— Да. Я думаю, что из-за этого все началось. Может быть, ты подумал, что это нас объединяет. — Это объединяет нас. — После этого он шагнул на платформу, обезоружив меня свой близостью точно так же, как и своими словами. — Мы оба думаем о том дне. Мы оба, скорее всего, желаем, чтобы тогда все пошло по-другому, чтобы этого вообще не происходило. Он опустился вниз, занявшись веревками у наших ног, пока я молча стояла, не в состоянии произнести ни слова, будучи не в силах отвести глаз от мышц на его руках, которые двигались, пока он работал. Плакат Дисконтный Клуб Ворованного свободно висел и развивался над сценой ниже. Ник снова посмотрел на меня. Здесь нет возможности удерживать личное пространство. Это как стоять в узкой кабинке с... ладно, с игроком в футбол. Что-то во мне щелкнуло. Я думаю, это было нечто, что удерживало слова внутри меня. — Да, я бы хотела сказать хоть что-нибудь. Я могла бы. — Может быть, ты и могла бы, но я должен был. — Его голос был твердым, он застал меня врасплох, но он продолжал, не дожидаясь ответа. — Ты не участвовала в этом... ты едва знала Стеллу. Но я дружу с теми, кто был там. Я мог бы их остановить, но я не сделал этого, потому что пялился на тебя. Воздух, который я вдохнула, застрял в легких, отказываясь выходить наружу. Я чувствовала, что начинаю краснеть. Дышать. Мне необходимо дышать. Ник двинулся по лестнице, и мои легкие вспомнили, как нужно работать. Я вдыхала воздух и выталкивала его. Вдыхала и выдыхала. Он остановился, готовый отступить, но все еще достаточно близко. — Просто, чтобы все прояснить, Пайпер. Я не внезапно заинтересовался тобой. Ты мне давно нравилась. Единственная разница лишь в том, что ты это заметила только сейчас. Я сжала руки в кулаки, и Ник в молчании отступил. Я позволила ему уйти, потому что мне нечего было ответить. Нет возможности двигаться вперед. В следующем году я буду в колледже. Даже если он не житель другой вселенной, это неподходящее время начинать встречаться с кем-нибудь. Прежде чем я узнаю его, он будет ловить тачдауны где-нибудь в универе, а я буду в сотне миль от него в Нью-Йоркском университете. Логика непоколебимая. И все же мое сердце не смогло удержаться от того, чтобы забиться быстрее, когда Ник посмотрел на меня в последний раз. *** «К 9 мне нужно имя. Не забывай». Когда я утром в пятницу прочитала сообщение, у меня перед глазами всплыло лицо Гаррисона. Сообщение вывело меня из себя. Вполне в стиле Гаррисона выставлять жесткие сроки, словно это групповой проект, а не незаконная схема линчевания. Итак, что теперь? Я могу ему противостоять. Сказать ему, что я знаю, и закончить весь этот бардак. Часть меня была уверена, что это правильный выбор. Но другая часть помнила Джексона и Кристен. Годами они всем здесь заправляли. Они были недосягаемы, но теперь это не так. Случившееся являлось самым близким к правосудию в нашей школе за многие годы. Так почему же покончить с этим это правильный выбор? Вздохнув, я швырнула свой телефон на тумбочку у кровати. Пока это подождет. Менни кристально ясно дал понять, что он пошлет все к черту, если я попытаюсь отделаться от сегодняшнего концерта. Я даже не знала, что это будет за группа... какая-то смесь гранжа-металла и электронного инди, слишком неопределенно, чтобы для них отыскалось место в моем айподе. Это может быть забавно. И я смогу все наладить с Менни. Если у меня есть малейший шанс вернуть его мысли назад к колледжу, между нами все должно быть хорошо. Так что на данный момент я сражалась с подводкой для глаз. Я также сменила свои привычные джинсы на юбку, которая выглядела так, словно пережила военные действия, но обтягивала меня достаточно плотно, чтобы показать мои приложенные усилия. И все же девушка в зеркале была похожа на меня. Чуть более сексуальная старшая версия меня, но, по крайней мере, Менни не сможет обвинить меня в том, что я забыла о наших планах. Мой телефон зазвенел, и я съежилась от громкой музыки Менни. — Ну как, ты уже готова или нет? — спросил он. — Я же говорила, что могу приехать сама. — Да, но ты также сказала, что хочешь поговорить. И я предположил, что ты захочешь опять напомнить мне о моем потенциале или обвинить меня в подмене записей посещаемости, я прав? — Нет. Никаких лекций. Но я бы солгала, если бы сказала, что собираюсь навсегда об этом забыть. Я все еще думаю, что ты должен рассмотреть... — Хватит выступать. Я у твоего дома. Давай выдвигаться. Я фыркнула. — Я тебе говорила, как ты меня злишь? — Миссия выполнена. Я засмеялась. — Дай мне две минуты. Когда я вошла, мама сидела за кухонным столом. Я схватила воду из холодильника и поздоровалась. Перед ней лежал счет за мобильный телефон, и когда она посмотрела на меня, ее глаза были красными. Она плачет? — Привет, — произнесла она, нахмурившись и заметив следы косметики у меня на лице и мою юбку. — Ого. Напомни мне еще раз, что я могу тебе доверять. — Несмотря на юбку, мое достоинство останется при мне, — ответила я. — С тобой все в порядке? Ты кажешься расстроенной. Она отложила телефонный счет и нацепила деревянную улыбку. — Все хорошо. Вот только моя дочь сейчас выглядит так, как будто украла свой вид в Космо. — Слишком много черного и недостаточно блеска. Мы идем в Dry Dock. — Я покачала головой. — То место с ужасной пиццей? Я пожала плечами. — У них могут выступать группы, так что еда может быть и плохой. Быть дома к полуночи? — Береги себя, — ответила она. Я наклонилась, чтобы поцеловать ее в щеку. Да, она определенно плачет. Я собралась было начать расспросы, но тут снаружи посигналил Менни, напоминая мне, что время неподходящее. Мы заплатили по десять долларов парню, с которым я в прошлом году ходила на французский. Внутри уже было полно народа. И я сразу же вспомнила, почему я перестала приходить сюда. Как минимум половина народа здесь были с моей параллели, доказав мне в очередной раз, что в Клервилле, штат Индиана, было не так уж много развлечений. Это место было погружением. У задней стены находилась сцена с танцполом перед ней, а по залу в случайном порядке размещалось около пятидесяти столиков. Я также услышала гул голосов с патио, когда мы вошли, так что один Господь знал, сколько народа здесь собралось. Я проверила свой телефон. Прошло сорок минут после того, как я получила сообщение. Я даже не знала, что все это значит. Что он будет делать, если я не отвечу? А если это Гаррисон и я скажу, что знаю его, что он сделает тогда? Будет все отрицать? — А Коннор и Хедли здесь? — Я перекричала музыку, льющуюся из верхних динамиков. Менни кивнул, оглядываясь. — Ты закажи пиццу. Я найду их. Обычно окошко заказа находилось в заднем углу здания, так что мне пришлось пробиваться по липкому полу через группки визжащих девчонок с разметавшимися волосами. Все походило на митинг, который пошел по ошибочному сценарию. Я пробиралась через толпу, обходя заодно и столики. Я попыталась воспользоваться преимуществом от своих высоких каблуков, но, казалось, каждый открывшийся проход закрывался прямо перед моим носом. — Простите, — извинилась я перед девушкой, которая жестикулировала, держа в руке стакан с вишневой колой. Она повернулась, и я узнала ее – Эми Джонстон. — Пайпер! — Она широко мне улыбнулась. — Как дела? — Неплохо. Кендис схватила Эми за руку, затем остановилась, посмотрев на меня. У нее как всегда были морозные губы и тонкие брови. Наверное, поэтому она всегда выглядела приторно рядом с Эми и ее лицом в форме сердечка и темной кожей, но я никогда не могла понять, что Менни видит в этой девушке. И все же я помнила о манерах. — Привет, Кендис. — Привет, — поздоровалась она, прежде чем отвернуться. Эми понизила голос и сузила глаза. — Это было грубо. Прости ее. Она весь вечер меня злит, но я пообещала команде, что отвлекусь от учебы — Экзамены были ужасны. Как ты сдала? Она просияла. — Отлично! Знаешь, не настолько, чтобы стать номером один, но все равно. Нет, не все равно. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, как напряглось ее лицо, когда она об этом говорила. И кто, черт возьми, станет ее обвинять? Она изо всех сил старается, но всегда остается лишь тенью Гаррисона. Эми наклонилась, убедившись, что ее слова услышу только я. — Ты умеешь хранить секреты? Это что, самый важный вопрос в последние дни?