Мне не нравился вопрос, и я ненавидела ответ. Все проблемы в самом месте. То, что случилось со Стеллой, глупая вечеринка новеньких, все дерьмо, которое тянулось за Джексоном, – это никогда не закончится. Потому что никто не заботится о том, чтобы все закончилось. До этого момента. Джексон достаточно пострадал на прошлой неделе. И если мой тайный партнер по переписке придумает что-нибудь творческое для Кристен, она, наконец, сможет ощутить вкус того блюда, которое она всем преподносит. Наконец, народ увидит для разнообразия, что она из себя представляет. Я свернула за угол к лаборатории и выбросила все из головы. Лаборатория находилась в самой новой части здания – маленький, модульный блок классов, добавленный к задней части школы, где находились лаборатории и специализированные кабинеты. Коридоры здесь были ярко освещены и стерильны, но у меня всегда появлялось ненавистное ощущение, словно я нахожусь в коробке с низкими потолками и тусклым, практичным ковролином. И еще здесь было тихо. В большинстве классов было темно, двери заперты до завтра. Я прошла мимо художественного класса и замедлила движение. Я увидела, как кто-то склонился над одним из столов, освещенным мягким светом, льющимся из окна. Он не шевелил ни единым мускулом и не издавал ни звука. Но я знала, кто это. Не только по его напряженным плечам или тому, как его волосы чуть задевают уши, но также по тому, как все мое тело словно зазвенело от его странной энергии, энергии, которая, казалось, была присуща именно ему. Я положила руку на дверную раму и заставила себя заговорить. — Ник? Глава 9 Он развернулся на сидении своего стула, и я тяжело вздохнула. Я нахожусь одна в полутемном классе с Ником Паттерсоном. Не таким я себе представляла утро понедельника. — Что ты здесь делаешь? — Спросила я, потому что не могла представить себе, как он здесь выражает свою внутреннюю натуру в стиле Моне. — Уклоняюсь. — Он пожал плечами. — Мне нравится эта комната и то, как в ней пахнет. Ему нравится запах влажной глины и растворителя? Допустим. Наверное, на моем лице отражались все мои мысли, потому что он кивнул головой в сторону мольбертов. — Моя мама преподавала искусство. Она и сейчас преподает по выходным в общественном колледже. — Вот как. Он кивнул с отстраненным видом. Почти мечтательным. — Мы с Марлоу этим летом периодически встречались и расставались. Я подумал, ты должна это знать. — Вот как. Очень многозначительно, Вудс. Может, в следующий раз стоит попробовать что-нибудь более многословное. И все равно это было лучше, чем состояние человека, наполовину задохнувшегося от ужаса или странного возбуждения, которое я испытывала. Не то чтобы это имело для меня какое-то значение. Состояние отношений Ника и Марлоу вообще не должно меня волновать. Ник тем временем молча сидел с таким видом, словно он только что говорил о погоде на улице, а не о разрыве своих отношений. Я откашлялась и заставила себя войти в комнату. Как будто я прыгнула в ущелье. — И как ты себя чувствуешь? После разрыва? — Это уже в четвертый раз, так что я привык, — он улыбнулся и ожил, на его щеках появились ямочки. — Честно говоря, мы знали, что это неизбежно случится через пару месяцев. Хотя при этом мы могли бы обойтись и без драмы. Я должна что-нибудь сказать. — Ну, вы оба получили хорошую сетевую поддержку. Я уверена, у вас все наладится. — Ого. Это прозвучало так похоже на Холлмарк. Я небрежно махнула ему, когда он ничего не ответил. — В том смысле, что у вас ведь много друзей, да? — Брр, я застряла в этом разговоре, мне просто нужно остановиться. Ник пошевелил плечами. — Да, но это не делает ситуацию проще. Моя доброжелательность испарилась. — Ну да, — проговорила я, — издержки популярности. Я увидела всплеск раздражения в его чертах, но он отодвинулся от стола и встал, определенно пытаясь казаться невозмутимым. — Может, нам лучше поговорить о чем-нибудь другом. — Например? Он медленно пошел по направлению ко мне, и я могу поклясться, что с каждым его шагом температура поднималась на десять градусов. — Например, о том, как ты фотографировала Джексона на прошлой неделе. Все мое тело – включая сердце и легкие – замерло. В комнате возникла полнейшая тишина, и я хотела заполнить ее. Наконец, я смогла выдавить из себя жалкий, ничего не выражающий смешок. — Я... — Ну да. Мне нечего было сказать. Абсолютно нечего. Ник обошел последний разделяющий нас ряд. Он оперся о стол, стоящий напротив меня, и я снова обратила внимание на наши ноги. Сапоги – у меня – на этот раз высокие. Найк – у него. А что же еще. Ник казался полностью расслабленным, совершенно спокойным, тогда как я стояла перед ним вся на нервах. — Почему-то мне кажется, что ты делала это не для ежегодника, — произнес он. — Ну, это будет более честный взгляд на старшие классы, разве не так? Момент, который освещает реальность. — Освещает? — Он улыбнулся. — Джексон подобрал бы другое слово. Я скрестила руки. — Спорю, он бы точно смог. — Могу я увидеть их? — Зачем, чтобы заставить меня их удалить? Его улыбка исчезла. Я тяжело сглотнула, когда он выпрямился, и, черт, он возвышался надо мной. Я заставила себя поднять на него глаза и проигнорировать ощущение трепета в груди. Я понятия не имею, каким образом его глаза околдовывали мои легкие, но именно это они и делали. — Почему ты считаешь, что я могу это сделать? — Его голос понизился до шепота. — Я не знаю, что бы ты сделал. — Мягко сказала я, но я не скажу ему то, что я знаю. Например, как далеко его друзья пойдут, чтобы держаться вместе. И что они уже причинили мне. — Тогда, может, тебе стоит спросить, а не предполагать? — Ладно. Ты бы стал? Он просто покачал головой и прошел мимо меня. Я тяжело привалилась к стене, пытаясь украсть ее твердость. Ник остановился у двери, фальшивый свет от ламп в коридоре бросал на его лицо желто-зеленые блики. — Ты когда-нибудь слышала пословицу: не суди о книге по ее обложке? Я фыркнула. — Разумеется. — Тот же принцип можно применить и к футбольным качкам, Пайпер. *** Я никогда не приходила на собрания так рано, но согласно смс именно здесь Кристен получит по заслугам. Я всегда делала здесь снимки для ежегодника. Я сняла несколько кадров в коридоре и надеялась ускользнуть прежде, чем двери закроются. Легко уйти незамеченной, особенно, если у тебя есть камера и ты числишься среди хороших учеников. Для записи мы присутствуем на собрании, но вместо этого сидим в технической лаборатории обычно после того, как Менни ускользает, чтобы принести нам кофе. Кстати о Менни... Он прогуливался и смотрел на меня так, словно у меня только что выросла вторая голова. Наверное, я первая ученица в истории школы, которая пришла на собрание вовремя. — Привет! — Поздоровалась я. Слишком жизнерадостно. — Привет, — ответил он, смотря на двери. — Что ты делаешь? — Я поняла, что пришла немного раньше, — ответила я. — Зачем ты вообще здесь? Я взял кофе. Хочешь уйти? Я прикусила внутреннюю сторону губы. Я хотела пойти с ним. Больше, чем что-либо. Я хотела критиковать его вождение и вспомнить некоторые старые шутки. Я хотела исправить напряжение, возникшее между нами после этой ссоры насчет колледжа... и тетради. — Я не могу, — произнесла я. — Прости.