больницу и ему накладывали гипс, мама сделалась ужасно добрая и сговорчивая. Даже достала где-то билеты и повела его на футбол! Таких подарков Вовка не получал даже на день рождения. С другой стороны, мама заявила, что в тот день, в метро, они как будто бы родились заново. Как это было возможно, он не понимал – но заполучить второй день рождения в году было бы очень здорово. Он сел на место, но тут же снова заерзал, вытягивая шею, чтобы лучше видеть происходящее на поле. – Тише, Вова, вон всю скамейку трясешь, – снова заворчала мама. – Да, мам! Это не я! Мама строго на него посмотрела. Вовка тоскливо вздохнул и сел ровно. Скамья продолжала трястись. Он скосил глаза вниз, обернулся: не только их – все соседние скамейки тоже мелко-мелко дрожали. Ноги защекотало, как будто под ними снова загудел зубной врач своей противной машиной. Прямо как тогда… – Ма… – Вовка дернул маму за рукав, переглатывая хриплый ужас в горле. – Мама, пол трясется. – Что? – Мама внимательно посмотрела на него, на пол, прислушалась. – Сынок, что ты, тебе показалось. Она машинально поправила ему волосы, приглаживая челку набок. – Помнишь, мы говорили – все закончилось… По проходу между трибунами прошел человек в военной форме. – Дяденька! – выкрикнул Вовка. – Дядя! Мама шикнула, но он не обратил внимания. Военный остановился, обернулся. Он был уже старым – весь в морщинах, седой. Вовка присмотрелся к погонам – майор. – Что-то случилось?! – Вовка напряженно всмотрелся ему в лицо. Он знал, что взрослые иногда тоже могут врать. Но военные-то ведь, наверное, никогда? – Все в порядке, мальчик, – неожиданно тонким голосом отчеканил майор. – Смотри футбол. 35 – Вы считаете, что это сработает? – Арсус неуверенно огляделся по сторонам. Вроде бы никого поблизости не было. – Нет, – честно признался Хан. – Но это хоть что-то. – По крайней мере мы попытаемся, – горячо заявил Лер. – А дальше видно будет. – Хорошо, – кивнул Арсус. – Вы правы, да. Он сбросил рубашку и покрутил головой, готовясь к трансформации. – Может и не получиться, – тихо сказал Хан, вполглаза наблюдая за тем, как силуэт друга разрастается, покрываясь жесткой коричневой шерстью. – Обыкновенные звери чувствуют землетрясение – собаки, например. А он же медведь только наполовину… – Ничего, в нем много звериного, – вполголоса ответил Лер. – Да и землетрясение у нас… не обыкновенное. Хан кивнул. Арсус возвышался над ними в своем полумедвежьем обличье – озирался по сторонам, нервно дергал носом. Хмуро посмотрел на Лера с Ханом. – Что это значит? – заволновался Лер. – Ты чуешь или не чуешь? Медведь оскалил зубы. – Здравствуйте, приплыли… Земля под ногами затряслась сильнее. Арсусу-медведю это явно не понравилось – он завертел головой и, похоже, собирался зарычать. – Если ничего не чувствуешь, возвращайся обратно, – обеспокоенно посмотрел на друга Хан.