Третий раз был неизбежностью. А я был глупой скотиной, которая не могла понять, что же было неизбежно. Два раза понятно, но чтобы я упустил это и в третий раз? Невозможно. Мой разум дал ответ, вслед за моим уравновешенным характером. Лазурит. Она была моей логической ошибкой. Не отличающейся от вируса, который был причиной ошибок. – Честно говоря, это было невероятно очевидно… Я тупо уставился в пустоту. – Когда я пытался убить ту старую женщину, мне было совсем не весело. Разве это не удивительно? Для меня нет ничего приятнее, чем отправить кого-то в Ад, используя мою власть. Но по какой-то причине, когда я собирался убить ту старую каргу, настроение у меня было самое скверное… И со служанкой было так же. Это не было даже чуточку в радость. Крайне неприятная ярость, которая наполняла мою грудь. Я был тем человеком, который наслаждался, смело смотря в лицо Пеймон и Ивару Лордбруку в Вальпургиеву ночь. В ситуации, когда, сделай одно неправильное движение, я подверг бы себя опасности уничтожения, я все же мило наслаждался чувством, что играюсь с теми двумя, как мне хочется. Я был тем, кто сходил с ума по власти. Но чтобы я чувствовал себя раздраженным, пытаясь убрать старую женщину и служанку? Это было странно. Какую это повлекло за собой ошибку, было ясно. Все ключи были даны заранее. Когда я наступил на голову Ивар Лордбрук, я чувствовал удовлетворение... Когда я запугивал старую женщину и служанку, я чувствовал раздражение... Разница была проста. Первое действие было сделано в силу власти, а вот последующие действие были совершены из-за любви. Если уж это не было сюрпризом, то я не знал, что им могло быть. Когда я мысленно возвращался к этому, все было ясно. – Я на самом деле был поражен. Мыслью о том, что действительно настанет день, когда такой человек, как я, по-настоящему полюбит кого-то. Этого я не мог предвидеть даже в своих снах, потому был не способен понять раньше… – Ты… Ты действительно говоришь это искренне? – Я всегда искренен, Барбатос. Лицо собеседницы стало мрачным. – … Безумец. – Кто? – Ты. Ты совершенно безумен. – В этом нет ничего нового. Горьковатая сладость смочила мой язык. Это вино действительно подходило своему названию как лучшее в мире демонов благодаря своему глубокому вкусу. – Сынок. – Если тебе повезет, ты встретишь хорошую женщину. – Неважно, что ты делаешь. Никогда. Никогда не отпускай эту женщину. Отец, ты был прав. Если встретишь замечательную девушку, тогда это чувство просто придет к тебе. Однако в целом, мой отец был прав только в этом. Потому что бесспорно то, что я оказался более сведущим, чем он. Я докажу это тут. – То, что мне предстояло сделать тогда, было просто. Во-первых, я должен был признаться Лазурит в любви. Это, как я сказал тебе раньше, у меня получилось идеально. – Идеально?.. Лицо Барбатос перекосилось, но я проигнорировал это. – Дальше мне нужно было быстро устранить армию захватчиков. Это было нелегкое задание, поскольку моей целью было не разбить вражеские силы, а возвысить моего будущего действующего генерала. Что ж, в некоторой мере она успешно пробудилась — в некоторой мере. Ее еще многому нужно научить. Мм. В любом случае после подавления захватчиков и сминания мисс Фарнезе на свой вкус… Я коснулся подбородка. – После этого мне пришлось порвать с Лазурит. – ... Растеклось тихое безмолвие. – … Что? Я мягко засмеялся. – Представь ее. Представь ее разочарование. Как Сильно Лазурит разочаровалась во мне. Еще мгновение назад я настоятельно советовал мисс Фарнезе стать не более чем рабой власти, но сразу же после этого, вмиг, оказалось, что я был не более чем рабом любви. Это неправильно. Это не дело. Я медленно покачал указательным пальцем влево-вправо. – Лазурит не требовала от меня любви. Конечно, мы немного кувыркались вместе в постели, но что ж… это было не столь важно. Я бы любил Лазурит, даже если бы я был евнухом. Барбатос изумленно смотрела на меня. – Ладно, я буду говорить честно. Я мог бы любить ее чуть меньше. Сексуальное желание довольно важно, в конце концов. Вдобавок к этому, она оправдывает свое имя суккубы, умения Лазурит в этой сфере действительно… ух, просто невероятные. И хотя моя увлеченность женщинами была довольно беспорядочной, я чувствовал себя, словно внезапно стал девственником. Я признаю это. Ночные дела сыграли довольно большую роль в том, что моя любовь к ней выросла. Но это и все. Это не было существенно. Язык между нами вышел за рамки телодвижений. – … – Единственное желание Лазурит – получить абсолютную власть. Но если бы я просил любви, тогда временами ей бы пришлось подчиняться. Как я невольно сделал для Лазурит… когда встретился с той старой женщиной, служанкой и Джакомо Петрархом. Я медленно покачал головой. – Но это было бы пренебрежением желания и намерений Лазурит, а также уничтожило бы мое собственное желание. Потому что… Я улыбнулся – Я любил власть больше, чем Лазурит. Барбатос закрыла рот. Нежно смотря на нее, я добавил: – Если бы мне пришлось дать предварительную оценку, что ж... Лазурит была бы третьей. – Третьей кем?.. – Я говорю о последовательности любви. Порядок приоритетов в жизни человека. Человек должен знать, что для него важно, а что менее важно. Если пытаешься взять и то, и другое, то все закончится у тебя, как у льва, который потерял и кролика, и оленя. Я слегка сморщил брови. – Жизнь человека в хаосе распадется на части. Стоит ли называть ее хрупкой? По крайней мере, если ты стоишь перед решающим выбором, тогда нужно знать заранее, что выберешь. Мм. В моем случае самое первое в моем списке важных вещей это жизнь, когда можно немного лениться, а второе самое важное – власть. А теперь Лазурит стала третьей самой ценной вещью для меня. – … – Разве это не поразительно? Лень пребывает со мной с тех пор, как мне исполнился год. Власть со мной с тех пор, как мне исполнилось 6. В сущности, они сопровождают меня на протяжении всей моей жизни. Несмотря на это, то, с чем я живу всего лишь полгода, заняло третье место среди самых важных вещей в моей жизни. Если это не чудо, то я не знаю тогда, что это. Я прижал обе руки к груди. Биение моего сердца передалось ладони.